– Можно и так, – согласился Антон.
После завтрака он выдал деньги Сильтаку и отправился к катакомбам у реки.
По дороге встретил компанию степняков и связанного молодого крепкого мужчину. Он чем-то был Антону знаком. Но избитое, лиловое от синяков лицо мужчины опухло, и Антон не мог его опознать. Мужчина тоже увидел Антона и закричал:
– Сэр Антей!..
Антон остановился и посмотрел на мужчину в лохмотьях.
– Спасите меня, сэр Антей.
– Вы кто? – Он всмотрелся в лицо избитого человека.
– Иди, – толкнул мужчину степняк. – Это раб, урган, – пояснил он. Антон с трудом узнал плененного рыцаря, который ему нагло грубил. Теперь же он просит у него спасения.
– Подожди, – остановил он степняка. – Какая помощь вам нужна и кто вы? – спросил он.
– Я ваш пленник, рыцарь Шавельон из Бронска. Вы меня отпустили, а они меня пленили, приняли за бродягу.
– Я узнал вас, сэр рыцарь, но чем я могу вам помочь?
– Э-э-э… Выкупите меня или освободите.
– Для чего мне это делать?
– Я отслужу…
– Десять лет.
– Хорошо, буду служить вам преданно десять лет, сэр Антей.
«О как его напугали мои степняки, – подумал Антон. – Всю спесь сбили».
– Ну, хорошо. Сколько вы хотите за раба? – спросил Антон у степняка.
– Три золотых империала, урган.
Антон вытащил из пояса три желтые монеты.
– Забирайте.
Затем позвал старшего из пятерки воинов.
– Купите сэру Шавельону коня и теплую, но простую одежду. Он поедет с нами. Покормите его в трактире. Кто-то из вас с ним останется, остальные за мной. За расчетом торговцы пусть придут ко мне в тот же трактир. К полудню.
Антон направился через рынок к катакомбам. Там оставил у входа воинов, и один из встреченных нищих повел его к Зигриду.
– Спасибо, сэр Антей, за помощь, – поднимая покрытые бельмами глаза, поблагодарил Антона глава братства нищих. – Чем можем быть вам полезными?
– Зигрид, скоро начнется война Заката и Рассвета. Моего агента Ксилу поймали огнеборцы, когда она везла осененные кресты. Дело на этом остановилось. А нам надо лишить рассветных силы заклятий. Надо расставить кресты как можно больше по герцогству. Мои обозы привезут их сюда, к пещерам.
– Не надо сюда. Мы встретим их на королевской дороге. Дайте нам серебро на поездку и на возы, мы развезем их, куда доберемся.
– Только будьте осторожны. Их могут заприметить рассветные, – предупредил Антон.
– Учту, – кивнул глава братства нищих. – Это все?
– Пока все, – произнес Антон. – На двух темных колдунов мы натравили Рассвет, так что они скоро убегут из города.
– Вот за это благодарю, ваша милость. Об остальном не беспокойтесь. Везите ваши кресты.
– Две седмицы, и они будут. Вот тебе три золотых империала, купишь, что надо. – Антон вложил в руку слепому монеты.
Вернувшись в замок, Антон затеял большую перестройку. Благо рабочих рук и строительных материалов хватало. Крестьяне, закончив полевые работы, охотно нанимались на стройку, где им платили медью. Возле свинарника он приказал построить отхожее место для воинов, а у гончарной мастерской – баню. Еще он задумал построить ткацкую и пошивочную мастерские для имперской артели и к ним присоединить бедуинок. Но строить их нужно было в новой деревне. Там он решил поселить новоприбывших крестьян, а пока не построили им отдельный поселок, разместил их в деревне. Начнут строить по весне, как только сойдет первый снег. И чтобы загрузить работой новоприбывших, занялся стройкой.
В замке до глубокой ночи не смолкали визг пил и стук топоров плотников. Кричали старшины артелей, и вся эта суета радовала сердце Антона.
Он выселил из подвала Арзуму с дочерью и поселил их в своей бывшей комнате, но только временно. На третьем этаже ставили перегородки и строили гостевые покои.
Ему стали служить четыре рыцаря. Им нужны были помещения для проживания. Кроме того – оруженосцы и слуги.
На крыше принялись строить мансарду из Алуринского кедра. Антон планировал переселиться туда. С противоположного боку башни, от казарм Антон велел строить пристройку для господ рыцарей и их обслуги.
Перед этим он поговорил с Арзумой. Рассказал ей о поведении ее дочери. Твердо заявил, что Арзума сможет приходить к нему, только если он ее позовет. Ее дочь он пока видеть у себя не желает. А если увидит ту, убитую горем, отправит жить в поселок. Арзума согласно кивнула и ушла.
Чтобы заставить женщин в замке улыбаться, он придумал небольшую хитрость. Если женщина ему улыбнулась, он обещал ей один медный дибар в конце недели. И все служанки уже знали, что за улыбки в конце седмицы они получат награду. Даже Рыжая заработала свой дибар.
Только Франси с трудом терпела такое расточительство, и еще ворчал старый Флапий, что в их пору таких дураков-господ не было. Даже батюшка милорда на что уж был дурень, и тот был поумнее…
По приказу Антона Рыжая переехала к нему в подвал вместе с Радой. Обе были весьма довольны этим обстоятельством и перестали спорить друг с другом.
