Ещё в VIII веке каноникаты стали распространяться. Капитулярий 817 года сделал их обязательною формою жизни для франкского клира соборных церквей, видоизменив устав Хродеганга. Но, несмотря на это, особенного распространения каноникаты не получили, и в значительном количестве держались очень недолго. Лишь вслед за монашеским движением X века наступил черёд их расцвета, ещё более уподобившего их монашеству. Латеранский собор 1059 года предписал: «Клирики, в послушании нашему предшественнику (т.е. Стефану X; собор созван при Николае II[68]) , хранящие целомудрие, должны сообща спать и есть, иметь общие доходы и вести апостольскую жизнь». Строже выражен аскетический идеал (и понятно, что собор отверг устав Хродеганга) и сильнее подчеркнута близость клира к апостолам.
Латеранский собор выражал лишь взгляды эпохи, и не столько его постановлением, сколько самостоятельным аскетическим течением были вызваны к жизни возникшие во второй половине XI века и позже каноникаты. Ещё ранее (до конца IX века) из сочинений Августина был скомпилирован устав, так называемый [106] устав Августина. На этом «каноническом» или «божественном» правиле и пытались строить апостольскую жизнь клириков. Прежние уставы не удовлетворяли. По выражению епископов Латеранского собора, «они годились для матросов, а не для каноников, подходили только для жизни циклопов». Но движение пошло далее намерений собора. В 1066 г. каноники Камбрэ, за которыми последовали и другие, торжественно принесли три монашеских обета бедности, целомудрия и послушания, обязались исполнять устав Августина и этим положили начало существованию «уставных каноников» (canonici regulares), названных так в отличие от «мирских каноников» (canonici saeculares), торжественных обетов не приносивших.
Устав Августина, по имени которого и принявшие его каноники называются августинцами, предполагает полный отказ от личной собственности. Получаемые каноником доходы и приношения должны быть обращаемы на общую пользу и утаение подарка рассматривается как воровство. Каноники получают от своих старших платье, а если кто-нибудь жалуется на то, что ему дали худшее, чем другим, ему следует указать, сколько он теряет из внутренней одежды сердца, препираясь из-за одеяния плоти. Не платьем своим должны обращать на себя внимание братья, а своими нравами. Единство канониката достигается не только общностью задач: служением Господу и ближним, и совместною жизнью, но и стремлением к одному и тому же религиозно-нравственному идеалу, выраженному в уставе. В устав должны смотреться братья, как в зеркало, и удерживать в памяти его святые установления еженедельным его чтением. «Более всего, возлюбленные братья, любите Бога, и потом ближнего». «Вы сошлись в монастырь, чтобы единообразно жить всем вместе в одном доме и иметь единую душу и единое сердце в Господе». Братская любовь друг к другу — закон общежития. Следует увещать друг друга за грехи, но делать это смиренно и сердечно, без ненависти: «Всякий, ненавидящий брата своего — человекоубийца». Смирение же следует хранить не менее, чем душевную чистоту, любовь и послушание. «Что пользы раздать свое имущество бедным и стать нищим, если бедная душа, презрев богатства, становится ещё горделивее, чем была прежде, обладая ими?»
С конца XI века августинские каноникаты приобретают всё большее и большее значение и распространение. Первоначально незаметно определённой и формальной связи между отдельными общежитиями. Наиболее процветающие и приобретшие известность делаются образцами для остальных. Из их среды берутся отдельные каноники для насаждения такой же формы жизни в других местах. Благодаря этому мало-помалу образовываются [107] группы каноникатов, объединяемые с основавшим их общежитием обычаем взаимных молитв друг за друга и общею редакциею устава. Такие группы, хотя и лишённые прочной организации, получают наименование конгрегации.
3. Ранее Латеранского собора 1059 г. появились «каноники конгрегации латеранского Спасителя» (canonici regulares S. Salvatoris Lateranensis). Но в уставных каноников они превратились лишь после торжественного принесения своих обетов на том же Латеранском соборе. Эти каноники явились образцом для многих итальянских и внеитальянских клириков, жаждавших апостольской жизни. Ещё ранее возникла конгрегация св. Руфа, основанная четырьмя авиньонскими клириками около местной церкви этого святого. В 30-х годах XII века она обнимала более 30 аббатств и 80 приоратов, распространившись по Франции, Испании и Португалии. Конгрегация св. Руфа дала церкви двух пап — Анастасия IV (ум. в 1154 г.) и Адриана IV (ум. в 1159 г.).
