— Государь, по текущим данным мы имеем следующее: кроме штурмовых отрядов, экипированных в артефактное снаряжение, не было замечено ничего. Ни артиллерии, ни тяжелой техники, ничего! Да и уровень подготовки… К нам будто послали новобранцев, либо дешевых наемников. Грубо говоря мясо. — скривившись, Суворов продолжил. — Тем не менее их огромная численность позволяет им не считаться с потерями, а экипировка дает возможность прорывать любые заслоны. Это новый тип ведения войны… Мы такого раньше не видели! Тактика пока лишь разрабатывается.
— Пока вы разрабатываете тактику, гибнут жители империи! — рявкнул правитель. — Как обстоят дела с переброской войск из тыла?
— В Казани, Челябинске и Ростове начался сильный Гон… Хоть мы и запросили помощи у Ордена Зверя, людей все равно не хватает. В города выдвинулись подкрепления из соседних населенных пунктов. В связи со сложившейся ситуацией передислокация нужного количества свежих сил на фронт задерживается.
Не говоря ни слова Николай бросил взгляд на незнакомого мне мужчину.
— Согласно полученным данным, след по поставке вооружения тянется вглубь страны. Кто-то вооружил противника нашим же вооружением. — начал доклад глава разведки. — Еще один след ведет в Европу. А третий… В Турцию.
На последних словах аура Годунова пошла легкой рябью.
— Приложив руку к вторжению в мою страну они смели требовать от меня руки дочери? — тихо произнес государь. Но от его тона у всех присутствующих появилось острое желание оказаться как можно дальше. — Долгорукий. Ты получил все интересующие тебя ответы?
— Да.
— И твое предложение не поменялось?
— Нет. В течении месяца я закончу эту войну нашей победой. Мое слово.
На сей раз на лицах всех присутствующих поселилась легкая улыбка от услышанной шутки. Но спустя некоторое время к ним пришло понимание, что ее не было.
— И что же вы планируете делать? — внезапно обратился ко мне Великий князь Суворов. — Поделитесь с нами своим великим полководческим талантом.
— То же, что делал всегда. Сориентируюсь на месте и приму единственно правильное решение, исходя из фактической окружающей обстановки.
— Долгорукий Глеб Ярославович, именем императора Российской империи я отправляю тебя на место боевых действий. Твоя задача, как Тени императора — принести нам победу. — громогласно объявил император.
— Государь, это неразумно. Он же еще малец! Без плана и должного боевого опыта в ведении крупномасштабных сражений он положит всех бойцов! — не согласился министр обороны, но столкнувшись со взглядом самодержавца склонил голову. — Прошу прощения, этого больше не повторится.
Пройдя на волосок от гибели, поддавшись эмоциям, Великий князь не посмел более перечить Николаю. Лишь одна мысль успокаивала великого полководца — его император никогда не был глуп. Значит его решение обосновано чем-то, что ускользает от взгляда Суворова.
— Господа, я отдаю себе отчет в том, что выгляжу крайне непрезентабельно для столь мудрого и грамотного общества: молод, горяч, неопытен. — сказал я, склонившись над картой. — Но позвольте мне хотя бы немного прояснить несколько моментов.
Эти слова явно понравились большинству. Это их еще не расположило ко мне, но, по крайней мере, они поняли, что я не самовлюбленный болван, каким, наверняка, выглядел со стороны.
— Судя по карте, мы утратили контроль над Смоленщиной и Черниговщиной. — начал я.
— Поляки атаковали со стороны Минска. Смоленск подвергся осаде, но пока еще держится. — кивнул Суворов. — Граф Шейн руководит обороной города. Чернигов — тоже пока еще с нами. На очереди у ляхов Киев. Местные маги напрягают все усилия, чтобы держать с нами связь через УС.
— Конечно же, города находятся в окружении, дороги перерезаны, все логистические цепочки обрублены. Небо контролируется противником. Для полноценного штурма у врага недостаточно сил. — начал рассуждать я вслух.
— Всё верно, юноша. — снисходительно улыбнулся какой-то пожилой грузный генерал.
— Наши силы растянуты вдоль границ. Численность противника доподлинно неизвестна, но есть сведения, что их никак не меньше пятидесяти тысяч на всей линии фронта.
— Да. И это, когда мы располагаем лишь двадцатью тысячами штыков, лишенных сильного артефактного вооружения! — вставил грузный генерал. — А снять людей с других границ мы не можем. Наши «добрые» соседи с удовольствием воспользуются нашим замешательством, случись чего. Остается только центр Российской империи, да столица с Москвой, откуда мы можем подтянуть резервы.
— Но на это нужно время… — сказал я. — Мобилизация в любой стране после долгих лет мира — это всегда неповоротливая и строптивая тварь…
— Золотые слова! — хмыкнул Суворов и покосился взглядом на Императора, мол, а парень не так уж и глуп.
Тем не менее я продолжал вслух анализировать обстановку:
— Пока все силы стянутся в несколько кулаков и будут сформированы новые армии, враг уже плотно закрепится на земле и подготовит плацдармы для дальнейших агрессивных действий… Время играет против нас…
— Так что вы предлагаете, юноша? — сомкнул брови на переносице грузный генерал.
