Глава 7
Больше всего на свете Мономах хотел бы повернуть время вспять. Тогда бы он выехал в аэропорт на полчаса раньше и уже давно бы присоединился к Степашкину и остальным охранникам, которым удалось вовремя проскочить оцепление. Ввиду того, что на трассе произошла какая-то идиотская авария, ему пришлось свернуть на обочину, дабы не мешать суровым гаишникам проводить тщательное расследование. Слава Богу, Мономах периодически связывался со Степашкиным и подробно расспрашивал его о действиях Блинова и его сообщников.
Пока эта троица вела себя достаточно тихо — Блинов припарковал «Вольво» на стоянке Шереметьево, но остался сидеть в салоне, словно кого-то поджидая. Степашкин утверждал, что Блинов постоянно поглядывает на часы и заметно нервничает. Его напарники сидели рядом, как приклеенные. Только Арсений Криволапко сбегал к ближайшему киоску и купил ворох газет и несколько гамбургеров. После такого утешительного сообщения Мономах решил, что у него есть все шансы добраться до аэропорта вовремя.
От нечего делать Мономах принялся болтать с тремя мужчинами, которые остановились покурить рядом с его машиной. Все они оказались владельцами стоящих в шеренге автомобилей, а один даже давал показания следователю из прокуратуры. От него Толоконников узнал, что на шоссе произошла отнюдь не авария, а заказное убийство. Свидетель видел, как такси, мчащееся на предельной скорости, резко затормозило и съехало на обочину.
— Ей Богу, мужики, мне показалось, что я слышал звук выстрелов! — клялся он. — Тут поработал профессиональный киллер, ей Богу!
Вначале Мономах лишь посмеялся над таким предположением, но когда рядом с его «БМВ» промелькнула статная фигура полковника ФСБ Токарева, понял, что все гораздо серьезнее, чем могло показаться с первого взгляда.
И тогда Мономах вновь позвонил Степашкину.
— Юрий Сергеевич, что новенького? — без лишних предисловий спросил он.
— Пока все по старенькому. Блинов и его парни сидят в машине. Даже носа не высовывают. Чего-то ждут. Или кого-то.
— У меня небольшие проблемы, — сообщил Мономах и в двух словах рассказал историю с заказным убийством на дороге.
Степашкин хмыкнул что-то неопределенное и, пообещав позванивать, прервал связь. Мономах, облокотись на руль, попытался сосредоточиться. Он не знал, на какое время намечен взрыв аэропорта, но чувствовал, что судьба не на стороне террористов. Почему, сам не знал. Возможно, он обрел такую уверенность благодаря подсказке разума, которую в народе чаще всего называют интуицией…
«Интересно, сколько моих парней успели проскочить в Шереметьево?.. Десять, двадцать или больше?.. Впрочем, хватило бы и десяти, — самодовольно подумал он. — Они же у меня «чистильщики»!
В этот момент на горизонте вновь появился полковник Токарев. Он шел по краю шоссе, размахивая длинными тощими руками и спотыкаясь на каждом шагу. Мономах не сразу узнал его и искренне удивился перемене, происшедшей с Токаревым за этот короткий промежуток времени. Осматривать место происшествия отправился пятидесятилетний, уверенный в себе мужчина с суровым волевым лицом. А теперь рядом с авто Мономаха проходил старик, усталый восьмидесятилетний старик с целым букетом хронических заболеваний. Он шел, волоча ноги и беспрерывно вытирая выступившую на лбу испарину. Мономаху даже захотелось подбодрить полковника, поделиться своей уверенностью, и он окликнул его.
Как ни странно, но Токарев его сразу узнал. Несмотря на то, что со дня их последней встречи прошло больше двух лет.
— Сергей!
Они обнялись, как старые друзья, и Мономах пригласил полковника сесть в машину. Лицо Токарева мгновенно преобразилось, в глазах появился блеск. Он сжал плечо Мономаха сильными пальцами и прошептал:
— Как хорошо, что я тебя встретил!
— Только я уже не такой, как прежде, — улыбнулся Мономах и выразительно посмотрел на свою инвалидную коляску. — Я уже не умею драться и ходить…
— Но не теряешь присутствия духа, — возразил Токарев и тяжело вздохнул.
Мономах вгляделся в лицо полковника и, заметив на нем обеспокоенность, здорово удивился.
— Я вижу вы, полковник, нервничаете… — немного напряженно сказал Толоконников. — Из-за этой аварии на дороге? Убили какого-нибудь министра?.. Или это служебная тайна?
Чуть помедлив, Токарев кивнул.
— Да, эта авария выбила меня из колеи. В такси находились бойцы спецотряда, который должен был контролировать здание аэропорта. Я не знал, что они погибли, а здесь, на шоссе оказался почти случайно. Майор Кричевский не вышел на связь в определенное время, и я заволновался… Помнишь майора? Нет? Жаль, хороший был парень.
Полковник опустил седую, лохматую голову и принялся слишком внимательно рассматривать свои руки.
— Почему был? — удивился Мономах.
— Мне кажется, он погиб. Погиб при выполнении служебных обязанностей, — и полковник вкратце пересказал Толоконникову все, начиная с того момента, когда три недели назад в его кабинете раздался анонимный звонок.
