Теперь Рим стремился установить более тесные отношения с Романом, но все попытки закончились неудачей, и следующая была отложена до более благоприятного времени, которое не наступило при жизни Романа. В короткий период с 1197 по 1201 г. Галич и Волынь удерживали первое место в Южной Руси. В других княжествах не происходило ничего интересного. Деятельность Всеволода Большое Гнездо ограничивалась Владимиром, за исключением того, что он обновил Городок и укрепил его кремль, а также послал своего сына Ярослава в Переяславль (в настоящее время Переяслав-Хмельницкий. – Пер.), дав понять таким образом, что у него есть своя доля земель в Южной Руси. С киевским князем Рюриком он прекратил все отношения. Половцы не тревожили Киев в этот период, но их звездный час близился.
Среди всех потомков Мономаха и даже Олега, «этих былых союзников диких половцев», не было в истории князя, который имел бы такие тесные отношения с этими степняками, как Рюрик. Он хотел поддерживать дружеские отношения с каждой ордой без исключения, и в случае нужды они были готовы услужить ему. В летописях небезосновательно утверждалось, что «язычники восхищались Рюриком, потому что он всех принимал с любовью, будь они христиане или язычники, и никто не уезжал от него недовольным».
В 1202 г. пришел конец мирной жизни. В тот год начались бесчисленные войны и походы, которые ввергли всю страну во мрак. Как только Рюрик заключил надежный договор с черниговскими князьями, он поспешил использовать его и решил унизить Романа. Черниговские князья объединились в союз против Романа и уговорили всех потомков Олега встать на их сторону. Черниговский князь Чермный поехал в Киев с братьями помочь Рюрику в борьбе с «единственным правителем Галича» и его родственниками, которые правили под его руководством в Волыни. Эти князья-союзники не могли простить Роману взятие Галича без их согласия и раздела его с кем-либо, и они завидовали его быстрому возвышению. Также стало известно, что Роман заключил договор с Всеволодом Большое Гнездо – единственным князем, которого он считал над собой старшим. И, в довершение картины, между этими двумя князьями было решено отдать киевский трон Ингварю – сыну Ярослава Волынского.
Но, сидя в Галиче – золотоглавой столице Осмомысла, Роман знал, что происходит в Киеве – старой столице. Совершая быстрые переходы, он опережал своих врагов и предвосхищал их действия. Черкесы и «черные клобуки» поднимались все как один и с радостью присоединялись к походным колоннам полков Волыни и Галича. Киев и окрестные города были настроены в пользу Романа. Пока союзники обговаривали будущий раздел Белгорода, Вышгорода и Галича, планировали позиции полков и орд половцев, Роман при поддержке населения внезапно подошел к Киеву. Жители города открыли ему ворота, и он беспрепятственно вошел в него. Он занял Подол – нижнюю часть города – и послал людей к Рюрику, находившемуся в холмистой части города, с требованием сдаться. Ввиду того что киевляне открыли городские ворота и были готовы ко всеобщему восстанию, союзники не оказали никакого сопротивления, и все поцеловали ему крест – и он тоже поцеловал его – в том, что он захватил Киев не для себя. После этого он разрешил им уйти из города и разойтись по домам. Рюрик ушел в свой Овруч, а черниговские князья – каждый в свои земли у Днепра. Затем, подчинившись Большому Гнезду, Роман посадил на киевский трон Ингваря Ярославича, а потом завоевал двойную любовь народа, совершив поход на диких половцев. Вместо того чтобы грабить Галич, как им обещал Рюрик, половцам пришлось теперь дорого заплатить за то, что они ему помогали. Роман захватил их города и огромное количество пленных, освободил пленников-христиан, так что радость от его победы была безграничной.
Так в Киеве началось новое правление. Но пока Ингварь сидел в Киеве, никому и в голову не приходило называть его великим князем, так как он был просто наместником. Более того, его правление имело одну положительную черту – краткость.
Побежденные и униженные Рюрик и потомки Олега не могли простить киевлянам их предательства и готовились отомстить. Было совершено ни с чем не сравнимое в истории Киева преступление. Уж сколько бед сваливалось на мать городов русских, все они были ничтожными по сравнению с этой. В январе 1204 г. Рюрик со своими людьми и Чермный со своим войском привели к Киеву несметные орды половцев, пообещав отдать этим кровожадным дикарям-степнякам столицу на разграбление. Говорится, что «из своей страны пришли все половцы». Киев был взят штурмом; половцы разграбили не только весь нижний город, но и верхний: они ринулись в его верхнюю часть и разграбили монастыри, Софийский собор и Десятинную церковь, содрали со стен святые иконы и унесли священные сосуды и кресты. Дикари захватили драгоценные одежды древних князей – святого Владимира и его сына Ярослава Мудрого и другие одеяния, хранившиеся в церквях и почитавшиеся как священные реликвии. Город пылал в огне. По улицам гнали множество взятых в плен людей. Иностранные купцы оборонялись в каменных церквях так мужественно, что половцы договорились с ними, что возьмут часть их товаров в качестве выкупа.
Половцы не щадили ни знатных, ни простолюдинов, ни богатых, ни бедных. Множество старых монахов и монахинь, а также приходских священников были заколоты копьями или зарублены мечами, равно как и хромые, слепые и все бесполезные люди. Здоровых и молодых угоняли в плен. В городе не осталось ни одного неразграбленного дома, в церквях – ни одного священного сосуда или иконы в окладе. Когда половцы насытились грабежами и ушли из города, Киев представлял собой дымящиеся руины, и лишь стоны умирающих нарушали тишину. Улицы, залитые кровью, были покрыты трупами людей.
