Черные кони били копытами землю. С воспаленных губ падали хлопья пены. Черные всадники окружили пещеру, уходящую вглубь небольшого холма. Несмотря на мощных коней, во всадниках можно было признать наемников из ополчения. Не умея держаться в седле и плохо владея оружием настоящих солдат, они были годны только задавить врагов своим численным превосходством. Среди наемников было несколько профессиональных солдат. Они держались поодаль, ближе к рыцарю-крестоносцу, на доспехах которого можно было разглядеть герб святой земли. Это означало, что рыцарь побывал во множестве военных походов.
– Мы возьмем их. Милорд, – к рыцарю подъехал старый солдат, все лицо которого было покрыто шрамами.
– Да уж… – усмехнулся рыцарь, – я вижу.
– Милорд, эти крестьяне годны только на то, чтобы поджечь несколько домов, да справиться с горсткой поселенцев без всякого оружия! Прикажете отогнать их в сторону?
– Мне не нужно крови. Ее и так уже было достаточно! Все, что мне нужно – просто выкурить отсюда лесного колдуна с приспешниками, да отвезти их в цепях в город. Они нужны живыми.
– Но, милорд, эти поклонники дьявола…
– У меня есть четкий приказ! Их нужно захватить живыми, чтобы отдать их на суд во славу Божию!
– А если они покалечат наших людей – как тогда?
– Ты же сам сказал: это горстка тупых крестьян! Наберем новых.
– Но если начнется схватка, люди не удержатся, почувствовав вкус крови. Да и кто разберет, кто там, в этой пещере, лесной колдун.
– Ну, его ты узнаешь сразу! Это старый горбун, с уродливым, кривым лицом. К тому же, он абсолютно дефективен – нормально даже не разговаривает!
– А правду говорят, милорд, что этот самый лесной колдун когда-то плохо погадал нашему герцогу?
– Ты знаешь, что за такие речи отрезают язык?
– Простите. Прикажете послать отряд?
– Ну что ж… – рыцарь усмехнулся, – попробуй.
Вход в пещеру был огражден камнями. Но едва первая группа всадников приблизилась к ограждению, как из-за камней вскинулись остро отточенные копья, протыкая животы коням. Ошалев от боли, животные вставали на дыбы, сбрасывая своих всадников, которые, падая на землю, тут же погибали под копытами разъяренных коней. Те, кто засел за камнями, метнули копья вперед…. Все смешалось в едином хаосе: вопли раненных и умирающих, хрипы коней…. Через некоторое время все было кончено.
– Милорд, мы можем положить так всех людей, но не добьемся цели, – солдат вновь подъехал к рыцарю, который откровенно смеялся над происшедшем.
– И без тебя знаю! – рыцарь махнул на него рукой, – ну что ж, попробуем по-другому. Что больше всего боятся выродки сатаны? Огня! Мы выкурим их из пещеры огнем. А вот когда они выползут наружу, тогда мы и возьмем их голыми руками.
Солдат отдал приказ. И группа всадников, отделившись от остальных, помчалась по направлению к лесу. Через некоторое время они вернулись, нагруженные охапками хвороста и соломы. Вторая группа всадников, спешившись, окружила холм, неподалеку от входа в пещеру. Они принялись рыть отверстия в земле.
– Когда они поймут, что начался пожар, им не останется ничего, кроме как выползти на землю, – пояснил рыцарь.
– А если они уйдут вглубь пещеры?
– Никакой пещеры там нет! Так, маленькое углубление в земле, и это тупик. Пещера не уходит в глубину.
– Откуда вы знаете?
– Я знаю, – рыцарь снова усмехнулся, – я вырос в этих краях.
Прошло меньше часа, когда лазы внутрь пещеры были прорыты. Солдаты стали опускать туда тлеющие охапки хвороста – своеобразные дымовые шашки. Так же дымящиеся костры разложили по бокам от входа в пещеру, заслонив их щитами так, чтобы дым шел внутрь.
По команде рыцаря солдаты и наемники, спешившись, окружили выход из пещеры, сжимая в руках обнаженные мечи. Дымовая завеса стала совсем плотной, когда показались люди. Завязалась кровавая схватка. Исход ее был предрешен с самого начала – закончилась она очень быстро. Несколько трупов, потушенные костры, кровавая рукопашная, навсегда оставившая в лесу не только осажденных, но и наемников – и солдаты уже вязали в цепи всех, кого захватили в пещере лесного колдуна.
В основном это были молодые мужчины, но среди них попадались и женщины, прижимавшие к себе плачущих детей. Детей быстро оторвали от них и наравне со взрослыми заковали в тяжелые цепи.
Увидев, что чуть в отдалении происходит небольшая потасовка, рыцарь направил туда своего коня. Наемники избивали лесного колдуна – старого, беспомощного горбуна, лежавшего на земле и пытающегося укрыть голову от ударов. При виде начальника солдаты прекратили его бить.
– Что здесь происходит? – рявкнул рыцарь, и на лице его явно было написано желание расправиться по-настоящему с кем-то из неумелых тупиц, только подводивших его в последнее время. Наемники поняли. Они прекрасно понимали, что один рыцарь-крестоносец запросто может уложить 15 человек.
– Он проклял нас, ваша милость, – выступил вперед самый храбрый, – лопотал что-то про то, что дьявол уже на земле, и всякую чушь. Ну, мы и решили его маленько проучить.
