Кроме основной религии существовало еще несколько иных, но сторонников у них было немногим более пяти процентов от общего числа жителей Объединенных Ойкумен. Как правило, это были языческие верования, и распространены они были среди самых отсталых народов.
Поговаривали, что где-то за восточными пределами Объединенных Ойкумен проживает многочисленный народ, который верит в существование единого бога — некое сверхъестественное существо, которое управляем всеми событиями на Земле. Якобы к нему можно обращаться с просьбами посредством специальных заклинаний, и, если он будет милостив, то просьба эта обязательно будет исполнена.
Но в землях тех Красу пока побывать не довелось…
— Мне даже некуда спрятать этот коготь, — проговорила Лата, растерянно осматривая свое платье.
Они вернулись к костру, подкинули еще веток, и Крас достал из своей сумки моток веревки. Отрезал от нее кусок и обвязал Лату вокруг талии. Получился своего рода пояс. Крас сунул под него коготь.
— Пока так, — сообщил он. — Когда доберемся до форта, попробую достать тебе другую одежду. Путешествовать по равнине в платье — так себе идея.
— Ты будешь смеяться, но в клетке выбор одежды у меня был не так велик!
— Извини… Я не хотел задеть тебя, честно… Ты уверена, что не хочешь спать? Уже скоро я начну всех будить.
— Не беспокойся. Через несколько часов меня должны были посадить на кол, и я все равно вряд ли смогла бы заснуть этой ночью…
Лицо у нее вдруг окаменело, только тени от языков пламени метались на нем.
— Они собирались натереть кол салом… — вдруг сказала она. — А потом сорвали бы с меня платье, подняли за руки, а палач раздвинул бы мне ноги и усадил верхом на кол… Они отпустили бы мне руки, и я под собственным весом стала бы сама насаживаться на этот кол. Я не очень тяжелая, и поэтому кол еще бы долго входил в меня, а все на это смотрели бы и показывали на меня пальцами…
В неподвижных глазах ее мелькали искорки костра, и казалось, что это сам ужас полыхает в них. Потом она перевела взгляд на Краса.
— Это все мне рассказали мои стражники… — прошептала она. — Мне было очень страшно, Крас! Я мечтала сойти с ума до того, как они начнут насаживать меня на кол!..
Она вздрогнула раз, затем другой, а потом плечи ее затряслись уже без остановки. Из глаз потекли крупные слезы.
— Но я так и не смогла сойти с ума! И все это время я умирала от ужаса! Иногда я представляла себе, что ты скоро придешь в Гатлу с очередным караваном, узнаешь, что меня хотят казнить и захочешь меня спасти… Ночью ты тайком проберешься к моей клетке, оглушишь стражника ударом тяжелой дубины и одним ударом сломаешь замок… И ты пришел за мной, Крас! Ты пришел…
Теперь она уже откровенно рыдала. Шагнув к Красу, она уткнулась лицом в его грудь, и ему ничего не оставалось, как осторожно приобнять ее, погладить по вздрагивающей спине.
— Ну все, все… — сказал он немного погодя. — Все самое страшное уже закончилось… Если нас не сожрут арахнусы, конечно…
Лата перестала вздрагивать и подняла на него лицо.
— Ты специально это говоришь? Чтобы рассмешить меня?
— Пусть будет так. Но я ума не приложу, что смешного ты в этом нашла…
Четверть часа спустя они разбудили остальных, принялись собирать вещи и седлать лошадей. Кэндер Фогг громко зевнул, с хрустом потянулся и тут же принялся мочиться в костер. Ру смотрела на него с возмущением.
— Эй, придурок, ты бы хоть отвернулся, что ли! Спрячь уже свою пипирку!.. Крас, он пипирку не прячет! Еще и трясет ею!
Крас был занят тем, что навешивал на своего скакуна поклажу.
— Ну так отрежь ее к червям, все равно она ему никогда не пригодится.
Ру со злорадной улыбкой подняла с травы свою саблю, и пастух тут же отбежал в сторону, торопливо подтягивая штаны.
— Но-но, я просто хотел затушить костер! Не тратить же на это воду.
— А пастух дело говорит, — согласился Крас. — Ладно, пусть пока ходит с пипиркой…
Хозяин Йон затягивал подпруги у своей лошади и смотрел на них, ухмыляясь. Когда все были готовы, метентар, ведя коня в поводу, подвел их к трупу арахнуса и потыкал в тушу носком сапога.
— Видите эту тварь? Это арахнус. Раньше на равнину они не забредали, но теперь вообще все стало иначе… Где-то неподалеку прямо сейчас бродит целая толпа точно таких же, как правило их бывает не меньше полусотни экземпляров в стае… Если нам сегодня не повезет с ними встретиться — спасет только бегство. И тогда уже каждый отвечает за самого себя и скачет изо всех сил, пока не доберется до форта. До него несколько часов пути, азимут следует держать на пять градусов восточнее вулкана… Есть вопросы?
— У меня есть! — поднял руку Кэндер Фогг. — А нам следует опасаться только этих тварей, или еще и тех, кто сожрал этого?
— Всех, — коротко ответил Крас и вскочил в седло.
Подхватил Лату и усадил ее перед собой.
— Выдвигаемся, — приказал он.
Глава 21
— Я возмущен до глубины души, уважаемый рэй Крамп-Уут! Я всегда говорил, что ректор Брай слишком много носится со своей обсерваторией, в то время, как все насущные дела находятся здесь, на Земле!
