– На месте.
– Подрыв!
Толкнуть красный рычажок…
Ахнул взрыв. Лодку аквалангистов подбросило и разорвало. Из нее горохом посыпались пловцы, которые еще даже не успели закрепить акваланги. Из-под воды выплеснулись и поднялись тучи брызг и густой, всё заволакивающий дым.
Вторая «щука» ткнулась в лодку спасателей. Этим много не надо было. Эти спасатели стали спасать себя. Потому что страшно, когда под тобой рвется какой-то фугас. И кажется, что ты уже покойник. И все – покойники.
Лодки выполнили свой долг. До конца! Лодки погибли, выполнив боевой приказ.
«Первый» в растерянности замер со спиннингом в руке. Который рвала у него из рук какая-то рыбина. Но ему было не до нее. Вокруг что-то взрывалось, вставали фонтаны воды, по озеру стелился черный, вонючий дым.
И тут вдруг появилась!..
– Командирской лодке к аварийному всплытию! Продуть цистерну главного балласта!
На поверхность выскочила подводная лодка серии «Щ», та, на которой воевал несуществующий дед несуществующего заказчика. Точная модель подлодок, которые топили немецкие транспорты на Балтике, в Баренцевом и Черном морях. Героическая подлодка.
Субмарина выскочила, замерла на секунду, покачиваясь на мелкой волне. И вдруг на рубке, на тонком флагштоке, развернулся большой Андреевский флаг и в невидимых динамиках загремела музыка и зазвучала песня «Врагу не сдается наш гордый “Варяг”».
Флаг развевался, песня орала над озером, лодка неслась вперед, а из открывшего ураганную стрельбу бортового орудия выскакивали и ярко вспыхивали в небе сигнальные ракеты, чего-то и кому-то салютуя.
Лодка неслась, стреляла и пела. Все на мгновение остолбенели. Что это – такая форма приветствия «Первого», такой сюрприз? Или боевая атака?..
Это очень важно – ошарашить охрану нестандартным решением, вогнать ее в ступор, потому что все остальное – атаку террористов с воздуха, с берега, из-под воды они готовы отразить, так как сто раз проигрывали на учениях. Но не атаку времен прошлой войны подводной лодки, под Андреевским флагом, с салютами и патриотическими песнями.
«Наверх вы, товарищи, все по местам!.. – красиво выводил мужской хор. Так что мурашки по коже бежали… – Пощады никто не желает!..»
И тут же команда. Самому себе:
– Носовые торпедные аппараты: «товсь!»…
– Есть «товсь!»
– Носовые аппараты: «пли!».
Из подлодки, одна за другой, выскочили торпеды, запрыгали весело по воде, побежали, воткнулись в препятствия – в лодки, в берег, в пирс. Грохнули мощные, потому что пиротехнические, взрывы, с искрами, дымом, какими-то огненными змейками. Ну, просто, здравствуй, Новый год!
А вот теперь – пора! На место прибыть пора! Потому что никому теперь до него дела… Все само- и взаимоспасением заняты. И осознанием произошедшего. Потому что всё бурно, громко, страшно и непонятно.
Врубить буксировщик, толкнуть рычажок скорости до упора, проскочить эти несколько сот метров буквально за секунды.
– Стоп, машина!
Замереть у дна. Осмотреться.
Две последние целые «щуки» замерли возле самого дна, тихо шевеля хвостами.
– Разобрать цели! Доложить по готовности!
Да готовы уже, готовы…
Курс… Поправки… Атака!
Две «щуки» метнулись, одна – под днище лодки, где рыбачил «Первый», другая – под лодку телохранителей.
– Подрыв!
Бах!.. Ба-бах!..
Пузырем вспучилась вода. Лодки вскинуло, перевернуло и обрушило вниз. Все, кто в них был, ссыпались в воду. Над поверхностью озера потек клубами дым, заволакивая место действия черным туманом, так что ничего в полуметре не разглядеть.
Заметить, зафиксировать местоположение. Еще один секундный подскок. Осадить…
Вот он, «Первый», барахтается у самой поверхности оглушенный, растерявшийся, но целехонький… Дотянуться до него, ткнуть в мягкое место иглу шприца-тюбика… Вздохнул, вытянулся, перестал взбивать воду руками и ногами, пошел столбиком ко дну.
Перехватить его, сунуть в рот загубник акваланга, закрепить круговой резинкой вокруг головы, чтобы не выпал изо рта, прицепить к боку баллон.
Ну что? Дышит?.. Хорошо дышит. Правильно. Хотя глаза по полтиннику. Ну, ничего, еще пара секунд, и он уснет здоровым крепким сном. Оседлать «буксировщик», приторочить к себе спящего «Первого» ремешком и…
Нет, это еще не конец, сейчас они очухаются и начнут отсматривать через беспилотники и с берегов озеро. И могут заметить. Чего допустить нельзя. А нужно позаботиться – достать пульт и втопить в него вот эту кнопочку. Одну. После чего…
На дне озера и по его периметру вдруг разом ахнуло несколько десятков зарядов, которые он заложил, закопал в грунт еще загодя. Над озером, над водой, пополз серый, непроницаемый, похожий на туман дым. Так что ни снайперы, ни наблюдатели ничего не могли рассмотреть. А под водой закрутилась какая-то блестящая муть, которая сократила обзор до сантиметра.
Но это не страшно, он этот маршрут изучил, он его с закрытыми глазами, по компасу. Потому что знает куда. И знает зачем. А другие не знают. А озеро – оно большое, руками его не вычерпаешь и сетями не перекроешь.
