материальной отделкой. Для дизайнера дополненности это было очень болезненным понижением, но в новом статусе рассчитывать на лучшее место Кира уже не могла.
Наконец терминал был готов к запросам. Кайтен выбрала нужный временной промежуток, рассовала по разъемам мнемокарты и запустила поиск абсолютных координат.
– Сейчас пойдут данные, – шепнула она в микрофон. – Можешь принимать.
Прошло несколько минут.
– Черт! – прошипел Джун. – Кай, тут все данные закодированы, выглядит как чушь какая-то, а не формат абсолютных координат.
– Загружай все, – терпеливо сказала она. – Там много мусора используется для кодировки, потом прогоню через парсер…
– Хорошо… Что?.. Черт, Кайтен, убирайся оттуда сейчас же!..
Наушник вылетел у Кай из уха, когда она вдруг пролетела полкомнаты и ударилась о стену. Она вскрикнула – больше от испуга и неожиданности, чем от боли. Пострадали и очки – треснувшая дужка царапнула висок, стеклышко вывалилось на пол. Кайтен осела следом, дезориентированная пульсирующим гудением в голове, и с трудом подняла голову, щурясь в полуслепоте, пытаясь понять, что с ней только что произошло.
В нескольких метрах от нее стоял Виктор.
В груди Кайтен тяжело ухнуло, и на мгновение она забыла о боли.
Зрение и полумрак не обманули ее – это был он. Но еще более странным и неожиданным было то, как он на нее смотрел. Его губы плотно сжались, брови сдвинулись, а сосредоточенный взгляд казался совершенно равнодушным – словно все, что составляло личность Виктора Сэйбека, просто… отключилось. Все, что Кайтен о нем знала, безжалостно смела эта жуткая, физически ощутимая пустота.
Кай даже не сразу задалась вопросом, как он умудрился швырнуть ее о стену с такой силой и с такого расстояния. Она попыталась подняться, но Виктор – или тот, кто скрывался под его личиной, – вытянул руки вперед. Что-то вновь оторвало Кай от опоры и впечатало в стену, к счастью, не так сильно, как в первый раз.
– Кто ты? – голос звучал сурово, но знакомо. Виктор шагнул вперед, и свет диодных ламп упал на его лицо. Выражение глаз изменилось в считанные мгновения. – …Кай?
Он опустил руки, заставляя неведомую силу отступить. Кай не двигалась, отчаянно прижимаясь лопатками к стене. Силы и воля покинули ее. Она не знала, что ей делать. Она не знала даже, что ей чувствовать.
Колени подогнулись, но Вик быстро подскочил к ней, поддерживая за плечи. И шок не помешал Кайтен заметить, что сделал он это очень аккуратно. Заботливо. Как будто так и надо.
– Прости, прости. – Он с сожалением коснулся ссадины, расцветавшей у Кай на скуле; от прикосновения его пальцев у нее перехватило дыхание. – Я не увидел сразу, что это ты, я бы никогда… – Осознав неуместность этой обеспокоенности, Виктор чуть отстранился. – Кайтен, что ты здесь делаешь? Что ты… где ты была все это время?
– Послушай, – сказала она с дрожью. – Лучше нам разойтись прямо сейчас.
Он не убрал рук.
– Нет. Мне нужны объяснения. Ты работаешь на… революцию?
– Я не работаю ни на какую революцию, – процедила Кай. Он что, не видел, с кем встречался? Кайтен Винг и революция были несовместимы.
– Но почему ты тогда убежала? Что это вообще было?
Объяснять было слишком долго. Кайтен сжала теплые запястья Вика и отняла от своих плеч. Она помедлила, прежде чем отпустить его руки.
– Ты же не зарегистрирован… – Она запнулась, разглядывая его лицо – такое родное и чужое одновременно. Что она вообще о нем знала? – Кто ты такой?
Виктор нахмурился.
– Я тебе не враг. Попытайся объяснить, что происходит. Я обещаю, мы все решим. Я что-нибудь придумаю…
– Нечего здесь придумывать, – обреченно выдохнула Кай, отворачиваясь.
И Джун, подобравшийся уже достаточно близко, с силой обрушил планшет на затылок Виктора. От удара тот потерял сознание мгновенно и упал рядом с Кайтен. Лишившись опоры, она осела на пол и машинально потянулась к шее Вика, чтобы нащупать пульс. С пульсом было все в порядке. Кай поднялась.
– Прости! – Джун был очень бледен и напуган. – Я немного отвлекся на твой код и не увидел, как он зашел!
Кайтен бросила на него быстрый взгляд и, переступив через Виктора, направилась к терминалу за мнемокартами. Те мигали, показывая, что трансфер данных успешно завершен. Джун осмотрел планшет и досадливо цокнул языком при виде новой трещинки в углу экрана.
Забрав мнемокарты, подняв с пола наушник и очки, Кайтен молча поспешила к выходу. Джун чертыхнулся: система безопасности, пока он отвлекался, почти разрушила запущенный вирус. Он последовал за Кай, на всякий случай запуская блокирующий скрипт за каждой дверью, что оставалась позади.
Позже Кайтен осознала: Джун появился как раз вовремя, чтобы предотвратить катастрофу. Потому что ей хотелось поверить Вику: расплакаться, упасть в его объятия, позволить ему самому «придумывать» и «решать». Когда она смотрела в его глаза, желание перестать барахтаться против течения стало особенно острым. Потому что – вопреки долгой разлуке, вопреки всему, что Кайтен похоронила в прошлом, – когда Виктор оказался совсем близко, такой взволнованный и красивый, весь мир затмило понимание: на самом деле она так и не отказалась от своих чувств к нему.
Но, конечно, главным открытием вечера для Кай оказалось не это.
