Второе слева кресло занимал высокий старик, с интересом бродящий взглядом по толпе. Коротко стриженные седые волосы, гладко выбритое лицо, очень худое и вытянутое, похожее на лисью морду, чуть кривой, явно не раз ломаный нос. Когда Морфеи вошли в зал, его губы изогнулись в секундной улыбке, а потом снова продолжил свой молчаливый осмотр. Савойн Листер, второй по старшинству высший маг и ректор лучшей в стране академии для чародеев. Именно о нём с таким восхищением отзывался Пауль Шинил, и именно этот человек сегодня работал живым кондиционером, гоняя по помещению воздух.
В пятом кресле сидела женщина. Она не была стара и, хотя в тугом пучке волос легко можно было заметить седину, на лице только-только начинали появляться морщины. Правда, маги жили дольше обычных людей, так что ей с лёгкостью могло быть и шестьдесят, и семьдесят лет. Строгое и суховатое лицо было неподвижно, словно маска. Ни один мускул не двигался, магесса была предельно сосредоточена. Летиция Кутом, единственный, на данный момент, наследственный высший маг: её отцу, Фестису Кутому, принадлежало первое кресло, слева от Листера. Она отвечала за безопасность короля.
Седьмое кресло… нет, оно было занято, вот только Мадэс Зува, его хозяин, стоял, облокотившись о высокую спинку. Его работой было освещение зала, так что можно было с лёгкостью понять, каким родством этот мужчина был наделён. Впрочем, это можно было понять и без всякой магии. Он словно воплощал в себе само понятие пламени: рослый, мускулистый, с огненно-рыжими волосами и бородой, с не покидающей лицо улыбкой во все тридцать два зуба, в ярко-красном костюме… казалось, что весь мир вокруг Мадэса начинал двигаться быстрее, нагретый жаром, исходящим от его тела и души. Редчайший случай, когда у высшего мага родство лишь к одному элементу, демонстрировал себя во всей красе.
Последний почётный гость сегодняшнего банкета занимал самое последнее, одиннадцатое кресло. Лассу Нелю, самому молодому высшему магу страны, ещё не исполнилось двадцати. Казалось, что он спал, положив подбородок на руку и прикрыв глаза. Полностью расслабленный, словно не было вокруг тысяч гостей. Однако, продолжающее появляться из воздуха вино показывало, что молодой человек не только не спит, но и поддерживает сложнейшую магию.
– Дедушка, а где остальные? – Лаз дёрнул Кратидаса за рукав.
– Остальные? – отвлёкшийся от внука старик не сразу понял, о ком идёт речь. – А, маги? Они остаются на вверенных им постах: без сдерживающего фактора в лице высшего мага границы Кристории могут быть атакованы. Савойн – ректор и управляющий академии, Леттиция – бессменный телохранитель короля, Мадэс отвечает за охрану территорий вокруг столицы, а Ласс пока не закончил обучение и не получил назначение, так что они могут находиться тут, но и только.
– Понятно. А…
– Потом, – причин, по которой Кратидас Морфей мог так резко одёрнуть внука, было совсем немного.
– Ваше Величество!
– Ваше Величество, предлагаем Вам свои поздравления. С Днём Рождения!
– С Днём Рождения, Ваше Величество!
Короля звали Гатис. Фамилии у него не было, как и дня рождения, возраста, детей, жены, родителей… Король представлял из себя живое воплощение страны. Человеческие атрибуты пришлось отбросить.
Он не был особенно высок, мускулист или статен, широкие щёки делали его лицо каким-то наивным, а плешь, видимая под короной, скрадывала всю внушительность. Однако, было в этом человеке нечто особенное, такое, от чего, и правда, хотелось ему поклониться и с полной искренностью сказать: «Ваше Величество». Гатис не был великим королём, о нём вряд ли будут слагать песни и сказания. Однако, он совершенно точно был очень хорошим королём, почти полностью соответствуя образу живого аватара нации, её воли и мыслей.
– Кратидас! – полноватое лицо короля расплылось в улыбке.
– Ваше Величество, – старик склонился в официальном поклоне. – От своего имени и от имени своей семьи поздравляю Вас с праздником.
– Спасибо большое! – никто уже не мог сказать, в который раз Гатис произносил сегодня эти слова, но они всё ещё звучали искренне. А это уже требовало большого умения. – Можете наслаждаться вечером. Сегодня мы все точно сопьёмся, молодой Ласс явно не знает меры! – довольный своей шуткой, король кивнул Кратидасу и повернул голову к следующему человеку.
– Ваше Величество! – Торус, в отличие от Фелиции, не принадлежал к семье Морфей, пусть и жил в их доме уже больше десяти лет. А значит, и поздравлять правителя Кристории ему нужно было отдельно. – От всего сердца поздравляю Вас с Днём Рождения! – старый офицер явно сильно нервничал. В отличие от второго деда Лаза, он не видел короля каждый день.
– А я Вас помню, вы – отец невестки Кратидаса, – Гатис протянул Торусу руку, которую тот с почтением пожал. – Спасибо за поздравления, можете чувствовать себя, как дома, хе-хе…
– Благодарю!
