— А может эта?
Джессика едва успела отвести глаза, поскольку палец показывал прямо на неё.
— Идиоты, её пособница, если таковая и была, давно сбежала. Но ничего. Тащите старуху в подвал. Там разберёмся.
Джессика предпочла убраться подальше, чтобы собраться с мыслями.
Карпентер летел в вертолёте. Только бы Крэбс выжил. Он — единственный кто видел преступника. Седые волосы, очки, рыжая борода. Запоминающийся персонаж, но всё равно для официального опознания маловато. Если егерь умрёт — они утеряют и эту тонкую ниточку. Надо позвонить Брэдфорду, пусть уточнит внешность в деталях, записав показания на диктофон. Но Брэдфорд, как назло, отключен. Молчал и телефон Крэбса. Полицейские и «Скорая» была на подходе. Завтра нужно будет прочесать лес со спецназом. Плохо, что Крэбс ранен. Лучше него никто не знает эти края. Дать ему людей с собаками и гнать раненого убийцу хоть до самого озера. Гнать как дикого зверя, чтобы прикончить при первой же возможности. Тот, кто стреляет в шерифа, вряд ли остановится хоть перед чем-то. Карпентер склонялся к версии что убийца из шайки бывших клиентов Пейна. Видать что-то не поделили, вот Пейн и отправился вслед за своими жертвами. Интересно, зачем убийца показал могилу с телом Пейна? Шериф тоже хорош. Устраивал охоту на людей. Браконьерство в самой изощрённой форме. Жаль, что в своё время Пейн не нарвался на Крэбса. Тот ненавидел браконьеров. Считал их личными врагами. Славный малый, однажды отбивался топором от своры отморозков, погубивших целый выводок оленят вне сезона. Одному даже проломил череп. Суд полностью встал на его сторону. Такой церемониться не будет…
Внезапная догадка осенила Карпентера. Он связался со своей секретаршей.
— Алло, вы получили списки по пожарному обмундированию?
— Да, босс. Вот они. Почти все комплекты на месте.
— Почти?
— Ну кроме нескольких. Три комплекта списали. Один направили в муниципалитет для учений, потом правда вернули обратно. Второй, пришедший в негодность, передали в музей местной школы.
— А третий?
— Что третий?
Карпентер крепко выругался, что позволял себе в крайних случаях.
— Простите. Я не хотел вас обидеть. Что с третьим комплектом? Вы не узнали?
Помощница всё же обиделась. Казённым голосом по буквам она прочитала:
— В связи с участившимися фактами лесных пожаров один комплект формы затребовала местная егерская служба. Им выделили…
Не попрощавшись, Карпентер отключился. Он срочно набрал номер Брэдфорда.
— Да возьми же ты трубку, чёрт побери.
Эльва пыталась смыть с лица запёкшуюся кровь. На стене её маленькой клетушки рос зелёный мох, по которому струилась вода. Она прикасалась к влажному мху и, пропитав руки студёной водой, тёрла окровавленный нос, разбитый лоб и порванную щеку. Рана от ножа была не опасной. Точнее не было никакой раны, так — царапина. Корсет из китового уса, пропитанного древесной смолой, сдержал удар. И всё же, чтобы не вызвать подозрений, пришлось имитировать обширную кровопотерю. Тело ныло, всё-таки ей много сотен лет. Проклятая Розалин вряд ли намного старше. Вот и встретились их судьбы, этого следовало ожидать. Портал испортился. Он выплюнул их немного позже, что привело к роковым последствиям. Хорошо хоть Джессика спаслась. Если не дура — сиганёт словно мышка в норку и вернётся назад. Если ей крупно повезёт — найдёт способ одолеть ненавистную Розалин. Но нет. Это всего лишь иллюзии. Эльва прекрасно знала, чем всё кончится. Она горько усмехнулась. Эта охота была обречена с самого начала. Зачем она это делала? Оправдание было только одним — невозможно жить с мыслью о том, что она даже не попыталась отомстить. Эльва сто раз казнила себя за трусость, что так и не набралась смелости принять вызов.
Она не будет дожидаться жутких пыток. Хватит. Их было слишком много в её долгой жизни. Она пронзит себя кинжалом, покончит со всеми страданиями раз и навсегда. Мерзкая Розалин долго будет пировать на костях. Джессика — её последняя надежда на месть. Только бы у девчонки хватило здравого смысла сбежать. Она умна и во многом превзошла своего учителя, но её сердце слишком сентиментально.
Загремели засовы, стража взяла на караул.
— Ещё раз говорю, как Верховный Камерарий CSI я имею исключительное право на первый допрос. Где ваша пыточная камера?
— Да нет её у нас. Использовали сарай для этих целей.
— Тащите туда. Мне не терпится развязать ей язык.
Стражники накинулись на Эльву, седобородый господин, стоявший рядом, растерянно смотрел на Верховного Камерария, а тот, поправив сутану, нёс какой-то бред про плутовок, которых следует травить монгольскими собаками.
— Была у меня одна. Звали — Сувданцэцэг. Тоже запиралась. Едва собаки дотянулись до неё клыками — вмиг всё рассказала.
Седобородый господин лишь пожимал плечами.
— Где я возьму вам монгольских собак, святой отец? Может простые сгодятся?
На улице было полно солдат. Один подбежал к седобородому и начал быстро говорить, глотая слова:
— Милорд, куда вы её тащите. Судья приказал стеречь в оба глаза.
