Ольга с любопытством тронула сенсорный экран – на прозрачной поверхности вырос динамический график. Она презрительно фыркнула и пошла дальше, к подъемникам, соединявшим все этажи лаборатории.
На втором, таком же безлюдном этаже Джун нашел целую стену с пробниками «умного металла», подобного сгелитию. Хотя время к этому не располагало, было любопытно посмотреть на необычные формы чешуек и принципы, по которым они соединялись. В огромном закрытом ящике из непробиваемого стекла лежал манекен с чем-то вроде реактивного ранца на спине, но устройство было настолько компактным, что вряд ли для приведения его в действие требовалось обычное топливо.
В эти лаборатории явно не водили экскурсий. Здесь, под самым куполом Цитадели, моделировалось ее возможное будущее.
На третьем этаже навязчиво пахло железом, и Джун завороженно глядел, как на прозрачном экране модель человека в бесконечном цикле превращается в волкообразное чудовище. Внутри поднялась знакомая волна отвращения. Очевидно, здесь исследовали действие праймина.
Джуну было, мягко говоря, неуютно. Он с трудом оторвал взгляд от динамической модели и отправился через лабиринт установок и стеллажей на поиски Кайтен. Это было несложно. Она стояла у дальней стены. Всего в нескольких метрах от нее Лут и Виктор занимались взломом выхода из лаборатории.
– Кай… – тихо позвал он, но та не обернулась.
Перед ней в стену было вмонтировано несколько капсул разных размеров; каждую заполняла зеленоватая пузырящаяся жидкость. Приблизившись, Джун увидел в одной из капсул руку, уже мало похожую на человеческую. Растопыренные пальцы с прочными когтями словно бы тянулись за помощью, а срез был выполнен с убийственной аккуратностью.
«Лазер, – отстраненно подумал Джун. – Или совершенно бессердечный хирург».
В соседней капсуле плавало, оплетенное трубками и фиксаторами, набухшее черное сердце. Устройства заставляли его биться неровными, отчаянными рывками, и Джун почувствовал, как болезненно заколотилось его собственное сердце. Он сглотнул ставшую горькой слюну и перевел взгляд на огромную вертикальную капсулу, от которой не могла отвести глаз Кай.
В толще зеленоватой жидкости, среди непрекращающихся вихрей из пузырьков, находилось тело, заросшее шерстью, с раздавшимися ребрами и развороченной дырой в груди. Левая рука была отрублена по локоть, правая нога полностью ампутирована. На тех участках, где шерсти почти не было, кто-то для удобства пунктиром обозначил линии и подписал какие-то цифры. Длинные волосы закрывали лицо черной вуалью, колеблясь вместе с пузырьками и приоткрывая знакомый шрам на ключице.
Джун резко развернулся и сделал несколько шагов. Его взгляд наткнулся на стол, и стало ясно, куда подевалась нога. Под небольшим стеклянным колпаком в ультрафиолетовом фильтре находилась берцовая кость с белыми костяными наростами, делавшими ее менее человеческой.
– Не понимаю… она же… она же… – у него за спиной Кайтен неверяще замолчала. – Тайное Общество должно было защитить ее.
До Джуна только тогда по-настоящему дошло, что она говорила о Химе. Он с трудом поборол желание отсрочить неизбежное и повернулся. Теперь, когда осознание прошлось по нему с беспощадностью бомбардировки, все наконец стало реальностью. Страшной реальностью, к которой, как ему казалось раньше, он был готов.
– Она знала, на что идет. – Собственный голос звучал так холодно, что, казалось, говорил кто-то другой. Кто-то, кому Джун с удовольствием разбил бы лицо.
– И надеялась, что ошибается, – покачав головой, тихо сказала Кайтен. – Ты сам понимаешь, как это работает.
Она отошла и села у стены прямо на пол, устало опустив голову и прикрыв глаза ладонями. Джун проследил за ней, так и не найдя слов, а затем вновь перевел взгляд на Химе, выпотрошенную и разделанную. Он никак не мог взять в толк, что это полурасчлененное тело – все, что осталось от смелой девчонки с хулиганской ухмылкой и привычкой влипать в неприятности. У него дрожали губы.
Волосы все еще закрывали лицо Химе. Джун бы не отказался взглянуть ей в глаза, если, конечно, их еще не изъяли в академических целях. Ну что, хотелось спросить ему, довольна? Чем это лучше той жизни, что у тебя была? Что могла бы у тебя быть?
Для всех остальных, кроме Джуна и Кайтен, эта маленькая трагедия прошла незамеченной.
– Я почти справился с замком, – подал голос взволнованный Лут. Вокруг него брюшками кверху валялись платы-паучки. – Виктор и Ольга, идите сюда. Возможно, там внутри кто-то есть.
– Погодите-ка! – Ольга подскочила к Джуну и вытащила из ниши в стене небольшой пластиковый ящик. Ее лицо горело радостным возбуждением, пока она справлялась с хитро переплетенными ремешками. – О, джекпот! – провозгласила она, когда все увидели его содержимое. Прайминовые капсулы.
Повисло молчание.
– Не лучшее время для этого, – начал было Юрий, но никто его не услышал.
– Не стой истуканом, дурашка! – Ольга толкнула все еще слабо соображавшего Джуна кулаком в плечо. – Нагребай! – Не дожидаясь, пока ее послушаются, она принялась сама запихивать шприцы-капсулы ему по карманам.
