Я догнал Брауна на лестнице.
— Да… У меня нет таких образцов и, к сожалению, я не могу ничего о них рассказать, но Альфы появились не так давно, может, несколько месяцев назад. Их разумность… Или предразумность подтвердилась разговором с Гордоном. Правда…
— Правда, этого было недостаточно, чтобы так рисковать, — перебил я его. — Инцидент в «Хеллер» может быть как-то связан с тем, что поведение Изменённых стало другим?
Браун остановился рядом с лестницей и вскинул взгляд.
— Возможно… Ведь перемены и начались примерно в то же время. Может… «Хеллер» взяло в работу другое направление? Может, они нашли формулу, как дать Изменённым эволюционный скачок⁈ Ведь это не совсем похоже на простую адаптацию к условиям.
Мы уже спустились на первый этаж. Браун больше от меня не шарахался. Видимо, его покровители не смогут продлить ему жизнь, раз он так уверенно говорит о том, что у него осталось мало времени.
— Могли ли твои покровители быть теми, кто организовал похищение образцов? — я чуть обогнул Брауна и встал у него на пути. — Выведи меня хотя бы на них.
— У меня нет с ними никакой обратной связи. Они обустроили мне лабораторию, дали защиту и полную свободу в исследованиях. Но никто и никогда из них мне не звонил и не приезжал. Они лишь присылали мне распечатанные на бумаге письма в конвертах.
Мы вернулись в захламлённый кабинет, Константин устало сел в кресло и плеснул нам ещё немного выпивки.
— Я любил её, — выдохнул он и уставился на стакан. — Я люблю её до сих пор. Мы встретились, когда я ещё был аспирантом, только пришёл в «Хеллер». Она была прекрасна — умная, красивая, такая светлая. Мы были вместе до тех самых пор, пока не началась Война.
— А что случилось потом? — я тоже взял стакан с дрянным виски.
— Её родные решили уехать подальше от городов и всякой цивилизации. Я искал её несколько лет, но не мог надолго уезжать, ведь в исследованиях была вся моя жизнь. Нашёл её только после первой вспышки аномалии…
— И как? — я чуть отпил из стакана.
— Я отыскал ферму, на которую её увезли родители, приехал туда уже после аномалии, через выжженые вспышкой поля, через блокпосты, объезжая боевые столкновения. Пройдя такой ад… Их дом был цел, но вместо своей возлюбленной я обнаружил то, что от неё осталось…
— Она уже тогда не была человеком.
— Да! Да! Но я не мог бросить её там! — воскликнул Браун. — Её родители тоже стали Изменёнными, но они погибли, а она каким-то чудом осталась жива.
— Ты увёз её в «Хеллер»?
— Да, — кивнул Браун. — Тогда мы ещё не знали, что Изменённые смогут так долго жить, не знали, что у них есть магические силы, ничего не знали. Она была одной из первых, кто оказался в стенах лаборатории…
— И всё же, опыты над ней проводили? Ты же сказал, что они не использовали…
— Не так, как остальных, — выдавил из себя профессор и опустил взгляд. — Её не выставляли бороться с добровольцами, а таких, как вы… У нас ещё практически не было… Но…
— Но всё-таки ты заставлял её страдать, — хмыкнул я и сжал стакан. — Какая великая любовь.
— Нет! Ты не прав! Ты знаешь, что твой брат жив и ищешь его! Почему не оставил эту идею? Почему просто не стал жить новую жизнь, ты ведь больше не образец корпорации, ты ведь больше не пленник, — Браун нервно рассмеялся. — И я дальше буду бороться за то, чтобы вернуть её, пока хватит сил.
Во время Войны меня ещё не было. Даже мой отец был сопливым юнцом, который, впрочем, моим дедом был отправлен в армию, но он никогда не говорил, что видел там, не говорил, видел ли первую аномалию. Иногда я замечал, как он запирается в кабинете очень надолго.
Один раз успел заметить, как он пишет что-то в дневнике — толстом блокноте в твёрдом переплёте, но никогда не хотел в него влезть и прочитать. Мне казалось, что там спрятано то, что знать я совершенно не хочу. И ведь если бы узнал, то уже никогда не смог бы забыть.
И да, наверное, если бы я узнал, что кто-то из моих родных ещё жив, но существует, как Изменённый, и у меня был бы хоть какой-то шанс на то, что я могу вернуть кому-то из них прежнее состояние, то, возможно… А возможно, и нет.
— Пойми меня, Рэй Стерн, я не хотел какого-то зла, я оказался в безвыходном положении, тоже в плену, своего рода. Но эксперименты по скрещиванию классов могли стать нашим будущим, новым поколением.
К горлу подступила тошнота. Нет. Если безумные мысли Константина по поводу его жены я принять мог, то это…
Я запустил опустевший стакан в стену напротив, прямо мимо лица профессора. Стакан с глухим звуком разбился и посыпался осколками на пыльный пол.
Константин уставился на меня взглядом, полным ужаса. Наверное, потому что я сделал этот бросок настолько спокойно, насколько вообще был способен.
— Об этом даже не смей, — процедил я сквозь зубы. — Гордон сказал мне, что ты подстроил всё произошедшее. Что вообще случилось и как Альфа оказался на улице?
