о власть монголов в России закончилась, и тогда власть Дмитрия проявилась во всей силе. Но так было в последние годы правления Тохтамыша.
Подчинение Тохтамышу вначале было очень мучительным и напоминало худшие времена правления хана Узбека. Василий, наследник великого князя, посланный в Орду для передачи дани, самым бесцеремонным образом был задержан там более чем на два года. И снова русские князья ездили за получением ярлыков на княжение и жаловались друг на друга.
В 1383 г. нижегородский князь умер, и, как бы Василий и Симеон ни стремились получить отцовское наследство, хан, не желавший обижать их дядю Бориса, отдал Нижний Новгород ему, а им оставил Суздаль; но одного из братьев – Василия он держал в Орде заложником. Теперь между дядей и племянниками возникла ссора, и племянники обратились к Дмитрию Московскому за помощью. Так как считалось, что Нижний Новгород связан с Москвой, Дмитрий, возможно, не хотел, чтобы его шурины получили Нижний, потому что они без колебаний помогали Тохтамышу; но все же было бы проще получить Нижний от них, чем от их дяди. Вот почему в 1387 г. великий князь помог им получить его. Борис, сильно пострадавший в борьбе с Москвой, сказал тогда своим племянникам: «Мои дорогие дети, сейчас я рыдаю из-за вас; потом вы будете рыдать из-за другого», – намекая на то, что в будущем Москва присоединит Нижний Новгород к своим владениям. Братья получили Нижний ценой подчинения Москве, которая после этого уже всегда считала его своими владениями. Так, через некоторое время Дмитрий снова не проявил должного уважения к монголам.
В 1385 г. Олег Рязанский приготовился отомстить Дмитрию за удар, который тот нанес ему за помощь Орде в войне с Москвой. Он захватил Коломну, и вслед за этим между двумя князьями разразилась кровопролитная война. Московское войско возглавил Владимир Храбрый. Рязанский князь понес тяжелые потери, но и Дмитрий тоже. Одно сражение особенно отличалось упорством; много лучших воинов с обеих сторон были убиты. Дмитрий предложил заключить мир, но Олег был заносчив – какие бы предложения ему ни делали, он отвечал на них дерзко. Великий князь, который сильно горевал из-за порабощения монголами, был подавлен бесконечными раздорами между князьями, поэтому он послал в Троицкий монастырь гонца, чтобы упросить святого Сергия поехать к Олегу с поручением.
Сергия почитали во всей Руси, и, как пишет летописец, он славился дарами Святого Духа. Он так побеседовал с Олегом, что тот забыл свою злобу, и между князьями был заключен окончательный мир. После этого не было войн ни между Олегом и Дмитрием, ни между их потомками. В том же 1385 году сын Олега Федор женился на дочери великого князя Софье. Следующим шагом Дмитрия было вразумление Новгорода. Рассчитывая на слабость Москвы после войны с Олегом, Новгород стал пренебрегать выполнением всех своих обязательств, и только после нападения на город, в котором Дмитрию помогали многие князья, Дмитрий настоял на своем. Тогда Новгород заплатил все долги и подписал новый договор.
После того как сын Дмитрия провел в Сарае около трех лет, князь получил у хана разрешение на его возвращение. Освободившись наконец из заключения, молодой князь поспешил уехать с великой радостью. Однако до возвращения в Москву он провел год в Румынии и Западной Руси. Затем поехал в Луцк, чтобы повидать Витовта, дочь которого Софья была той молодой женщиной, которая очаровала его. Мать Витовта Бирута славилась красотой и привела в восхищение Кейстута – отца Витовта. Красота Бируты, наверное, проявилась в ее внучке. Жена Витовта Анна, которая спасла его от плена и смерти, вероятно, тоже внесла свою долю привлекательности. Во всяком случае, Софья была красивой девушкой. Дмитрий послал своих бояр сопровождать Василия в его поездке домой и поручил им склонить Витовта к дружбе. В этом они преуспели, и Василий покинул Луцк, помолвленный с Софьей.
Встреча этого молодого человека с отцом после четырех лет разлуки была радостной. Дмитрий решил, что настала пора объявить его своим наследником – будущим великим князем.
Среди множества проблем, которые должен был решать Дмитрий, проблема престолонаследия тяготила его больше всего. Сделав свое княжество центральными землями всей Руси, сыновья и внуки Ивана Калиты поставили Москву на беспримерную высоту и поэтому смотрели на свое наследство иначе, чем другие. Дмитрий хотел установить в своем роде право старшего сына на наследование престола. Стремлению к этому благоприятствовал ряд причин. Симеону Гордому – сыну и наследнику Ивана Калиты его младшие братья Иван и Андрей подчинялись как собственному отцу. Симеон умер, не оставив наследников; почти одновременно с ним умер и Андрей, так что, когда Иван княжил в Москве после Симеона, у него не было братьев. После смерти Ивана его преемником стал единственный сын Дмитрий, брат которого Иван рано умер, так что существовал лишь один потомок Ивана Калиты, который был современником Дмитрия, – его двоюродный брат Владимир Андреевич. Владимир, получивший впоследствии прозвище Храбрый, был всю свою жизнь верным товарищем Дмитрия. Они были «единым человеком», как говорили люди, знавшие их. Дмитрий стал великим князем в возрасте двенадцати лет, а двоюродный брат был его моложе. Столпы Московского княжества – опекуны Дмитрия и Владимира установили в договоре положение каждого князя по отношению к другому. В нем говорилось, что отец Андрея обязался служить своему старшему брату без ослушания, а его княжеству – верой и правдой. Владимир получил во владение лишь то, что принадлежало его отцу Андрею, тогда как Дмитрию отошло все остальное, то есть то, чем владел его отец Иван и его дядя Симеон. Он также сохранял за собой право в определенных случаях казнить бояр Владимира.
