Глава 16Куликовская битва
Михаил, покинутый Ольгердом, заключил мир с Дмитрием, но лишь для того, чтобы поехать в Орду. Поездка состоялась в январе 1371 г. Судя по тому, чего он достиг, Мамай его принял хорошо. А Мамай в то время правил Ордой через своего ставленника – хана Мухаммеда Булака. Михаил получил не только ярлык на великое княжество, но и предложение помочь войском против «мятежного» Дмитрия – таков был Дмитрий в глазах Мамая, по крайней мере официально. Михаил отказался от войска, но взял с собой посла Сары-ходжу. Благосклонность Мамая и нового хана стоили Михаилу немалых богатств, так как помимо того, что он привез в Сарай, ему выставили долг в десять тысяч гривен – огромная сумма по тем временам, и в качестве залога он обязался прислать Мамаю своего сына Ивана.
У Москвы всегда были свои агенты в Орде, и от этих людей Дмитрий знал о сложившейся ситуации еще раньше, чем Михаил поворотился в сторону дома. В каждый город были посланы люди, чтобы взять со всех клятву в том, что они не примут Михаила и не позволят ему быть князем Владимирским. Все люди были на стороне Дмитрия, и он вместе со своим двоюродным братом во главе большого войска немедленно отправились на Переяславль.
Когда Михаил вернулся и объявил о своем назначении, жители Владимира не приняли его. Они послали ему весть, что не верят наличию у него ярлыка на княжение, и он был вынужден ретироваться. Монгольский друг Михаила – Сары-ходжа вызвал Дмитрия во Владимир, чтобы выслушать, как будут зачитывать жалованную грамоту хана. «Я не поеду на оглашение грамоты, – ответил Дмитрий. – Я никому не позволю войти во Владимир, а тебе, о, посол, путь открыт». Но бояре, которые привезли этот ответ князя, должны были вручить Сары-ходже подарки и с глазу на глаз пригласить его осчастливить Москву своим присутствием.
Сары-ходжа, получивший богатые дары от князя Михаила, заколебался. Он выразил свое великое почтение тверскому князю и повел того к реке Мологе, где и вручил ему жалованную грамоту хана. Он длинно говорил о своей неизменной преданности, а затем простился с князем. После этого Сары-ходжа поехал прямиком в Москву, где его одарили богаче, чем он мог вообразить. Он восхищался красотой и совершенством города и хвалил Дмитрия за обходительность и доброту, однако посетовал, что великий князь не посетил любящего его хана, хороший прием которого посол гарантировал. Прощаясь, он повторил, что никогда не забудет Дмитрия, а когда приедет в Орду – расскажет о его сердечности.
Дмитрию действительно пора было поостеречься от разрыва с монголами. Не раз уже приходили резкие напоминания от Мамая, который даже угрожал войной. Михаил, вооруженный жалованной грамотой хана, занимал один регион за другим, оставляя своих людей во всех спорных местах. Новгородцы сообщили Михаилу, что если он действительно назначен вместо Дмитрия, то они готовы целовать ему крест.
Дмитрий держал совет с митрополитом и своими боярами, «следует ли ему воевать с Ордой или прибегнуть к словам». Но, как бы мучительно ни было последнее, советники побоялись советовать князю сопротивляться, поэтому Дмитрий решил поехать к хану и по возможности договориться с ним. Когда было оглашено это решение, в Москве все упали духом. Все боялись дурного исхода, и Дмитрий перед отъездом написал завещание. Митрополит поехал с ним до реки Оки и благословил его при расставании. Вскоре после отъезда великого князя приехали послы от Ольгерда заключать мир с Москвой. Князь Владимир и боярский совет во главе с митрополитом заключили мир с Литвой. Затем последовала помолвка дочери Ольгерда Елены с двоюродным братом Дмитрия Владимиром. Через несколько месяцев состоялась церемония бракосочетания. Из Орды пришли такие благоприятные вести, что никто дурного слова не сказал про Сары-ходжу в Москве. В Сарае обрадовались приезду Дмитрия. Его дед Иван Калита был другом хана Узбека. Дмитрий был племянником Симеона Гордого – сыном брата Симеона Ивана Кроткого. Все эти князья были верными друзьями Орды и всегда повиновались ей. Дмитрию оказали большие почести. Подарки, которые он привез Мамаю, хану, его женам и магнатам, были такие, каких там давно не видывали. Другие князья не могли привозить такие богатые подарки в то время. Когда Дмитрий узнал, что Иван – сын Михаила Тверского – находится в Орде в качестве гаранта получения ею десяти тысяч гривен, он предложил немедленно заплатить деньги, и монголы ему ответили, что он может забирать юношу и держать его у себя до тех пор, пока его отец не выплатит всю сумму. Мамай и Дмитрий встретились лицом к лицу, и каждый сделал свои выводы. Они изучили податные списки, и эта работа, хоть она и была скучной, наконец закончилась к удовлетворению обоих. Великому князю была вручена жалованная грамота, и он возвратился домой. Вместе с ним поехали видные послы, которые сопровождали Ивана – сына Михаила Тверского – и доставили его в Москву как залог долга его отца.
