Сложные взаимодействия изучали, как то или иное заклинание или их комбинация работает. Например, вот псионик взял тот же камешек, подержал в руке и отпустил. Камешек завис в воздухе. Какие законы были использованы? Можно было на время заморозить гальку в пространстве или времени, обнулить ее скорость или инвертировать вокруг нее вектор гравитации. Как это определить, не касаясь камушка? Или такая ситуация: у мага над ладонью вращается сфера из земли. Как узнать, насколько сильно заклинание? Да, размер кома мог служить примерным ориентиром. Но земля могла сжиматься. А так как заклинание представляло представление мага об элементе, то и энергию в таком случае можно сделать более концентрированной.
Волшебник мог контролировать территорию вокруг себя. Чем дальше объект, тем сложнее на него повлиять. Радиус, в котором волшебник мог сделать хоть что-то, назывался сферой контроля. Однако уже созданная магия могла легко выходить из этого радиуса, иначе такого термина, как “дальнобойная магия” не существовало бы. Для того, чтобы заклинание вышло из области влияния чародея, в него вливалось определенное количество энергии. Часть ее шла на силу заклинания, часть на поддержание его стабильным. Это можно было сравнить с ведром воды. Само ведро – это форма заклинания: фаэрбол, пучок света, увеличение массы, остановка времени. Вода внутри это энергия, влитая в чары. В ведре две дырки. Из первой дырки заклинания энергия вытекала на поддержку уровня мощности. Увеличение веса гальки – маленькая дырка. Такое же заклинание, но уже на кирпиче делало дырку больше. Пока заклинание находилось внутри сферы контроля, вторая дырка была заткнута, однако стоило чарам покинуть этот радиус, как она открывалась, и из нее энергия начинала уходить на поддержку стабильной формы чар. То, сколько энергии заклинание будет тратить на то и на другое определялось волшебником в момент создания. Внутри сферы контроля чародей мог разогнать подвластные ему чары до необходимой скорости, а потом запустить во врага. Естественно, что слишком больших скоростей развить было невозможно, все по той же причине. Нужен был стабильный контроль чар, чтобы прицельно выстрелить ими по противнику. А на больших скоростях это было намного сложнее.
У любого заклинания был так называемый “оптимальный размер”. Да, создание капли воды тратило куда меньше энергии, чем литра воды. Но если уменьшать и уменьшать каплю, то со временем затраты энергии начнут расти. Это было связано с тем, что, хотя через “дырку” поддержки мощности вытекало очень мало энергии, но через вторую, отвечающую за поддержание формы, а значит, за контроль, начинало вытекать куда больше. Так что контроль энергии был очень важен и лежал в основе практически любого начинания, связанного с магией, будь то механизация, форма Зверя или мощные дальнобойные атаки.
Когда два чародея сражались на дальних дистанциях, критическим было то, насколько мощное заклинание волшебник мог создать за ограниченный промежуток времени. На занятиях по дальнобойным магическим и псионическим атакам учили именно этому. На ближних же было важнее умение быстро и безошибочно опознавать вражеские чары и находить способы противодействия. Например, возьмем тот же фаэрбол, это очень удобная модель. Вот в тебя летит вражеский фаэрбол. Допустим, ты знаешь, что рассеять его тебе под силу. Но нужно ли это? Для того, чтобы рассеять чары нужно было, отрезав врагу связь с ними включить шар пламени в свою сферу контроля, а потом, используя силу пламени рассеять заклинание. Это было возможно и большинство магов активно этим пользовались. Однако куда легче было создать на пути фаэрбола сферу воды с похожей мощью, и фаэрбол рассеется. Однако если противник спрятал внутри сферы из пламени шар из земли, то ты, пусть даже развеял пламя, все равно получишь сильнейший удар. На такой случай нужно было использовать молнию.
С битвами псиоников все было еще сложнее. Они не могли создавать заклинания из пустоты, им нужно было привязать чары к предмету. Так что псионики, специализирующиеся на дальнем бое обычно работали совместно с каким-либо оружием, вроде катапульт или баллист. В ближнем бою они предпочитали использовать чары на оружии. Мехам в этом отношении было сложнее, так как приходилось постоянно и очень быстро переключаться между силой гравитации для контроля механизмов и другими законами для атаки. Так что многие Мехи не пытались угнаться за двумя зайцами, а сосредотачивались только на силе притяжения, увеличивая вес своего оружия перед ударом, создавая дымовую завесу из поднятой в воздух больше ничего не весившей пыли и так далее и тому подобное.
