Б. С.):
Не отбирать приусадебных участков, создать более реальный стимул для того, чтобы крестьяне работали.
Ленин говорил: социализма без личного стимула, личной заинтересованности, на одном энтузиазме не построишь. А мы личный стимул в крестьянском вопросе отодвинули в сторону и хотим, чтобы люди работали только за счет расплывчатого вознаграждения в виде трудодней.
А чего стоит закон о животноводстве в пригородах? Кому мешали люди, которые трудом своим обеспечивали население молоком? Разговор о том, что скот кормили хлебом, не серьезен. Это вызвано тем, что владельцам скота не дают сенокосных угодий, не продают фуража. Конечно, легче всего бороться с недостатками административными
мерами, вместо того чтобы тщательно их изучить и удовлетворить нужды населения. Мы рубим, а результат — повально убивается скот.
Удивляться нужно тому, что в Правительстве — умные люди, а почему-то не замечают своих ошибок, причем ошибок подчас очень наивных (этот абзац Молотов подчеркнул и отметил на полях. — Б. С.).
Все это один небольшой штрих в цепи сотен «ошибок», которые делает на каждом шагу наше Правительство.
На фоне того, что население очень нуждается, зарплата крайне низка, всюду везде нехватки, а Правительство ощутимо ничего реального не предпринимает, чтобы облегчить условия жизни населения.
При проклятом царском режиме средний заработок рабочего 25—30 рублей, неквалифицированного. На эти деньги он мог купить: 5 мешков белой муки, или пять-шесть пар яловых сапог, или костюм и пять платьев и т. д. А на среднюю зарплату рабочего 700—800 руб. можно купить в три раза, а то и еще раз меньше.
Почему Правительство не займется изучением этих цифр? (Эти слова Молотов подчеркнул. — Б. С.).
Неужели события в Венгрии ничему нас не научили?
В заключение прошу Вас повернуться, наконец, лицом к народу, начните не словами, а делом заботиться о его благосостоянии.
Прекратите растрачивать, раздавать за границу наше добро, обратите его все для нужд своего населения.
Пора от обещаний перейти к делу!
Старый большевик Лаврищев А. Н.
N Б. Полянка, 26, кв. 15.
15.Х1.56г.
РГАСПИ. Ф. 82, оп. 2, д. 1451, л. 3
Анонимное письмо Молотову. 12 апреля 1957 года
Дорогой Вячеслав Михайлович!
Среди наших руководителей Вы остались одним из немногих товарищей, работавших с Владимиром Ильичом.
В годы, когда все подхалимы (не будем указывать пальцами) курили фимиам «вождю», соревнуясь в том, кто лижет глубже, народ в Вашем лице видел скромного труженика, настоящего большевика, верил Вам и ждал от Вас правды, но она не последовала.
Являясь Вашим ровесником и отдав всю свою жизнь революции, мне хочется сказать Вам несколько слов.
Дайте вздохнуть русскому народу, дайте ему пожить по-человечески несколько лет.
Чартисты в старой Англии говорили: «Овцы съели людей». О нас можно сказать: «Армия погубила социализм». Армия, призванная защищать наш народ, губит его. Армия высосала из нашего народа все соки. Вся страна прямо или косвенно работает на армию.
Строительство социализма у нас превращено в строительство армии. Разве мы можем, разве мы должны следовать за империалистами? Они могут себе позволить содержать армию, ибо разбой — есть их ремесло, а мы должны дать возможность жить нашему народу, и мы будем непобедимы.
Мания преследования у «вождя» стоила миллионов жизней. Мания нападения на нас — стоит жизни всего народа. Создается впечатление, что у нас есть специальная группа людей, заинтересованная в раздувании страхов. Видимо, армия — это хорошая кормушка для многих бездельников. В одной Москве столько офицеров, получающих в месяц не менее 3000 руб., сколько их нет во всем НАТО.
Не аннулированием займов, за которые народ платил свои трудовые гроши, потом и кровью заработанные, можно обогатить нашу страну. Необходимо искать другие источники.
База Порколла-Удд стоила нашим людям несколько займов, а что проку?
Мы бросаем подачки всем нищим: друзьям и недругам — старая сталинская манера, но известно, что любовь за деньги не покупают и все эти Египты, Йемены, Пакис-таны, Камбоджи и прочие наши иждивенцы — это друзья до первого случая.
Они получают украинскую пшеницу, а Волынь живет впроголодь. Что касается целинного хлеба, то он гниет, к сожалению, в буртах.
О многом необходимо подумать, Вячеслав Михайлович, Вам — ленинцу. Будьте уверены, что народ всегда на стороне правды.
Желаю Вам здоровья и долгих лет жизни.
Подписать не решаюсь — врать не умею.
12.IV. 1957 г.
(Дата вписана простым карандашом, очевидно, в секретариате Молотова. — Б. С.)