— Гибридность…
— Что?
— Судя по всему, наши враги не в курсе, что войну можно вести не только штыками, порохом и магией… — усмехнулся я.
— А чем же еще? — поинтересовался Суворов.
— Информацией, диверсиями, дипломатией, шпионажем, культурой, деньгами — инструментов — море! — пролистывая сводку новостей на польском языке, переходя из одной социальной сети в другую, я откровенно улыбался. Моя старая покупка в виде «Шишки» очень пригодилась в этом деле. — Мне нужны контакты со всеми нашими шпионами на территории Запада и Польши.
— Мы и так устраиваем диверсии. — хмыкнул Суворов.
— Я знаю. Но бьете не туда, куда нужно. Сердце любого государства — это его люди, их воля. Нужно вызвать у них ненависть к правящей элите… Парализовать работу предприятий и заводов, посеять грязные и мерзкие слухи в рядах вооруженных сил противника. Пусть каждый солдат по ту сторону баррикад переживает о близких, о тыле, пусть каждый из них почувствует, что брошен своей страной. Нужно устроить информационную бомбардировку противника во всех социальных сетях Польши. Бить нужно по молодому контингенту…
— Но почему по молодому? Они же ничего не решают? — недоумевал грузный генерал.
— Потому что революции — дело молодых. Юность — самая податливая и верная субстанция для бунтов и резких перемен. — отвечал я. — Нам нужно также мобилизовать Союз Писателей Империи. Пусть все работники пера, что знают польский язык, работают над сломом духа противника, над раскачиванием ситуации в Варшаве, над дезинформацией врага. Пусть все хакеры и информационные ведомства подключаются к этому.
— В этом что-то есть… — задумался Суворов. — А что будем делать на театре военных действий?
— Партизанить… — оскалился я. — Злостно, жестоко и беспощадно, как умеют делать только русские! Не мы пришли к ним с мечом… Пусть же теперь пожинают плоды своей глупости.
— А конкретнее? — спросил меня Император.
— Ситуация уже поменялась, пока мы тут разговариваем. — отодвинувшись от карты, сказал я. — На месте информации будет больше, а следовательно и данных для анализа.
— Говоришь, как компьютер. — хмыкнул Марк.
— И считаю также, будь уверен. — улыбнулся я учителю.
— Что ж, надеюсь, вы не подведете Отечество, юноша. — сказал мне Суворов и протянул руку. — Я по-прежнему не доверяю вам, но, по крайней мере, вы убедили меня, что вы не безмозглый глупец.
— Спасибо. — пожал я руку прославленному человеку.
— Совет окончен. — громыхнул басом император, и все поспешили по своим делам. Все, кроме меня и Марка.
— Что такое? — Николай Годунов остро посмотрел мне в глаза.
— Мне нужен отряд сильнейших одаренных. Уровень Возвышения, не меньше…
— Зачем?
— Для победы, разумеется. — усмехнулся я, предвкушая предстоящую авантюру.
Ужин прошел неплохо. Несмотря на тревожные вести с фронтов, государь и его семья старались сохранять за столом завидное спокойствие. Анастасия держалась просто отлично. Ничто в ее виде не говорило о том, что творилось в её душе, в ее сердце… Мы притворялись обычными друзьями. И вроде бы у нас получалось.
Быстро насладившись высокой кухней, мы с Марком вежливо распрощались с императорской четой. У нас оставалось немного времени на сборы. И я тут же направился в свои покои.
Переступив порог, я достал телефон и набрал Бельского.
— На связи! — донесся из трубки голос друга.
— Помог отцу?
— Да какой там! Тут дел не в проворот!
— Всё равно. Без тебя разберутся. Ноги в руки, и дуй в Можайск. Встретимся там.
— А почему Можайск? Почему не сразу на фронт?
— Я должен изучить наше положение в тылу на всякий случай. В общем, жду. Оставайся на связи.
— Добро!
Я сбросил вызов и плюхнулся в кресло. У меня с собой не было никаких пожитков. На самом деле, все мои сборы являлись предлогом для очередной встречи с Анастасией.
Мне хотелось попрощаться и успокоить девушку… Но самое главное, я должен был пробудить дух самой Мирры. Для этого требовался контакт.
Спустя минут двадцать стена возле камина щёлкнула и подалась в сторону.
Принцесса вышла ко мне в кремовом платье… Ее темные волосы удерживала алмазная диадема. В серых глазах пылало пламя страсти и любви.
Она беззвучно бросилась ко мне в объятия, прекрасный аромат ее сдержанных духов коснулся моего носа…
Я нежно коснулся ее подбородка и поцеловал девушку в губы. В этот миг я направил свою Власть в чертоги духа Анастасии. Моя сила робко дотронулась до спящей частички души Мирры, и это запустило процесс пробуждения…
Принцесса потеряла сознание, я аккуратно уложил ее на диван и ещё какое-то время смотрел на это прекрасное лицо…
Всё… Теперь оставалось только ждать. Душа человека никогда не пробуждалась сразу. Обычно, на это требовалось от одного до пяти лет.