— Ты, смотрю, свои глаза уже залил. Иди проспись. Мы со святым отцом будем в сарае. А вы ступайте по окрестностям, тащите сюда всех собак, что найдёте.
— Но милорд…
— Живо. Нечего тут в носу ковырять.
Командир стражи отдал необходимые распоряжения, все разбрелись по ближайшим домам в поисках собак.
Верховный Камерарий схватил конвоира за руку.
— Как ты её держишь? Хочешь, чтобы сбежала?
Он скрутил Эльве руку так, что та заверещала от боли.
— Милорд, помогите справа. А вы — проваливайте за мэром и судьёй, я вас научу как надо вытаскивать показания из бесовок.
Стражей не нужно было просить дважды. Они уже насмотрелись, что творила ужасная Розалин с людьми, не хватало, чтобы её товарка теперь расправилась с ними. Святой отец с седобородым господином, оказавшимся генералом, прибывшим с инспекцией в этот благословенный край, навалились на ведьмины руки и закинули Эльву в сарай. Казалось ведьма совсем потеряла волю к жизни. Камерарий не стал долго церемониться, он тут же схватил клещи и скрутив плутовке руку, что-то с хрустом перекусил. Ведьма заверещала как поросёнок. Снова щёлкнули клещи. Генерал, стоявший рядом, по счастью не видел что святой отец делает с ведьмой, но жуткие звуки, стоны и крики были отвратительны даже для его закалённой в многочисленных баталиях психики. Ведьма упиралась, но Камерарий крепко держал её. Снова раздался пронзительный визг. Генерал, не успевший вовремя отойди, был забрызган кровью.
— Вы меня простите, святой отец, но я подожду снаружи.
Верховный Камерарий лишь ухмыльнулся.
— Жаль, сейчас начнётся самое интересное.
Едва седобородый генерал удалился, как Эльва накинулась на Камерария.
— Зачем вернулась? Хочешь погубить всё, к чему мы так долго стремились? Или ты думаешь, я не смогла бы справиться сама?
Верховный Камерарий, менявший облик прямо на глазах, лишь печально посмотрел на Эльву. Крепко сжав её за шею одной рукой, быстро просунул в открытый рот свои умасленные ладаном пальцы. Эльву вырвало, святой отец протянул ей какое-то снадобье. Эльва выпила всё до капли жадным залпом, её вырвало ещё раз. Отдышавшись, она вытерла рот и посмотрела на Верховного Камерария, превратившегося в миловидную девушку с мягкими карими глазами.
— Что со мною было?
— Розалин парализовала твою волю. Ещё немного и ты бы сама с радостью побежала в этот сарай, а потом и на костёр.
Эльва с уважением и страхом посмотрела на Джессику.
— Я не знала, что бывают такие заклинания.
— Ты очень многого не знаешь, потому что привыкла прятаться, вместо того…
Снаружи залаяли собаки. Генерал, радовавшийся, что избавился от ужасного зрелища, приветствовал мэра и главного судью.
— Что это у вас на камзоле, милорд? Кровь?
Генерал лишь вздохнул.
— Святой отец решил начать пытки не дожидаясь вас.
К ним, семеня короткими ногами, подбежал толстенький человечек небольшого роста. Мэр, глядя на генерала, недоумённо спросил.
— Какой ещё святой отец?
— Верховный Камерарий, разумеется.
С жутким акцентом, толстячок заквакал:
— Их бин дер официале фётритер фон CSI.[36]
Несмотря на маленький рост, он начал трясти огромного генерала за грудки, пытаясь выяснить, что произошло.
— Что же вы так волнуетесь? Они в сарае, заперты. В распахнутые двери вбежать одновременно не получилось. Мэр, генерал и пузатый фётритер с забавной фамилией Нактефогель[37] застряли в проёме. Всем стало ясно, что их крепко надули. В дальнем углу в стене зияла аккуратная дыра, на полу валялась какая-то грязная тряпка, кандалы покачивались на гвозде. Мэр подозрительно посмотрел на генерала, понюхал кровь на камзоле, поморщился.
— Это вы называете кровью? По мне — так чистейшее вино.
Говорить вслух мэр, конечно, постеснялся, а про себя подумал, что седобородый генерал не просто лгун, а ещё и пьяница, не способный удержать кувшин с пойлом, чтобы не залить платья.
Брэдфорд лежал в луже собственной крови. Крэбс внимательно изучал его оружие.
— Ты убивал из него людей? А животных?
— Пошёл ты… к чёрту.
Крэбс услышал вой сирен где-то вдалеке, на трассе. Над лесом прострекотал вертолёт.
Он вытащил из под рубашки уже ненужный дырявый бурдюк с оленьей кровью. Отпив немного, сплюнул на землю. Трюк с кровью из горла — это он хорошо придумал. Пора уходить. Крэбс больше не вернётся в мерзкий город. Он сделал всё, как велела Госпожа. Она отблагодарит его. Снова явится нагая, как в юности. Но только в этот раз Госпожа позволит ему то, чего он жаждал все эти годы. Миссия почти закончена. Погоню следует заманить глубоко в лес. Так она приказала. Желания Госпожи не подлежат обсуждению. Может быть она что-то прочла в своих книгах, а может окончательно решила запутать это и без того закрученное дело — Крэбсу безразлично. Когда всё будет закончено он больше никогда не назовёт себя этим мерзким именем. Он Лакус. Ручеёк. Он Лакус и останется им до самой смерти. Крэбс — жуткое имя, вместе с документами, егерской формой и прочими свидетельствами прошлой жизни упокоятся на дне ледяного озера.