Позже Дмитрий узнал, что он уехал из Орды не раньше, чем Михаилу Тверскому монголами было отправлено письмо такого содержания: «Мы дали тебе великое княжество и предложили войско, чтобы ты сел князем. Ты отказался и от нашей власти, и от наших воинов, решив справиться своими силами. Больше не проси у нас помощи и сиди там при поддержке того, кого захочешь».
Так что Дмитрий возвратился в Москву с хорошими результатами и с почетом, укрепив свое положение и во всех вопросах посрамив своих врагов. Он немедленно начал восстанавливать целостность московских владений, разрушенную в его отсутствие Михаилом, который занял несколько приграничных городов Московского княжества, а другие города разграбил. После своего воцарения в Новгороде Михаил заменил людей Дмитрия своими собственными людьми, и Новгород дал ему письменную клятву. Когда Дмитрий приехал из Орды с новой жалованной грамотой и с почетом, Новгород немедленно порвал с Михаилом и присоединился к Москве.
На следующий, 1372 год война стала уже более вероятна, особенно потому, что на стороне Михаила была Рязань. Было ясно, что Тверь и Рязань заключили против Москвы союз, более беспощадный, чем когда-либо, а также против Новгорода, который теперь помогал Москве. Ольгерд, выдавший свою дочь замуж за двоюродного брата Дмитрия – Владимира, какое-то время воздерживался от военных действий. Но даже с самого начала эта его сдержанность была похожа на насмешку, потому что он отправил к Михаилу несколько князей с подкреплением: князя города Полоцка Андрея Друцкого, одного из своих сыновей, своего брата Кейстута и его сына Витовта, которые привели с собой много литовцев и поляков. Москве снова пришлось вступить в схватку не столько с Тверью, сколько с Ольгердом.
Война с Рязанью закончилась в одном сокрушительном сражении. Дерзкий Олег Рязанский проявлял враждебность к Москве во время правления отца Дмитрия и претендовал если не на все земли, присоединенные к Коломне, то по крайней мере на те, которые включали Лопасню. Когда Ольгерд вторгся в московские земли во второй раз, рязанские войска помогли Дмитрию. Однако тогда ими командовал князь Пронска, а эти князья сами оборонялись от рязанского князя из-за своей дружбы с Москвой. Теперь Олег потребовал себе Лопасню в качестве цены за свою помощь в борьбе с Ольгердом, что вызвало разрыв между ним и Дмитрием. Дмитрий ответил, что войска Олега не защищали Москву, а лишь стояли на границе своих собственных земель, что Ольгерд сжег и разрушил Москву. Но чтобы Олег не мог пожаловаться хану, Дмитрий сказал, что обсудит с ним вопрос о границах. Олег захотел чего-то более реального, чем обещания, и захватил Лопасню крепкой рукой и удерживал ее – оккупировал регион, который ему был нужен.
Ненависть между людьми, подвластными Дмитрию и Олегу, уходила корнями во времена Всеволода Большое Гнездо, когда Москва была не чем иным, как деревней Кучково, а рязанцы ворвались через Лопасню и жестоко разграбили ее. Но Москва сильно разрослась с тех времен. Она стала главным городом, называла своего правителя великим князем всея Руси, а ее жители считали рязанцев «опасными, самонадеянными, грубыми недоумками».
У Дмитрия был воевода-ветеран – человек, обладавший редкими способностями и долгой практикой, полководец, испытанный во многих войнах, прекрасно знавший все военные хитрости и значение каждого шага, сделанного врагом. Кроме того, он был главным доверенным лицом Дмитрия, его зятем – мужем его сестры Анны. Люди обычно называли его князем Волынским, прибавляя прозвище Боброк. Этот Боброк-Волынский и должен был теперь усмирить Олега Рязанского.
Олег, собрав войско, выступил на Москву. Сражение было жестоким – одним из самых знаменитых сражений той эпохи. Название поля – Скорнищево, – на котором оно происходило, стало широко известным. Олег бился упорно, но, несмотря на его бесстрашие и храбрость, ему пришлось бежать с несколькими спутниками. Боброк взял Рязань и посадил в ней Владимира Пронского.
Теперь Михаил Тверской начал тревожить нападениями московские владения. На Пасхальной неделе его союзники неожиданно напали на Переяславль, разграбили его и сожгли, не оставив после себя ничего, кроме крепости. Затем они захватили все соседние поселения. Кейстут нанес этот удар так внезапно, что захватил врасплох людей, работавших на полях, и людей, шедших по дороге на рынок или еще куда-то, но он не смог взять крепость. Тверской князь, напавший на Дмитров, разграбил его и увел множество людей. Затем союзники сожгли Кашин и разрушили его. Кашинский князь поспешил в Москву. Союзники разошлись по домам, но тверской князь, дойдя до Торжка, захватил город и оставил в нем своих чиновников. Теперь пришла весть о том, что приближается Ольгерд, и было объявлено место, где Дмитрий должен сразиться с ним.
Тем временем Дмитрий послал людей в Торжок, и из Новгорода прибыли бояре и другой люд. Они выдворили тверских чиновников, а тех, кто не успел скрыться, взяли в плен. Они остановили тверских купцов и захватили их товары. Весть о том, что Торжок перешел к Дмитрию и на его стороне Новго