Не успеть им. Уже ничего не успеть!
– На руле?
– Есть – на руле!
– Курс двести сорок пять по компа́су… Так держать!
– Есть – двести сорок пять. Есть – так держать!..
– Где он? Где?! Куда делся?
– Не знаю… Только что тут был.
Дым… черт. Коромыслом!
– Давайте все в воду и по квадратам, по квадратам. Все! Всю обслугу давай, всех дармоедов! Всех в озеро гони! Не дай бог утоп! С нас погоны вместе с головой снимут! Где эти хреновы аквалангисты?
– В себя приходят. Их шарахнуло, у них контузия легкая. А смена под водой еще не всплывала.
– Контузия?! Какая на хрен контузия? Контузия будет при разборе полетов! Я вас всех так контужу! Ищите его, ищите! Ну не мог же он пропасть. По дну шарьте, по дну! И «кошками» тоже! И медиков… Разворачивайте реанимацию и санитарный вертолет держите под парами! Пилотов из кабины даже до ветру не выпускать! Если он утонул, значит, будем откачивать. Ну что стоишь, иди – ныряй!
– Я?
– Ты! Скидывай портки, надевай маску и на дно. Всем нырять, всем по дну шарить! Охранники хреновы! Кого на берегу увижу, уволю к чертовой матери с волчьим билетом! Хоть жабры себе режьте, а из воды я вас, пока «Хозяина» не сыщем, не выпущу! Искать и найти! Хоть живого, хоть мертвого!..
Позади был дым, один только дым. Столбом. А на этой стороне озера было спокойно, только ветром растаскивало по поверхности рукотворный туман. Буксировщик молотил винтами воду, «Первый» болтался за спиной как какой-нибудь рюкзак с картошкой. Был он тих и смирен, потому что спал.
Неужели удалось? Так легко…
Хотя ничего еще не кончилось, потому что нужно еще выбраться из воды и уйти по берегу, по возможности незамеченным. Но тут все продумано заранее. Просчитано и промерено по метрам и минутам. Пройдено ножками и пощупано ручками. Потому что иначе нельзя, иначе можно ошибиться. И за ту ошибку заплатить. Жизнью.
Большущий на дне камень. От него поворот на пятнадцать градусов, восемьсот метров вперед, заход в устье реки, и подняться против течения, слава богу оно медленное, на полтора километра вверх. Река довольно глубокая и мутная, так что идущих по дну аквалангистов заметить трудно. Да и нет здесь практически никого, потому что вся оборона сконцентрирована там, возле баньки, а здесь, откуда ни из какой снайперки цель не достать, зачем засады ставить. Но всё равно осторожность не помешает.
Еще поворот.
По коже словно прохладным сквознячком прошло – значит, все верно, это река втекает в озеро, отсюда и прохлада.
Притереться ближе к берегу. Течение обтекает, тормозит. Видимость упала до пары метров, так что можно и промахнуться. Но нельзя… Надо по меткам – затопленная коряга, гряда камней, втекающий в реку ручей.
Выше-выше…
Упавшее поперек течения дерево. Вывороченные корни на берегу, полствола в реке. Уперлось, зарылось обломанными ветками в дно. Еще даже листва до конца не облетела.
Самое обычное на вид дерево. Но… со спиленными снизу всеми сучьями. Что, не зная, в упор не заметишь. Такой вот трап для выхода с воды. Что называется – приплыли…
Слезть с буксировщика, подвязать к нему пару камней потяжелее, чтобы раньше времени не всплыл. Вот так нормально.
Отстегнуть, снять со спины «Первого» – вдвоем здесь не протиснуться. Упереться коленями в дно, залезть под ствол, потащить за собой «груз». Вытянуться на берег через заранее прокопанную траншею. Над головой ветки шуршат, ползешь как в шалаше – никакие беспилотники или вертолеты не засекут.
Всё – лес. «Первый» даже не шевелится. Проверить, посмотреть. Нет, все нормально, просто глубокий сон. Еще часов на шесть. Пусть пока под кустиком полежит, не таскать же его по лесу на спине.
А нам – двести сорок метров на север. Там – дерево. С меткой… Вот оно! Двадцать шагов от дерева вниз по реке и в сторону тридцать.
Где здесь схрон?.. Пощупать грунт… Ага, здесь! Поднять дерн, сбросить листву и землю, откинуть пленку и жердины. Яма. В глубине что-то взблеснуло.
Спрыгнуть в яму. Включить фонарик.
Мотоцикл. Хороший, с очень широкими шинами. На глушитель надета дополнительная труба, чтобы тише тарахтел. Не очень эстетично, зато надежно. Сзади приторочена запасная канистра с бензином.
Ключ зажигания… Мотоцикл завелся с пол-оборота. Потому что новый. Там, чуть дальше, еще один такой же. На всякий случай. Если этот не заведется.
Прислушаться?..
Тишина. Даже вертолетов не слышно, хотя пора бы уже. Не ловит мышей охрана. Или ловит не там…
Что «пассажир»?.. Нормально. Вновь пристегнуть его к себе, но уже совсем другим ремнем, который больше на детский рюкзачок похож. Напялить шлем. Притянуть к себе, как мамаша грудничка. Только не к груди, а к спине. Выбрать слабину, чтобы стать как один человек. Лесные дорожки, они сильно кривые, можно и слететь. Взгромоздиться на мотоцикл.