— Слушаемся, — ответили ученики. Они поклонились ламе и ушли спать.
Лама осторожно приоткрыл сундук — вместо золота и серебра оттуда посыпалась трава. Рассердился лама и откинул крышку сундука. Из него выскочила злая собака и вцепилась в ламу. Стал звать лама учеников, но они не пришли, и собака загрызла ламу.
Утром ученики сварили чай и понесли его учителю, но тот уже лежал мертвый. Отнесли они тело ламы в пещеру, а сами разошлись по домам и зажили счастливо.
— Злая мысль сама себя подстережет. Если бы он разрешил нам придти, мы спасли бы его! — говорили они.
БЕЛАЯ КОБЫЛИЦА
ыл у прославленной белой кобылицы белый жеребенок. Жила она в табуне вместе с другими кобылицами и саврасым жеребцом. Как-то летом случилась засуха, и корма совсем не стало.
— Надо уходить, — сказала белая кобылица саврасому жеребцу, и табун покинул родные пастбища.
Три года шли лошади в поисках травы. Наконец попалось им прекрасное пастбище с сочной травой, чистой водой и солончаками. Здесь они и остановились.
Однажды лошади резвились на берегу реки и раздавили семь гусиных яиц.
— Надо уходить, — сказала белая кобылица, — мы пришли на чужое пастбище, раздавили яйца и стали врагами птиц. На заре слетится их войско и убьет нас. Давайте вернемся в родные места!
Но лошади не послушались и остались.
На следующее утро прилетело птичье войско и заклевало всех лошадей. Уцелела лишь белая кобылица со своим жеребенком. Но птицы не оставили их в покое. Кобылица старалась защитить жеребенка и, когда птицы нападали, укрывала его своим телом. Так птичье войско и улетело ни с чем.
— Ну, сынок, теперь пойдем на родное пастбище, — сказала кобылица жеребенку.
И они отправились в путь. За месяц они преодолевали расстояние, которое проходят за год, а за день — путь, на который требуется целый месяц.
— Мама, а мама! Почему твоя кожа стала такой шершавой? — спросил как-то раз жеребенок.
— Наверно, оттого, сынок, что к ней пристали колючки.
— Мама, а мама! А почему твоя кожа такай красная? — спросил опять жеребенок.
— Это, сынок, прилипла красная глина, когда мы переходили перевал.
— Мама, а отчего дрожат твои ноги?
— От усталости. Много дорог я исходила и много рек перешла.
Наконец довела мать сына до родного пастбища и вскоре умерла от глубоких ран. Перед смертью она наказывала жеребенку:
— Сынок, не ложись спать на северной стороне: там метет пурга, оттуда подкрадываются волки. Ложись на южной стороне: там тихо. Не ходи мимо дверей юрты, иначе набросятся на тебя дети и собаки. Обходи юрты, чтоб никто тебя не увидел. Не ложись на том месте, где ставили юрту: можешь уколоться иглой. В табуне всегда ходи с краю, только на водопой впереди. Не плетись в конце табуна — хозяин побьет. Не ходи в середине табуна — соседи залягают до смерти. А через три года, сынок, приходи, поклонись моему праху.
Но жеребенок не послушался наказа матери: ложился на северной стороне и чуть было не замерз в пургу, а другой раз его чуть-чуть не загрыз волк. Поплакал он, поплакал, поскакал-поскакал и вспомнил: «Ах, какой правильный совет давала мне мать!» И стал ложиться на южной стороне: там спать было спокойно.
Забыв наказ матери, жеребенок много раз проходил мимо дверей юрт. Его кусали собаки, мучили дети, Поплакал-поплакал, поскакал-поскакал жеребенок и подумал: «Ах, какие справедливые слова говорила мне мать».
И стал жеребенок обходить юрты. Наказывала ему мать на водопой идти впереди табуна: чистую воду достанется пить. А жеребенок ходил в конце табуна. Погонщик бил его, и воду приходилось пить мутную. Стал жеребенок ходить в середине табуна — другие жеребята совсем его залягали. Тогда стал жеребенок ходить с краю: хозяин не бил его, жеребята не лягали, траву он ел свежую — сразу жить стало веселее.
«Какой мудрый наказ давала мне мать», — опять подумал жеребенок.
Соскучился он по матери и раньше указанного срока прискакал к ее праху. Видит: лежат ее потроха. Ушел жеребенок и ровно через три года пришел снова. Теперь здесь выросла густая, сочная трава. Жеребенок съел ее, помотал головой и побрел обратно. По пути жеребенок встретил юношу по имени Эрхий Мэргэнху.
— Ты и есть мой конь? — спрашивает юноша.
— Да, — отвечает жеребенок. — Но при условии — если ты поймаешь меня!
Юноша поймал жеребенка, надел на него серебряную уздечку, оседлал серебряным седлом.
— Ну, — говорит жеребенок, — чтобы убедиться в том, что ты действительно мой хозяин, я сровняю гору с землей, а землю развею по всей степи. Если ты удержишься на мне, то ты настоящий мужчина. А если не удержишься, то ты мне не хозяин, а я не твой конь.
Жеребенок сровнял гору с землей, а землю развеял по всей степи — и все-таки Эрхий Мэргэнху удержался в седле. Так хозяин нашел своего коня, а конь — своего хозяина.
ХУРЭЛДЭЙ
далекие-далекие времена возвращался с войны один юноша. Звали его Хурэлдэй. Вдруг на дороге он увидел что-то блестящее.
