— Ну как, доволен? — Зоя по-дружески обняла Леху за плечи и чмокнула в щеку. — У, мой хороший. Теперь ты гораздо интереснее и импозантнее… Правда, мужественности в тебе почти не осталось, но разве это главное?
Прикосновения девушки были приятны, и Леха чувствовал, что прояви он хоть чуть-чуть настойчивости, эти поцелуи могли бы быть далеко не дружескими. Но он усилием воли сдержал порыв страсти. Еще были свежи воспоминания о ласках Свиридовой и чем в конце концов эти нежности закончились. Именно поэтому Леха решительно отстранился и встал со стула.
— Спасибо тебе, Зоинька, за помощь, но мне пора.
— Куда это ты на ночь глядя? — удивилась та, немного раздосадованная холодностью Дардыкина.
— Знаешь, я просто не имею права рассиживаться у тебя. Мне необходимо срочно найти доказательства того, что Мономах не виновен.
— И где ты собираешься их искать? — усмехнулась Зоя.
— Не знаю, — честно признался Леха. — Мне кажется, Блинов подставил нас круто. Если уж прокурор дал добро на задержание Мономаха, то у нас нет никаких шансов выпутаться из этого дерьма…
Девушка опустилась на табуретку и, обхватив колени руками, задумалась.
— А эта женщина… Юлия Свиридова, так кажется, ее зовут? — вдруг спросила она.
— Да, именно так.
— Где она сейчас?
— Не знаю. Наверное, уже давно смылась за границу.
Поразмыслив секунд двадцать, Зоя отрицательно помотала головой.
— Не думаю, — уверенно заявила она. — У этой красавицы слишком мало времени. Блинов улетел в Германию сегодня утром. Если я правильно поняла, он был один. Мне кажется, эта Свиридова сейчас отсиживается в своей норке и ждет не дождется, когда все утихнет. И вот тогда она спокойно отправится вслед за своим любовником.
— А вдруг Юлия улетела вчера?
— Нет.
— Ты уверена? — в голосе Лехи сквозило сомнение.
— Конечно. Проанализировав твой рассказ, я поняла, что этот Игорь Блинов — очень ловкий и хитрый человек. Перехитрить его трудно, но возможно. Начнем с того, что он с самого начала подготовил себе путь к отступлению. То есть, направил свою сообщницу к вам в агентство с конкретной легендой. Скорее всего, Свиридова никогда не была невестой этого банкира Цаплина. Банкир был крупной фигурой в сфере бизнеса, и репортеры тщательно следили за его личной жизнью. Можешь мне не верить, но ни о каком бурном романе с владелицей мебельного салона я не слышала. Если они и встречались, то недолго. Ровно столько, сколько понадобилось Блинову, чтобы заманить Цаплина в ловушку. Он использовал свою любовницу в качестве приманки. Скорее всего, она была посредником между главарем банды и теми, кого они собирались потрясти. Вращаясь в определенных кругах, знала все привычки и слабые места бизнесменов. Знала, кого и как можно достать и, естественно, помогала, чем могла. Думаешь, на доходы от продажи мебели можно так круто развернуться? Сомневаюсь! У нее были левые бабки, но их она тратила очень осмотрительно…
— Но я же сам слышал, как Блинов уговаривал Юлию поехать на открытие банка и снять Волкова!
— Уверена, они разыграли эту сцену на публику, то есть для тебя. Блинов очень хотел, чтобы им заинтересовался Мономах. Он знал, что рано или поздно ему понадобится отвести от себя подозрение. Долго и тщательно выбирал кандидатуру на роль главаря собственной группировки и выбрал твоего шефа — Сергея Толоконникова, бывшего друга и сослуживца. Даже если Мономах расскажет все, что знает, ему не поверят. Ведь Блинов погиб два года назад…
— Сволочь! — сквозь зубы процедил Дардыкин и сжал кулаки. — Я убью его… После встречи со мной он сдохнет по-настоящему!
— Если достанешь.
— Достану! — убежденно заявил Леха. — Носом землю перерою, но достану.
Он вскочил на ноги и принялся мерить шагами гостиную.
— Не горячись, — голос Зои звучал мягко и обволакивающе. — Ни в коем случае нельзя считать бандитов людьми глупыми и наивными. К сожалению, мы не знаем, какие компрометирующие материалы, доказывающие вину Мономаха, имеются у прокуратуры. Но думаю, Блинов постарался на славу. Он допустил только одну ошибку — оставил здесь, в Москве свою любовницу. Вот через нее мы и попытаемся выйти на Блинова… Но тебе не кажется, что лучше всего этим заняться завтра? А сейчас давай ляжем спать. Я жутко устала, у меня был очень тяжелый день.
Поразмыслив, Леха согласился с Зоей. Как всегда, она была права.
Глава 5
Мономах осознавал, что на карту поставлены не только его честь и самолюбие. Вся его дальнейшая карьера зависела от того, сумеет ли он найти доказательства своей невиновности. Да что там доказательства! Ему следовало начать самостоятельное расследование. Но как? Находясь в камере предварительного заключения не очень-то просто собирать улики и факты.
Мономах не надеялся, что прокуратура и ФСБ смогут докопаться до истины. Блинов подставил его круто, со знанием дела. И даже если Мономаху удастся доказать собственную непричастность, недоброжелатели, которых всегда хватает, не преминут растрезвонить на весь свет про темные пятна в биографии Толоконникова.
