Я помнил. Та история закончилась плачевно – смертью императора и трех членов его семьи, зарезанных прямо в храме во время торжественного богослужения. Убитых теми самыми двумя койарами, выполнявшими полученное давным-давно задание... Не иначе как и Калрэйн давно втирается в мое доверие – а потом как-нибудь ночью чик по горлу, да и сбежит с Бьерсардом под мышкой. Бред. Бред сивого мерина, страдающего маниакальной подозрительностью.
Примерно так я и объяснил магистру свое понимание ситуации. Лишь пассаж насчет мерина опустил, ни к чему испытывать новыми обидами едва проклюнувшиеся ростки взаимного доверия.
Но Гаэларих, похоже, не мог без того, чтобы кого-либо не подозревать. А поскольку мы с ним только что заключили некий конкордат, – срочно требовался козел отпущения.
– Скажите, а насколько он, Калрэйн, хорош в своей... э-э-э... профессии? – спросил маг. – И насколько его умения необходимы в нашем походе?
Намек понятен...
Объект нашего разговора колдовал возле своего гуляша, – и словно почувствовав, что речь идет о нем, поднял голову, скользнул по нам взглядом.
– Он очень хорош, – ровным голосом ответил я. Правда, слегка выделил слово «очень». – Врать не буду, Калрэйн не привык действовать в составе отряда. Примите во внимание, мэтр магистр, вся его подготовка – подготовка воина-одиночки. Однако при Лигонге, когда вы творили свои заклинания, почти ничего не замечая вокруг, именно Калрэйн прикрывал вам спину. И мы потом насчитали четырнадцать трупов мятежников, ворвавшихся в вагонбург, – убитых острыми предметами, которые «мой койар» прячет под одеждой. Четырнадцать!
– Я не знал... – растерянно произнес маг.
Откуда ж ему знать... После боя лежал пластом, окончательно обессилев.
– А вот мэтр Тигар... – быстро перевел я разговор, – вот уж с кем сто́ит разобраться. Достаточно вспомнить, как он...
– Не стоит.
– Что не стоит?
– Разбираться с ним ни к чему. Поверьте на слово, Хигарт, – епископ прекрасно знал, что делает, когда отправлял с нами этого человека.
– Надо понимать, и вы знаете... Может, соизволите уж объяснить и мне, скудоумному? Как-нибудь по-простому, на пальцах.
– Не могу. Связан клятвой, принесенной сайэру Хильдису, – сказал маг тоном, делающим любые дальнейшие расспросы неуместными.
Ладно... Но я-то клятвы не давал, – что не буду пытаться разузнать все самостоятельно... Однако пока отложим до лучших времен загадки мэтра Тигара. И я попросил магистра вернуться к нашим баранам. Вернее, к их магической дуэли (не к дуэли между баранами, разумеется, – между Гаэларихом и враждебным магом). Спросил:
– Вы сумели разглядеть своего противника? Описать сможете?
Либо сейчас выяснится, что ночной гость имеет обыкновение щеголять в темно-багровом плаще и в медной маске, либо придется признать неприятный факт: отчего-то все попадающиеся на пути маги мгновенно проникаются к нам глубокой неприязнью. И по мере сил пытаются навредить... А называя вещи своими именами – попросту прикончить.
– Разглядеть, в общем, смог... – раздумчиво ответил Гаэларих. – А вот описать... Едва ли вам поможет мое описание: видел я его исключительно астральным зрением.
Пришлось спросить напрямую:
– Это тот же человек – или нечеловек – с которым вы имели дело при Лигонге?
– Едва ли... То есть в теории, конечно, возможно... Если маг владел весьма обширным арсеналом умений и заклинаний... и при том использовал в бою с королевской пулой одни свои навыки, а на постоялом дворе совсем другие... Не верю. Я бы почувствовал. Хотя почти уверен, что обучались они в одном месте. Некий общий почерк чувствуется в построении заклинаний, этакий небрежный, размашистый, с импровизацией в мелких деталях... С импровизацией, не всегда удачной, кстати. Та же школа.
– Вот как... Тогда попробую угадать, каким образом враждебный маг смылся из Альхенгарда. Как понимаете, я этого видеть не мог.
– Вы?! Угадать?! При всем моем уважении, майгер Хигарт... Ладно. Гадайте.
– Он изобразил вокруг себя этакую воронку... Не портал, нечто вроде небольшого смерчика. Стал полупрозрачным и исчез.
– Хм... Если смотреть обычным зрением... Да, так и было. Но, Хаос меня побери, – каким образом, Хигарт?! Как вы сумели?!
– Элементарно, мэтр магистр. Точно так же исчез враждебный маг из Лигонга. Но я оставил-таки ему метку на память... Надеюсь, вы второму тоже неплохо приложили?
Гаэларих помялся и высказался весьма осторожно:
– Не сказал бы, что он сбежал побежденным, спасая жизнь... Просто в какой-то момент прекратил дуэль и исчез. Словно бы сделал всё, что хотел. Либо, наоборот, понял: желаемого на сей раз не достигнуть. А тот, при Лигонге, дрался в полную силу и сумел меня преизрядно вымотать... Если бы не ваш прорыв, исход схватки оставался бы под большим вопросом...
Он помолчал и резко сменил тему:
– Однако до чего же интересные запахи доносятся от котла майгера Калрэйна... И мне кажется, что это неспроста. Очень подозрительно...
