Иван оказался сообразительнее: шагал неслышно, как кошка, а здоровенные сапожищи — наверняка с отцовской ноги — нес в руке. Он первым оказался у двери и даже сумел отворить ее, не скрипнув.
— Надо же, работает, — раздался в темноте его шепот. — Отец велел перед сном петли отработкой смазать.
Я только улыбнулся. Стражу не положено надеяться на судьбу и удачу, но сегодня обе явно были на нашей стороне. Может, Седой и не отличался особой отвагой, зато в мелких деталях соображал куда лучше остальных. Без его советов мой хитроумный план грозил скатиться до вышибания двери ногой, стрельбы во все стороны и несвоевременного кровопролития.
Как и все мои хитроумные планы.
Ночь встретила нас с Иваном прохладой, запахом Тайги и стрекотом кузнечиков. Таким звонким, что я едва слышал сонное кряхтение, доносившееся с ближайшей вышки. Осторожно шагнув вперед, я разглядел на фоне звездного неба фигуру со штуцером. Часовой, кажется, как раз смотрел в нашу сторону.
Но вряд ли видел хоть что-то, кроме «гостиницы», силуэта грузовика и частокола за ним. Все остальное утопало в густой, как мазут, темноте — после заката в стенах форта не горело ни костра, ни лампочки, ни даже свечей или фонариков. Обычных хищников огонь бы скорее прогнал, но в Тайге ночью на охоту выходили твари пострашнее волков, медведей и даже тех, что носили под бронированными шкурами силу одного из аспектов.
И их зубовские дружинники, которые днем считали себя здесь хозяевами, опасались — поэтому и глушили на ночь дизельный генератор, а прожектор на дозорной вышке включали, только если собирались стрелять в какую-нибудь тварь у частокола.
Во всяком случае, так говорил Седой.
— Ни черта не видят. Слепые, как кроты, — тихо хихикнул Иван, натягивая второй сапог. — Сейчас их хоть голыми руками брать можно.
— Не болтай! — Я осторожно поправил пояс, чтобы ненароком не звякнуть наполовину опустевшей флягой. — Слышат они не хуже нас.
— Но и не лучше ведь. — Иван осторожно поднял с земли арбалет. — Спорим, отсюда в глаз попаду?
— Я тебе по башке попаду. — Я дернул кровожадного снайпера за ворот куртки. — Пойдем, хватит тут рассиживать.
Первая часть операции прошла как по маслу, но была еще и вторая — куда сложнее, хоть и тоже короткая. Скользнув вдоль «гостиницы», мы с Иваном свернули за угол к грузовику, и я увидел, как от бревен стены отделилась небольшая поджарая тень.
— Ну как, получилось? — Я легонько хлопнул Седого по плечу. — Достал ключи?
— Стащил, — тихо отозвался тот, едва слышно звякнув чем-то в ладони. — Они в караулке совсем мышей не ловят.
— Ага. Отдавай сыну — и пошли за старшим.
Пробираясь к центру крохотной площади перед «гостиницей», я услышал за спиной щелчок и тихий шелест. Ивану все-таки не удалось отпереть кабину без звука, но вряд ли кто-то заметил. От дозорной башни у ворот его прикрывали сразу два здания и грузовик.
А у часового на ближней сейчас было дело и поважнее, чем вслушиваться в наполненную треском кузнечиков темноту по эту сторону частокола. Я не мог видеть то, что видел он, но почему-то без труда представил себе крохотный огонек, мелькнувший среди деревьев примерно в половине километра отсюда.
Пока я спал, Вулкан перебрался на этот берег и теперь кружил неподалеку. Своенравный зверь признал во мне старшего, однако подчиняться приказам уж точно не спешил. Его сознание пока еще не привыкло к нашей связи, и все, что я мог сделать — чуть натянуть невидимый поводок аспекта, или наоборот — ослабить хватку, отпуская огневолка бродить там, где ему вздумается.
— Иди ко мне, — одними губами прошептал я. — Ближе… И не вздумай погаснуть!
На мгновение я почти услышал недовольное ворчание, раздавшееся в голове. Вулкан нервничал и ругался. Не словами, конечно же: связь приносила только отзвуки эмоций, картинки и запахи — Тайгу, дым, бензин, порох…
— Еще ближе! — приказал я. — Не бойся, стрелять не будут.
Часовой на вышке, похоже, подумал точно так же. Подхватил было штуцер, но тут же со вздохом поставил обратно и наклонился, вглядываясь в темноту.
— Что ты там все бормочешь? — недовольно прошипел Седой. — Давай, режь.
Сделав еще пару осторожных шагов, я оказался у столба. Фигура Василия застыла без движения, повиснув на веревках — парень то ли сумел уснуть, то ли просто отключился от голода и жажды. Не знаю, смогли ли мои новые товарищи каким-то образом предупредить его о готовящемся побеге — сейчас это уже не имело особого значения. Седой осторожно взял сына под руки, а я достал нож и одним движением рассек путы, едва слышно чиркнув лезвием по дереву.
— Уходим. — Я подхватил обмякшее тело с другой стороны. — Тяжелый, зараза…
При желании я без особого труда утащил бы Василия вместе со столбом, однако демонстрировать необычную даже для Одаренного силу было, пожалуй, рано. Так что мы с Седым несли его отпрыска вдвоем, и длинные ноги волочились по земле. Не так тихо, как хотелось бы, и я даже думал приподнять парня повыше или даже взвалить на плечи, однако не стал — до грузовика оставалось буквально несколько шагов.
