«Плохо», – подумал Хамнер. Он распахнул дверцу и решил идти к Аламеде пешком.
«Магазины, где продают телевизоры, – мелькнула мысль, – если там не смотрят на комету, я просто куплю себе телик».
Аламеда оказалась забита автомобилями. Они стояли бампер к бамперу. Где-то совсем рядом истошно орали: похоже, источник криков был как раз на перекрестке. Ограбление? Убийство? Тим пожал плечами и направился в ту сторону.
Выяснилось, что кричали не от страха, а от ярости. И повсюду кишели полицейские. Там происходило что-то иное. Белые балахоны?
Он протиснулся вперед.
Один из людей в белом направился прямо к нему. Хамнер попытался отойти, но человек сразу же метнулся к нему и преградил Тиму путь.
Назвать его балахон одеждой было трудно. Вероятно, незнакомец завернулся в простыню – под ней виднелась обыкновенная одежда.
Перед Тимом стоял юнец с пушистой бородой. Он улыбался, но был настойчив.
– Сэр! Молитесь, чтобы спастись от Молота Люцифера! Времени почти нет!
– Сам знаю, – буркнул Хамнер и попытался улизнуть, но парень пошел рядом.
– Молитесь! На нас обрушился гнев Божий. Час близок, да, он настал, но Господь пощадит наш город, если в нем сыщется хотя бы десять праведников. Покайтесь, и тогда вы спасетесь сами и поможете Лос-Анджелесу!
– Сколько вас здесь? – спросил Тим.
– Сто Стражей, – ответил юнец.
– Это больше чем десять. А теперь дайте мне пройти.
– Но вы не понимаете. Мы спасем город, мы, Стражи. Мы молились месяцами. Мы обещали Господу, что раскаются тысячи. – Карие глаза буравили лицо Тима. – Вот вы кто! Вы – Хамнер! Я видел вас по телевизору. Молитесь, брат. Присоединяйтесь к нам, и о вас узнает весь мир!
– Точно-точно. Дальше по дороге – Эн-би-си. – Он умолк.
За спиной Стража Кометы выросли фигуры двух полицейских. Они выглядели очень сурово.
– Он пристает к вам, сэр? – осведомился коп – ростом повыше своего напарника.
– Да, – сказал Тим.
Служитель порядка ухмыльнулся:
– Попался! – Он схватил юнца за руку. – У вас есть право хранить молчание. Если вы сдаетесь без сопротивления…
– Отстаньте! – заорал парень. – И посмотрите на него! Ведь он – тот человек, который изобрел комету!
– Никто не может изобрести комету, идиот, – веско возразил Тим. – Офицер, вы случайно не в курсе, где поблизости продаются телевизоры? Хочу понаблюдать за небесным телом.
– Вон там, сэр. Можете сообщить нам свою фамилию и адрес?
Хамнер вытащил из кармана визитную карточку и сунул ее полицейскому. И поспешил в указанном направлении – к следующему перекрестку.
Зрелище было захватывающим. Эйлин сидела рядом с боссом и потихоньку пила кофе. Не вызывало сомнений, что их архитектор не доедет к ним из-за пробок. В результате она и Корриган подтащили к окну большие отделанные хромом кресла и низкий стеклянный столик. И развлекались, наблюдая за разозленными обывателями.
Устроители безобразия были прекрасно видны – они находились как раз наискосок от офиса. Двадцать или тридцать мужчин и женщин в белых одеяниях (и далеко не у всех это были обычные простыни) перегородили Аламеду, приковавшись цепью к фонарю и к столбу телефонной связи. Остальные одиночки кидались к горожанам.
«Балахоны» пели гимны. Поначалу – довольно сносно, но вскоре копы увели их седобородого предводителя, и хор сразу же сбился с тактов.
А по обе стороны теснились, как сардины в банке, автомобили. Старые фургоны, «мерседесы» с шоферами, везущими кинозвезд или директоров студий, внедорожники, грузовики, новехонькие японские машинки и «Плимут Дастеры» – все замерли в общей пробке. Некоторые водители пытались выбраться из затора, но большинство уже сдалось. Проповедники, свободные от цепи, усердно работали локтями. Они останавливались, чтобы поговорить с водителями, они молились. Большинство горожан яростно орали на них. Лишь некоторые слушали. А один или двое вылезли наружу и опустились на колени.
– Ну и шоу! – восклицал Джо Корриган. – Почему они не нашли другого места?
– Но ведь Эн-би-си рядом. Если комета пройдет мимо, никого не размазав по стенам, они припишут себе заслугу спасения мира. Разве нам из года в год не показывают по телику кого-нибудь из этих психов?
Мужчина кивнул:
– Похоже, сегодня им крупно повезло. Вон телекамеры появились.
При виде телевизионщиков «балахоны» удвоили свои старания. На мгновение прекратили пение и тотчас затянули снова: «Иду к Господу моему». Выговаривать слова им приходилось быстрее, чем положено, но иногда они были вынуждены резко останавливаться, чтобы уклониться от полиции. Копы в синей форме протискивались между сигналящими автомобилями и вопящими водителями: они устроили настоящую охоту на тех, кто не был прикован к столбам.
– День, который не забудешь, – пробормотал начальник Эйлин.
– Они полностью перекрыли движение.
– Ага.