РГАСПИ. Ф. 82, оп. 2, д. 1467, л. 79
Анонимное письмо Хрущеву, Булганину и Молотову от группы офицеров. 26 июня 1957 года
Секретарю ЦК Коммунистической партии Советского Союза тов. Н.С. Хрущеву,
Председателю Совета Министров СССР тов. Н.А. Булганину,
Министру Государственного контроля тов. Молотову В.М.
' В тот момент, когда К. П. Советского Союза и Правительство напрягают свои усилия на экономию государственных средств и ведут борьбу со всякого рода излишествами, маршал Москаленко за счет государственных средств, общесоюзного бюджета по параграфу 6 сметы МО СССР приказал включить в титул капитального строительства МО СССР на 1957 год постройку себе лично новой дачи по сметной стоимости 1,5 мил. руб. в районе аэродрома Внуково. Строительство дачи развернулось полным ходом. Несмотря на то что маршал Москаленко уже имеет роскошную дачу, каку^о не имел еще ни один генерал старой армии, он, пользуясь своим высоким положением и не жалея государственных средств, попирая все советские законы, в угоду своей жене стал на путь растратчика государственных средств, выбрасывая миллионы на личное обогащение. Как можно рассматривать такой факт, как можно терпеть врастание советского воина в такую барскую роскошь? Это недопустимо, тем более в настоящий момент, когда везде и всюду преследуется сокращение расходной части бюджета. Владимир Ильич Ленин не строил и не собирался строить дачи, да они пролетариату
не нужны, а вот маршал Москаленко, попирая Ленинскую чистоту мировоззрения, встал на путь расточительства государственных средств, перерожденца и рвача.
Думается нам, что эта алчная потребность в постройке второй дачи будет ЦК КПСС пресечена, а маршал Москаленко будет привлечен к строгой ответственности. А эти 1,5 млн. руб. обратить на строительство жилых домов для рабочих, которые еще живут в подвалах и старых бараках.
Надеемся, что Никита Сергеевич уймет зарвавшегося маршала, потерявшего, между прочим, своими поступками авторитет у советских офицеров.
Подписи мы свои не указываем, так как очень опасаемся: за эту правду нас, офицеров, маршал Москаленко немедленно демобилизует из армии.
26.VI.57
(Дата поставлена карандашом, видимо, в секретариате Молотова. — Б. С.)
РГАСПИ. Ф. 82, оп. 2, д. 1467, л. 122
Письмо В. М. Молотову от вдовы маршала И. С. Конева А. В. Коневой. 1974 год
Уважаемый Вячеслав Михайлович!
Еще год назад я получила Ваше согласие на беседу, которая, к сожалению, по моей вине не состоялась. Меня продолжают волновать события, происходившие на Западном фронте, которым командовал мой муж в октябре 1941 года. В том, что происходило тогда, много неясного. Муж о 1941 годе написать не успел. Один из самых острых моментов — приезд на Западный фронт Комиссии ГКО в октябре 1941 года. Мне бы очень хотелось узнать у Вас, как обсуждался вопрос о судьбе Конева. В связи с этим я позволю себе задать Вам, уважаемый Вячеслав Михайлович, несколько вопросов.
1. Отражены ли ход заседания Комиссии и ее решения в каком-либо документе?
2. Присутствовал ли Г. К. Жуков на заседании Комиссии в штабе Западного фронта? Комиссией или по личному ходатайству перед Сталиным было принято решение о на-
значении Конева заместителем командующего Западным фронтом?
3. Стоял ли вопрос о привлечении Конева к ответственности? Был ли вопрос поставлен официально или, как существуют предположения, лишь в реплике К.Е. Ворошилова?
Заранее глубоко благодарна. Само собой разумеется, что Ваши ответы будут храниться только у меня.
Вдова маршала Конева А. В. Конева
РГАСПИ. Ф. 82, оп. 2„ д. 1449, л. 24
Мне не известно ни об одном письме Молотова вдове маршала Конева Антонине Васильевне, равно как и о том, состоялась ли между ними какая-либо беседа. На вопросы, поставленные в письме, Молотов фактически ответил в беседах с Феликсом Чуевым. Вячеслав Михайлович, в частности, утверждал, что ему пришлось уговаривать и убеждать Конева в том, что Жуков лучше него справится с командованием. Если бы Конева действительно хотели расстрелять, как утверждает в мемуарах Жуков, то никто бы Ивана Степановича, разумеется, уговаривать не стал. Также из воспоминаний Молотова не следует, что Жуков принимал какое-либо участие в решении судьбы Конева, хотя на слова Чуева о том, что «Жуков его (Конева. — Б. С.), кажется, защитил», Молотов ответил утвердительно и сразу же перешел к тому, как снимал Ворошилова в Ленинграде.
Но вот что самое удивительное. В посмертно изданной наиболее полной версии мемуаров Конева не только содержится его собственный рассказ о событиях октября 41-го, будто бы надиктованный им на магнитофон, но и документ: письмо Сталину с просьбой назначить Жукова командующим, а Конева — первым заместителем командующего Западным фронтом, переданное в Ставку 10 октября 1941 г