— А ты что здесь делаешь? — он машинально двинулся вслед за стрелком, но только по центру коридора.
— То же, что и ты, — Приказчиков выразительно постучал дулом пистолета по виску. — То есть, не совсем. В отличии от тебя, я предпочитаю стрелять по мишеням, а не быть ими.
Внезапно осознав, что выразился слишком уж витиевато снайпер грубо, но более доходчиво, повторил:
— Держись ближе к стене. Похоже, здесь работает группа.
— А как же майор? — вслух подумал Большой. — Кричевский может ударить по террористам с другой стороны…
— Дай Бог, чтобы он был еще жив…
Вдруг снайпер приложил палец к губам. Впереди коридор поворачивал вправо. Остановившись у самого выступа, Приказчиков осторожно выставил вперед дуло пистолета. В следующее мгновение тишину перерезала автоматная очередь, и пули просвистели у самой головы снайпера.
— Слава Богу, что не высунулись… — прошептал Большой. — Но как нам их взять?
— Ложись на пол и стреляй, — приказал снайпер.
Большой, не рассуждая, распластался на полу, вскинул пистолет и принялся без паузы жать на курок. Воспользовавшись моментом, Приказчиков перескочил к другому краю стены и укрылся за выступом. Когда у Большого закончились патроны, он, громко сопя, принялся менять обойму. Закончив перезарядку пистолета, слегка привстал и, высунувшись из-за угла, попытался вести прицельную стрельбу. На этот маневр противник ответил двумя автоматными очередями. Но не остался в стороне и Приказчиков. Он произвел лишь один выстрел, после которого автоматчик замолчал.
— Помоги мне, — простонал кто-то из террористов, и вновь наступила гробовая тишина.
За тишиной последовал новый выстрел, а потом удаляющиеся шаги.
— Кажется, я кого-то прикончил, — с гордостью проговорил Большой, — и они решили драпануть.
Снайпер ничего не ответил. Выскочив из своего укрытия, он бросился туда, откуда еще минуту назад стреляли из автомата. За одним из металлических ящиков Приказчиков обнаружил мертвого террориста.
— Похоже, свои дострелили, — заключил он.
Тем временем Большой, держа пистолет в вытянутой руке, свернул в темный проем коридора, туда, куда по его предположениям умчался беглец. Снайперу не оставалось ничего другого, как последовать за своим товарищем.
Туннель вывел их к двери, ведущей на улицу.
Со всего размаху налетев на нее плечом, Большой через секунду оказался на траве перед зданием аэропорта. Быстренько вскочив, он бросился к стоянке машин. Приказчиков, просчитав его направление, увидел, как мужчина с автоматом заскочил в «джип». Пустив из-под колес синий дымок, «джип» сорвался с места.
Андрей Большой, долго не думая, бросился к ближайшей машине с шашечками на боку и рванул дверцу на себя. Схватив оторопевшего водителя за плечо, вышвырнул беднягу из салона и занял его место. Бешено вращая глазами, повернул ключ зажигания… Приказчиков заскочил в машину как раз в тот момент, когда Андрей Большой до отказа нажал на педаль газа.
— Ты уверен, что поступаешь правильно? — недовольно спросил стрелок, мысленно перекрестившись. Ведь он мог запросто погибнуть под колесами этой паршивой тачки!
— На все сто! — не моргнув глазом, ответил Большой.
— Машину мог бы выбрать и получше, — вновь подал голос снайпер, понемногу приходя в себя.
— Запомни, друг: «Волга» — самая лучшая машина, — убежденно проговорил Большой, выруливая на скоростное шоссе.
— Ну, если ты так считаешь, — развел руками Приказчиков, — тогда жми.
К его немалому изумлению минут через десять Большой почти нагнал «джип». Теперь расстояние между машинами сократилось примерно до ста метров.
Неожиданно Приказчиков увидел, что левый рукав рубашки Большого измазан кровью. Снайпер насторожился.
— Ты нормально себя чувствуешь? — поинтересовался он.
— Отлично! — как ни в чем не бывало ответил Большой.
— Но ты ранен…
— Да? — Большой удивленно посмотрел на снайпера. — Куда?
— В плечо.
Борец скосил глаза влево.
— И вправду, — согласился он. — А я и не заметил… Но, ты не беспокойся. Это мне ничуть не мешает. Поймаем этих гадов, а уж потом как-нибудь к врачу загляну.
Снайпер непонимающе пожал плечами.
— Стрелять сможешь? — поинтересовался Большой, когда расстояние между ними и джипом сократилось метров до семидесяти.
— Еще метров двадцать, — Приказчиков достал пистолет и принялся опускать стекло.
— Не получается! — с досадой выдавил из себя Андрей и потребовал: — Стреляй!
Приказчиков высунулся из окна и, прицелившись, сделал несколько выстрелов. Откинулся на спинку сиденья и отрицательно покачал головой.
— Ничего не выйдет. У них заднее стекло бронированное…
— Но ведь уйдут же! — занервничал Большой. — Уйдут.
Он был прав. «Волга» стала медленно отставать.
— Стреляй, — выходя из себя, заорал Андрей.
— Мне нужно сосредоточиться, — небрежно бросил снайпер и закрыл глаза. — А ты тут истерики закатываешь…
— Быстрее!