После этого люди припоминали многие пророчества и знамения, явившиеся в тот год: например, однажды ночью небеса вдруг словно окрасились кровью, а на улицах и в домах, казалось, каждый предмет был залит кровью. Люди видели, как звезды, сорвавшись с неба, падали на землю, что привело в ужас всех, кто стал свидетелем этого явления. Люди думали, что близится конец жизни. Теперь казалось, что разрушение Киева было предсказано этими чудесными небесными явлениями. «Возможно, так оно и было, ведь что могло быть ужаснее уничтожения Киева своими собственными князьями? Слыхивал ли кто-нибудь до того времени о таком преступлении во всем белом свете?» Но слова, описывавшие все эти ужасы, не переставали звучать среди людей, когда их заглушили еще более ужасные стенания.
Из далеких времен до нас дошло предание о новой страшной беде для всех народов православного мира. Царьград был взят латинянами. Западноевропейские крестоносцы захватили столицу императоров, разграбили ее до основания, ограбили и перебили столько людей, что их число не поддавалось счету. Они ворвались в Святую Софию, сорвали с петель двери и разрубили на куски амвон, обитый серебром, ободрали великолепный алтарь и забрали все драгоценные камни и подсвечники, Евангелия в золотых и серебряных переплетах, святые кресты и бесценные иконы. Бессчетное количество других церквей в городе и за его пределами, а также монастырей они ободрали до стен. «Их количество невозможно сосчитать, а красоту – описать». Так пал хранимый Богом Царьград – столица империи и греческих земель.
Эти два события – захват Киева Рюриком и половцами и захват Царьграда латинянами – случились в одном и том же году – 1204-м. Главный разрушитель Киева Рюрик не осмелился вступить в столицу и отправился назад в Овруч. Ингварь похоронил себя до конца своей жизни в Волыни.
Роман не поверил своим ушам, когда услышал о страшном разрушении Киева, и пожелал получить объяснения от самого Рюрика и из Галича поехал прямо в Овруч. Мы не знаем, что сказал Рюрик Роману, который ради собственных эгоистических целей хотел отделить Рюрика от черниговских князей и половцев. Рюрик был готов уйти от них или, по крайней мере, пообещать сделать это, если Киев снова станет его. Каким бы ни был результат переговоров, обе стороны остались неудовлетворены. Очевидно, Роман не хотел ввиду отделения Рюрика от Чернигова и половцев отказывать Рюрику в киевском троне. Будучи в дружеских отношениях с Всеволодом Большое Гнездо и зная о его неприязни к киевскому князю, так как он способствовал позору Рюрика и воцарению в Киеве Ингваря, Роман поступил так: он сказал Рюрику, что утверждение князя Киевского не зависит от него, князя Галицкого, и посоветовал Рюрику обратиться с этой просьбой к Большому Гнезду, пообещав, что сам напишет об этом князю Владимирскому. Он дал такое обещание, полагая, что Большое Гнездо отклонит это предложение. Но в этом случае Большое Гнездо не оправдал ожиданий Романа. К всеобщему удивлению, великий князь Владимирский дал свое согласие на возвращение Рюрика на киевский престол, и никто, кроме Романа, не мог объяснить это иначе, как поразительно миролюбивым характером Большого Гнезда. «Этот милостивый князь, – говорили люди, – не помнит преступлений Рюрика или даже оскорбления, которые тот нанес ему самому». Но Роман, очевидно, объяснял такой неожиданный поступок князя иначе и, не желая возвращения Рюрика в Киев, выбрал свою линию поведения.
На следующий, 1205 г., когда Рюрик снова стал князем Киевским, Роман укрепил свою прежнюю дружбу с Черниговом и Ярославом Всеволодовичем – сыном Большого Гнезда, который правил тогда в Переяславле на Альте. Затем он пошел к Рюрику с полками из Волыни и Галича и объявил войну половцам. И как бы хорошо Рюрик ни относился к половцам, он не мог отказаться воевать с врагами отечества. Священный боевой клич поднял всю Южную Русь. Все начали вооружаться, и под командованием Романа был проведен успешный военный поход. Половцы были разбиты так, как давно уже их никто не бил. Были спасены из неволи много пленных, и много богатств, захваченных в Киеве при разграблении, были возвращены в город. Роман завоевал себе колоссальную славу и благодарность, которую ему выражали повсеместно.
Но победа над половцами была не единственной или, наверное, не главной целью этого военного похода. По возвращении войска Рюрик был смещен с киевского трона. Мы не знаем, как это осуществил Роман; знаем только, что он сделал это не напрямую. Об этом говорит тот факт, что он отвез с собой в Галич двух сыновей Рюрика – Владимира и Ростислава, бывшего зятя Большого Гнезда. Сам Рюрик стал монахом, а его дочери и жена были вынуждены уйти в монастырь. Никто не сомневался в том, что Рюрик принял постриг по принуждению Романа. Когда Большое Гнездо узнал об этом, он рассердился, но только потому, что муж ее любимой дочери был, как он думал, пленником в Галиче. Он потребовал, чтобы оба брата были немедленно освобождены. На это Роман ответил не только полным согласием, но и сделал даже больше: Ростислав был не только освобожден, но и посажен на киевский трон.