А пленники все поднимались и поднимались по сходням. Он видел их угрюмые, исполненные лютой ненависти лица, подумал о смертельно униженном короле Карле, о приступе ярости, который вскоре испытает Папа Николай, о Змеином Глазе, которому теперь предстоит вынашивать планы мести за убитого брата. И опустил взгляд на амулет, лежавший у него на ладони.
- Лестница на одном шесте… На такой нелегко будет устоять.
- Каждый раз будешь ставить ногу на новую ступеньку… - сказал Торвин.
- Сложно подниматься, трудно устоять, тяжело подняться на самый верх. Но наверху есть перекладина - две ступеньки, одна напротив другой. Похоже на крест…
Торвин нахмурился:
- О Риге уже слагались предания, когда о кресте никто слыхом не слыхивал! И амулет в таком виде существует испокон веку.
В первый раз за последние несколько дней Шеф рассмеялся:
- Мне нравится твой амулет, Торвин. И я буду его носить.
Он накинул на шею цепь и устремил взгляд в туманные дали моря.
Мучительный узел, в который до сего мига были скручены струны его души, был распутан.
В первый раз за всю жизнь на него снизошел покой.