— Ну что, малышка, погнали? — Ребелл зевнул, разминая крылья, пока Лиза забиралась в свою ржавую «ласточку». — Только предупреждаю: если начну мурлыкать — это не я, это ветер в перьях.
Дорога до Валье оказалась скучноватой, если не считать парочку кристаллических тварей, вылезших из песков. Одна напоминала кактус с клыками, другая — скалу, которая внезапно решила, что хочет поживиться девушкой.
— Серьезно? — Ребелл прищурился, когда каменюка бросилась на нее. — Ты хотя бы зубы почистила? А то пахнешь, как гоблин после чесночного фестиваля.
Махнул лапой — и монстр рассыпался в пыль. Лиза ахнула, но лев лишь фыркнул:
— Не благодари. Это я еще на полсилы.
К Валье подъехали на закате. Город охотников торчал у скалы, как гриб после дождя. Ворота открылись, и тут же из тени выскочили три здоровяка с артефактными винтовками. Лидер, парень с шрамом через глаз, нацелился на Ребелла:
— Чудовище! Как смеешь…
— Ой, — перебил его лев, укладываясь на землю и подставляя брюхо солнцу. — Я не чудовище, я ручной котик. С крылышками. И когтями. Ну, почти ручной.
Охотники замерли. Лиза выскочила из машины, размахивая руками:
— Он не опасен! Это… э-э… мой… питомец!
— Питомец? — Шрам фыркнул. — У него клыки с мой меч! И почему он разговаривает⁈
— А вы попробуйте гладить, — Ребелл лениво перевернулся, демонстрируя гриву. — Может, тогда я вас и не покусаю…
Один из охотников, юнец с веснушками, осторожно протянул руку. Лев мурлыкнул так, что у паренька задрожали колени.
— Видите? — Лиза засмеялась. — Он же милашка!
— Милашка, — пробормотал Шрам, глядя, как крылатый монстр слизывает пыль с лапы. — Ну ладно. Но если он съест хоть одну овцу…
— Овцы? — Ребелл фыркнул. — Я антилоп предпочитаю. Жареных. И монстров… Сырых.
К вечеру весь замок охотников знал: у них теперь есть новый страшный друг. Льва угощали мясом, которое, на его взгляд, было жестковато, но он притворился, что в восторге — а то обидится же их повар, тот бородач с топором.
— Ну как, котик, еще кусочек? — Лиза чесала Ребелла за ухом, от чего он невольно подрагивал хвостом.
— Не котик, — ворчал он, но мурлыканье выдавало его начисто. — Я Ребелл. Повелитель…
— Да-да, повелитель диванов, — она сунула ему еще кусок оленины. — Вот, жуй.
Охотники смеялись, глядя, как он, царь зверей, позволяет девчонке вычесывать из гривы песок. Один даже рискнул спросить:
— А… можно потрогать?
— Только быстро, — буркнул лев, и через минуту вокруг столпились бородачи, осторожно тыкавшие в его бока пальцами.
— Смотрите! Он как большой кот! — восторгался юнец.
— Кот⁈ — Ребелл приподнял голову, сверкнув клыками. — Не оскорбляй меня… А то сожру.
Но они уже не слушали — кто-то принес ему овечье одеяло, чтобы мягче было. А Шрам даже попытался нацепить на его шею ошейник с шипами.
— Попробуй только, — зарычал лев, и ошейник мгновенно исчез.
Так прошла неделя. Лиза гладила крылатое чудовище каждое утро, охотники подкидывали мясо, а оно… черт возьми, оно начинало привыкать. Даже крылья стали лениво расправляться только для того, чтобы сдуть мух с его «трона» у камина.
— Эй, Ребелл! — Лиза тыкала льва в бок. — Ты же должен вернуться к хозяину, да?
— Хозяин? — он зевнул, потягиваясь. — Он сам справится. А я тут… э-э… присматриваю за вами. Вдруг опять всякие полезут.
Она засмеялась, но лев уже дремал, греясь у очага. Пусть думают, что он задержался из-за долга. На самом деле… кто откажется от жизни, где тебя холят, кормят и называют «пушистиком»?
— Завтра вернусь, — пробормотал он себе под нос, зарываясь носом в одеяло. — Или послезавтра. Или через год…
А где-то далеко, в иномирье, его «хозяин», наверняка, матерился, чувствуя, что Ребелл застрял в роли ручного льва. Но ему полезно подождать. Надо же иногда и царям зверей отдыхать.
Особенно если в замке есть девчонка с колокольчиками в волосах и тоннами терпения.
В бездонном мраке, где не существовало ни времени, ни границ, парил Город Первых — сияющий, словно ослепительный свет, которого невозможно коснуться, и утопающий в тенях, что ускользали от всякого постижения. Его улицы были вымощены узорами, сотканными из самой реальности, а в небесах вздымались арки из чистой энергии, простираясь в бесконечность. Здесь, в этом месте, что не подчинялось законам смертных, собрались те, кто правил мирозданием.
В самом сердце Города, на парящих тронах, восседали старейшины Первых. Их сущность не знала постоянства: одни напоминали звёздные вихри, другие — смутные человеческие силуэты, в чьих глазах пульсировала бесконечная пустота. Их голоса звучали, как эхо сотен тысяч миров, а присутствие было подобно самой ткани бытия.
Греймдар прибыл последним.
