В ярдах пятидесяти от торговых рядов устанавливали очередной помост для выступления новой труппы актеров. Полуодетые мужики стучали молотками и топорами под чутким наблюдением одного из распорядителей ярмарки, который обильно потел на еще не набравшем полную силу светиле. Что же с ним приключится в полдень? Растает? Когда Дарлан уточнил ли у него, не требуются ли свободные руки, тот, не поверив своим ушам, даже дважды переспросил. Монетчик его понимал — член прославленного ордена набивался в плотники, такое в легендах не рассказывается! Знал бы этот человек, что послушники Монетного двора частенько выполняли черную работу, чинили кровлю на крыше замка, чистили колодцы, мели полы и иногда помогали крестьянам в поле. Руки, как оказалось, были нужны, поэтому скинув куртку и благоразумно вернув платок на голову, монетчик присоединился к мужикам, которые в замешательстве прекратили работу, пока на них не прикрикнул потный управляющий. Несколько медяков лишними не бывают, а Дарлан хоть как–то скоротает время, пока остальные лавочники не займут свои места. Слоняться без дела по ярмарке, размышляя об участи Таннета, ему не хотелось, а любая работа отвлекает, когда полностью ей отдаешься.
К полудню помост был собран, а с Дарланом расплатились горстью медных марок. Вокруг прибавилось людей, вновь появились зазывалы на ходулях, чьи голоса буквально разрывали пространство.
— Добрые жители Арнхольмграда и дорогие гости! Спешите, только у нас реликвии урсалов из древних усыпальниц. Каждому клиенту — особенный подарок.
— Игрушки из дерева! Порадуйте ваших маленьких детишек. Куклы в платьицах для девочек, солдатики в имперских мундирах для мальчиков.
— Купил я у вас игрушку! Сын теперь по ночам не спит, плачет. Пришлось сжечь это непотребство. Не стыдно таких страхолюдин продавать, зараза?
— А сына мужчиной воспитывать надо, чтоб не плакал, как девчонка! Эй, аккуратнее, я упасть могу!
— Печень акул! Кому печень акул? Полезно для здоровья и недорого! Соус из чернил каракатиц, пальчики оближешь!
— Внимание, внимание! Рагу из ежей! Кто придет сейчас, достанется посвежей. Приходи скорей, съешь сам, угости друзей!
— Мерзкие стишки, такой поэзией только на вашу тухлятину и заманивать, бездари!
— Не завидуй, ты даже на такое не способен, ишачий хвост! Иди, в своих чернилах не забудь искупаться.
— Только сегодня в полночь знаменитый фаерщик Люмосин, прибывший из самого Капитула магов, устроит величайшее представление за всю историю Великих ярмарок! Огненный звери, пламенеющие корабли, бороздящие темные небеса, сцены легендарных сражений! Вход бесплатный, но господин Люмосин не против пожертвований для храма Аэстас!
— Танцовщицы с западных королевств будут рады видеть вас сегодня на закате! Женщинам вход бесплатный, мужчинам — серебряная марка. После такого, вы не сможете больше спать спокойно по ночам.
— Конечно! На коров в прозрачных одеждах глядеть — серебряная марка, ишь чего захотели, тьфу на вас.
— Нет денег, смотри на свою старуху дома!
— А вот возьму и посмотрю, а ты на мужика своего смотри, голубок проклятый!
— Осел! Дорогу люди, идет осел, кому говорю!
— Опять ты? Ну держись, скотина, ослу твоему пора в похлебку!
— Не тронь осла, сволочь подзаборная, он мне как брат родной!
Великая ярмарка вошла в свой прежний ритм. Протолкнувшись через народ к продуктовым лоткам, Дарлан купил у торговки с лягушачьим лицом большой пирог, начиненный свининой, яйцами и луком и пару моченых яблок, к которым с юных лет отчего–то испытывал любовь. Пока он жевал пирог, после утренней яичницы казавшийся божественным на вкус, Дарлан еще раз обдумал, как достать восемьдесят проклятых золотых. Азартные игры монетчик отмел сразу, играть он не умел и не любил. Да, это был быстрый способ заработать, но и остаться ни с чем тоже. Можно было бы попробовать делать ставки на здешние драки, но Дарлан сомневался, что все они проходили честно. В Фаргенете ему довелось посещать кулачные бои, к которым питал слабость Гленнард, поэтому он не раз становился свидетелем, как более сильный соперник внезапно проигрывал. Договорные схватки, на которых множили свое богатство их организаторы, случались нередко. Гленнард, старый друг. Ищет ли он его до сих пор или развернул своих головорезов после долгих скитаний? Дарлан представил, какой могла бы быть их встреча. Улыбнулись бы они друг другу, пожали бы руки, обнялись бы после всего, что произошло? Или просто молча взялись бы за мечи, пока кто–нибудь из них не упал, захлебываясь кровью. Дарлан не знал и не хотел знать этого. За свою жизнь он обрел не так много друзей, и последнее, о чем бы он просил судьбу, так это сойтись хотя бы с одним другом в смертельном бою.
Когда Дарлан доел, на дороге, разделяющей этот участок ярмарки на секции, поднялся шум. Монетчик увидел движущиеся черепашьим ходом повозки, запряженные лохматыми лошадками. Стражники, грозно размахивающие дубинками, расчищали им путь, но народ не торопился их пропускать. Образовалась толкучка, сопровождаемая залихватскими проклятиями. На повозках стояли то ли клетки, то ли громадные ящики, спрятанные от посторонних глаз холщовыми накидками. Интересно, что там? Явно не танцовщицы. Во главе процессии ехал на молодой кобыле мужчина в странном головном уборе, напоминающем круглую башню. Он с довольной улыбкой смотрел на происходящую свалку и великодушно помахивал рукой.
