овую и общий зал базы Справедливости, завершил ее фразу едва уловимым эхо, и стало еще неуютнее.
– Вот как, – язвительно сказал Вик.
Один разговор с Казимиром сделал Виктора частью Справедливости. Исход был предсказуем: в конце концов, у Вика тоже не могло быть никакого будущего, пока Цитаделью управляла Гармония. Лукаш, в свою очередь, никогда не упускал хороших специалистов и для всех находил занятие. А после того как на ярусах Цитадели развернулись полномасштабные стычки с властями, дел у Справедливости было предостаточно.
– То есть теперь ты хочешь со мной разговаривать? – Виктор был уязвлен и даже не пытался это скрыть.
Решимости Кай хватило на короткий кивок. Со стороны могло показаться, что ей все равно. И лучше бы это было так. Виктор нахмурился и развернулся к ней, забыв о чашке, медленно заполнявшейся двойным американо. Они стояли так еще половину бесконечно неловкой минуты. Мимо прошли какие-то инженеры, работавшие с Людвигом. Один из них бросил Кай приветствие, но она его не услышала.
Конечно, Вик не понимал, почему она к нему так охладела. Когда он появился на базе вместе с Джуном, Кай инстинктивно отпрянула, не позволяя ему обнять себя. В последующие дни она сбегала, ссылаясь на важные дела, стоило Виктору оказаться рядом. Она тщательно пряталась от его обеспокоенного взгляда. А ведь у Виктора было право ожидать от Кай иного отношения к себе. Даже в этом безумном шквале событий. Перемена казалась слишком разительной, чтобы он по своему обыкновению искал ей оправдания и дальше.
«Он ничего не знает, – напомнила себе Кай. – Ничегошеньки».
Да. Виктор Сэйбек ничего не знал. И потому для него ее поведение выглядело как предательство.
– Что изменилось? – почувствовав ее напряжение, он постарался смягчить тон.
Кай не нашлась с ответом. Она не готовилась к тому, что вопросы начнет задавать он, но и сама пока не могла справиться с комом в горле. Вик выдохнул и прислонился спиной к стене, терпеливо оставляя Кайтен время собраться с мыслями.
– Я… не об этом хотела поговорить, – выдавила наконец она, преисполненная благодарности и стыда.
– Ты не можешь просто вести себя так, как будто я тебя обидел, – возразил Вик. – Клянусь, я готов принести тысячу извинений, если ты хотя бы намекнешь, в какой момент все пошло не так.
«А что, если все было не так с самого начала?»
– Я понимаю, что сейчас плохое время выяснять отношения, – продолжал Виктор, – Цитадель вот-вот погрузится в хаос, а причиной этого хаоса предстоит стать нам, но… мне важно знать.
Он сглотнул. Кофемашина запищала, уведомляя, что напиток готов.
– Это из-за Маркуса? Тебе неприятна сама мысль о том, чтобы быть с его племянником?
«Нет!» – хотелось воскликнуть Кай, но это было бы не совсем правдой. Робкое «…да?» пыталось вырваться, но пока, в эту минуту, она не была к этому готова.
– Виктор, – сказала она. – Ты прав в одном: сейчас плохое время для выяснения отношений. Мы к этому вернемся, обещаю. А пока… мне нужно, чтобы ты со мной кое-куда поехал.
– Ничего себе.
– Это важно.
– Хорошо, хорошо, я не против. Но как мы отсюда выберемся? Нам это вообще… разрешено?
– Я договорилась обо всем с Людвигом, – немного оживилась Кайтен. – Он выделил нам одну из кабин. – Слова, описывающие простые и безжизненные вещи, всегда приходили к ней легко. – Нам предстоит небольшая пересадка в недрах одного из остовов, на пересечении с ярусом. Вторая кабина привезет нас в северо-западную часть уровня Ньютона. Ньютон с утра под контролем протестующих, полиция будет занята линией обороны, поэтому доступ к подъемникам нам гарантирован… Почему ты улыбаешься?
Виктор пожал плечами.
– Ты не изменилась, Кайтен, – сказал он. Холодок пробежал у нее по спине, но он имел в виду совсем не то, о чем она подумала. – Я помню тебя архитектором в «СтимКо». Помню, как ты скрывалась от Гармонии. А теперь ты революционерка. Но такая же собранная, ответственная и серьезная…
Кайтен прикрыла глаза на пару секунд, и ее новая дополненность вышла из спящего режима. Первыми подгрузились координаты пункта назначения – затрепетали перед ней, намертво врезаясь в сетчатку. Возвращая в реальность не хуже пощечины.
– Я соскучился по тебе, – грустно сказал Вик, и его улыбка, не встретив ответной, померкла. – Надеюсь, когда мы закончим с твоим секретным заданием, все вернется на свои места.
Кай знала слишком много, чтобы на это надеяться.
Вик не задавал вопросов до последнего. Он доверял ей, и Кайтен ненавидела себя за то, что собиралась сделать с этим доверием. Но вариантов у нее не было.
– Это… шутка, да? – спросил Виктор, когда защитная система на двери распознала скан его сетчатки. Тяжелая, покрытая текстурным лаком панель сдвинулась внутрь, а затем отъехала в сторону. – Это такой способ уединиться – привести меня в мою же квартиру?
