В Логове было сыровато. Как сказал Джун, над ними находилась дренажная система одной из теплиц уровня Ковалевской. Портативный регулятор воздуха трудился на полную мощность, но лучше не становилось. Кайтен сидела на старом диванчике, просматривая на ускорении видеозаписи с камер безопасности кафе на ярусе Нобеля. Поиск записей, где засветилась Кира, занял бы очень много времени, но, к счастью, Джун сохранил ранее собранную информацию о ней – в том числе цифровой слепок лица из программы распознавания в ее дополненности. Кайтен осталось лишь указать этот слепок в качестве критерия поиска – и видеопарсер всего за полтора часа отсеял все записи, где Киры не было.
Черно-белая Кира пила кофе и бесконечно смотрела в планшет. Она промакивала глаза салфетками, снова пила кофе, заказывала что-то покрепче и уходила, оставляя в качестве чаевых смятые талоны… Даже черно-белая, даже в промотке она была живой. Несмотря на низкое разрешение, на записях прекрасно видны были ее эмоции, жесты, привычки – забывать класть в кофе сахар до первого горького глотка и наматывать прядь на палец. Цифровая, но такая убедительная жизнь никак не вязалась с тем, что изломанное тело Киры уже кремировали, а получившийся из сжатого пепла кристалл отдали ее родителям…
Правый глаз защипало, и незаметно для Джуна Кай вытерла слезу тыльной стороной ладони.
Сбоку неожиданно заискрило. Джун выругался, вскочил и бросил первый попавшийся плед на воспламенившийся блок. Все мониторы мигнули, на секунду погружая Логово во тьму, а затем снова вспыхнули заставками в виде оскалившегося чудища. Джун рассказывал об этом существе из корейской мифологии, но Кайтен постоянно забывала, как оно звалось. Над пледом поднялось маленькое сизое облачко.
– Все в порядке, – сказал Джун в ответ на растерянный взгляд Кайтен. – Такое случается. У меня тут все под контролем.
Она бы ответила парой колкостей, будь у нее желание затеять очередную перебранку. Кай не могла взять в толк, как это возможно – контролировать царивший здесь хаос, даже не пытаясь его упорядочить. В прошлые визиты она с трудом заставила Джуна вынести скопившийся мусор – коробки и обертки, разбросанную повсюду сломанную технику. Лучше особо не стало.
– Я проверил мнемокарту на предмет вирусов, – сообщил Джун через несколько минут, и Кайтен затаила дыхание, ожидая продолжения фразы как приговора. – Она чиста.
Кай улыбнулась, чувствуя невероятное облегчение, несмотря на скептичный взгляд Джуна. Тогда, в архиве, Виктор не солгал. Что это меняло? В ближайшей перспективе – практически ничего. И все равно Кайтен, в последние дни совершенно измученная, почувствовала себя гораздо лучше – как промышленный альпинист, уже в падении осознавший, что страховка не даст ему погибнуть.
«Он просил передать, что для него ничего не изменилось», – вспомнила она, и забытое тепло наполнило ее грудь. Было совершенно непонятно, что с этим делать, и Кайтен просто попыталась унять нахлынувшие эмоции так, как умела: сосредоточилась на текущих проблемах.
– Хочешь связаться с ним? – каким-то странным голосом спросил Джун.
– Нет, – ответила Кай без раздумий. Она попыталась стянуть волосы в хвост, но зашипела от новой вспышки боли в боку и бросила эту затею.
– Вот как. – Джун злорадно ухмыльнулся. – Значит, старина Вик пошел ва-банк, но остался ни с чем.
Кайтен пожала плечами, несмотря на то что даже это движение вызывало дискомфорт. Она чувствовала себя уязвимой, когда Джун говорил о Викторе. Она была не готова к возможному спору. Впрочем, в этот раз и Джун быстро потерял к теме интерес.
Вновь подняв на него взгляд, Кай вдруг осознала: что-то не так. Она слишком сосредоточилась на собственных переживаниях, а теперь видела, что Джуна тоже что-то гложет, даже не так – пожирает изнутри. Она не знала всех подробностей его дел, но, похоже, шли они не очень хорошо. Джун сидел перед остывающим блоком, слепо глядя на рассеивавшуюся дымку и сжав челюсти. Брови были зло сведены. И это состояние оказалось для Кай слишком непривычным, чтобы его проигнорировать.
– Все будет в порядке, – осторожно сказала Кайтен, не потому, что верила в это сама, но потому, что озвучить это сейчас казалось важным. – Теперь у тебя есть недостающая мнемокарта, скоро ты выйдешь на след лже-Монстра…
Она не представляла, что Джун собирался делать потом, и, честно говоря, не была уверена, что хочет знать. Его взгляд сфокусировался на ней, и от улыбки лицо преобразилось. Джун больше не казался таким злым, но и не спешил поддерживать разговор, поэтому Кай переключилась на самое очевидное:
– И ты так и не рассказал, почему решил сменить имидж.
– Не знаю, – протянул Джун. – Возможно, в надежде, что моя бритая башка заставит кое-кого относиться ко мне серьезнее. Что, заценила шрамы?
Вопрос застал Кайтен врасплох – и пробудил чувство вины, приглушенное временем и потрясениями, но так никуда и не исчезнувшее за все эти годы.
– Мне так жаль, Джун. Мне очень стыдно, что я раньше не поняла, что он за человек.
