Эти восстания не были прямо направлены против монголов. Люди били налоговых откупщиков и их помощников, а не людей хана, поэтому хан не мог сильно гневаться; и все же его гнев можно было вызвать, и часто сообщалось о том, что полки из Орды идут «умиротворять» Русь.
В такой ситуации пришла весть о том, что немецкие ливонские рыцари с многочисленным войском наступают на Псков. Невский послал свою собственную личную дружину своему сыну Дмитрию, который в то время княжил в Новгороде, и приказал своему брату Ярославу Тверскому тоже отправиться туда, а сам поехал в Орду, чтобы попытаться спасти русских людей от некоторых новых больших напастей. Дары, которые он захватил с собой, были более ценными, чем какие-либо другие дары, привезенные им раньше, а его просьбы были самыми простыми и разумными. Но в Орде Невскому дали понять, что им недовольны. Берке был совсем другим, не похожим на того человека, который был при жизни Батыя или когда боролся с Сартаком за власть. Теперь его никто не мог обуздать; кроме того, его разгневала военная неудача в Закавказье, где он воевал со своим сильным двоюродным братом Хулагу. Он безо всякой нужды задержал в Орде Невского на всю ту зиму, потом на следующее лето, и лишь поздней осенью князь смог отправиться домой, больной и сломленный; он умер, не доехав до Владимира. Он прибыл в Нижний Новгород, а когда его привезли в Городец, был уже близок его последний час. В этом месте он принял монашеский постриг, и 14 ноября 1263 г. жизнь покинула его.
Смерть Невского оглушила Русь, как удар грома. Это было национальное бедствие, которого никто не ожидал, ведь, совершив все свои великие подвиги, Невский умер всего лишь в возрасте сорока двух лет. Даже когда хоронили его, люди не могли поверить в то, что он навсегда покинул их. Его имя, сам его гроб казались священными.
Когда Петр Великий основал на Неве город Санкт-Петербург, заключил мир со шведами и возвратил себе древнюю вотчину – ижорские земли, он перевез останки Александра Невского в столицу, где они в настоящее время покоятся в Свято-Троицкой Александро-Невской лавре, почитаются и веками будут почитаться как мощи святого и героя. Во всем русском православном календаре нет более значимого святого и более великого государственного деятеля или воина в истории Руси, чем Александр Невский. Благодаря своей мудрости и политике уступок и смирения перед тиранией монголов он подавлял бунты, которые, возможно, привели бы к отмене национального управления и замене русских князей монгольскими владыками. Такая замена поставила бы под угрозу язык, религию и само существование русского народа. Этого нужно было избежать любой ценой. Никто лучше Невского не знал сравнительную численность монголов и русских; никто не был больше, чем он, предан Руси; никого соотечественники не уважали больше, чем его. Вот почему его слова имели вес и, когда он объяснял, что сопротивление приведет к гибели, а подчинение – лишь путь к спасению народа, люди верили и повиновались ему. Так он спас Новгород и многие другие города от полного уничтожения, сохранил неисчислимые тысячи жизней. Самое главное – его влияние осталось; оно усмиряло страсти, вселяло терпение и мужество в сердца людей, давало знание того, что насилие лишь делает иго более тяжелым.
Приблизительно в то время, когда умер Невский, Москва начала увеличиваться в размерах и обретать большее значение. Самый младший сын Невского Даниил получил в вотчину этот город, который тогда был очень маленьким, и несколько деревень вокруг него.
Во Владимирском княжестве Юрия Долгорукого был заложен фундамент Москвы, и все, что отличало Владимир от Ростова и Суздаля, отличало Москву в еще большей степени. Преимущество Владимира перед более древними городами состояло в том, что в нем не было этих «сильных древних родов», которые держались особняком от всех остальных. Владимирское княжество населяли люди, которые прибыли из многих мест и обосновались в нем в тот исторический период, когда из разнообразного множества славянских племен и родов сложился единый русский народ. С самого начала это было «всерусское» место, и в этом состояло отличие Владимира. Это в большей степени касалось Москвы, самого молодого и недавнего поселения, подчиненного Юрию, которое позже других образовало упорядоченную территориальную единицу. Когда вотчина Долгорукого превратилась в сильное государство под властью князей, ставших его преемниками, города на его территории настолько уподобились Владимиру, что уже не признавали претензии на главенство Ростова и Суздаля. При Всеволоде Большое Гнездо название Великая Русь было довольно слабо связано с Владимиром. Это название, которое приняли не только Ростов и Суздаль, но и перед которым вынужден был склониться Господин Великий Новгород, обрело постоянную связь с Москвой, когда этот город наконец пришел к власти. Если после смерти Андрея Боголюбского ростовские и суздальские бояре упорно называли Владимир «придатком», то они не могли притязать на то, что Москва зависит от каких-либо бояр, так как Юрий Долгорукий построил ее против воли бояр в целом. Предание гласило, что Москва была основана Долгоруким, а затем отнята у него боярами насильственным путем, за что последовало наказание – смерть.
