– Я знаю, что по роду деятельности ты привык, чтобы тебя слушались. – Никс положила на стол свою сумочку, достала оттуда градусник, неспешно подошла ко мне и сунула его мне под язык. – Но ты не можешь указывать мне, что делать, Монстр.
Я уставился на нее так, будто она нагадила мне в кровать, и стал ждать, когда запищит градусник. Когда он издал сигнал, я выплюнул его ей в руку и процедил:
– Этот разговор еще не закончен.
– Брось, – она фыркнула, обошла островок и, достав из сумки несколько таблеток, протянула их мне. – Не делай вид, будто тебе не все равно. Мы уже слишком взрослые и слишком пресыщенные для этого. Вот, прими это.
– Даже не знаю, док, – сказал я, глядя на нее с сомнением, – за тобой не водится слава спасительницы людского здоровья.
Эшлинг пожала плечами и уже собралась убрать руку. Я схватил таблетки, запихнул их в рот и проглотил, не запивая.
– Суп будет готов примерно через сорок пять минут. Может, приляжешь и расскажешь мне о собственных злодеяниях?
Выгнать ее отсюда не выйдет. Я сам едва мог доползти до двери, что уж говорить о том, чтобы вытолкать ее вон. Да и вообще, я устал ее избегать. Эшлинг наконец удалось пробраться в мою жизнь. Я увидел различия между ней и Джеральдом. Между ней и ее братьями. Никс наконец-то стала в моих глазах самостоятельной личностью.
И какой же она была личностью.
Шикарной, умной, сострадательной. А что хуже всего – той, кто слепо в меня влюблен. Ей не нужно было говорить об этом вслух. Это сочилось из каждой поры ее шелковистой кожи.
Я не заслуживал ее.
Но мог заполучить, если бы захотел.
Я доплелся до дивана и упал на него. Никс присела на самый край рядом со мной и посмотрела на меня, совсем как Руни в предвкушении сказок.
Я провел рукой по влажным волосам.
– С чего начать?
– Хорошо бы с начала.
Засранка.
– Я родился в жаркий августовский день…
– Ну, может, не с самого начала. Давай с середины? Нет. С третьей главы. После экспозиции[39], но до того момента, когда сюжет становится пикантным и закрученным.
Я посмотрел на нее с неведомой прежде нежностью, хоть и не до конца был уверен, что способен на нее, и издал смешок.
– Вся моя жизнь до девяти лет проходила, словно в тумане, а после – стала всецело связана с Бреннанами. Я должен был играть роль, что я и сделал. Сейчас я зарабатываю больше, чем Трой в свое время. У меня больше направлений бизнеса, больше собственности во владении, и я контролирую больше районов Бостона, чем когда-либо контролировал он.
– Но еще ты небрежнее, чем был Трой. – Эшлинг провела пальцами по моим волосам, поправляя бардак, который я устроил на голове, и улыбнулась. – Ты убиваешь больше людей. Сам оказываешься ранен. Уровень преступности растет. И всем прекрасно известно, что русская мафия – бомба замедленного действия, готовая рвануть в любой момент. Я читала об этом в новостях.
– Оттого, что ты прочла что-то в новостях, это не стало правдой, – заметил я.
– А что насчет ФБР? Киллиан говорит, что они тоже охотятся за тобой.
– Им никогда меня не поймать.
– Красиво сказано. – Она вздохнула.
– Можешь меня цитировать, Никс.
Эшлинг улыбнулась и, с тоской опустив руку в банку с пулями, вернула ту недостающую, которую украла у меня.
– Спасибо, – прохрипел я, закрывая глаза.
– Пожалуйста, мой дорогой монстр.
Я начал погружаться в сон, хотя изо всех сил старался не засыпать. Это напомнило о том, как первые несколько раз проходило Рождество с Бреннанами. Бороться с усталостью было все равно что плыть против течения, но происходящее было настолько приятным, и кто, черт возьми, знал, когда я в следующий раз испытаю такую неуловимую, упоительную радость?
Эшлинг, должно быть, спала рядом со мной, потому что, проснувшись, я все еще чувствовал ее тепло. Ее запах имбиря, и меда, и моей гребаной погибели.
Я зевнул и потянулся на диване.
– Сделай кофе, – проворчал я, но ответа не последовало.
Я открыл глаза и огляделся.
Рядом со мной стояла тарелка дымящегося куриного супа с лапшой, бутылка воды с отвинченной крышкой и несколько таблеток. Эшлинг ушла.
На следующий день я встретился с Барбарой Макаллистер на окраине Бостона.
Женщина была похожа на бездомную, но не как хипстерша, купившая дырявую рубашку за триста баксов, а как человек, которому позарез нужен сэндвич. Несмотря на обесцвеченные волосы, покрытое морщинами лицо и неудачно нанесенный автозагар, было очевидно, что когда-то она была привлекательной женщиной.
Барбара – мой последний удар, который необходимо нанести, чтобы поставить Джеральда на колени. Недостающая деталь в операции «Уничтожить Джеральда». Ей были известны какие-то непостижимые тайны, которые он хотел ото всех скрыть, и за щедрую плату она была готова поведать их всему миру.
– Но мне нужно точно знать, что оно того стоит. Я сделаю это только за адекватную плату. Можно сигаретку? – спросила Барбара, когда мы встретились в небольшой кофейне.
