Он и старался, пока неожиданно на пути не вырос незнакомый бритый здоровяк в камуфляжной куртке, обвешанной детскими значками. Джун немного напрягся и загородил собой Сонми. Та испуганно затаилась у него за спиной в ожидании, когда опасность минует. Здоровяк прищурился, глядя на Джуна, и тот прищурился в ответ.
– Ты же не кинетик? – спросил незнакомец. Джун понял, что тот выискивает блики линз в его глазах. Все-таки «Друзья кинетиков» сформировались в дополненности.
– Нет, но я с ними дружу.
Сонми мертвой хваткой вцепилась в его предплечье. Открытое лицо здоровяка засияло простодушной улыбкой.
– Хе-хе, как скажешь, братишка! – и, прежде чем Джун глазом моргнуть успел, парень прилепил ему на лацкан куртки пластиковый стикер с надписью «Кинетики – мои друзья». – Ну вот! Красавчик!
– Спасибо… – растерянно пробормотал Джун, убеждаясь в том, что среди «Друзей кинетиков» концентрация необычных личностей явно повышена. Впрочем, это можно было понять и раньше, как только к ним захотела присоединиться Сонми. Подобное ведь тянется к подобному.
Послышалось тихое покашливание.
– Хотите лимончелло? – подала голос Сонми, осторожно выглядывая из-за спины Джуна. Все еще казалось, что она вот-вот хлопнется в обморок, но на лице читалась твердая решимость.
– Лимончелло? – На месте здоровяка Джун бы тоже удивился. Впрочем, совладав с этим, тот снова расплылся в улыбке: – Да, пожалуй, лимончелло – то, чего не хватало этому месту!
Сонми принялась распечатывать ящик; поняла, что без обеих рук не справится, и отпустила Джуна. Наконец она достала маленькую бутылочку с пестрой этикеткой. Они с Джуном под аккомпанемент ворчания Майры вручную раскрашивали этикетки всю прошлую ночь. В толстых пальцах здоровяка бутылочка казалась особенно крошечной.
– Спасибо! – от души провозгласил тот, придя в восторг от необычного подарка. Держа лимончелло, как хрупкое сокровище, он вернулся к своей компании. Сонми проводила его сияющим взглядом.
Люди все прибывали, и воздух постепенно согревался от их смеха и разговоров. Кто-то включил бодренькую мелодию, и недружелюбная атмосфера пустующей площади стала меняться. Многие улыбались Джуну как старому знакомому. Сонми протягивала в толпу бутылочки с лимончелло, почти не боясь тянущихся к ней рук. И, изначально настроенный скептически, Джун все сильнее заряжался этой атмосферой, а затем в окончательно вошел во вкус. Впервые за долгое время он не чувствовал себя одиноким. Единодушие, взаимное одобрение и поддержка, торжественность, ощущение праздника… Это все делало его не просто сопровождающим Сонми – теперь он был частью действа. И он с радостью хлопал по протянутым ладоням дружелюбных незнакомцев, подмигивал особо симпатичным девчонкам и не отказывался от угощений, которые сыпались на них с Сонми в ответ на лимончелло.
Именно такие, втянувшиеся и довольные, они добрались до центра площади.
– Джуни! Вон они! – указала куда-то Сонми, потянув Джуна за рукав. При ней больше не было опустевшего в считанные минуты ящичка. Джун упустил момент, когда она от него избавилась, и ругать Сонми, рассказывая ей о том, что мусорить нехорошо и за пределами квартиры так делать не принято, было поздно.
Ему нравилось видеть Сонми такой спокойной и уверенной. Ее страхи отступили – это казалось просто неизбежным в столь доброжелательной атмосфере. Поэтому и ее знакомых, сидевших на одной из сгелитиевых «ступенек», Джун сразу воспринял хорошо.
