— Идем! — прошипел Круца.
Двумя ночами раньше, когда Драккен опрометчиво вывел Лению прогуляться по Мидденхейму, молодой Волк долго не появлялся в своей казарме. Моргенштерн во все горло смеялся над парнем, который, похоже, преодолевает трудности свидания со своей деревенской крошкой.
— Он обрел мужество на поле битвы, — басил старый ветеран грубым от выпивки голосом, — а сегодня ночью, похоже, потеряет девственность в постели!
— Или на ограде графского дворца, — добавил Аншпах, и все Волки рассмеялись Грубер сидел на своей койке и думал о том, что Ления-то во дворце, жива и здорова, а вот где носит Драккена? В этот момент Криг, красный и взмыленный, ворвался в казарму.
Он сбросил шкуру и чуть не сорвал доспехи, сел на койку и зарылся лицом в ладонях. Грубер подошел к нему, махнув другим Волкам, чтобы те оставили парня в покое и занялись другими делами.
Когда Грубер сел рядом с ним, Драккен уронил руки на колени и поднял глаза.
— Я потерял ее, — тихо сказал он. — Я Лению в городе потерял. Я… Я не смог ее отыскать. Ульриковы Зубы, Грубер, что с ней станется в этом городе ночью?
— Не переживай, парень, — Грубер улыбнулся ободряющей улыбкой. — Вот уже несколько часов, как я ее нашел около храма, целой и невредимой. Я отвел ее во дворец, так что она уже давным-давно спит.
На протяжении одного ужасного мгновения Грубер думал, что Драккен стиснет его в своих медвежьих объятиях, настолько очевидны были радость и облегчение бедного парня Но Драккен просто встал, потом резко снова сел, и теперь на его широком лице читались гнев и разочарование.
После крепкого сна гнев Драккена пошел на убыль, и теперь он только хотел убедиться в том, что Ления в безопасности. Он почти решил отправиться к ней, но словно наяву услышал, как она насмешливо скажет, что ничего плохого не случилось, а потом еще и пристыдит его, чтобы не смел за ней присматривать. И он не пошел к Лении.
Зато пошел за ней следом. Весь тот день Драккен следил за ее передвижениями К его огромному облегчению, она не предпринимала никаких попыток выйти за пределы дворца Может, день в Мидденхейме напугал ее, и она решила, что во дворце будет куда лучше Но вот в этом Драккен сильно сомневался.
На следующий день он последовал за Ленией, когда она ускользнула в город. Он проследил, как она прошла по Гартен-Рингу и Большому Парку, держался поодаль, когда Ления продиралась через толпы людей на рынке. Он видел, как она спустилась по ступеням к тому месту, где у нее была назначена встреча с Аркадием.
Драккен был озадачен тем, что Ления знает про эти ступени, и озабочен тем, что она по ним ходит. Он не знал, что она просто сидит на ступенях и ждет. Вихрем Криг помчался к выходу из парка. Ему и в самом деле надо было бежать со всех ног, чтобы первым достичь того места, где заканчивались ступени, и продолжить следить за Ленией. Лестница заканчивалась в Альтквартире, и обходной путь Драккена был куда более длинным. Он преодолел дорогу менее чем за десять минут. Тяжело дыша, он спрятался в тенях крошечного дворика, в который должна была выйти Ления. Волк был уверен, что упустил Лению, но что еще делать в таком случае, просто не представлял. И он ждал.
Через полчаса он начал разрабатывать новый план поисков, когда услышал на ступенях шум шагов. Бесшумно он отодвинулся в тень. Укол ревности пронзил его сердце, когда Криг увидел Лению и Аркадия, перебегающих двор Что его девушка делала в компании этого карманника?
Драккен долго следил за ними. Он видел, как Ления говорила с жрецом Морра. Криг сам переговорил со священником, когда тот покинул Лению, оставшуюся в таверне с неизвестным мошенником Драккен не мог понять, что происходит Два странных человека, жрец Морра, и вдобавок девушка сотворила что-то несусветное со своим платьем. И то, что сказал Волку священник, тоже не имело для него особого смысла. Ления никогда не говорила про потерянного брата.
Теперь Драккен стоял перед «Западней» в Вест-Веге, не понимая, зачем кому-то понадобилось приводить Лению в такое место. Неожиданно он услышал грохот — кто-то закрыл боковые ворота. Он метнулся туда и успел увидеть, как его возлюбленная в сопровождении незнакомца по ступеням уходит в самое чрево «Западни». Откуда-то из глубин Души поднялось ужасное предчувствие. Он разом понял, что пришел сюда спасти Лению. Он только не знал, от чего.
— Э, сюда не ходи! — перекрывая шум, раздался глухой голос из глубин тени, как только парочка шагнула за порог, спустившись по ступеням вниз. — Мы закрыты!
Лении не понравился голос, который словно вынужден был пробиваться сквозь толщи еды, набившей рот. Лении не понравился запах испуганных животных и пота, наполнявший воздух.
— Клед? — окликнул Круца появившегося гнома. Ления никогда не видела никого подобного. Гном был шириной в ее рост, огромные мускулы бугрились на его торсе и короткой шее. Он был голым по пояс и безволосым. Его короткая крепкая рука сжималась в кулак вокруг чего-то съедобного, а кривые редкие зубы то и дело вгрызались, как виделось ее стороны, в кулак.