– Что еще? – обреченно вздохнул я. – Думаете, решил отравить всех нас скопом?
– Нет, по-моему, Орден придумал новый способ убийств для своих ассасинов, эффективный и не вызывающий подозрений: жертва этих ароматов попросту захлебнется собственной слюной.
Сказано все было с прежней серьезной миной, и я не сразу понял, что магистр Гаэларих изволил пошутить. Впервые за время нашего знакомства.
Я рассмеялся.
Наверное, секретное оружие Койаров обладало убойным действием в радиусе нескольких лиг. Но, возможно, все совпало случайно... Как бы то ни было, Хлада появилась удивительно вовремя: Калрэйн как раз снял котел со своим варевом с огня, накрыл крышкой и сказал, что блюдо, в общем-то, готово, но должно еще с полчаса постоять, дабы приобрести наиболее полный и гармоничный вкус. Доспеть, как выразился ассасин.
И тотчас после его слов на гребне ближнего холма показалась Хлада, подъезжающая к нам неторопливой рысью. На своем коньке наемница сидела на манер кочевников-йордлингов: расслабленно, покачиваясь в такт движению коня, сразу видна повадка опытной наездницы, способной при нужде даже поспать в седле...
– Ну и ароматы тут у вас... – Хлада соскочила с коня, пошла ко мне, но остановилась, уставившись на котел. – А я сдуру на тракте пообедала.
– Не беда, покушаешь еще раз, – Калрэйн, мягко ступая, подошел от костра. – Не то будешь всю жизнь жалеть.
Мэтр Тигар, не выпуская из рук свою рукопись, тоже присоединился к нашему обществу. Из фургона вылез Гаэларих, спрыгнул с козел. Лишь возницы остались сидеть на отшибе, нимало не интересуясь новостями, привезенными наемницей, – обдумывали очередной план бегства, надо полагать.
Хлада оглядела честну́ю компанию, но ничего не сказала. Молодец, дисциплину разумеет. Задачу поставил командир, ему и надлежит выслушать отчет. Желательно наедине.
– Рассказывай, – разрешил я.
– Проехала по тракту до предместья Альхенгарда, посидела в пяти заведениях... Слухи ползут разные. Если отсечь самые дикие, получается вот что: на постоялом дворе в ту же ночь нашли трупы, много – от десятка до полусотни, согласно разным версиям... Хозяин и все его домочадцы убиты. Из постояльцев в ту ночь гостили семь человек при трех фургонах. То есть вы. Имена не известны – тем кто байки пересказывал, не известны... Вас-то городская стража и ищет. Но странно ищет, как-то не очень старательно... Отряды по всем проселкам не разослали, объявления на розыск по придорожным корчмам не развесили, даже награду не объявили. Кое-кто по этому поводу всерьез опечалился, – ну, насчет награды...
Я тоже опечалился. Всерьез. Не то чтобы я собирался добровольно отдаться в руки гуманного аккенийского правосудия и потребовать причитающуюся за мою поимку сумму... Но объявление «Разыскивается опасный преступник» весьма уместно смотрелось бы в моей «колехции», отданной, вместе с прочим имуществом, на сохранение Барраху.
– Других фактов нет. Все остальное – домыслы, – завершила доклад Хлада.
– Излагай и их, – поощрил я.
Не бывает дыма без огня, а домыслов без реальной первоосновы...
– Разное болтают... Одни говорят, резня – дело рук какой-то банды. Дескать, в фургонах большие богатства лежали, золото да каменья, – за ними и охотились, а вас, дескать, повязали и с собой увели, и барахло все забрали... Ну и хозяев прирезали, чтоб все чисто, без свидетелей... Другие на вас самих грешат: не люди, мол, были, – демоны с Темной Стороны в людском обличье. Поубивали всех, хозяина постоялого двора ограбили и скрылись, на Темною Сторону перенеслись волшебным способом.
Я хмыкнул. Обычное дело. Обычные россказни... Примечательно тут лишь одно: наше отбытие из вольного города никак в слухах не отразилось. Неужели старый плутонгмайстер не поверил всей напраслине, что возводят на «живое знамя», – и промолчал? Едва ли... Скорее, кто-то вышестоящий приказал держать ему язык за зубами.
– Любопытный феномен имеет место в сознании простонародья, – прокомментировал Гаэларих. – Десакрализация демонической сущности... Демоны, желающие погубить наш мир? Такие категории не доступны быдлу. А вот демоны, призавидовавшие богатству кабатчика и решившиеся на разбой, – вполне близки и понятны малообразованному хаму.
– Золотые слова! – оживился Тигар. – Повторите-ка еще раз, мэтр магистр, я запишу.
Гаэларих повторил, и Тигар заскрипел пером, бормоча себе под нос:
– Де-сак-ра-ли-за-ция...
Хлада, в продолжение своего доклада не прекращавшая зорко поглядывать по сторонам, вдруг заявила:
– По-моему, наше здешнее быдло тоже решило заняться... как вы там, мэтр магистр, сказать изволили? Десрализацией, вот... Только с чего бы это им разом всем троим приспичило?
– Нет, это они в побег наладились... – беззаботно объяснил Калрэйн.
Хлада дернулась в сторону исчезавшей в кустах троицы, но, видя наше спокойствие, остановилась. Долго ждать не пришлось: дикие, панические вопли, и возницы вернулись на поляну куда быстрее, чем ее покинули. Вид у них был, как у куриц, чудом ускользнувших из рук прожорливых ландскнехтов.