Из французских конгрегации наиболее известна основанная Гильомом из Шампо конгрегация св. Виктора. Гильом (род. в 1070 г.) приобрел известность своею преподавательскою деятельностью при парижском соборе Богоматери, архидиаконом которого он был. Утомлённый борьбою со своим учеником Абеляром,[69] Гильом удалился за стены города, надеясь там найти желанное уединение (1108 г.). Но за ним последовали ученики, и Гильом принялся за обновление полуразвалившегося монастыря св. Виктора (cella vetus), расположенного на правом берегу Сены, недалеко от горы св. Женевьевы. Населив его своими учениками, превращёнными им в уставных каноников, Гильом вместе с этим, не будучи в состоянии «скрыть светильник под спудом», возобновил и свою преподавательскую деятельность. Новый каноникат стал учебным центром. В нём выросла целая богословская школа, во главе которой после Гильома стояли Гюг (Hugues de Saint Victor) и Ришар. Школа св. Виктора стала центром и опорою богословского мистицизма XII века, сливающего традиционное учение с августиновским и платоновским и превращённого в стройную систему Гюгом и особенно Ришаром.
Уставом канониката св. Виктора, основавшего и преобразовавшего (прямо или косвенно) целый рад каноникатов Франции (среди них и св. Женевьеву), протянувшего нити своего влияния в Германию и даже Ирландию, был августинский, который викторинцы развили постановлениями бенедиктинского. Последнее стояло в связи с сильнейшим, чем в других каноникатах, влиянием монашеского идеала. Викторинцев отличает строгость их жизни: обязательность физического труда, запрещение мясной пищи, долгие ночные службы. Во время этих служб во избежание того, [108] чтобы кого-нибудь из каноников не обуял сон, один из них время от времени проходил с книгою на голове меж их рядами, а остальные должны были склоняться перед ним. Если кто-нибудь, одолеваемый дремотой, не делал этого, книга возлагалась ему на голову, и он продолжая обход.
Появились каноники и на Востоке. В 1114 году иерусалимский патриарх Арнульф ввёл среди клириков Гроба Господня «апостольскую жизнь». Утверждённые в 1122 г. папою Калликстом II «Братья-крестоносцы Гроба Господня в Иерусалиме» (Fratres cruciferi dominici sepulcri Hierosolymitani) или, как кратко их называли, сепулькринцы, уже в 1144 году обладали в Палестине 7 домами. После взятия Иерусалима сарацинами (1187 г.) они переселились в Птолемаиду, а когда и она была потеряна христианами (1291 г.), распространились по Италии, Германии, Франции, Испании и Польше. К первоначальной идее канониката у них присоединились заботы о паломниках в Св. Земле, которым они оказывали гостеприимство, о больных и нищих, для чего сепулькринцы основывали «госпитали» — термин, в средние века обозначавший больницу и странноприимный дом вместе.
Подобное же сочетание канониката с благотворительными задачами мы находим у «госпиталитов Св. Духа». Сын графа Монпелье Гильома VII Ги сплотил около себя группу лиц, вместе с ним готовых посвятить себя уходу за больными, и дал новым каноникам устав, выработанный на основе «установлений» ранее возникшего ордена иоаннитов. В 1198 году, когда во Франции дело Ги уже окрепло, Иннокентий III утвердил «орден госпиталитов Св. Духа», а в 1204 году передал Ги госпиталь при одной римской церкви, посвящённой Деве Марии (S. Spirito in Sassia). Отсюда, как из центра, дома госпиталитов, их появившиеся несколько позднее воспитательные и рабочие заведения, распространились по Италии и другим странам, в которых они встречались с течением, идущим из Монпелье. Рост ордена привел при папе Гонории III[70] к его распаду на две группы: около Сассии — центра для Италии, Англии, Венгрии и частью Германии — и около Монпелье — для Франции и других стран. В 1291 году в ордене насчитывалось не менее 99 домов, из них 60 в Италии, 25 во Франции, 5 в Испании, 7 в Германии.
Каноникаты существенно отличаются от монашества. Их возникновение и расцвет, несомненно, вызываются распространением и ростом аскетического настроения и идеалов, лежащих в основе всех монастырских движений. Но, создавая каноникаты, аскетическая идея реализовалась в несколько иной среде. У клириков была своя миссия, не могущая быть устранённою идеей спасения собственной души. Клирики были наследниками апостолов, и перестать быть ими не могли. Аскетическая идея только [109] яснее выдвигала, что ученик Христов, наследовавший данную Им апостолам власть вязать и разрешать, должен «следовать за Христом» и в своей жизни. Благодаря же той форме, которую приобрело понимание христианства, «следование за Христом» отождествилось с жизнью монаха. Vita monastica[71] была вместе с тем и vita apostolica,[72] потому что и апостолы «следовали за Христом». Пизанский архиепископ Федериго Висконти (XIII века) объяснял, что значит «следовать за Христом». «Тот следует за Христом, кто не только отказывается от всего и оставляет всё — это, читаем мы, делали многие философы, например, Диоген и Сократ — но и, как совершенный, подражает Господу в желании своем оставить всё. А это самое совершенное. И такого называют апостолом, потому что его Господь повел не только по тропе правды (per semitas equitatis), как говорится в псалме IV, но и по тропе справедливости (iustitie), как говорится в XXII псалме». И выраженная почтенным архипастырем мысль руководила, как мы видели, всем аскетическим движением.