Слова эти говорил ректору университета Валмы — большого гористого острова в Дальнем Южноморье — ректор Гванталы Горной рэй Астарис, сидя в огромном каменном зале своего кабинета. Длинные красные портьеры на окне, занимающем почти всю стену, были раздвинуты, и утренние лучи, преломляясь сквозь двойные стекла, падали на мраморный пол четкими полосами.
— Вы совершенно правы, дорогой Астарис! — немедленно отозвался Крамп-Уут. — Ректор Брай всегда старался перетянуть одеяло на свою сторону, и я не удивлюсь, если всю эту историю с Молотом Солнца он просто притянул за уши, чтобы получить главенствующую роль в Совете…
— И между прочим у него это получилось! — воскликнул Астарис. — Не зря мы все ушли тогда с заседания Совета, ох не зря!
Крамп-Уут согласно покивал. В одной руке он элегантно — оттопырив мизинец — держал бокал со «слезой раптора», а другая лежала на подлокотнике кресла, и он пальцами выстукивал по нему монотонный ритм. В двух его других руках (а он был неандером девяносто трех лет от роду, что для этих существ вовсе не являлось старостью, а было скорее возрастом первой зрелости) он держал блюдце, на котором горкой лежали наломанные кусочки твердого сыра.
— Знаете, уважаемый Крамп-Уут, мне недавно пришла в голову одна весьма интересная мысль… — сказал Астарис, отпивая «слезу раптора» из своего бокала. — Если ректор Брай прав, и расчеты его обсерватории совершенно верны, то нам всем уже не поможет ровным счетом ничего. Все эти лихорадочные поиски Камня Нируби — который скорее всего не более, чем легенда — ни что иное, как просто попытка занять себя хоть чем-то перед неизбежным концом. Если ректору Браю угодно этим заниматься — это его личное дело…
— А если он ошибся? — спросил Крамп-Уут.
— А если же он ошибся, или ошиблась его обсерватория во главе с директусом Харруном, или же и того хуже — ректор Брай нарочно ввел Совет в заблуждение, преследуя какие-то собственные цели, то тогда нам нечего бояться этого астероида. Будь то Молот Солнца или любой другой объект — он просто пройдет мимо, как проходили мимо миллионы других небесных тел за многие тысячелетия существования нашей цивилизации… Причем, лично я склоняюсь ко мнению, что именно так все и произойдет.
Ректор Крамп-Уут поставил на стол бокал, блюдце и заелозил в кресле, устраиваясь поудобнее. Потом откашлялся, прижав к пухлым губам свой мясистый кулак.
— Я не мог не обратить внимание на вашу фразу, — сказал он, — что ректор Брай может преследовать некие собственные цели, объявив о возвращении Молота Солнца… Что вы имели в виду, дорогой Астарис? Какие именно цели может преследовать ректор Брай?
Ректор Астарис глубоко вздохнул, хотя наверняка ждал от собеседника именно этого вопроса. С деланной задумчивостью почесал бровь.
— Я, конечно, не могу читать чужие мысли… — заявил он. – Хотя работы над этим у нас на кафедре проникающего поля уже ведутся! Зато я легко могу представить себя на месте ректора Брая, а потому могу понять, какую выгоду он может получить от шумихи с Молотом Солнца…
— И? — подстегнул его Крамп-Уут, видя, что Астарис снова впадает в деланную задумчивость.
— И! — быстро сказал Астарис. — Как вы сами верно заметили, ректор Брай уже давно не прочь занять главенствующую роль в Совете. Но я уверен, что он готов идти дальше. В любой момент он может объявить, что кто-то из его метентаров нашел Камень Нируби, и он ведет работы по искажению траектории Молота Солнца. Полгода спустя он объявит, что это ему удалось, и преподнесет это таким образом, что всем станет ясно: спасение жизни на Земле — целиком его собственная заслуга.
— Его популярность в таком случае достигнет небес! — вскричал Крамп-Уут.
— Вот именно, дорогой мой! Вот именно! — Астарис поднял вверх указательный палец. — Он будет владеть безоговорочной поддержкой не только в Совете Ректоров, но и среди простого народа во всех Ойкуменах, а при таком раскладе он легко сможет узурпировать власть. Всех своих противников он сможет выставить в самом невыигрышном свете, а при поддержке мэров городов — и вовсе снять их с должности силой.
— Знаете, я даже представить себе не мог такой оборот событий… — очень медленно сказал Крамп-Уут, растирая себе ладошками щеки. — А ведь он вполне возможен… Брай способен использовать возвращение Молота Солнца, чтобы захватить власть…
— Более того! — почти прокричал ему в лицо Астарис, приподнявшись с кресла. — Никакого астероида может вообще не существовать! Директус Харрун находится под полным контролем Брая и может легко подделать любую нужную ему информацию…
— Но постойте… Обсерватория Вида-Стир не единственная в своем роде, существуют и другие. Они могут проверить информацию.
— Верно. Кроме обсерватории Вида-Стир есть еще четыре, оборудование которых способно засечь астероид такого размера. Но заметьте, дорогой Крамп-Уут – все они находятся в ведении университетов, ректоры которых безоговорочно поддержали Брая… Вся эта операция могла быть спланирована заранее. Это сговор, уважаемый Крамп-Уут!