— Все. Порядок, — Приказчиков мотнул головой и, вновь высунувшись из окна, попытался прицелиться.
— Давай! — поторопил Большой.
— Лучше смотри на дорогу и веди ровнее, — недовольно пробормотал снайпер. — Видел, как работают ювелиры? Нечто подобное должен проделать сейчас и я. Так что, если хочешь, чтобы все было «о’кей», не мешай.
— Уходят же! — взвыл Большой.
— А сейчас смотри, как это делается, — голос Приказчикова звучал ровно. — Считай до пяти, чтобы не скучно было. И на счет «пять», ты получишь то, что заказывал.
Снайпер затаил дыхание, а Большой изо всей силы вцепился в руль и начал отсчет:
— Раз… два… три…
Глава 6
Со стороны детского сада донеслась громкая автоматная очередь, и Токарев, мгновенно позабыв о Людмиле Блиновой, бросился туда. Еще издали он заметил, что вокруг зоны оцепления наблюдается слишком интенсивное движение — взад-вперед снуют парни в камуфляжной форме, майор Рябцев, бурно жестикулируя, отдает какие-то приказы, растерянные милиционеры пытаются оттеснить любопытных журналистов от опасного места.
Полковник, переводя дыхание, ускорил шаг и некстати подумал о том, что, наверное, выглядит нелепо. Запыхавшийся, потный, красный от напряжения и злой от собственного бессилия. Боковым зрением полковник успел заметить, как какой-то репортер с микрофоном в руке несется ему наперерез. Позади журналиста мчался оператор с включенной кинокамерой. Это подействовало на Токарева, как красная тряпка на быка во время корриды. Он круто развернулся и, встретившись с репортером взглядом, сурово проговорил:
— Я не буду давать интервью. Сейчас не место и не время для этого.
— Но нельзя же оставлять в неведении наших зрителей! — запротестовал журналист.
— Я сказал «нет», значит, нет! — в бешенстве заорал полковник, заметив, что оператор подло снимает эту некрасивую сцену.
«А, хрен с вами, киношники паршивые, — подумал Токарев. — Не стоит тратить на вас свои нервы и время. Я потом с вами побеседую, сволочи!»
Он широким шагом двинулся к Рябцеву и, поравнявшись с ним, спросил:
— Что произошло?.. Кто стрелял?
Бледный от волнения майор тихо сообщил:
— Говорков. Кажется, он убил или ранил двух наших людей.
— Какого хрена наши люди подходили к зданию так близко?
— Они были уверены, что справятся…
— Вашу мать, — выругался Токарев. — Профессионалы, будь они неладны… А ты куда смотрел, идиот в погонах?! Ты вообще соображаешь, что в здании дети? И что если Говорков почувствует что-то неладное, он их перестреляет?
От перевозбуждения полковник начал задыхаться. Он широко открыл рот и сделал несколько глубоких вдохов. Стало немного легче, и Токарев собирался было продолжить разнос, но не успел. К нему подскочил водитель с сотовым телефоном в вытянутой руке.
— Товарищ полковник, вас!
Токарев, «одарив» Рябцева испепеляющим взглядом, взял трубку.
— Слушаю.
— Докладывает капитан Черемушкин. Товарищ полковник, в одном из номеров «Будапешта» найдено взрывное устройство. Сейчас с ним работают специалисты.
— Где, говоришь, его обнаружили?
— В номере двести тридцать седьмом. Под ванной.
— Выяснили, кто проживает в этом номере?
— В данное время номер пустует. Уже неделю. Если рассуждать теоретически, положить туда бомбу мог любой. Достаточно достать ключ от номера или сделать дубликат.
— Что за устройство?
— По мнению взрывников, примитивнейшее, — в голосе Черемушкина послышался полный восторг. — Динамит!
— Рано радоваться, — грубо оборвал его Токарев и уточнил: — Как проходит эвакуация?
— Все гости «Будапешта» покинули свои номера. Осталось вывести только часть персонала.
— Поторапливайтесь.
— Так точно!
Токарев прервал связь и повернулся к майору Рябцеву.
— В «Будапеште» в одном из номеров обнаружено взрывное устройство, — сообщил он и совсем уж неофициально добавил: — Слава Богу, успели… управились до одиннадцати.
Машинально полковник посмотрел на часы — маленькая стрелка только-только перевалила за цифру десять.
«Сегодня Кричевский на удивление не пунктуален, — с досадой подумал он. — Уже три минуты назад он должен был связаться со мной и доложить обстановку… Странный день, все словно с цепи сорвались. Даже Иван и тот поддался на эту провокацию… Обычно он никогда не опаздывал с сообщением».
Впервые за сегодняшнее утро мысли Токарева заработали совершенно в ином направлении. Он принялся думать о бригаде Кричевского, и в его сердце закралась тревога.
«Что-то произошло… Иван не мог пропустить время эфира… Не мог! Придется самому позвонить Кричевскому и ввалить ему по первое число».
Неожиданно он почувствовал на своем затылке чей-то настойчивый взгляд. Резко обернулся и встретился глазами с Людмилой Блиновой, стоящей метрах в пяти от него. Женщина жестами показала, что ей нужно поговорить с полковником. Токарев сделал вид, что не заметил этого немого зова, полного отчаяния, и отвернулся. Он смертельно устал и желал только одного, чтобы его оставили в покое.