Остин и Дэрил были близнецами – оба высокие и тощие, с замысловатыми стрижками и плутовскими ухмылками. На них были одинаковые комбинезоны и тонкие ветровки поверх. Возможно, им нравилось, когда их путали.
– Сонми! Мы удивлены, что ты пришла. Я Остин, – представился близнец, которого Джун для себя отметил как «тот, что слева». Голос у Остина был высоковат, поэтому фразы он тянул медленно и негромко, чтобы не перепрыгивать с октавы на октаву.
– Кто это с тобой? – точно таким же голосом поинтересовался Дэрил у Сонми.
– Это Джуни, – сказала Сонми, немного стесняясь. – Он помогал разрисовывать этикетки для лимончелло.
Джун подумал, что это не лучшее резюме его достижений для посторонних, но, судя по синхронно сверкнувшим улыбкам близнецов, их оно вполне устроило.
– А где лимончелло? – спросил Остин. Сонми потупилась и замолчала.
– Мы уже его раздали, – пришел на выручку Джун. Взгляды братьев сосредоточились на нем.
– Как некрасиво, – заключил Дэрил.
– Площадь большая, людей много, Сонми – не завод по производству алкоголя, так что… – принялся пояснять Джун, но Остин тут же прервал его, протягивая небольшую жидкокристаллическую листовку. Джун машинально взял ее, хотя это было бессмысленно: без линз дополненности он все равно ничего там не увидел.
– Среди нас мало сепарантов, – сказал Дэрил, – поэтому целлюлозных, или с чего вы там читаете, мы не подготовили.
– Но зато мы припасли для вас листовку, несмотря ни на что, – подхватил Остин. – А вы продинамили нас с лимончелло.
Сонми забрала листовку и пробежалась по ней взглядом.
– Что там? – спросил Джун.
– «Служить безопасности Цитадели – благородное дело, но нельзя принимать подобные решения за всех наших кинетиков. Уверен, многие из них с радостью присоединятся к рядам нашей полиции. Но если настаивать, чтобы туда шли все, это начинает противоречить самой идее Гармонии», – с выражением зачитала Сонми и тепло улыбнулась, словно это было письмо от любимой бабушки. – Это Казимир Лукаш.
– Он, типа, тоже в «Друзьях кинетиков»?
– Нет! – Сонми посмотрела на Джуна так, словно он сболтнул несусветную глупость. – Просто он нам нравится.
Джун усмехнулся.
– Кстати, я был против того, чтобы включать эту цитату в официальный сборник, – встрял Дэрил. – На самом деле она такая… на грани. Может аукнуться проблемами.
– Почему? – спросил Джун, просто решив поддержать разговор.
– В этой фразе Лукаш критикует решения Гармонии, ты что, не понял? – всплеснул руками Остин и зацокал языком. – А вроде бы не первый день живешь.
– Может, он просто не понял, – предположил Дэрил, подбивая брата плечом. – Сепарант же, о каком образовании идет речь?
Пьянящее чувство общности с этой толпой окончательно покинуло Джуна. Ради Сонми он решил не подавать виду, но уже вечером, в Логове, хорошенько отыграться на дополненностях близнецов, подселив туда вирусов на свой вкус. А еще Джун понял одну вещь. Если какая-то группа называет себя «Друзья кинетиков» – это вовсе не значит, что они так же стремятся дружить с сепарантами.
– Посмотри, Дэрил, – усмехнулся Остин, трактуя молчание Джуна по-своему. – Он обиделся.
– Бедняжечка. Злые близнецы вывели несчастненького сепарантика из себя.
Джун усмехнулся. Его решимости игнорировать задир никогда не хватало надолго.
– Так и есть, вывели! – признал он, вздымая ладони – и в следующий миг его кулак врезался Остину в челюсть.