— Вот оно что, — задумчиво протянул Мономах. — Выходит, вы знали, что в Шереметьево готовится взрыв?
— Этот неизвестный доброжелатель назвал место и число. Не знаю почему, но я поверил и отправил в Шереметьево шестерых лучших выпускников секретной школы. Они изучили аэропорт, как свои пять пальцев. Каждую минуту находились в состоянии боевой готовности… И вот теперь телефон Кричевского не отвечает. Подозреваю, что их уже нет в живых… Но надеюсь, что хотя бы двое из них все еще в состоянии оказать сопротивление противнику…
— Поехали! — неожиданно заявил Мономах и повернул ключ зажигания. «БМВ» взревел, его блестящее тело вздрогнуло, и автомобиль рванул с места.
Полковник был настолько поглощен бедами, свалившимися на его голову, что не сразу среагировал на этот немного странный порыв. Лишь когда сержант ГАИ, взмахнув полосатым жезлом, попытался остановить их, Токарев спросил:
— Куда «поехали»?
— В Шереметьево, — спокойно ответил Мономах.
— Зачем?
— В двух словах не объяснишь. Сделайте так, чтобы нас пропустили. Я все расскажу по пути.
Токарев впал в какую-то непонятную апатию. Он не понимал, зачем Мономах принимает в этом деле такое активное участие. Полковник больше не верил в дружбу, не верил в какие-то идеалы. Он твердо знал — окажись он сам в подобной ситуации, пальцем бы не пошевелил, чтобы помочь. Тем не менее, полковник с радостью переложил ответственность за предотвращение взрыва на чьи-то плечи. Послушно, словно зомби, показал лейтенанту свое удостоверение и получив разрешение на проезд, устало откинулся на спинку сидения.
— Да не переживайте вы так, — голос Мономаха подействовал на Токарева успокаивающе. — Никакого взрыва не будет, это я вам гарантирую.
— Почему? — мгновенно оживился полковник.
«Поразительно, как кабинетная работа меняет людей, — подумал Толоконников, искоса поглядывая на Токарева. — Еще два года назад полковник мог заткнуть за пояс любого штабника. Он живо участвовал в разработке операций, мог дать дельный совет, а сейчас рядом со мной сидит смертельно усталый человек…»
— Как это не парадоксально, но совершенно случайно наши интересы пересеклись не где-нибудь, а именно в аэропорту Шереметьево, — медленно начал он. — Сейчас там находятся мои люди, которые сидят на хвосте у террористов. Аэропорт под контролем, так что расслабьтесь, полковник.
— Если мне не изменяет память, ты же занимаешься охраной бизнесменов? — перебил Токарев. — С чего это вдруг ты решил проявить инициативу и предотвратить взрыв? Хочешь еще одну звездочку на погоны?
— Полковник, не зарывайтесь. Да, вы правы, я работаю не за бесплатно. Но повторяю: на этот раз наши интересы совпадают. В данное время одна из моих клиенток находится в руках у террористов. Да, тех самых, которые собираются взорвать Шереметьево. Одним ударом я надеюсь убить двух зайцев сразу — спасти эту женщину и предотвратить теракт. А дальше, полковник, разбирайтесь сами. Это в вашей компетенции, тем более, я подозреваю, что террористы тесно связаны с вашей организацией.
— У меня несколько иное мнение на этот счет, — сухо отчеканил Токарев.
Он уже смог справиться с нарастающим волнением и вновь вернулся к своей обычной манере разговора, несколько высокомерной, но в некоторых случаях вполне эффективной.
— Цыплят по осени считают, — огрызнулся Толоконников. — Если моя клиентка пожелает, я предоставлю вам все отчеты о проделанной работе. И тогда вы поймете, что я прав. В этом деле первую скрипку играют военные. На их счету убийство банкира Цаплина, смерть депутата Волкова и много других преступлений. Совсем недавно они убрали моего охранника только за то, что ему удалось выследить одного из руководителей этой группировки, Игоря Блинова.
— Блинова? — растерялся Токарев. — Но он же погиб!
— Ого, вы и это знаете, — усмехнулся Мономах и посмотрел на полковника с некоторым уважением. — Так вот, Блинов жив. Он сменил имя и внешность, но по сути остался все тем же маленьким царьком. Только если раньше он подчинялся вашему ведомству и получал мизерную зарплату, то теперь решил работать на себя.
— Вы уверены, что этот руководитель и есть Блинов?
— Конечно. По моей просьбе эксперты пропустили через компьютер две фотографии Блинова — нынешнюю и двухгодичной давности. Машина выдала заключение, что на снимках — родственники.
К тому же, я многие годы был приятелем Блинова и уверен, он способен на многое. Это авантюрист чистой воды, а когда в воздухе пахнет деньгами, может продать даже собственную семью.
Токарев задумчиво потер подбородок.
— Вы в курсе, что несколько часов назад шурин Блинова… или как там его правильно назвать? Короче, брат жены взял в заложники воспитанников частного детского сада? — небрежно спросил он. — Шурина зовут Семен Говорков, он бывший офицер, служил в Чечне.
— Что?! — эта новость повергла Мономаха в такое изумление, что он едва справился с управлением.