«Если бы». Кайтен прошла вглубь, оставив его без ответа. Воздух в квартире стоял затхлый: Виктор не был здесь более двух месяцев. Кай остановилась у панели управления домом – более современной и многофункциональной, чем когда-то была у нее, – и за полминуты разобралась, как запустить проветривание и увлажнитель. Помещение заполнил едва слышный гул – приоткрывались оконные панели.
Кайтен осмотрела вазоны с увядшими цветами, скользнула взглядом по дивану, где они так уютно обнимались, смотря фильм на широком транслирующем полотне. Затем она взглянула на странную абстрактную картину, подаренную Виктору дядей… и вдруг указала на запертую дверь. Вся квартира Виктора выглядела современной, компьютеризированной, как и полагается жилищу ведущего инженера… но эта дверь была заперта на старый механический замок.
– Что там? – спросила Кай, коснувшись его тяжелого, покрытого рыжей ржавчиной бока.
– Это кабинет отца. Я туда не заходил… такое чувство, что никогда. – Ответ, казалось, удивил самого Вика. Он нахмурился и добавил: – И это странно, но я даже не представляю, где ключ.
– Это проблема?
Виктор растерянно моргнул, но наконец понял, чего Кай от него хочет. Он, казалось, просто сжал пальцы – на мгновение лицо приняло отрешенное выражение. Замок тяжело щелкнул, раскрылся и бесполезно свесился набок.
Кайтен сама сняла его и открыла дверь. Виктор остолбенел, едва заглянув внутрь.
– Что это такое? – Он потер лоб, поворачиваясь к ней.
Разумеется, Виктор не знал. Вещи его отца бесследно исчезли; у кабинета отобрали все, что делало его памятником чьей-то жизни. Теперь это была просто жилая коробка из сгелития, и из мебели в ней оставалось лишь небольшое рабочее кресло. Оно ютилось на крошечном пятачке пространства, не занятого нагромождением машин.
Это место напоминало Кайтен о Логове, но было куда аккуратнее. Некоторые устройства она могла опознать – глушители для дополненности, застывшие на стенах; перемигивающиеся в ждущем режиме трансляторы; мини-терминал для проектирования простых форм из сгелития… Стены закрывали мониторы и куски транслирующего полотна. Несколько планшетов лежали на небольшом столе – в их разъемах виднелись устройства для дистанционной подзарядки.
– Это не могло принадлежать моему отцу… – первым нарушил тишину Вик, проходя вперед. – Здесь должен был быть стол, диван… я не помню.
Он нахмурился еще сильнее, разглядывая погасшие мониторы, а затем, повинуясь интуиции, коснулся поверхности одного из планшетов. Экран вспыхнул сообщением о том, что устройство полностью заряжено и готово к работе, – и Виктор отшатнулся, словно от удара. Потому что встроенный сканер считал отпечатки его пальцев. И признал его. Кай молчала. Виктор, очнувшись от оцепенения, поочередно касался экранов, и те зажигались. На его лице сменялись отвращение и ужас, но понимание все не приходило.
Кайтен не представляла себе, что он чувствовал. Может, он вспоминал какие-то детали? Может, вопреки запрету, они складывались у него в голове в цельную картину, позволяя понять, что именно происходило в этой странной комнате? Но Виктор выглядел настолько потерянным, что Кай решила помочь. И эта помощь была самым жестоким, что она когда-либо делала.
– Помнишь тот импульс, который в октябре убил несколько человек? – медленно начала она, подходя к Виктору ближе. – Гармония обвинила в этом Монстра.
Он поднял на Кай мутноватый взгляд, словно ее слова были слишком сложными, чтобы выцепить их смысл. После небольшой паузы он кивнул:
– Джуна.
– Да. Он долго пытался выяснить, кто это сделал. Кто вычислил в дополненности Монстра и прошелся по его следам, запуская импульс в каждом профиле, который Монстр посещал.
– Я… тоже занимался этим по работе, – пробормотал Вик рассеянно. – Искал источник импульса…
– Вчера утром компьютер в Логове автоматически перезапустился, – продолжала Кайтен. – И показал результат долгих вычислений – координаты, с учетом всех сдвигов и изменений, откуда ударил этот импульс. А днем ранее Маркус Нэш сказал мне, что он ответственен за все это. Что этот импульс запустил его помощник.
Лицо Виктора в полумраке казалось совсем белым. Он смотрел на Кай с неописуемой мольбой, и ей оставалось только добить его ударом сомнительного милосердия.
– И вот откуда он его запустил.
Слова повисли в воздухе. Дрожащие губы Вика сложились в подобие улыбки.
– Нет, – нервно фыркнул он. Улыбка померкла. Он сам не поверил в это жалкое «нет». Бисеринки пота выступили у него над губой.
– Давай выйдем отсюда, – предложила Кай, видя, что еще минута здесь – и Вик попросту потеряет сознание.
Они переместились в гостиную. Кай принесла Виктору стакан воды с кухни. Он быстро осушил его, поперхнувшись только на последнем глотке, и закашлялся так, что выступили слезы.
– Это невозможно, Кай. – Когда грудь перестал раздирать кашель, Вик вытер глаза рукавом. – Я же… я жил здесь. И я бы точно знал, если только не… о, черт. – Он закрыл лицо руками.
– Маркус попросил тебя сделать это, – сказала Кай. – И забыть. Как попросил меня оскорбить Гармонию на публике – и забыть. Я даже сейчас не могу вспомнить этот разговор… Он попросил Киру вырезать мой киберглаз – или убить себя в случае неудачи, чтобы никто не мог выйти на его след.