Отец меня убьет. А Киллиан и Хантер сожгут останки. Но все же я почему-то была убеждена, что Сэма интересуют вовсе не деньги. У него их и так достаточно.
Он хотел заманить меня в ловушку. А я? Я хотела в нее попасться.
– Ладно, – ответила я дрожащим голосом, а желудок сотню раз описал сальто.
Наконец Сэм взял мою ладонь, но вместо того, чтобы пожать ее, он переплел наши пальцы, рывком притянул меня к себе и при всех запечатлел на моих губах властный поцелуй.
– Играем. Они в деле! – Молодой человек в темно-зеленом бархатном костюме вскочил с места.
Следующие несколько минут в зале царил настоящий хаос, а я пыталась дышать глубже и убедить себя, что все это неважно. Вообще все. Я смогу выпутаться. Возможно.
В истории «Пустошей» еще никогда не делали таких крупных ставок. Букмекеры стекались из других залов, чтобы принять ставки на игру, держа в руках планшеты с электронными таблицами, в которые вносили имена, суммы и вероятности. Я узнала Беккера и Ангуса, солдат, которых лечила в прошлом году. Они, перешептываясь, переминались с ноги на ногу, а потом сделали ставку против меня.
Возле дверей зала собралась толпа, и мне стало трудно дышать, когда я услышала, как вышибалы расталкивают людей в стороны.
Мы с Сэмом заняли свои места перед крупье, которого, судя по надписи на золотом бейджике, звали Дэниелом. Я принялась стучать пальцами по покрытому зеленым сукном столу. Сэм сверлил меня взглядом. Я упорно отказывалась на него смотреть.
– Умный ход. После этого твой клуб прославится. – Я перекинула волосы через плечо.
– Я никогда не допускаю, чтобы хороший скандал пропал даром, – съязвил он.
– Ты правда так хорош в математике? – мой голос дрожал.
– Лучше, чем просто хорош.
Все заняли свои места, и Дэниел начал тасовать карты, громко и четко объясняя правила игры. Он красовался. Сначала тасовал сверху вниз, потом выполнил рифленую тасовку, а затем стопкой. Когда он закончил, даже я не могла отрицать, что карты тщательно перемешаны.
Дэниел положил аккуратно сложенную колоду на стол и перевел взгляд с меня на Сэма.
Сэм кивнул в мою сторону, решив, что сейчас самое время побыть джентльменом.
Не сводя глаз с колоды, я разделила ее на две стопки.
Почему я так паникую? Разве не это моя давняя мечта? Выйти замуж за Сэма Бреннана?
Oui, mon cheri, но только не так. Не в результате очередной изощренной игры.
Я убрала руку и жестом велела Дэниелу выбрать карту из правой стопки. Он сдал нам по две карты. Затем сдал и себе комбинацию. Одну открытую карту, одну закрытую.
Первый раунд завершился моей быстрой победой, и я снова смогла свободно вздохнуть. А потом закашлялась на выдохе, едва задумалась, не пытался ли Сэм таким образом ослабить мою бдительность. Во втором раунде победил Сэм, после того, как я пошла ва-банк, но проиграла, на что мой соперник ответил ехидной ухмылкой. Третий раунд достался мне. Четвертый Сэму.
В животе обосновалось жуткое предчувствие, будто все спланировано заранее. Возможно, Сэм намеренно закончил эту игру с риском для себя, чтобы заинтересовать публику. Со статистической точки зрения, было крайне маловероятно, что мы сыграем вничью. Он специально создавал впечатление, будто исход игры может быть любым, и оттого я занервничала еще сильнее, ведь это означало, что он не сомневался в своей победе.
Я никогда не проигрываю.
Сэм неоднократно играл и выигрывал в казино. Вероятность, что он проиграет дважды за четыре раунда, была практически равна нулю.
К тому времени, когда нам сдали пятую комбинацию, я вся вспотела и была сама не своя. Волосы прилипли к вискам, все тело дрожало. Каким бы ни был исход, я буду морально опустошена.
Мне не нужны его деньги, но выйти за него сейчас казалось мне таким же невозможным, как поцеловать луну.
– Не волнуйтесь. Для вас все закончится легко и быстро, мисс Фитцпатрик. – Сэм одарил меня равнодушной улыбкой, пока Дэниел тасовал карты. Все в зале затаили дыхание.
Я запуталась и не стала открывать свою пару девяток, когда открытой картой Дэниела оказалась семерка, хотя Киллиан меня этому учил.
У Сэма оказалось две пары: восьмерки и тузы.
Сэм выиграл.
Три к двум.
Все по-честному.
Зал разразился криками, спорами и смехом, пока мужчины обменивались толстыми пачками денег. Некоторые склонились над книгами записей пари. Остальные хлопали Сэма по спине и присвистывали, с самодовольными улыбками пожимая ему руку.
– Лучшая сделка твоей жизни, Бреннан. Следующий шаг – мировое господство.
– Ты уж прибери к рукам акции «Королевских трубопроводов», мужик.
– Чертов искусный гений.
– Лучше бы устроил ей тест-драйв, а?
К горлу подступила тошнота, и я с силой вцепилась в край стола.
Я проиграла.
Не только сегодняшним вечером, но и в последнее десятилетие.
Мы всегда играли в игру, во всяком случае, так казалось, и сейчас настал апогей десятилетней битвы.
Неважно, что я этого хотела. Мечтала об этом. Страстно желала этого.