Однажды Алистер Воронов избил Джуна до полусмерти, потому что видел в трудном подростке угрозу для Кайтен в будущем. Кай до сих пор не понимала, как она могла сблизиться с этим жестоким психопатом.
– Эй, полегче, – перебил ее Джун, поморщившись. – Я вообще не на Воронова намекал.
– А на что?
– Ты безнадежна. Забудь. Проехали… Помочь тебе собрать волосы?
Прежде чем Кай успела согласиться или отказаться, он уже оказался у нее за спиной, примостившись на мягкой спинке дивана. Она вздрогнула, почувствовав его цепкие пальцы в своих волосах, но быстро успокоилась. К ее удивлению, Джун очень ловко управлялся с запутанными прядями и вплетением ее отросшей челки в замысловатую косу. И где только опыта набрался?
– Ты обещала рассказать мне, что произошло на той крыше, – напомнил он, возвращая Кай от более-менее мирных размышлений к страшной реальности. – Подробности.
– Кире нужен был мой глаз.
– Что? Она пыталась убить тебя из-за дурацкого фетиша на глазные импланты?
– Не совсем… – Кайтен задумчиво потерла лоб. – Понимаешь, у меня было ощущение, что кто-то просто использовал ее, заставив делать и говорить то, что Кира не хочет… не хотела, – она сглотнула. – Это выглядело как помутнение. Как у меня, когда я начала агитировать собравшихся во Дворце Знаний против Гармонии. И у нее тоже текла кровь из носа…
Джун сосредоточенно сопел, видимо, тоже пребывая в растерянности и не спеша делать никаких выводов. Немного помолчав, Кайтен продолжила:
– Я подумала… может, это воздействие кинетика? На какие-то доли в мозге, отвечающие за осознанность и внушаемость. Может, кинетик просто запускает в голове какую-то реакцию – и человек на время становится его марионеткой?
– Сомневаюсь. – Джун взял у Кайтен резинку для волос и, перевязав косичку, спустился со спинки дивана. – Ты когда-нибудь видела, как работают кинетики?
– Нет. – Кай потянулась к волосам, ощупывая результат.
Она провела всю жизнь на благополучных уровнях Цитадели. Она никогда не выходила на улицу после начала комендантского часа и никогда не нарушала закон. Поэтому полицейские кинетики, служащие Гармонии, долгое время оставались для нее не более чем размытым образом.
– Это всегда очень интуитивный, неуклюжий процесс. – Джун прищурился, с трудом скрывая удовольствие от своего превосходства. – Моя знакомая всегда чуть ли не отключается, когда применяет свою силу. Она перестает соображать, не говоря уже о том, чтобы держать весь процесс под контролем. Попытайся кинетик изменить что-то в твоей голове – кровотечением из носа ты бы не отделалась. Пришлось бы собирать мозги со стенки. Это в лучшем случае.
Кайтен от такой живой фигуры речи передернуло.
– Но что такого в твоем глазу, – посерьезнев, продолжил Джун, – кроме того, что он искусственный? Может, твоя коллега знала о нем что-то, чего не знаем мы?
Кайтен вдруг пришла в голову одна очень рискованная, почти сумасшедшая идея.
– Возможно, ты прав. Возможно, мой имплант в чем-то особенный. Думаю, стоит поискать других обладателей протезов этой модели и расспросить. – Кай задумчиво закусила губу. – Вик упоминал, что у одного профессора из его института был такой. Возможно… – Она не договорила, так как Джун многозначительно прочистил горло.
– Химе просила приглядывать за тобой, пока не появился новый эмиссар. Все-таки нельзя игнорировать Тайное Общество, Кай. Вылазка в архив чуть не закончилась провалом, потом тебя могли поймать на крыше… Ты сама говорила, что не хочешь проблем, но ты же просто ищешь их всеми доступными способами.
Нужны ли ей проблемы? Прежняя Кайтен твердо сказала бы «Нет!» и попыталась бы забиться куда-нибудь в дальний угол, где можно делать вид, что все в порядке. Теперь же она знала, что избавиться от проблем можно лишь одним путем: решая их.
– Мне кажется, Общество не в курсе. Мне по-прежнему приходят задания, но ни слова о штрафах или продлении контракта, так что, – Кай улыбнулась, – либо они закрыли на мою самодеятельность глаза, либо… не такое это Общество и вездесущее.
Джун хмыкнул, показывая, что впечатлен ее самонадеянностью. Но теперь был его черед играть роль встревоженной наседки.
– В любом случае не ходи никуда сама, пока не встретишься с новым эмиссаром и не убедишься, что все в порядке.
– Мне будет не хватать Химе.
– Мне тоже будет ее не хватать, – сказал Джун и, поднявшись, пошел к компьютерам, чтобы добавить недостающую мнемокарту к остальным и перезапустить процесс.
Кайтен обреченно вернулась к видео. Монотонность поиска убивала эмоции – и она уже не чувствовала себя такой раздавленной, изучая кусочки жизни Киры Данлиш в ускоренной перемотке. В перерывах она отыскала в сети профиль Раймонда Кверти – преподавателя теории нейронных сетей, ныне ушедшего на заслуженный отдых, – и убедилась, что Виктор не напутал: знакомая золотистая радужка, зрачок привычного диаметра. Возможно, с этими глазами действительно было что-то не так… Кайтен задумчиво почесала кончик носа, свернула пестрящий внушительным послужным списком гостевой профиль профессора Кверти, и…