А то, что Вик был кинетиком. Незарегистрированным кинетиком.
18Джун
– Не приближайтесь к центру, – наставляла Майра. Сонми с Джуном уже в открытую переглядывались, сдерживая смешки и закатывая глаза. – Если нагрянет Гармония, именно в центре толпы начнется настоящая давка.
Сквозняк гонял по узкому проему между временными зданиями обрывки листовок. На площади Памяти, всего в паре шагов, потихоньку собирались люди.
– Мы будем работать локтями, – оптимистично заверил Джун. – Или даже лучше… Эй, Сон, ты случайно не захватила фейерверков? Нет ничего эффективнее в вопросах расчистки пути, чем…
– Я тебя сейчас ударю, – угрожающе оборвала Майра, шагнув к нему. Расхохотавшись, Джун отпрыгнул, и Сонми розовым вихрем влетела между ними.
– Мы только прогуляемся по периметру, – пообещала она, заглядывая Майре в лицо. Она поднялась на цыпочки и шутливо ткнулась носом в ее нос. Небольшая коробка с бутылочками домашнего лимончелло в ее руках легко звякнула. Майра фыркнула, показывая, что прием не сработал, но ее щеки предательски порозовели.
– Мне нужно пойти с вами.
– Нет! – одновременно вскричали Джун и Сонми, каждый по своим причинам.
Джун опасался, что Майра со своим рефлексом мамы-квочки испортит все веселье. Сонми же ответственно относилась к главному правилу марша сообщества: никаких кинетиков среди демонстрантов. Ведь Гармония всегда могла нагрянуть с облавой.
После долгих расшаркиваний с Майрой Джун и Сонми наконец попрощались с ней и вышли из переулка на широкую круглую площадь Памяти. Демонстранты не случайно выбрали ее: именно здесь кинетики и партия Процветания договорились о союзе против Второго Порядка. Сейчас на площади не было временных построек. Свободный сгелитий распределялся по всему пространству, к центру образуя круглое художественное углубление.
Семиметровые потолки на ярусе Уэста затянули белым полотном, чтобы за счет цифровых небес создавать для пользователей ощущение комфортной высоты. Поэтому, пока Сонми пялилась вверх с раскрытым ртом и лепетала что-то о радуге, Джун скучал и вертел в пальцах бляшку в форме собачьей головы. У него по-прежнему не было идей, что она значит и откуда взялась у того распространителя праймина.
Они сделали первый круг почета: разворачивать кампанию по раздаче прокинетического алкоголя было рановато. На площадь по-прежнему стекались люди, выходя из коридорчиков между зданиями и из лифтов примыкающего остова. Постепенно Джун стал замечать, что Сонми, отвлекшаяся от созерцания потолка, оглядывается с нарастающей паникой, а стекло в ее ящичке звенит все опаснее. Даже шаги выдавали ее: если вначале Сонми шла чуть ли не вприпрыжку, то вскоре уже с трудом переставляла ноги, точно подошвы ее ботинок были магнитными.
– Все в порядке? – спросил Джун, заглядывая ей в глаза. Он не ошибся – то, что он поначалу принял за отблеск линз, оказалось тонкой поволокой слез.
– Да, – едва слышно проронила Сонми, цепляясь за ящик с лимончелло так отчаянно, словно только он удерживал ее от падения в пропасть.
– Взять тебя за руку?
– Да…
Джун забрал у Сонми ящик и сжал ее влажную ладонь. Он пытался показать ей: все в порядке, он с ней, ей нечего бояться, – без слов. Сонми чувствовала себя неполноценной из-за приступов паники, и Джуну совсем не хотелось ее ранить.
– Видишь кого-то из знакомых? – спросил он, пытаясь отвлечь ее и взбодрить – все-таки она так ждала сегодняшнего дня! Сонми мотнула головой.
– Мы с Остином и Дэрилом договорились встретиться в центре площади, – тихо пояснила она. Ее широко распахнутые совиные глаза смотрели на Джуна со значением. Но названные имена не сказали ему ровным счетом ничего.
– В центре? Отлично, – фыркнул он. – Майра будет в восторге.
Сонми смущенно улыбнулась, крепче цепляясь за его ладонь, и они двинулись к сердцу площади. Сонми все так же прижималась к Джуну, стоило кому-то незнакомому оказаться слишком близко. Несмотря на все старания, ей было очень тяжело среди людей. Джун чутко следил, чтобы их траектория не пересекалась с чужими.
Между тем пришло уже больше сотни человек. Люди весело галдели, разворачивая рисованные плакаты и пустые транспаранты для трансляции лозунгов в дополненности. Глаза демонстрантов, преимущественно глядящие на мир через розовые линзы, горели предвкушением. Джуну, чувствовавшему себя немного не в своей тарелке, пока была не очень понятна эта радость.
Он вызвался сопровождать Сонми на ее первую демонстрацию не только затем, чтобы позлить Майру. Джуну необходимо было хоть немного отдохнуть от эпопеи с абсолютными координатами. В последнее время они с Кайтен почти безвылазно сидели в Логове, пытаясь перевести полученные данные в нужный формат. Они написали парсер-скрипт и при тестовом запуске обнаружили, что одной из мнемокарт с данными нет. Похоже, они потеряли ее в архиве. Джуна преследовала мысль, что именно от той мнемокарты может зависеть успех его поисков лже-Монстра, и это его здорово угнетало. В итоге Кай заставила его взять небольшую передышку. Сама она, не имевшая такой возможности из-за крупного задания от Общества, отчалила на уровень Эвклида, в очередное пристанище. О своих чувствах к Кайтен и о ее бывшем, объявившемся столь внезапно и незабываемо, Джуну тоже хотелось хоть какое-то время не думать.