ы. Принялся сосредоточенно пристраивать их себе на пояс.
— Э, ты что делаешь⁈ — возмутился Ягрр Фру. — Тебе кто разрешал оружие трогать⁈
Но Ишфук в ответ ему только улыбнулся.
— Разрешил оружие… — проговорил он, кивая. — Ишфук трогать… Разрешил Сабля… — и он показал на Джала.
— Я не Сабля! — воскликнул тот возмущенно. — Ты все напутал, дурья твоя башка!
— Дурья башка… — согласился Ишфук.
Джал беспомощно опустил руки.
— Мастер, можно я его зарежу?
Хохоча, Ягрр Фру подошел к нему и хлопнул по плечу.
— Эта зеленая морда, этот Ишфук, только что сделал тебя на пять эрков богаче… — сказал он. — Правда, меня он сделал на пять эрков беднее, но у меня все равно сейчас нет ни гроша… Ты же не против, дружище, если я отдам тебе долг позднее?
— Под процент? — спросил Джал.
— Разумеется!
— Не против…
— Тогда нам пора уносить ноги, пока сюда не пожаловали ушастые дружки этих покойников, — он мотнул головой на мертвых ушанов.
— А с зеленой мордой что делать? — спросил Джал.
Ягрр Фру смачно сплюнул в траву.
— Запах от него, конечно, как от кондитерской… Ладно, пока пусть идет с нами. А там посмотрим…
Глава 14
Часы на главной башне Юнивор-Крос неспешно и величаво отбили полдень, а когда все-таки замолчали, то остатки их гула еще некоторое время оставались в ушах, в голове, и даже сердце все еще продолжало трепетать.
Но Остия Арно, секретарь ректора Бруса Брая, не обращала на это никакого внимания. Она стояла перед широким стеллажом в своем собственном кабинете и медленно осматривала уставленные документами полки. Часть документов лежала на ее рабочем столе, разбросанная в беспорядке, другая же часть просто валялась на полу. Но они Остию Арно уже не интересовали.
Она проводила пальцем вдоль надписей на полках и тихо бормотала: «Триста двадцать шестой год от Великого Объединения, отчеты по магии поля… Нет, это не то… Тридцать второй год, опись поступивших объектов и их распределение… Нет, это слишком поздно… Слишком… Где-то должен быть архив со старыми документами…»
Остия отступила от стеллажей и осмотрелась, словно рассчитывала обнаружить архив прямо здесь, в кабинете. В этот момент медный колокольчик, висящий прямо над ее рабочим столом, вдруг вздрогнул и несколько раз громко звякнул. Девушка резко повернула к нему голову и замерла, глядя на него сквозь пронзительный прищур. По ее милому молодому личику пробежала мутная волна — как струи дождя по стеклу — затем мелькнула черно-белая рябь, и все сразу исчезло. Вновь это было лицо юной и симпатичной неандерши.
— Гручи карши… — проговорила Остия на незнакомом языке. — Нистрима шучи Брай алито…
Она подошла к столу, взяла с него первую попавшуюся папку и, обхватив ее двумя руками, прижала к груди. Быстро направилась к выходу. Закрыла за собой дверь, проследовала узким коридорчиком и вышла в огромный светлый кабинет ректора Бруса Брая. Высоченные окна, которые занимали практически всю стену, выходили на парадную площадь перед университетом. Узкие форточки в нижней части окон были приоткрыты и через них в кабинет проникал шум с площади — грохот колес по булыжнику, стук копыт, смех студентов, толпящихся на широком крыльце, визгливые птичьи крики…
У стены справа стоял какой-то узкий длинный стол, накрытый красной тканью. На нем возлежал такой же узкий и длинный деревянный ящик с четырьмя железными ручками по бокам. Крышка ящика была закрыта на две защелки.
Ректор Брай сидел во главе своего длинного, кажущегося бесконечным стола и внимательно читал какое-то письмо, которое лежало перед ним на красной столешнице. Одним указательным пальцем он прижимал письмо, чтобы не скользило по лакированной поверхности, а другим указательным пальцем сосредоточенно водил по строкам.
Остия хотела подойти ближе, но заметила в углу за столом капитана гвардии и остановилась. Экон Тээн стоял, вытянувшись в струну, но правая его рука лежала на рукояти длинного меча.
Замерев, Остия кинула взгляд в другой угол, где стоял еще один гвардеец. Он был человек, и его Остия пока не знала. На вид ему было лет двадцать пять, у него были усы и аккуратная бородка, а длинные темные волосы он стянул на затылке в хвост. Поза его выглядела более расслабленной, чем у капитана, да и руку на эфес он положил левую, при этом весьма небрежно — скорее просто для удобства, нежели имея намерение быстро выхватить меч в случае необходимости.
Никогда прежде рэй Брай не сидел в своем кабинете в присутствии стражи. Так было не принято. И это было странно.
Когда Остия остановилась, ректор Брай оторвался наконец от письма и поднял на нее глаза. Задрав голову, подбородком указал на кресло, рядом с которым Остия стояла.
— Присаживайтесь, дорогая Остия, присаживайтесь. Нам с вами нужно поговорить…
Девушка выдвинула из-под стола тяжелое кресло, обитое красным бархатом, и положила папку с документами перед собой. Ректор Брай с несколько рассеянным видом указал рукой в сторону гвардейского капитана.