Около десяти лет спустя, когда Дмитрий поехал в Орду, чтобы помирить хана с Москвой, он написал завещание в пользу своего собственного сына Василия, родившегося за несколько месяцев до этого. Тогда был заключен новый договор с Владимиром, который, выражая свое подчинение Дмитрию, добавил: «Я не буду искать великого княжества в обход тебя или в обход твоих детей». Это – короткая строка, скромно стоящая в длинном списке поселений и владений, но эта строка, почти незаметная среди сотен названий деревень и земель, которые составляли большую часть этого документа, поразительна именно добавлением слов «или в обход твоих детей». Ясно, что наследование московского трона от отца к старшему сыну, не согласуясь с древним обычаем, еще не установилось прочно. К концу правления Дмитрия это стало величайшей заботой, тяготившей его. В сложившихся обстоятельствах, живя одной семьей со своим двоюродным братом – своим верным и преданным другом, своим единственным близким родственником, обладавшим несравненным великодушием, человеком с «золотым сердцем», как подчеркивал сам Дмитрий, было тем более трудно затрагивать этот щекотливый вопрос. Сначала можно было избегать его и годами ничего не говорить на эту тему, но в конце концов настал тот час, когда необходимо было дать ответ на важнейший вопрос: кто унаследует трон после смерти Дмитрия? Если наследником станет Василий, то победит новая форма государства, заложенная во времена Калиты; а если Владимир – то восторжествует старый порядок и рухнет все то, чего достигла Москва за пять десятилетий тяжелейшего труда.
И опять этот вопрос можно было считать не очень срочным, не требующим немедленного решения, так как Дмитрию еще не было сорока лет и он казался еще крепким, но на самом деле здоровье его было слабым. У него не было внешних ран, но он так и не оправился полностью от внутренних повреждений, полученных на Куликовом поле. Более того, раз его сын собирался жениться, то встал естественный вопрос: должен ли уступить двоюродный брат Дмитрия Владимир право старшинства Василию? Уступит ли и теперь князь Владимир, столь великодушно уступивший Дмитрию, и согласится ли признать над собой старшинство сына Дмитрия?
Несомненно, трудностей было больше с боярами Владимира, чем с самим Владимиром. Лишь бояре обедневших князей уступали и шли служить сильным князьям. Бояре Владимира, чьи права были бесспорны согласно издревле заведенному порядку, не могли быть покладистыми в этом случае. Они защищали свою честь и доходы вместе с древней законностью, защищая Владимира, и были более настойчивы, чем он. Как следствие, 1388 год был омрачен ссорой между московскими князьями. Дмитрий схватил нескольких бояр Владимира и отправил их туда, где «их содержали под крепкой стражей». Честь бояр, которые верно защищали его положение, была, конечно, дорога Владимиру, и ему пришлось встать на их сторону; отсюда и возникла ссора, которая огорчала весь народ.
Но в начале 1389 г. эта ссора закончилась, и дружба князей стала еще крепче, чем раньше. Они заключили новый договор и поцеловали крест в знак его соблюдения. По этому договору Владимир признавал, как и раньше, великого князя своим старшим братом и отцом и за себя и своих детей отказался от всех притязаний на московский престол, уступил старшинство наследникам Дмитрия и всем их сыновьям, признал сына Дмитрия Василия своим старшим братом, его второго сына Юрия – братом-ровесником, а его младших сыновей – своими младшими братьями, добавив, кроме того, что он не будет добиваться трона в обход кого-либо из них. Великий князь, со своей стороны, назвал Владимира не только своим младшим братом, как раньше, но и сыном. После такого торжественного заявления был решен вопрос, который на короткое время нарушил согласие в семье.
Все прославляли великодушие самого младшего внука Ивана Калиты, который так много сделал для Москвы, способствуя установлению порядка наследования от отца к старшему сыну.
Не прошло и двух месяцев после заключения этого договора, как Дмитрий был уже не жилец. Дмитрий завоевал себе славу на Куликовом поле и поднял Москву в глазах народа на высоту, недостижимую для других княжеств. Дмитрий, путем осторожной настойчивости и чуткого отношения добившийся от Владимира отказа от своих прав, и Владимир, уступивший ему, установили на Руси единое правление, которое без этих двоих людей могло бы никогда не состояться.