Они уже собирались уходить, когда взгляд короля приземлился на белую голову, скрывающуюся за спинами взрослых.
– А это ваш внук, Кратидас? Впервые его вижу, хотя слышал, что он показал очень высокий потенциал. Поздравляю с таким выдающимся потомком! И вас тоже, – кивок в сторону Торуса. – Привет, парень! Как твоё имя?
Лаз волей-неволей оказался в центре всеобщего внимания.
– Лазарис Морфей, ваше величество. Я тоже поздравляю Вас с Днём Рождения, – уважительный поклон, как учила мама.
– Ха, а ты – умный ребёнок! Жду от тебя многого!
На этом краткая церемония была-таки закончена. На Лаза бросали заинтересованные и завистливые взгляды, но большинство присутствующих поняло это сцену максимум как королевскую прихоть, может быть, дань некоторого уважения Кратидасу – выдающемуся человеку при дворе.
Вечер проходил великолепно. Музыка, смех, веселье, Лаз давно не чувствовал себя таким живым. Правда, «лапка» не позволяла ему такие сложные движения, какие нужны в танце. Но это его не особо расстраивало. Он просто сидел в уголке на небольшом возвышении, в специально для этих целей поставленном кресле, глубоком и мягком, и наблюдал за людьми, потягивая из бокала сильно разбавленное вино. Экзоскелет можно было отключить, так что не только его тело, но и разум был расслаблен. Ему положительно нравилось такое времяпровождение.
Семья разбрелась по залу, болтая со знакомыми, встречая старых друзей – в общем наслаждаясь праздником. Вон Санктус в компании таких же, как он, художников, воодушевлённо размахивал руками, пытаясь разъяснить какие-то профессиональные тонкости. Вон Фелиция наткнулась на девочек из своего класса и теперь полусерьёзно отчитывала их за слишком фривольное поведение. Вон Торус с жаром рассказывал высокой даме какой-то армейский случай. Вон Лани…
Лани… сердце пропустило удар, а на душе заскребли кошки. Да, он мог просто не найти одиннадцатилетнюю девочку в толпе взрослых, она могла отойти в уборную, могла выйти на широкий балкон, с которого открывался великолепный вид на вечерний Апрад. Вот только, прокрутив в голове последние полчаса, Лаз понял, что сестры не было видно уже давно.
Всю расслабленную дремоту смело, как дым. Вскочив с кресла, мальчик бросился в толпу.
– Мама, ты не видела сестру?
– Нет, не видела. Что ты хотел?
– Отец, не видел Лани?
– М? Нет-нет, не видел.
– Дедушка, где Лани?
– Не видел её с тоста о процветании Кристории.
– Это почти час!
– Да не волнуйся, устала и где-нибудь села.
Лаз понимал их расслабленность. Дворец – самое охраняемое место в стране, здесь присутствовали четверо из одиннадцати высших магов, куча стражи, прислуги, что могло случиться? Вот только напряжение не проходило. Что-то было не так.
– Соберись, тряпка! – хорошая пощёчина, усиленная «лапкой», привела мальчика в чувство. – Что ты можешь сделать? Думай!
Носиться по дворцу, не зная его коридоров, в многотысячной толпе разыскивая одного, пусть и приметного человека – бесполезная трата времени. И никто из взрослых не поверит семилетке, говорящему что-то о «нехорошем предчувствии». Оставался один способ.
Магия.
Глаза закрыты, разум освобождён от лишних мыслей. И вот, постепенно, словно круги от брошенного в воду камня, вокруг него начали проявляться энергетические пятна. Он не только работал над «лапкой». За год, что он изучал магию, Лаз обнаружил много нового в том, что люди считали тупиком. К примеру, то, что не обязательно заранее знать, где какой объект находится, чтобы почувствовать его магией восприятия. Разные материалы испускали разные энергетические импульсы и путём огромного числа проверок и экспериментов он определил общую схему, по которой работал принцип распределения магической энергии в материале. И сейчас было самое время применить на практике результаты этого исследования.
Люди, одежда, мрамор пола, вино, бижутерия, огоньки светильников… он никогда не делал ничего подобного вне лаборатории. Это было ровно противоположное обычному использованию магии восприятия: вместо наблюдения за чем-то конкретным, Лаз пытался найти это конкретное в окружающем мире.
Да, при таком способе использования радиус восприятия значительно увеличивался. Но всё равно, в его разум сейчас втекал настоящий океан информации. В другой момент он бы точно задумался, каким образом умудрялся выдерживать этот поток и продолжать расширять область воздействия, но сейчас было не до того.
– М? – Савойн Листер дёрнулся от странного ощущения. Словно кто-то невидимый смотрел прямо ему в затылок. Противное чувство, непонятно откуда проистекающее. Повернув голову, он с удивлением обнаружил, что трое других высших озираются с точно таким же недоумением на лицах.
А между тем Лаз всё раздвигал и раздвигал границы своей сферы восприятия. Пятьдесят метров, шестьдесят, семьдесят… сто… сто двадцать… сто пятьдесят… из носа мальчика потекла струйка крови, но ему было плевать. Стойкое, непонятно откуда взявшееся понимание того, что, если он не поторопится, то будет слишком поздно, стальной хваткой держало разум.