Его шаги разносились по платформе, сотканной из самой сути пространства, с каждым движением отбрасывая рябь, которая разносилась по залу. Первые не сразу обратили на него внимание — их собрание уже началось.
— Мир Теней истощён. — голос одного из Первых был подобен грому, перекатывавшемуся над бездонной бездной. — Они больше не могут платить дань. Их сущность разрушена.
— Ожидаемо. — второй, чьё тело напоминало вечно горящий факел, плавно склонил голову. — Эти миры — лишь сосуды. Они служат нам, пока способны питать реальность. Когда они иссякают… они исчезают.
— А наш мир? — голос третьего Первого звучал, как шёпот вселенной, а его облик дрожал, переливаясь тёмным свечением. — Баланс рушится. Мы требуем всё больше энергии.
— Именно поэтому мы собираем больше.
— Огласите отчёты.
Зал содрогнулся, когда из пустоты поднялись четыре фигуры — посланники четырёх великих миров, несущих Первым свою дань.
Первый мир:
— Мир Океана. 600 аркэнов энергии. Истощение: 30%. Дань будет собрана снова через 100 циклов.
Второй мир:
— Мир Песков. 820 аркэнов. Истощение: 45%. Начались волнения, но подавлены.
Третий мир:
— Мир Металла. 500 аркэнов. Истощение: 62%. Источник почти исчерпан.
Четвёртый мир…
Тишина.
— Мир Земли и Монстров. — голос посланника дрогнул. — Собрано 1400 аркэнов, но…
— Но? — Верховный Первый наклонился вперёд. В его голосе зазвучала угроза.
— Один из смертных продолжает нарушать порядок.
Все взгляды устремились на Греймдара. Он шагнул вперёд, склонив голову перед Высшими.
— Имя?
— Глеб Долгорукий.
— Тот самый?
— Да. Он вмешивается в наш порядок. Но его сила ещё недостаточна, чтобы представлять угрозу.
Верховный Первый внимательно посмотрел на Греймдара, и воздух между ними дрогнул, словно вселенная затаила дыхание.
— Ты в этом уверен?
— Да. — Греймдар не колебался. — Он всего лишь смертный, наделённый странной волей. Но его пределы уже обозначены. Он не сможет выйти за рамки нашего контроля.
— Тогда Мир Земли должен заплатить больше.
Пространство содрогнулось, стены дрогнули, и древний свет в небесах вспыхнул, предвещая грядущую кару.
— Этот мир заплатит свою дань — так же, как платили все до него. Или он будет стёрт.
Греймдар склонился ниже, принимая волю Первых. Ему не было дела до судьбы смертных. Но он не знал, что один из них уже сделал первый шаг, способный разрушить этот порядок.
Глава 14
Разговор со старейшиной, последним из совета десяти, был окончен. И знание, что мне открылось, было… Неожиданным. Но даже теперь, когда решение принято, внутри меня продолжал тлеть слабый огонь сомнений.
Старейшина внимательно смотрел на меня, его глаза-солнца мерцали в полумраке.
— Истина тяжела, — произнёс он наконец. — Ты идёшь опасным, но правильным, путем. Ты готов?
Я встретил его взгляд.
— Да. — мои слова прозвучали твёрдо. Здесь больше не было места колебаниям.
Старейшина слегка кивнул, словно подтверждая, что услышал то, что хотел. Затем его взгляд скользнул к Веррагору, который молча стоял в стороне.
— Твои предки с достоинством проявили свою волю. Я рад, что не один отверг служение лже-богам. И… спасибо. За то, что потомки сохранили свое наследие, дав возможность пророчеству свершиться.
Веррагор шагнул вперёд и низко склонил голову.
— Мне лестно слышать эти слова, мудрейший. Позволь узнать твое имя, чтоб донести его до остальных.
Старейшина тепло улыбнулся, не спеша с ответом.
— Имя… Как же давно я его не слышал. — задумавшись, он на некоторое время замолчал, а после произнес. — Каэль Тенебрис. Так меня когда-то звали. А теперь идите.
На последних словах он закрыл глаза, всем своим видом показывая, что аудиенция окончена. Вот только мне придется еще некоторое время воспользоваться его гостеприимством.
Я поднял ладонь, активируя портал в Домен. Веррагор исчез в нем, а я сел в позу лотоса и призрачным фантомом устремился следом.
Привычно оказавшись на вершине своей статуи, я окинул взором собравшихся внизу людей. Я знал, что на большой поляне местные, не без помощи Веррагора, выстроили ритуальный зал. И именно там меня ждали.
Переместившись внутрь я оказался в круге из светящихся рун, что плавно мерцали в такт дыханию. Передо мной стояло твое. Те, кто добровольно пришли сюда, чтобы отдать мне свою жизнь. Те, кого я даже не знал…
Единственное, что я отчетливо знал — это силу их кристаллов. Вода. Жизнь. Смерть. Силы, что были мне необходимы для достижения Единения. Драконид точно знал, чего мне не хватает…
Чем дольше я смотрел на них, тем больше понимал, что они не дрогнут. Они пришли сюда по собственной воле, не из страха или принуждения. Шагнув ближе, я аккуратно коснулся Властью их разумов.
Первой была Наида, истинный маг воды. Ранг «Осилившего путь». Не меньше.
Она выглядела не совсем человеком, но и не совсем монстром. Высокая, гибкая, словно сотканная из самой воды.
Её кожа переливалась, как гладь тёмного озера, волосы стекали волнами, а в ее груди, с помощью