И я уже прикидывал, как мы будем засовывать Василия в кузов, когда впереди послышались шаги, и навстречу мне из темноты шагнула… нет, скорее выкатилась огромная шарообразная фигура.
— Кто здесь?.. — сонно пробормотал Хряк.
Не знаю, что выгнало его наружу среди ночи — то ли шум, то ли желание устроить дозорным внеплановую проверку, о которой не знал даже старожил форта Седой. А может, самое обычное человеческое желание опорожнить мочевой пузырь, придавленный излишками жира.
— Васька, это ты там дергаешься? — Хряк недовольно засопел. — Ну я тебе сейчас задам…
Времени на раздумья не оставалось. Я выскользнул из-под безвольной руки, лежавшей у меня на плече, и бросился вперед. Громадный силуэт дернулся, и я скорее почувствовал, чем услышал, как его ладонь скользнула по штанам к кобуре на поясе. Хряк все-таки что-то заметил — но не успел ни достать оружие, ни даже крикнуть.
Мой кулак рассек воздух и с громким шлепком врезался в круглое мясистое лицо, одним ударом ломая переносицу и отправляя в глотку выбитые передние зубы. Этого наверняка было бы достаточно, но я на всякий случай добавил — левой снизу в челюсть. Голова Хряка отскочила от костяшек, как мяч, и врезалась в металлический борт грузовика.
Грохот было слышно, наверное, на всю Тайгу. От такого проснулись бы и мертвые, не говоря уже о дружинниках в караулке — так что о скрытности я забыл даже раньше, чем обмякшее тело Хряка рухнуло на траву.
— Давай, заводи! — заорал я, хлопнув ладонью по кабине.
Иван будто только этого и ждал. Казалось, мотор под капотом взревел даже чуть раньше, чем я распахнул дверцу. Седой уже был рядом, и мы вдвоем кое-как затолкали Василия на сиденье. Самим запрыгивать пришлось уже на ходу: грузовик рванул места так, будто его тащила упряжка из целой сотни огнедышащих оленей.
Я забросил штуцер с рюкзаком в кузов, оттолкнулся от подножки, перелетел через борт и тут же свесился обратно, чтобы помочь Седому. Бедняге даже пришлось чуть пробежаться, прежде чем я сумел поймать его ладонь и одним рывком втащить наверх.
— Ну у тебя и силища! — простонал он, валясь на сложенные в кипу шкуры. — Чуть руку не оторвал.
— Ходу, ходу! — Я постучал кулаком по крыше кабины. — Давай к воротам!
Иван прокричал что-то, и грузовик вильнул в сторону, снося крылом одну из опор дозорной башни. Часовой наверху выругался и, кажется, уронил оружие — что-то со звоном ударилось о дно кузова.
Но второй уже очухался. Не успели мы убраться с площади, свалив по пути столб, как раздался крик, и на дозорной башне у ворот вспыхнул сияющий белый круг. Свет ударил в лицо, и мы с Седым одновременно дернулись, закрывая глаза руками. Прожектор шпарил так, будто собирался выжечь дотла содержимое наших черепушек. Свет в мгновение ока залил чуть ли не весь форт, и грузовик тут же сбавил ход и заметался из стороны в сторону, будто тоже ослеп и теперь никак не мог понять, куда ему ехать.
— Ничего не вижу! — заорал Иван. — Где тут что?..
— Прямо вперед, жми! — прорычал я, усилием воли заставляя себя открыть хотя бы один глаз. — Сноси ворота!
По изначальной задумке Седой должен был заранее пробраться туда и открыть нам путь, однако появление Хряка спутало все карты. К счастью, импровизация вышла немногим хуже. Грузовик еще не успел набрать скорость, но ему хватило и массы: капот с грохотом ударил в ворота, и одна створка рухнула под колеса, сорвавшись с петель, а вторая разлетелась на несколько частей, швырнув на нас с Седым охапку щепок.
Мы врывались. Грузовик лишь на мгновение остановился, забуксовав, но Иван справился с рычагами, и колеса, перевалив через остатки ворот, снова закрутились, унося нас по дороге в сторону Невы.
— Давай налево! — Я снова заехал кулаком по кабине. — Гони в Тайгу!
Даже если парню хватит умения провести грузовик по мосту, на реке мы станем слишком хорошей мишенью, и какой-нибудь ушлый дружинник наверняка догадается влепить нам пулю в колесо.
Будто подтверждая мои мысли, с дозорной вышки громыхнул выстрел. Часовой, видимо, сообразил, что испортить хозяйское добро все же лучше, чем дать ему укатиться в лес. Пальнув еще раз, он догадался взяться и за прожектор, и пятно света поползло по стволам деревьев, догоняя грузовик. Я плюхнулся животом на разметавшиеся по кузову шкуры и принялся шарить ладонями по сторонам, пытаясь нащупать штуцер.
Седой оказался быстрее. Его двустволка рявкнула прямо у меня над ухом, и сияющая линза погасла, напоследок сверкнув осколками разбитого стекла. И на форт тут же со всех сторон навалилась темнота, в которой я кое-как сумел разглядеть только очертания крыш, вышку с силуэтом часового и острые верхушки частокола.
На мгновение даже возникло желание на прощение залепить в стену что-то вроде Огненного Шара и подпалить форт, но я с самого начала решил не оставлять следов магии, которые непременно привели бы зубовских или в Ижору, или прямиком в Отрадное.