Резким рывком рыцарь поднял колдуна на ноги. Тот вращал по сторонам бессмысленными глазами.
– Вот, опять лопочет, – сказал наемник, – хотите, я вам переведу?
– Не надо, – оборвал его рыцарь, – и без тебя понимаю.
– Первый…. Первый раз придет дьявол… – бормотал лесной колдун, – первый раз потомок сатаны установит царство зла…. И второй раз придет… так до третьего раза… когда уже никто не остановит черных всадников с пылающими глазами, вихрем прошедших по городам…
– Чушь какая-то! – не выдержал наемник, и, заметив, что лицо рыцаря вдруг стало очень напряженным, добавил, – зря вы его слушаете!
– Смотри! – рыцарь указал на гнойные язвы, покрывающие руки колдуна, – он болен. И вот и повязки – валяются на земле, из беленного полотна. Кто-то его лечил. Вот бы узнать, кто, да потащить на костер вместе с ним… Чтоб не повадно было лечить сатанинские отродья…
Колдун испуганно замолчал. На его лице отразился ужас.
– Гляди-ка, он понимает! – рыцарь ударил его кулаком, – а ну говори, кто тебя лечил! Не скажешь?
Колдун отрицательно замотал головой и для убедительности зажал руками рот.
– Ну, да ладно, – остыл рыцарь, – наденьте-ка на него цепь и привяжите к моему седлу. Все равно рано или поздно узнаем. Потащим его в город! А заодно и всех остальных.
1413 год, Восточная Европа
По длинному темному коридору тяжело брел дряхлый старик с длинными белыми волосами. Он двигался с трудом, одной рукой крепко держась за стену, а другой постукивая суковатой палкой, на которую уверенно опирался. Выбившись из сил, старик остановился, задыхаясь, и принялся стучать палкой по стене, громко крича хриплым голосом:
– Катерина! Катерина!
В глубине коридора стукнула дверь. Послышались быстрые шаги, и вскоре Катерина подхватила старика. Лицо ее выглядело недовольным, а брови были нахмурены.
– Зачем вы встали? – голос ее прозвучал слишком резко, – вы же знаете, что вам нельзя вставать! С постели не подниматься, пока я не принесу новую порцию отвара! Теперь вам может стать намного хуже!
– Катерина, дочка моя… – старик дышал тяжело, – ух, как тяжело идти… на площади читают указ бургомистра….
– Ну и что?
– Всем велено собраться в церкви!
– В церкви… – глухо повторив, женщина отшатнулась. Лицо ее стало белым, как мел, а в глазах появился ужас.
– Всему населению велено немедленно собраться в церкви. Всем – и богатым, и бедным. Кто не явится, того схватят стражники, и приведут в церковь насильно.
– Но зачем? Для чего?
– В город прибыл специальный посланец Святого Папы, и прямо с дороги он будет служить мессу по случаю своего прибытия. А потом произнесет речь – обращение к населению города.
– По его следам скачут солдаты… – голос женщины прозвучал тревожно и глухо, – солдаты, окружающие город… Уничтожившие деревню… Они будут уничтожать все вокруг…
– О чем ты говоришь, Катерина? Какие солдаты?
– Так, ни о чем! – женщина нервно повела плечами, – я не пойду в церковь!
– Ты сумасшедшая! Ты сошла с ума, женщина! – старик в ужасе замахал на нее руками, – хочешь, чтобы солдаты приволокли тебя за волосы? Ты не можешь поступить так с Мартой и со мной, больным стариком! Вспомни, что говорят о тебе в этом городе!
– Говорят, что я ведьма, – зло сказала женщина, – ну и пусть говорят!
– Ты должна идти! Перед отъездом отсюда нам не нужны неприятности!
– Да, действительно, – женщина мгновенно смягчилась, вспомнив что-то, – перед отъездом… Возможно, он состоится даже раньше… намного раньше. Хорошо, я пойду в церковь вместе с вами! Но пока мне нужно кое-что сделать! Спускайтесь вниз. Я скоро приду.
И бегом помчалась по коридору. Так же быстро поднялась по маленькой винтовой лестнице в конце и забежала в крохотную комнатку под самой крышей, с одним-единственным окном. Там, за окном, была привязана большая клетка с белыми почтовыми голубями. Катерина подтянула клетку к себе и достала одного голубя. Сняла свой медальон и туго повязала голубю на шею, потом проверила узелок. Ласково прошептав что-то на непонятном языке, она поцеловала голубя и подбросила в воздух:
– Лети! Лети скорей, милый!
Взмахнув крыльями, голубь скрылся в лесу. Катерина вернула клетку на место и помчалась обратно, вниз. Сжавшись, старик стоял возле входной двери, по которой кто-то громыхал кулаком, и чудовищной силы удары разносились на весь дом. Женщина и старик тревожно переглянулись.
– Не волнуйтесь. Я открою. В церковь мы пойдем вместе. Я помогу вам идти.
Старик заметно успокоился от ее слов. Бросив на ходу несколько слов пожилой служанке, робко жавшейся в дверях, Катерина распахнула входную дверь.
И едва не упала на усатого толстяка в военной одежде, который колотил в дверь. Одной рукой держа на привязи свою лошадь, другой он бухал кулаком в дубовую дверь трактира, а вокруг уже собралась толпа зевак. Это был офицер средних лет, в форме из личной охраны бургомистра, толстый, неповоротливый, грубый, с тупым лицом, на котором слишком ясно были отпечатаны все его пороки.