Сэм Бреннан завоевал меня, но не заслужил.
Каким будет мой брак с мужчиной, который не хочет иметь детей и ненавидит женщин?
Сэм оставил все поздравления без внимания и быстро преодолел расстояние между нами, сохраняя бесстрастное выражение лица. Все замерли в ожидании того, что будет дальше. Я не могла их винить. Мне тоже хотелось знать. Я не сдвинулась с места. Не убежала. Мне оставалось только с достоинством принять случившееся. Фитцпатрики никогда не преклоняются.
Сэм остановился в полуметре от меня.
– Молодец. Я знала, что ты талантливый математик и игрок в блек-джек, но все равно тебя недооценивала, – тихо и решительно произнесла я, протягивая ему руку.
Он с прищуром посмотрел на меня, будто мы враги. Возможно, ими мы и были. Я так и не поняла, кем мы приходились друг другу. Он обхватил мою шею, запрокинул мне голову и заставил посмотреть ему в глаза. Заговорив, он общался не ко мне, а ко всем присутствующим, но его слова прозвучали громко и отчетливо, наполняя воздух ядом.
– Я хочу, чтобы каждый ублюдок, который стал свидетелем этой игры, пошел и рассказал об этом своим друзьям. И скажите им, чтобы они рассказали своим друзьям. Я хочу, чтобы сегодня же вечером новость дошла до ушей Киллиана, Хантера и Джеральда. Хочу, чтобы об этом написали в газетах. Теперь Эшлинг Фитцпатрик моя. Я заполучил ее, и теперь она станет моей женой. Если у кого-то возникнут возражения, им придется иметь дело со мной, и я искренне не советую этого делать. Их ждет мучительная смерть.
С этими словами он накинулся на мои губы и скрепил нашу сделку чувственным поцелуем. На заднем плане аплодировали люди, но мы не обращали на них внимания. Я не замечала их, полностью поглощенная тем, что происходило между нами, и почувствовала, как сердце воспарило к небесам. Сэм поднял меня на руки и понес прочь из игрального зала, проталкиваясь мимо десятков людей по пути к своему кабинету. Я обхватила его ногами за поясницу, мой язык кружил у него во рту.
Мы достигли точки невозврата.
Больше никаких игр.
Теперь мы вместе.
– Ты сдержишь данное мне слово, – прорычал он мне в губы, пинком открыл дверь своего кабинета, а потом захлопнул ее, даже не коснувшись ручки, пока его пальцы впивались в мои ягодицы.
– Нет, – возразила я, тяжело дыша и покрывая его шею поцелуями. – Не сдержу, пока ты не скажешь мне, что это по-настоящему. Что я не просто очередное завоевание. Что я что-то для тебя значу.
– Ты значишь для меня не просто что-то, – возразил он. – Ты значишь для меня все. Господи боже, мне нужно войти в тебя, пока я на хрен не умер. – Он отпустил меня, подошел к столу и разом смахнул с него ноутбук, книги учета и документы.
Затем грубо схватил меня за талию, развернул лицом к столу, нагнул над ним и, задрав платье, сдвинул в сторону трусики.
– Белль ждет меня на улице, – предупредила я, тяжело дыша и возбудившись так сильно, что бедра липли друг к другу.
– Да пошла Белль на хрен. Теперь ты моя, и я праздную нашу помолвку в своем любимом месте – в тебе.
Он вошел в меня сзади, и от внезапности проникновения с моих груб сорвался громкий стон. Опустил руку между моих ног и принялся ласкать клитор, безжалостно проникая в меня все быстрее и сводя меня с ума, когда снова и снова задевал точку G.
– О, Монстр.
– Моя. – Сэм наклонился, смахнул волосы с моего уха и нежно прикусил мочку. – Моя, моя, моя. Моя навеки, – повторял он, убрав пальцы с моих бедер и сжав ими груди.
Затем вновь поднял руку еще выше и протолкнул пальцы, покрытые следами моего возбуждения, мне в рот, чтобы заглушить громкие стоны.
– Тише, тише, малышка Никс. – Его дыхание щекотало мою шею и ухо, посылая мурашки по коже и заставляя сжать его еще сильнее. – Теперь этот член каждый день будет твоим. Начиная с сегодняшнего вечера, ты переезжаешь ко мне. Я не потерплю никакой дерзости от тебя, Эшлинг. Я выиграл. Ты проиграла. Понятно? Кивни, если поняла.
Я отрывисто кивнула, а мое тело задрожало от близящегося оргазма, который грозил пробрать меня до самого нутра. Под таким углом Сэм оказался так глубоко во мне, что я ощутила себя наполненной до предела. Клянусь, под его натиском мои внутренности изменили расположение.
Я сжала пальцами деревянную поверхность стола и впилась зубами в пальцы Сэма в попытке подавить стон. Оргазм пронесся по мне, словно торнадо, разрушая все на своем пути. Должно быть, он почувствовал это, потому что тоже отпустил остатки самоконтроля, которыми еще обладал, и его толчки стали беспорядочными. Он кончил в меня теплыми потоками, обхватил за шею и притянул для страстного поцелуя.
Мы оставались в таком положении еще несколько мгновений: он внутри, в меня стекают последние капли спермы. Он невинно чмокнул меня в макушку.
– Лучше сигарет, – сухо заметил он, и его лицо снова приобрело бесстрастное выражение, скрываясь за маской, которую он надел, как только мы закончили.