— Кто это? — спросил Дарлан у парня, который возле него ловко нанизывал куриные тушки на вертела.
— Ты что, в пещере живешь? — удивился тот. Дарлан снова был в платке, поэтому парень не знал, что говорит с монетчиком. — Это ж знаменитый Зандавар из Шелнхольма! Каждый год сюда приезжает.
— Я не местный, чем он знаменит?
— Как чем? Чудной ты человек. Зверинцем своим знаменит, колесит летом с ним по княжествам, народу на радость.
— Диковинные животные, значит.
— Сам ты животное, — со смехом сказал парень. — Что мы, животных не видали что ли? Тварей он жутких по лесам да болотам ловит, а потом за деньгу дермонстрирует.
— Демонстрирует, — поправил его монетчик.
— Я так и говорю, дермонстрирует. Народ толкует, что его даже князья в своих замках как равного принимают.
Какая злая насмешка судьбы, подумал Дарлан. Они прибыли сюда с Таннетом в поисках чудовищ для охоты, а этот Зандавар из Шелнхольма привез монстров сюда же на потеху публике. Надо бы вечером посетить его зверинец, полезно знать, что именно за твари водятся на территории княжеств. Но до заката было еще далеко, поэтому Дарлан вновь направился к торговцам, рассчитывая, что в этот раз ему повезет больше.
Купец по имени Куан, продававший превосходное на первый взгляд оружие, внимательно выслушал монетчика.
— Однажды видел вашего собрата в деле, — изрек он густым басом, сидя на кресле с мягкой подушкой. Молодой слуга обмахивал его веером с изображением цапель.
— Вам понравилось? — спросил Дарлан.
— Это было феноменально. Зрелище, скажем, незабываемое, фантастическое. Он служил барону из королевства Гардения, у которого я гостил, и, как назло, попал я к нему некстати. Мое предприятие в итоге оказалось убыточным.
— Из–за Войны бастардов?
— О, вы разбираетесь в политике? Хотя мастер Монетного двора сведущ во многих сферах, не сомневаюсь, простите мою вольность. Жара в этом году разошлась не на шутку. Да, барон явился на переговоры, которые были лишь предлогом, чтобы выманить его из укрепленного замка. Но заговорщики просчитались. Ваш собрат устроил настоящую кровавую баню. Он чуть ли не парил в воздухе, жонглировал своим коротки клинком, прыгал по головам и, конечно, вытворял монетами такое, что… В общем, я готов заключить с вами контракт, цена, по моему скромному мнению, немного высока, но поднять свой престиж иногда выгоднее.
— Сможете заплатить сразу? — Дарлан надеялся на положительный ответ, но купец осторожничал, за что его нельзя было упрекнуть.
— Смогу после закрытия ярмарки, — пробасил Куан. — Дело не в недоверии к вам, хоть я и не ведаю, по какой причине вы покинули свой орден. Но с уверенностью могу сказать, что на мошенника вы не похожи, а в людях за долгую жизнь я научился разбираться так же, как в качественной стали. Просто я работаю с банковскими векселями, банальная подстраховка от фальшивых монет, коими тут на ярмарке нередко платят. Обналичиваю векселя я в местном банке только на закате финального дня. Вы согласны?
— Почти. Нужно обдумать.
— Такая срочность в деньгах?
— Да, от них зависит благополучие моего друга.
— Тогда думайте, я вас не тороплю. Если откажетесь, обиды тоже держать не буду. Мы с вами люди деловые, понимаем друг друга.
Куана Дарлан решил оставить запасным вариантом. Если не удастся раздобыть золото другим способом, придется идти на поклон к Гидору, чтобы тот потерпел до вечера третьего дня. По крайней мере, какая–та надежда на удачный исход уже появилась.
Великая ярмарка была тем местом, где время текло иначе. Не успеешь оглянуться, как солнце проделает свой обычный ход с востока на запад, а вечер следом распахнет объятия. За эти часы удалось получить еще немного мелочи, выполняя самую разную работу. Дарлан брался за все: таскал воду, помогал разгружать телеги с товарами, проследил за тем, чтобы никто не стащил с лотка изделия из серебра, пока его хозяин бегал по неотложному делу. Потом юная художница с невероятно длинными изумрудными волосами, которая рисовала портреты на заказ, сама предложила Дарлану позировать для картины. Монетчик знатно пропотел, пока истуканом стоял с приподнятым мечом, но благодаря этому он разбогател на серебряную марку, и его везение на этом не закончилось. Когда он помогал устанавливать очередной помост, к нему подошли двое шикарно одетых юнцов и важно заявили, что он не мастер Монетного двора, а всего лишь один из актеров в гриме, ибо настоящий мастер не стал бы заниматься подобным делом. Дарлан предложил им пари, на что они согласились. Вытащив из кармана монету, Дарлан заставил ее облететь вокруг юнцов, а потом вернуться к нему в ладонь. Через мгновение к ней присоединилась и золотая марка, на которую они спорили. Еще семьдесят девять, и Таннет спасен. Это пари навело Дарлана на одну мысль. Ведь он мог устроить целое представление для посетителей ярмарки. Его способности привлекли бы много людей, любой жонглер был бы посрамлен. Но успеет ли он за оставшиеся дни собрать нужное? Не зря ли потратит время?