Отличие правления во Владимире состояло в том, что власть князя была непоколебимой. Долгорукий, а еще больше его сын Андрей Боголюбский положили конец власти бояр, которая в других княжествах была сильна, а в некоторых – абсолютна и всемогуща. Борьба бояр за сохранение древнего и для них полезного порядка правления, за исключительные права для себя по отношению к другим людям на владимирских землях приобрела характер интриг и измен, против чего народ восстал почти единогласно. Таким образом, власть князя появилась с единственной целью, и люди поспешили сделать ее государственной властью. Именно с этой помощью народа Всеволод Большое Гнездо победил гордых и могущественных «сильных мира сего», которые противостояли простым людям. Он положил конец всяким притязаниям бояр, враждебным всякой власти, которая поддерживала народ. Он заслужил любовь землепашцев и другого трудящегося люда тем, что не позволил, чтобы ни одним городом или регионом управляли бояре, и послал своих верных слуг управлять ими, а сам каждый год вместе с членами своей семьи и доверенными лицами ездил ежегодно в разные места смотреть, что происходит, и лично отправлять правосудие всем. Эти верные слуги сильно отличались от бояр; они были такими же подданными владимирского князя, как и остальной народ. Им было выгодно укреплять и поддерживать правящего князя – уроженца этих мест.
Во Владимирском княжестве вся социальная структура была построена на земле. Интересы всех совпадали. Все от мала до велика – земледельцы, ремесленники, духовенство, купцы, воины и сам князь образовали одну крепкую державу, которой стала Великая Русь. Когда Всеволод Большое Гнездо в конце своей жизни столкнулся с противодействием своего сына Константина и принял решение все радикально изменить, то обратился к народу за поддержкой. Ему нужна была сила всей русской земли как единого целого. Он не стал собирать одних лишь бояр для решения вопроса такой важности, не обратился только к своим доверенным лицам; он созвал и бояр, и купцов, и людей всех сословий. Такое единство князя и народа, которым он правил, было подтверждено целованием креста и стало залогом будущего единства и последующего величия. Этот союз был особенным и стал главной силой Великой Руси. Эта черта была характерна не Ростову и Суздалю, где благодаря связям с Великим Новгородом с древних времен боярский дух был все еще силен; не самым древним городам принадлежала эта особенность, а тем, что возникли позже, и больше всего – самым молодым, так как эта особенность во многом зависела от общего успеха, достигнутого не сию минуту, а медленно, с болью и огромным трудом князьями Владимирскими, а позднее – Московскими.
Сначала, когда во Владимире вводили новый тип правления на смену старому боярскому порядку, люди, отодвинутые от власти и изгнанные из нее, противодействовали этому всеми возможными способами. Они жаловались на княжеских представителей и слуг, придумывали едкие поговорки, критикующие эту новую систему. В то время никто из могущественных людей – сторонников древнего порядка не мог примириться с новым, и некоторые из них уезжали из страны. Но во времена Даниила – сына Александра Невского, когда Москва начала возвышаться, главной характерной чертой Москвы – будущей столицы Руси – стала полная солидарность князя и народа и преданность народа воцарившемуся княжескому роду. Несгибаемые, трудолюбивые, упорные и миролюбивые люди были рады иметь своим князем в Москве и ее окрестностях самого младшего сына Невского, которому было всего лишь два года, когда умер его отец. Этот край пригласил новых поселенцев, которые приезжали в большом количестве со всех сторон, потому что там были мир и порядок, тогда как на севере и юге – беспорядки и неразбериха. Эта репутация мирного и спокойного места была в то время огромным преимуществом Москвы, где Даниил, который один из всех братьев унаследовал «священные добродетели» своего отца, правил тихо и незаметно.
После смерти Невского в 1263 г. начался страшный период, когда князья боролись за владение Владимиром. Преемником Невского стал его брат Андрей, который прожил всего несколько месяцев. Потом великим князем стал брат Андрея – Ярослав Тверской. В первые годы его правления новгородцы оказались вовлечены в тяжелую войну с датчанами и ливонскими рыцарями. В эти тревожные годы они жили в мире с Ярославом, но в 1270 г. они восстали против него, и он был вынужден просить поддержки у монголов. Те пообещали помощь и послали немалое войско, когда благодаря влиянию брата Ярослава Василия оно было внезапно отозвано. И тогда великий князь со своими воинами пошел в одиночку на Новгород, но по просьбе митрополита Киевского он заключил мир с мятежными боярами.
В 1272 г. Ярослав умер, и его преемником стал Василий, который после этого прожил чуть менее трех лет. Тогда великим князем стал сын Невского Дмитрий. Пока княжество таким образом переходило из рук одного князя в руки другого, монголы вовсю пользовались ссорами между князьями, неразберихой и беспорядком, вызванными постоянными переменами. Они грабили близлежащие провинции и в 1278 г. сожгли Рязань.