На ней было черное мини-платье и дешевый тренч, и похоже, что «адекватной платой» для нее стала бы двадцатка и обед из фастфуда. Я молча протянул ей пачку сигарет, сохраняя бесстрастное выражение лица.
Я по-прежнему неуклонно следовал своему плану относительно Джеральда Фитцпатрика, но больше не испытывал от этого удовольствия. В какой-то момент неизбежное причинение боли Эшлинг стало казаться мне совершенно неоправданным. Дело вовсе не в том, что я размяк. А в том, что ни к чему быть жестоким с такой послушной женщиной.
Такой чертовски послушной, что заправляет подпольной клиникой и постоянно ищет с тобой встречи.
Барбара закурила и выдохнула с довольной улыбкой.
– С чего ты вообще взял, что я получу контракт на написание книги? Женщин, в которых Джеральд совал член, и так пруд пруди. – Она посмотрела на меня с сомнением.
– Это правда, но ты единственная жила в одной из его квартир. Ты не была случайной партнершей, ты была любовницей. Он возил тебя в путешествия. Покупал тебе дорогие украшения. Готов поспорить, что это только вершина айсберга. – Я ухмыльнулся, подкинув ей наживку, чтобы заставить рассказать больше.
Барбара улыбнулась, демонстрируя нехарактерно белые для курильщицы зубы, и кивнула с нескрываемым энтузиазмом.
– О, еще как! Сэмюэл, мальчик мой, он обожал меня. Разумеется, я тоже исполняла отведенную мне роль. Он устраивал оргии. Массовые оргии. Иной раз брал по три женщины разом. Мне всегда казалось примечательным, что Джер был так возмущен, когда его сын сделал то же самое. В конце концов, в свое время он был королем оргий.
Я напряг челюсти. Мне ни к чему слышать о сексуальных приключениях моего зятя, в которые он пускался до того, как женился на моей младшей сестре.
– Что еще? – спросил я.
– На вечеринках употребляли наркотики. Огромное количество наркотиков. – Барбара почесала подбородок.
Мне показалось примечательным, что Джеральд, хоть и включил Барбару в список, все же солгал мне, когда я стал о ней расспрашивать. Некоторые подробности, которые он мне сообщил, расходились с тем, что я выяснил, когда начал разбираться во всем самостоятельно. Адреса, места их встречи, ее возраст. Тут все не сходилось, поэтому я решил копнуть глубже. И рад, что сделал это.
– А еще имело место несколько абортов. – Она прокашлялась. – Джеральд не любил предохраняться, но иметь внебрачных детей тоже не желал. Как ты сам мог догадаться, в этом вопросе он был непреклонен. Я же всегда знала, что не стоит искушать судьбу. Всегда принимала противозачаточные. Я не стремилась забеременеть от миллиардера. Это слишком опасно. Но оглядываясь назад, думаю, что, возможно, стоило это сделать. Может, тогда мне жилось бы лучше, чем сейчас. – Она окинула взглядом небольшое кафе с облупившимися обоями и пылью, которая покрывала каждую поверхность.
Барбара жила в маленьком захолустном городке. Очевидно, что в деньгах она не купалась.
– Но я была посвящена во все, что происходило вдали от глаз. Он был монстром, Сэмюэл. Настоящим монстром. Ты встречал таких? – Она жадно затянулась сигаретой, что я ей дал, не обращая внимания на возмущенные взгляды бариста, которые та бросала на нее через стойку, хотя не подошла к нам и не попросила ее потушить.
– Да, – просто ответил я. – Я встречал монстров. Даже не раз. Итак, вот как мы поступим, Барбара. Я обеспечу тебе выгодный контракт на написание книги откровений. Но что бы ни случилось, ты должна помнить одно: ты никогда не встречалась со мной, никогда меня не видела и никогда обо мне не слышала. Доступно объяснил?
Она кивнула, докурила и сделала глоток несвежего кофе, который я ей купил.
– Предельно. Можно еще сигаретку?
Я посмеялся, встал и бросил ей на колени пачку сигарет, прежде чем вновь скрыться в белой метели.
– Конечно, дорогуша, бери всю чертову пачку.
Одиннадцатая
Сначала я почувствовала запах и только потом увидела ее. Рвоту.
А как только заметила первое пятно, поняла, что они повсюду.
Блеклые желтые пятна покрывали ковры, пол и стены.
Я бросила рюкзак у двери и пошла по их следам наверх. Непривычно видеть, чтобы домработницы оставляли грязь неубранной.
Разве что они хотели, чтобы я это увидела.
Я знала, что это был крик о помощи. И исходил он не только от моей матери.
Господи, что она натворила на этот раз?
Я поднялась на второй этаж и свернула в коридор, ускоряя шаг. Как я и ожидала, следы рвоты вели в хозяйскую спальню – в комнату моей мамы. Athair съехал несколько дней назад, и хотя я изо всех сил старалась приглядывать за мамой, все же понимала, что ей становится все хуже.
Остановившись возле двери, я схватилась за ручку и сделала глубокий вдох.
– Мама?
Ответа не последовало. Я распахнула дверь спальни, а разум атаковали яркие, отчетливые воспоминания о мисс Би.