На четвертый день после приезда из Овельхольма в замке появился неуловимый аптекарь, и его тут же повели к Антону представляться.
– Тебя как зовут? – спросил Антон молодого исхудавшего, жилистого мужчину с аккуратно подстриженной бородкой. И в крестьянском платье.
– Альгрин, ваша милость.
– Вот что, Альгрин, ты живешь в моих владениях уже прилично. Что ты собираешься делать дальше?
– Э-э-э… Жить, ваша милость…
– Я хочу, чтобы ты остался у меня. Выделю тебе дом в поселке, откроешь лавку…
– У меня нет средств на лавку и потерян патент на аптекарскую практику, ваша милость. В городе остался, когда меня схватили рассветные.
– Не переживай, я разрешу тебе аптекарскую практику на своей земле и буду скупать у тебя эликсиры исцеления.
– Спасибо, ваша милость. Я буду свободным?
– Да. Но я хочу, чтобы ты женился. Рада, подойди сюда, – Антон подозвал смущенную служанку. – Это Рада. У нее есть свой дом в поселке, и она знахарка. Будет тебе хорошей женой. Я дам за ней приданое, два золотых империала серебром и медью. Что скажешь?
Аптекарь сначала потерял дар речи, потом упал на колени.
– Благодарю, ваша милость.
Антон, принимая благодарность, благосклонно кивнул.
– Что скажешь, Рада? Пойдешь замуж за Альгрина?
Рада посмотрела на аптекаря. Молод, симпатичен, у нее будет богатое приданое и своя счастливая жизнь… – так расценил ее взгляд Антон. И та подтвердила его мысли:
– Пойду, ваша милость. Только дом надо подлатать, крыша течет. И полы перестелить…
– Я выделю тебе плотников. За неделю управятся, а потом сыграем свадьбу.
– Да что там делать неделю! – Глазки Рады ожили. – За пару дней управятся.
– Тогда ладно, идите в поселок. Покажи жениху дом и возвращайся. Альгрин, ты обживайся в новом доме. Ты, Рада, подбери себе и жениху праздничную одежду.
Поздно вечером Рада благодарила Антона как могла. Из покорной и пресной любовницы она превратилась в тигрицу. И Рыжая, слушая в соседней комнате ее охи и стоны, исходила завистью и ревностью. Но утром она сияла как начищенный пятак. Ей тоже предстояло замужество, и она его страшилась, хоть и не отвергала.
Антон тонко и точно рассчитал, когда надо с ней поговорить. И он был уверен, что Рыжая согласится. Менталитет местных женщин он уже более-менее изучил. Они все стремились к выгодному замужеству. Рыжая была не исключением. Только запросы у нее были выше, чем у Рады. И у него созрел хитрый план, как и от навязчивости Рыжей избавиться, и устроить ее судьбу.
Ночью после взаимных ласк он начал разговор.
– Ты слышала, что я у меня появился баронет?
– Слышала, милорд, и что?
– Он гораздо лучше всех тех рыцарей, что ты видела. Он будет моим ближайшим приближенным. Красивый, умный, проворный мужчина. Очень сильный, волевой. Я хочу тебя предложить ему в жены.
– В жены?!.. – воскликнула пораженная словами Антона Рыжая.
– Постой, – Антон положил руку на ее грудь. – Послушай, не возмущаясь. Знаешь, почему я отдалил Арзуму и ее дочь?
Рыжая отрицательно покачала головой, положила свою руку на его, прижимая крепче к себе.
– Все об этом только и судачат, – прошептала она, – но понять не могут.
– Потому что они посчитали меня слабым мужчиной, раз я терплю твою ревность и капризы. И не прогоняю.
– И что? – В голосе девушки послышался испуг. – Вы хотите меня прогнать?
– Нет. Ты служила мне верой и правдой. Им не понять, что я могу быть благодарным и к женщине. Я хочу устроить твою жизнь, и устроить очень хорошо. Под Овельхольмом есть пустующее поместье с землями. Оно принадлежат городу. Я его выкуплю и дам за тебя его в приданое. На земле посажу крестьян-арендаторов, и ты будешь женой баронета и благородной дамой. Твои дети получат баронетсво по наследству. В третьем поколении потомки станут сквайрами. Таким предложением, Вираг, не разбрасываются. Ты девушка умная и красивая, но не подходишь мне. У тебя нет того, что мне нужно. Благородного происхождения. Я со временем найду себе другую девушку, в которой для меня сольются в ней подходящие качества. А ты останешься одной и брошенной. Подумай о моем предложении. Я его даю только один раз. Не согласишься – женой баронета станет Шамина.
– Нет, – быстро ответила Рыжая. – Только не она. Я… я подумаю и утром дам ответ. – Девушка обняла Антона руками и стал залезать на него сверху.
Утром Рыжая дала свое согласие на брак.
Хозяин трактира и постоялого двора Габор Жадный (так его прозвали все, кто хорошо знал трактирщика) подозвал дочь.
– Видишь тех двоих? – указал он глазами на двоих мужчин. Один был смуглый южанин, второй более смахивал на имперца. – Они сказали, что в мансарде живут темные. Ты сходи к рассветным и сообщи им. И опиши этих…
Девушка стрельнула глазами в спины уходящим мужчинам и кивнула.
– Когда идти, батюшка? – спросила она.
– Прямо сейчас.