«Что бы это могло быть?» — подумал Хурэлдэй.
Подошел он ближе и видит: змеи свились в огромный клубок.
«Если встретишься со змеями, надо сойти с коня и три раза поклониться», — вспомнил Хурэлдэй, соскочил с коня и поклонился змеям.
Вдруг из клубка выползла змея с коралловыми рожками, обвилась три раза вокруг юноши, сбросила свои рожки ему в полу и уползла. Хурэлдэй аккуратно завернул рожки в хадак и пошел дальше, как вдруг змея его окликнула:
— Эй, молодец, поди сюда!
Юноша вернулся.
— Подставляй полу!
Хурэлдэй подставил полу, змея выплюнула изо рта что-то белое и приказала съесть.
Юноша проглотил, не глядя, и пошел дальше. А это была волшебная драгоценность, которая наделяла своего владельца способностью понимать язык всех живых существ.
Так Хурэлдэй стал понимать язык птиц и животных.
По дороге юноша заночевал в одном аиле. Когда хозяин аила резал для гостя барана, вдруг залаяла собака и завыл волк. Хурэлдэй прислушался.
— Отдай мне двух коней приезжего, — выл волк.
— Если мне дадут крестец зарезанного барана, я не отдам тебе коней, а если не дадут — отдам, — пролаяла в ответ собака.
Тем временем мясо сварилось, и крестец подали Хурэлдэю. Вдруг в юрту вбежала собака. Хурэлдэй отрезал кусок мяса и, будто невзначай, уронил крестец. Собака подхватила его и убежала.
— Приезжий дал мне бараний крестец, я не отдам тебе его коней, — пролаяла собака, и волк замолчал.
Ночью волк забрался в овечий загон и утащил овцу. Хурэлдэй всю ночь искал ее и нашел наконец. Утром он услышал, как в конце овечьего гурта облезлый годовалый барашек блеял:
— От меня одного зависит благополучие этого гурта.
«Получить бы мне этого барана», — подумал Хурэлдэй.
— Как мне отблагодарить вас за то, что вы вернули мне овцу? — спросил гостя хозяин аила.
— Отдайте мне паршивого барашка, — сказал Хурэлдэй.
Вернулся Хурэлдэй с барашком домой и быстро разбогател.
Однажды Хурэлдэй поссорился с женой и решил отправить ее к родителям. Поймал он жеребца, привязал его и хотел уже идти за женой, как вдруг на кол лошадиного загона села ворона и застрекотала:
— Хурэлдэй собирается отвезти свою жену. Это признак того, что он обеднеет.
Услышав это, Хурэлдэй отпустил коня и вошел в юрту.
— Если хочешь, уезжай, но сам я тебя не повезу, — сказал он жене.
Помирились супруги и зажили опять мирно и счастливо.
БЫСТРЫЙ КОНЬ АРАВГАР-ХЭР
авным-давно во владениях князя Аги-Уйзена жил скотовод Гомбо. И хотя он был беден, но не просил подаяния. Целыми днями работал Гомбо, но с трудом сводил концы с концами. Была у него единственная любимая дочь, девушка своенравная, но умная, красивая и трудолюбивая — все вокруг не могли ею нахвалиться. Приглянулась дочь Гомбо богачу Балбару, и приехал он в его бедный аил, хотя раньше не знался с бедняками. Богач сосватал дочь Гомбо за своего сына и через несколько дней прислал условленный выкуп. На свадьбу Балбар пригласил много гостей и отпраздновал ее на широкую ногу. Вечером мать жениха и мать невесты легли спать в юрте молодоженов, чтобы утром проверить, как молодая жена сварит чай.
Шустрая невестка Балбара встала рано, еще до восхода солнца, надела на себя все свои украшения, как того требовал обычай, и вышла из юрты.
«Молодец, доченька, рано встала», — обрадовалась мать девушки, а свекровь с недовольством подумала: «И зачем она так рано поднялась?»
Обе женщины решили, что молодуха пошла открывать дымник, но время шло, а она все не возвращалась.
— Куда она пропала? — заговорили обе матери и решили посмотреть.
Вышли они из юрты и видят: ходит молодая по правому берегу реки, где остановился на ночлег караваи, разговаривает о чем-то с караванщиками. Потом сняла гутулы, подняла полы одежды, перешла вброд холодную реку, поправила украшения и вернулась в юрту. Молодая быстро развела огонь, сварила вкусный чай и с поклоном угостила мать и свекровь. Потом разбудила мужа и сказала ему:
— Я знаю, что ты не всегда будешь делать то, что я скажу, но кое-что ты должен исполнять обязательно. Иди сейчас к караванщикам, которые стоят на правом берегу реки, и купи у них черного годовалого жеребенка.
Муж так любил свою жену, что не мог отказать ей и отправился на правый берег реки. Там он увидел привязанного к телеге нескладного жеребенка с черной лохматой шерстью, — у него не было ни хорошей масти, ни вида.
— Я хочу купить у вас этого жеребенка, — сказал богач караванщикам.
— А зачем он вам? — удивились те.
— Есть у меня капризный ребенок, который любит возиться с животными, — высокомерно ответил богач.
Караванщики сразу подняли цену:
— Хочешь купить, давай за него двух кобылиц.
— Ладно, беру, — согласился богач, — но сначала я должен посоветоваться с домашними: сказать матери и уговорить свою жену.
Дома богач сказал жене, что не купит жеребенка, так как за него дорого просят.