— С капитаном Тээном, я думаю, вы уже знакомы, представлять его вам не имеет смысла. Это ведь так, дорогая Остия?
Взгляд Бруса Брая вдруг стал очень жестким и вперился девушке промеж бровей. Мгновение подумав, Остия коротко кивнула. Тогда ректор указал в другую сторону.
— Этого молодого человека зовут Дикарь. Во всяком случае, он сам себя так называет. Капитан Тээн уверяет, что он лучший мечник во всех Объединенных Ойкуменах. Мне пока не доводилось видеть его в деле, но я склонен верить мнению капитана… А вы доверяете мнению капитана Тээна, Остия?
Взгляд его так и давил ей между бровей, словно пытался проникнуть внутрь и увидеть ее мысли.
— Доверяю, — коротко ответила Остия.
— Рад это слышать… Кстати, этот Дикарь вам никого не напоминает?
Остия вновь скользнула взглядом по лицу новичка.
— Нет…
Ректор Брай отчего-то вздохнул.
— Знаете, дорогая Остия, у нас случилась пара не очень приятных событий, на тему которых я и хотел с вами поговорить… Не далее как вчера вечером с курьером из Ойкумены Снежных земель пришло письмо, содержимое которого меня весьма удручило…
— Вот как? — сказал Остия. — Чем же, если не секрет?
— Не секрет! Уважаемый ректор Астарис объявляет о срочном созыве внеочередного заседания Совета Ректоров. При этом тему он открыто не объявляет, ссылаясь на секретность имеющихся у него сведений. Однако у меня есть все основания предполагать, что рэй Астарис намеревается поднять вопрос о моем исключении из Совета и снятии с должности. Мои друзья сообщили мне, что Астарис провел тайную конференцию в озерном городе Нисте и склонил на свою сторону большинство ректоров Совета…
— Это плохие новости для вас, рэй Брай, — медленно произнесла Остия. Словно каждое слово на вкус пробовала.
На мгновение во взгляде ректора мелькнуло удивление, но сразу же исчезло, и он рассмеялся.
— Кто предупрежден — тот вооружен, дорогая Остия! — заверил ее ректор Брай. — Грустно, конечно, что некоторые соратники решили оставить меня в столь непростой момент. Но если бы я впадал в уныние каждый раз, когда меня кто-то предавал, мое сердце уже давно бы не выдержало… Мне есть что ответить Совету, в каком бы составе он не проходил. Так что в скором времени мне надлежит отправиться в Норс-Линден, где я рассчитываю выступить со всей убедительностью, на какую только способен.
— Я очень рада, что у вас есть план на этот случай, рэй Брай, — очень холодно сказала Остия.
Ректор так и подался вперед, и, если бы перед ним не было стола, он, наверное, секунду спустя уже оказался бы перед Остией. Но стол был, и он уперся в него руками, немного даже привстав со своего кресла.
— У меня есть план на любой случай, дорогая Остия! Или прикажете мне называть вас как-то иначе⁈
По лицу девушки пробежала мутная пелена, слегка исказившая его. Словно порыв ветра прогнал по поверхности пруда легкую одинокую волну. Но это произошло настолько быстро, что заметить это можно было лишь глядя на девушку неотрывно.
Ректор Брай смотрел на своего секретаря, не отводя глаз.
— Я вас не понимаю, ректор, — все так же холодно отозвалась Остия. — Что вы имеете в виду?
Брус Брай снова откинулся на кресло и звонко шлепнул пальцами по краю столешницы.
— Хорошо! — сказал он. — Перейдем ко второму вопросу нашей беседы…
С коротким визгом скользнули по мраморному полу ножки отодвигаемого кресла. Ректор Брай вышел из-за стола и, гулко топая, подошел к узкому столу у стены, на котором возлежал деревянный ящик.
— Остия, дорогая… Подойдите сюда… — ректор Брай поманил секретаря рукой.
Остия послушно подошла, прошлась взглядом по ящику, покосилась на стражу у стены и, окаменев, уставилась на Брая.
— Я вас слушаю…
Ректор Брай положил руку на крышку ящика и неторопливо пошел вдоль него, ведя поверх него ладонью.
— Вчера вечером я, по своему обыкновению, заработался до самой ночи, — говорил ректор Брай. Он дошел до конца ящика и остановился. Пошел в обратном направлении. — Незадолго до полуночи мне очень захотелось выпить чашечку того самого контрабандного кофе, которым вы меня в последнее время балуете… Извиняюсь за то, что я проник в ваш кабинет без разрешения, и тем более стал рыться в ваших ящиках, но уж больно мне приспичило!.. Но знаете: я не нашел у вас в кабинете ни единого зернышка! Перерыл все ящики, ошарил все полки — никакого толку!
— Глубоко вам сочувствую, — отчеканила Остия.
— Спасибо… — с видом, казалось бы, совершенно растерянным ректор Брай кивнул ей в ответ и вновь пошел вдоль ящика прочь от секретаря. — Тогда я предположил, что кофе вы можете хранить в своей кладовой, ключи от которой обычно держите в ящике письменного стола… Прихватив в собой лампу, я спустился в кладовую. И знаете, что я там обнаружил?
— Что? — внезапно охрипшим голосом спросила Остия.
— Кофе! Целый мешок отменнейшего кофе, который нам регулярно поставляет небезызвестный капитан Тригли!.. Вы же помните капитана Тригли, милая моя Остия?