Но на свободе оставался Леха Дардыкин, который сумел смыться прямо из-под носа следователя и оперативной группы, приехавшей его арестовывать. Впрочем, Мономах сомневался, что Леха погуляет на воле долго. Скорее всего, с санкции прокурора на Дардыкина уже объявили розыск. И все-таки, лучше на что-то надеяться, чем просто сидеть и смотреть в потолок. Правда, полковник Токарев был настолько любезен, что приказал посадить Толоконникова в одиночку, так что даже на этом маленьком пятачке Мономах чувствовал себя полноправным хозяином. Он знал, что вскоре его вызовут на допрос с очной ставкой. Об этом ему шепнул молоденький сержант-охранник.
Этот сержант смотрел на Мономаха, как на героя Сопротивления — подобострастно и с неприкрытым уважением. Толоконникову даже стало смешно — слава железного Феликса и здесь сыграла ему на руку. К нему вообще относились не так, как к остальным узникам Матросской тишины. Странно, но факт. Тем более, что по закону Мономаху грозила вышка. Однако Толоконникову казалось: в то, что его расстреляют, никто не верит, начиная от охранника, заканчивая следователем…
На первом допросе Мономах отказался отвечать на все вопросы, сославшись на усталость. Ему предложили обратиться к своему адвокату, но он сказал, что может постоять сам за себя. Глупо? Конечно, глупо, но у Толоконникова просто-напросто не было знакомого защитника. Да и зачем он нужен, если Мономах не виновен? Проанализировав факты, он все же решил, что погорячился, и адвокат наверняка потребуется…
С тех пор, как его арестовали в собственном офисе, прошло много времени. Наверное, часов пять, не меньше. Мономах надеялся, что Дардыкин уже предпринял какие-то шаги или, по крайней мере, попытался найти Юлию Свиридову. При мысли об этой чертовке, у Мономаха засосало под ложечкой. Только она могла подтвердить его невиновность, только она. Но Толоконников сомневался, что Юлия, узнав о его аресте, явится в прокуратуру с повинной.
Теперь, после пяти часов непрерывных мук, терзаний и тщательного анализа фактов Мономах был уверен на все сто — Блинов давно положил на него глаз. Он давно продумал эту дьявольскую операцию с подтасовкой фактов. Наверное, у Игорька было несколько кандидатур на пост главаря созданной им бандитской группировки. Однако, в конце концов он выбрал на эту роль своего бывшего друга, Сергея Толоконникова. Почему?.. Потому, что Мономах был предсказуем с самого начала. Подсылая к нему в офис Свиридову, Блинов был уверен, что Серега не откажет красивой женщине. И оказался прав.
«Никто не знал меня так хорошо, как Игорек. Никто, даже Леха Дардыкин, — подумал Мономах. — Скорее всего, Блинов даже операции по захвату и убийства планировал так, как планировал бы их я…»
От этой мысли Мономаху стало нехорошо. Он знал, что у следователя имелись неопровержимые улики его виновности, а так же показания Семена Говоркова, этого горе-террориста. Правда, Говорков был шизофреником, но это не меняло дела. Найдется сотни других свидетелей, которые покажут, что именно Мономах руководил террористами и только ему принадлежала идея взорвать аэропорт. Зачем? Да затем, что для раскрутки охранного бизнеса, как и для любого другого, нужны бешеные бабки. А достать их честным путем оказалось весьма сложно… Короче, скорее всего все свидетели будут твердить одно и тоже — Мономах пытался шантажировать «новых русских», предоставив им право выбора — деньги или смерть. Банально, но факт!
Подумав об этом, Толоконников горько усмехнулся. Да, Блинов продумал все до мелочей. Его самого давно не существует на белом свете (подтверждением тому может служить могила на Покровском кладбище), а тепленькое местечко главаря он с удовольствием уступил бывшему другу. На, дорогой товарищ, пользуйся! Для тебя мне ничего не жалко! Скрипнув зубами от злости, Мономах откинулся на спинку инвалидной коляски и закрыл глаза. И в этот момент дверь со скрипом отворилась, и на пороге, как привидение, возник охранник.
— Подозреваемый Толоконников, на допрос! — глухо приказал он.
— Наручники будете надевать? — усмехнулся Мономах.
Охранник покачал головой, явно не поняв, что арестованный шутит.
— Нет. Насчет этого не поступало никаких указаний.
Длинный, мрачный коридор, в котором было невозможно развернуться даже полноценному человеку, не говоря уже о инвалиде, Толоконников преодолел минут за пятнадцать. Охранник не торопил его, терпеливо ждал, когда колеса коляски цеплялись за какой-нибудь выступ. Наконец это препятствие осталось позади. Мономах вздохнул с облегчением, оказавшись в небольшой комнатке, перегороженной надвое решеткой. Та половина помещения, где находился он, была грязной, темной и напоминала катакомбу. Вторая же часть помещения выглядела более цивильно — стол, стул, настольная лампа и стены, свежевыкрашенные в ярко-зеленый цвет.
Минуты через две после того, как Мономах переступил, точнее переехал, порог этой комнаты, дверь, ведущая во вторую половину помещения, распахнулась, и Толоконников увидел следователя Бабакина.