Встрепенувшись, Джун принялся выгребать капсулы и бесцеремонно швырять на пол. Стекло разлеталось осколками, красный праймин растекался по полу, как кровь. Ольгу веселило и это.
– Хорошо, что Зэйн этого не видит, малыш, – смеялась она, – а то переломал бы тебя, как вафлю.
– Пусть идет к черту, – выплюнул Джун, едва не дрожа от ненависти. Он с трудом сдерживал желание просто высадить Ольге в голову половину обоймы. – И ты катись туда же.
– Грубиян, – фыркнула Ольга.
Он повернулся к ней спиной как раз в тот момент, когда она вогнала шприц-капсулу себе в руку. Происходящее все больше походило на дурной сон.
Они вышли в круглый зал. После лаборатории его сумрак казался кромешной тьмой. Из центра вверх тянулась металлическая труба. Сгелитиевые стенки, отходившие от главной стены, делили помещение на неровные секторы. Что-то в их структуре и расположении казалось логичным, закономерным. Джун решил, что, возможно, сгелитий складывался в огромную спиральную лестницу, ведущую наверх. Но сейчас никакой лестницы не было: лишь ощущение, словно они на дне глубокого колодца. Даже не верилось, что этой головокружительной высоте есть предел.
– Черт! – испуганно крикнул Лут. – Прячьтесь!
Инстинкт заставил Джуна броситься к ближайшему укрытию, прежде чем он понял, что случилось. В следующую секунду стену, за которую он скользнул, со скрежетом пронзило металлическое щупальце. Сгелитий брызнул во все стороны. Одна из чешуек оцарапала Джуну лоб, и струйка крови щекотно спустилась на бровь.
– Какого черта… – процедил он невнятно; зубы отбивали дробь. Острый наконечник смотрел прямо на него; оставалось лишь предполагать, какой силой обладал направивший его кинетик. Кинетик. Этот странный колодец со сгелитиевыми павильонами не был пуст – их ждали. Джун подполз к краю своего укрытия. Обзор отсюда был неважным, но кое-что он все же увидел.
Виктор и Ольга работали очень слаженно. Возможно, сила, объединявшая их, помогала им общаться без слов. Один из кинетиков Гармонии парил над павильонами и высматривал разбежавшихся диверсантов; Виктор несколько раз заставил его сменить курс, и, когда мужчина коснулся ногой крыши одного из павильонов, подоспела Ольга. Она отключила силу трения, и кинетик упал. Ольга тут же подскочила к мужчине – судя по крови, стекавшей с подбородка, ей тоже досталось – и, хихикая, свернула ему шею.
Джун отшатнулся обратно в укрытие, рукавом вытер выступивший на лбу пот и ухватился за рукоять пистолета, но ладонь была слишком мокрой. Оружие выскользнуло, ухнув на пол рядом.
«Нет, – подумал Джун. – Так не пойдет».
Нужно было что-то делать. Нужно было встать и помочь остальным. Кто знает, сколько кинетиков здесь оставила Гармония? Остался как минимум тот, кто преобразовывал металл. Наэлектризованный воздух скрипел, мешая Джуну понять, кто и что там кричит за этими сгелитиевыми слоями. Он заставил себя восстановить дыхание, потратив на это драгоценные секунды, затем вытер вспотевшие ладони о штанины и, потянувшись за пистолетом, на этот раз крепко перехватил рукоять.
«Ни хрена ты не сможешь, – отозвался голос Алистера в голове. – Ни хрена».
Джун выскочил из укрытия и незаметно шмыгнул в ближайший павильон. Кинетик-летун лежал там же, где оставила его Ольга. Ее самой и Виктора больше видно не было, но, судя по отдаленным крикам, они не бездельничали. Из сгелитиевой стены торчало еще одно сплавленное из чешуек лезвие, подобное тому, что едва не прикончило Джуна. Его передернуло.
Совсем рядом послышался хруст, словно наступили на осколки стекла. Насторожившись, Джун выглянул из-за стены.
Девушка-кинетик в сбившейся маске возвышалась над лежавшим на спине Юрием. Его очки скрипели под ее ботинком. Правая рука девушки была властно отведена в сторону, и пальцы легонько шевелились, заставляя сгелитиевые чешуйки отделяться от ближайших стен и прямо на глазах сплавляться в лезвие. Джуну не нужно было думать дважды, чтобы понять, что она собирается сделать.
Ему не хватило спокойствия и выдержки, чтобы прицелиться. Джун даже не выстрелил – он просто швырнул в нее пистолет, попав в наплечник. Девушка потеряла концентрацию, отвлеклась. Сгелитиевое лезвие осыпалось на пол металлическим дождем. Этого оказалось достаточно, чтобы Юрий успел достать какой-то небольшой предмет.
– Отвернись! – заорал он, и Джун крутанулся назад, для верности прикрывая глаза рукой.
Последовала короткая вспышка. Девушка-кинетик нечеловечески завизжала. Джун, выждав несколько секунд и обернувшись, увидел, как она корчится в конвульсиях, как пальцы, только что зачаровывавшие металл, пляшут у лица, залитого кровью. Линзы дополненности, через которые ее контролировала Гармония, от вспышки просто расплавились в глазах. Кряхтя, Юрий поднялся, достал пистолет и, близоруко прищурившись, одним выстрелом оборвал ее агонию.