— Круца! — воскликнул гном Клед. — Мы закрыты Сегодня не твой день! — Потом коротышка, неожиданно показавшийся Лении жестокой пародией на Драккена, посмотрел за спину Круцы и растянул рот в подобие улыбки, продемонстрировав содержимое своей пасти.
— Набираешь молодежь, Круца? Небось, и сам попользовался, а? — бесстыдно и плотоядно скалился гном, обходя Лению по кругу, отчего в свежих опилках на полу «Западни» осталась петля, замкнувшаяся вокруг девушки.
— Нет! — Единственное слово, которое произнес Круца, прозвучало как угроза. Клед расхохотался, закинув голову, а потом снова набил рот.
— Мне нужны сведения, — продолжал Круца, — о молодом парне, мальчишке из деревни.
— Вероятно, сдох.
Ления достаточно слушала эту скотину. Он не запугает ее! Наверное, не запугает… Ления вышла из-за Круцы.
— Жрец Морра сказал, что нет, — сказала она и сглотнула комок в горле, из-за которого голос прозвучал надтреснуто. — Отведи меня к Блейдену. Мне надо с ним поговорить.
— Отвести тебя к Блейдену? — переспросил гном, так близко прильнув к ее лицу, что Ления была вынуждена отойти на шаг. — Не говори таким тоном о моем хозяине, шваль, а то пожалеешь.
— Я должна найти Стефана Дунста, — сказала Ления, едва держась на ногах. — Твой хозяин может знать, где он.
— Цена, которую он с тебя спросит, может оказаться тебе не по карману, — сказал Клед угрожающим басом.
Круца стоял за Ленией, оцепенев от ужаса. Он, конечно, намеревался приглядывать за ней, но не при таких обстоятельствах. Она же совсем не хочет помогать ему в святом деле сохранения ее жизни. Да и его собственной, если на то пошло.
— Клед, — начал Круца. — Я не вижу никаких причин беспокоить господина Блейдена. Может быть, ты сумеешь выяснить, не работает ли на него Стефан Дунет?
— Ни единого шанса, — сказал Клед. Сзади него какая-то тварь бросилась на решетку своей клетки, и из ее пасти вырвался истошный рев. По всему помещению разнеслось эхо от звуков столкновения огромного веса животного с металлическими прутьями. Клед развернулся, взял дубинку и двинулся на звук, на все корки распекая беспокойную тварь.
Ления увидела в таком повороте событий свой счастливый шанс. Схватив Круцу за руку, она рванулась от Кледа к противоположной стене помещения, где была невысокая дверь. Она видела свет, сочившийся сквозь щели между дверью и косяком, и подумала, что эта дверь может привести ее к Королю Дна, которого называли Блейденом.
Сидя на корточках на самом верху лестницы, Драккен внимательно вслушивался в разговор, что шел внизу. Он пристроился боком — проход был слишком узок для его здорового корпуса. Сосредоточенно слушая, рыцарь смог расслышать каждое слово кледова приветствия. Он ждал, надеясь, что на этом все закончится. Но когда зверь зарычал и попытался вырваться из клетки, Белый Волк почуял опасность и начал спускаться вниз, стараясь быть как можно проворнее и бесшумнее в одно и то же время.
Ления потянула за дверную ручку, но та не открывалась. На лбу Круцы выступили первые капли пота, и отнюдь не от жары. Он уже понимал, что обратного пути нет. Он отодвинул Лению в сторону и взялся за ручку сам. Он дернул дверь на себя, а потом, сознавая крушение всех своих планов и надежд, в состоянии, как никогда близком к панике, навалился на дверь плечом.
Она распахнулась, и Круца тяжело ввалился за порог, увлекая за собой Лению. Как только дверь открылась, раздались сотни возбужденных голосов, наполненных ожиданием, приветствовавших пару. За этим последовало внезапное молчание, которое нарушали только единичные медленные хлопки разочарования. Ления вскочила на ноги и принялась отряхивать с юбки опилки. Круца, все еще стоявший на полу на четвереньках, поднял голову, оглядывая мир так, как собака нюхает воздух. Он был совсем не готов к тому, что увидел.
Клед ударил дубинкой напоследок по клетке запуганной твари и пошел к выходу, чтобы выставить вон Круцу и его настырную потаскушку. Но они пропали, а дверь на арену была открыта. Он захлопнул ее, чтобы звери случаем не вырвались на волю.
Что-то было не так. Зрители наверху молчали, потом начали хлопать медленно, в странном ритме, которого гном не слышал ни разу за все годы своей работы в «Западне». Клед выпустил дубинку из рук, снял куртку с крюка и втиснул свои могучие плечи в ее рукава, взбегая по винтовой лестнице на тренерскую трибуну.
Драккен стоял внизу лестницы, всматриваясь в полумрак подвала. Он ничего не видел, но слышал стук по решетке и смутный ропот толпы. Потом хлопки. Потом — громовые приветствия.
Стоя на коленях в опилках, Круца глядел на оскаленную морду здоровой собаки. Грудь у нее была размером с добрый бочонок, голова квадратная, глазки крохотные и мерцающие, а нрав, похоже, отвратительный. С белых клыков бультерьера капала слюна, а рваная рана на боку источала желтую жидкость. Круца едва успел сделать короткий, испуганный вздох, а уже вскочил на ноги и перепрыгнул собаку, чем сорвал овации ошеломленной публики.