Профессор потупился и потянулся за коммуникатором на столе, а затем показал мне чуть рябящее помехами видео с камеры наблюдения.
— Прости. Я действительно всё это подстроил, но не думал, что Альфа вырвется наружу, — с горечью произнёс Браун.
Мне в его искреннее сожаление совершенно не верилось.
— И ещё, Гордон сказал, что ты что-то хотел понять, и понял в конце концов, поэтому ты и остался на месте, чтобы записать свои выводы, не так ли?
— Не так, — покачал головой Константин. — Я думал, что если Альфа будет доверять человеку, то сможет слушаться его. Я открыл клетку в качестве жеста доброй воли, чтобы показать Альфе, что Гордон на его стороне. И надеялся, что это сработает. На месте я остался потому, что был уверен: вживлённый чип продолжить действовать, и его быстро ликвидируют на улицах Дыры. Да и что я вообще мог сделать? Я не понимал, что Гордон настолько наивный парнишка, верящий в возможную человечность монстров, что и правда бросится за ним.
Монстров? Хм-м-м-м-м… Неужели профессор и свою жену считает монстром? Надо же, как интересно.
Этот разговор пора было заканчивать. Я узнал всё, что мог рассказать мне Браун. Теперь у меня была хронология произошедшего, появилась некая связь между его покровителями и новым поведением Изменённых. Но в основном Константин теперь был бесполезен.
— У меня всё ещё есть деньги, и мне по-прежнему нужны образцы, — несмело начала профессор.
Пока мастерская Виктора и все остальные его дела не вернулись к нормальной работе, деньги были нужны. Учитывая всю ситуацию и то, что теперь в клане появилось достаточно много немагов, нужно было оружие и больше транспорта.
Даже самые добрые «союзники» и те, кто продолжал держать нейтралитет, вроде скрытных Костоломов и Перевозчиков ничего мне бесплатно не дадут, а новым людям нужно было обеспечить не только укрытие в виде самого завода, но и нормальные условия для существования.
Но работать с Константином дальше мне до отвращения не хотелось.
— Прошу. Пока я ещё могу, я хочу продолжать исследования, — проговорил профессор.
Я молча махнул профессору рукой и вышел на улицу, где, судя по лужам, только что прошёл короткий, но проливной дождь.
Мне до тошноты не хотелось возвращаться на завод. Это всё равно нужно сделать, но чуть позже. Совсем немного.
Я прыгнул на мотоцикл и поехал по улице к границе суперполиса, подальше от всех кварталов и людей. Я не собирался убегать от того, что произошло, но хотелось немного обдумать наш с профессором разговор.
Остановившись на окраине, уже за защитными установками, на пустыре, я уселся прямо на землю рядом с мотоциклом и ещё минут десять просто наблюдал, как в небе летят дождевые облака. Ветер стал ощутимо холодней. Скоро придёт долгая зима.
Итак.
Транспортировщики, о которых рассказал мне Калеб, это те люди, что вышли из порталов в лаборатории. Куда вели эти порталы — неизвестно, но раз один транспортировщик, с которым был Дэн, нашёл другого, то не в сильно разные места.
Хорошо. Возможно, их миссия заключалась в том, чтобы запутать «Хеллер», ведь Калеб сказал, что маяки с них вырезали. Только вот куда потом дели? Были ли целями только Марк или я, или же все мы в разной степени нужны были тому, кто это устроил? Или же дело было вообще не в нас.
Я нахмурился. Найти бы хозяина этой техники. Но в памяти не было никого, чьи порталы отличались бы такой мощностью, и что самое важное, пропускной способностью.
Среди всех, кого похитили в тот день, брошенными оказалось всего несколько человек, но, после рассказал Калеба и профессора, можно было подумать, что меня не бросили, а с транспортировщиком что-то случилось. Может, его тоже убили.
— Все как сквозь землю провалились, — выдохнул я себе под нос и нашарил пачку сигарет в кармане. — Маг с птицей тоже транспортировщик, но только вот у него, похоже, были свои цели.
Доказательств того, что «Хеллер» уже давно нашли Марка у меня не было, но и обратного я утверждать не мог. Память в итоге подводила не только меня и остальных подопытных, но и сотрудников «Хеллер», и, скорее всего, это тоже сработала чья-то техника.
У меня, наконец, сложилась примерная картина того, как всё происходило: нас привезли на закрытый полигон. Организатор выбрал нужный момент и подготовленные люди вышли из порталов, готовые дать отпор охране корпорации.
Каждый из них должен был забрать с собой одного из подопытных, в том числе меня и Марка и доставить куда-то. После того, как всё случилось, транспортировщики ушли по своим направлениям, но, как минимум один из них имел свои цели и решил предать своего заказчика.
Вопрос ещё состоял вот в чём: среди нас было много достаточно взрослых девушек и парней и, если ребёнка можно было схватить и унести, то как такие как я, Дэн или Калеб согласились уйти с ними? Почему никто из транспортировщиков не боялся от нас атаки? Или они точно знали, что атаковать мы не будем? Сука. Похоже, что изначально мы уходили с ними добровольно, лишь бы свалить из «Хеллер» не спрашивая с кем и зачем.