Несомненно, затор образовался надолго: слишком много машин уже были пустыми. Корриган наблюдал за оголтелой толпой. Люди метались среди автомобилей, натыкаясь на копов и проповедников: тут и там замелькали цветастые рубахи и серые фланелевые костюмы. И дальнобойщики в комбинезонах. Кое-кто уже готов был убить. А кто-то просто отправился на поиски кофейни. Супермаркет поблизости неплохо заработал на продаже пива.
«Балахоны» продолжали голосить.
В офис заглянули двое полицейских. Эйлин и Корриган поздоровались. Они регулярно дежурили по соседству, и тот, что помоложе, Эрик Ларсен, часто сопровождал Хэнкок, когда она ходила пить кофе в местную забегаловку.
Он напоминал Эйлин ее младшего брата.
– У вас есть болторезы? – У дознавателя Джо Гарриса был чрезвычайно деловой тон. – Много тяжелой работы.
– Наверное, есть, – сказал Корриган, снял телефонную трубку и нажал кнопку. Подождал. Ответа не было. – Складские на улице, любуются происходящим. Я им покажу. – И он направился к выходу.
– А ключей нет? – спросила Эйлин.
– Нет. – Ларсен улыбнулся. – Прежде чем явиться сюда, они их выкинули. – Он печально покачал головой. – Если мы не уберем отсюда «балахоны», начнутся волнения. Мы не сможем защитить этих чокнутых.
Его напарник фыркнул:
– Можете извиниться перед Джо за то, что я отнимаю у него время. Они – глупцы. Иногда мне кажется, что Земля передается им по наследству.
– Запросто. – Эрик стоял у окна, посматривая на Стражей, и лениво насвистывал сквозь зубы: «Вперед, Христово воинство».
Эйлин хихикнула:
– О чем задумались?
– А?.. – рассеянно отозвался Ларсен.
– Профессор сочиняет киносценарий, – усмехнулся Гаррис.
Эрик пожал плечами:
– Телесценарий. Представьте: там объявляется Джеймс Гарнер. Он разыскивает преступника. Один из водителей, выведенный из себя, совершает убийство, срывает с молящегося простыню и цепь, надевает на себя… и мы уводим его раньше, чем Гарнер успевает обнаружить его.
– Ну и ну, – произнес Гаррис.
– По-моему, отличный сюжет, – заметила Эйлин. – А кого он убивает?
– Собственно говоря, вас.
– Ого!
– Прошлой ночью я видел столько убитых красивых девушек, что на двадцать лет хватит, – пробормотал Джо.
На миг вид у Ларсена сделался такой, словно его стукнули по затылку.
Вернулся Корриган: он нес четыре болтореза с длинными ручками. Полицейские поблагодарили его. Гаррис торопливо нацарапал на квитанции свое имя и номер удостоверения и отдал два болтореза напарнику. Оба поспешили к выходу, чтобы раздать инструменты коллегам. Мужчины в синей форме двинулись вдоль шеренги молящихся, перекусывая цепи и тут же заковывая Стражей снова – в наручники, отталкивая их к обочине. Некоторые сопротивлялись, но большинство безвольно подчинялись.
Корриган в недоумении поднял взгляд:
– Что это?..
– А? – Эйлин рассеянно оглядела офис.
– Не знаю. – Босс насупился, пытаясь припомнить, но то, что он ощутил мгновением раньше, было очень уж смутным.
Как будто тучи на секунду разошлись, открыв солнце, и тотчас сомкнулись вновь. Но в небе не было ни облачка. Выдался ясный летний денек.
Особняк оказался шикарным и хорошо спроектированным: спальни – прямо как руки – тянулись от туловища гостиной, расположенной в самом центре.
Алиму всегда хотелось иметь камин, и он тут, кстати, был. Нассор представил, как устраивает здесь вечеринки: братья и сестры плещутся в бассейне, гул голосов, дым стоит столбом… и фургон доставки с гигантской пиццей размером с колесо внедорожника… Когда-нибудь у него будет такой дом. А сейчас он такой вот грабит.
Гарольд и Ганнибал сваливали в простыню столовое серебро. Джей своим странным способом пытался обнаружить тайник: встав посреди комнаты, он медленно озирался по сторонам. Затем заглядывал за картины, поднимал ковры. Переходил в другую комнату, и все снова повторялось… и так до тех пор, пока он не находил то, что нужно.
В этот раз он обнаружил сейф, вмонтированный в бетон: под ковриком в стенном шкафу прихожей. Брат вытащил из чемоданчика дрель.
– Подключай.
Алим воткнул вилку в розетку. Даже он – он! – повиновался приказам, когда было необходимо. И распорядился:
– Если опять ничего не найдем, больше никаких ящиков.
Джей кивнул. Они уже вскрыли четыре сейфа в четырех особняках. Добычи не было. Похоже, все в Бел-Эйре хранили свои драгоценности в банках или прихватили золотишко и баксы с собой.
Нассор вернулся в гостиную, чуть-чуть раздвинул тюлевые занавески и посмотрел в окно. Солнце светит, очень тихо, белых не видать. Половина местных сбежала в горы, а те, что остались, заняты своими делами (если они у этих богатеев вообще есть). Наверняка они сейчас пялятся в телик, чтобы понять, не совершили ли ошибку. Они испугались кометы. Зато такие люди, как Алим или его мать (она всю жизнь работала, отскребая чужие полы и потому изуродовала колени)… или даже те типы вроде хозяина лавчонки, которого он застрелил… так вот, они-то боялись реальных вещей. Их не волновали всякие чертовы огни в небе.