Тот взвизгнул и упал, прижимая ладонь к подбородку. Дэрил бросился было на обидчика, но помедлил, увидев, что Джун настроен решительно. Он и правда был не против продолжить. Рука гудела, пульс участился, губы сами растянулись в напряженную улыбку. О, как ему хотелось преподать этим снобам урок, показать им «несчастненького сепарантика», – хотя присутствие Сонми все еще сдерживало его.
– Остыньте! – крикнула какая-то женщина, проходя мимо.
– Серьезно, ребята, мы же тут все заодно, – вторил ей парень, обмотанный плакатом.
– Остин, Дэрил, я плесну на вас кислотой, если вы не свалите нахрен прямо сейчас, – неожиданно выпалила Сонми, становясь рядом с Джуном.
– Чокнутая, – зло бросил Дэрил, поднимая брата. Вскоре они убрались прочь.
Только они скрылись из виду, она призналась:
– У меня нет кислоты.
Сонми поправила ему смявшийся капюшон куртки. Джун неопределенно пожал плечами – все еще чувствовал осуждающие взгляды невольных свидетелей его вспыльчивости.
– Остин и Дэрил – придурки, – добавила Сонми извиняющимся тоном. – Просто в переписке такие вещи не сразу видны. Вообще с ними не особо хотели общаться другие участники чата Друзей…. Поэтому я подумала, что им одиноко.
– Типично, – невольно хмыкнул Джун.
Издалека донесся тревожный возглас, и по площади словно пробежал холодок. Джун с Сонми находились в самой нижней ее точке – поэтому не сразу поняли, в чем дело. Но нарастающий гул голосов и волна тревожного шепота вскоре дали ответ на вопрос. К площади подтянулись кинетики Гармонии.
Голос Речницы Гармонии зазвучал откуда-то сверху – видимо, под цифровыми небесами были мощные динамики. Как бы там ни было, ее спокойный доброжелательный тон пробирал до костей.
– УЧАСТНИКИ МИТИНГА ДОЛЖНЫ ПОКИНУТЬ ПЛОЩАДЬ ИЗ-ЗА ТЕХНИЧЕСКИХ НЕПОЛАДОК В СГЕЛИТИИ. ПОЛИЦИЯ ПРОСЛЕДИТ, ЧТОБЫ ВЫ ДОБРАЛИСЬ ДО ЛИФТОВ БЕЗОПАСНО И ЦИВИЛИЗОВАННО. ГАРМОНИЯ БЕСПОКОИТСЯ О ВАС. ПРИЯТНОГО ДНЯ!
Повисшая тишина продлилась совсем недолго. Со всех сторон донеслись возмущенные голоса «Друзей кинетиков».
– Какая чушь!
– Да все в порядке со сгелитием! – Кто-то тяжело попрыгал, демонстрируя это окружающим.
– Никуда мы не пойдем! Они просто хотят от нас избавиться.
Никто в поле видимости Джуна почему-то и не дернулся в сторону лифтов.
Вновь послышались крики: кто-то из Друзей громко возмущался, а в следующую секунду – уже вертелся волчком в нескольких метрах над поверхностью. Кинетики Гармонии взялись за работу.
– Что же вы творите? – разочарованно крикнул какой-то мужчина. – Мы же пришли бороться за ваши права!
– Вам промыли мозги! Но мы все равно будем сражаться за вас! – донесся голос женщины, усиленный с помощью ручного рупора.
Следом раздался крик ребенка. Он пытался коснуться наплечника женщины-кинетика, тупо смотревшей перед собой:
– Мама! Ма-ам! Почему ты меня не узнаешь?
– ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СОПРОТИВЛЯЙТЕСЬ, – доброжелательно вещала Речница из-за белого полотна. – ИДИТЕ ПО НАПРАВЛЕНИЮ К ЛИФТАМ. БУДЬТЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ К БЛИЖНИМ. ОКАЗЫВАЙТЕ ПОМОЩЬ, ЕСЛИ ВИДИТЕ, ЧТО В НЕЙ НУЖДАЮТСЯ…