Сражение двух псиоников – специалистов по зрелищности не уступало битве магов. Ускорение земли под ногами, благодаря чему чародей выстреливал к противнику как пуля. Материализация и дематериализация оружия, контроль вражеского меча силами магнетизма и огромное количество других способов победить оппонента. Особого интереса заслуживали смешанные битвы, когда ни один противник ничего не мог поделать с чарами другого. В таком случае поле боя превращалось в настоящий ад из летающих повсюду шаров пламени, смерчей, мелькания ускорившего себя псионика и прочей феерии. А на сражение таких энергетических амбидекстров как Лаз обычно собирались поглазеть целые толпы.
Если подводить итоги, то мана была как большой топор, подавляющий противника шквалом сложнейших в отражении ударов. Пси-сила же была как тонкая рапира, воздействуя точечно и куда менее эффектно, но не менее смертоносно.
К концу занятий у Лазаря от новых знаний вскипал мозг. Однако он был невероятно счастлив. Его мечта была все ближе и ближе.
*** *** *** *** ***
-«Вот как. Интересный разговор у вас получился».
-«Я не понимаю, почему он молчит и не говорит все прямо».
-«Савойн Листер никогда и ничего не делает без причины. Я это уже очень давно понял».
-«Но что может это быть за причина? Ни один из пришедших мне на ум вариантов не кажется мне достаточным. В конце концов, даже если это сокровище существует, совсем не факт, что мы сможем его кому-то отдать. Мы же не знаем, что это такое».
-«Это ничего не меняет. Если он не рассказывал никому так долго, а тут вдруг сообщил тебе, причем все равно в такой форме, то вариант может быть только один. По неким неизвестным причинам ему приходится хранить это в секрете. Но после нескольких лет требований о выдачи клада он не мог больше держать нас в неведении».
-«Но что же за причины могут заставить сильнейшего мага страны хранить государственную тайну от короля?»
-«Не знаю. Но эти причины не могут не быть серьезными».
Глава 18. Два месяца, неожиданные подарки и оладушки.
Следующие два месяца были наполнены занятиями, упражнениями и практикой. S класс отличался от остальных тем, что любой ученик мог записаться на частное занятие с любым преподавателем. Если это не нарушало ничьих расписаний учителя не имели права отказаться. Оттого мозги Лаза были постоянно переполнены информацией. План, как воплотить в жизнь свою мечту уже брезжил где-то там, на краю разума. Правда, сейчас это было невозможно осуществить с возможностями его маленького тела.
Когда Лаз пришел на курс обращения с оружием, пожилой преподаватель поинтересовался у него, что малыш хочет в будущем использовать. Услышав, что Лазарь выбрал такое странное оружие, как короткая глефа, старичок очень удивился. Посоветовав мальчику для начала начать практиковаться с посохом, учитель пошел узнать, есть ли в Академии мастера, владеющие таким экзотическим оружием. Выяснилось, что один единственный такой человек сейчас в многомесячной экспедиции и не вернется минимум в ближайшие полгода. Так что начало занятий Лаза с глефой откладывалось на неопределенный срок. Но, на самом деле, сейчас ему еще рано было учиться владеть вообще каким бы то ни было настоящим оружием. Пятилетнее тело не могло достаточно долго удерживать поднос с едой, не то, что меч или копье.
Так что в эти два месяца на уроках по обращению с оружием Лаз занимался общей физической подготовкой: бегал, подтягивался, отжимался и выполнял еще много других упражнений для укрепления организма. Вначале было очень сложно, нетренированное детское тело быстро уставало и падало без сил. Отрабатывающие в это время удары разным оружием старшие ребята смотрели на Лаза с усмешкой. Но наблюдая, как день за днем этот маленький мальчик продолжает свои тренировки, смех в их глазах сменился уважением. В его возрасте они бы так точно не могли.
В остальном же все было вполне стандартно. Уроки по сложным взаимодействиям, дальнему и ближнему бою, механизации и трансформации сменяли друг друга как в калейдоскопе и вот, наконец, настало время ехать домой. Последний раз в этом семестре прощаясь с Роам Зин, с которой мальчик успел подружиться, он получил большой мешочек с кристаллами. Как оказалось, учитель курса формы Зверя была не таким уж и холодным человеком. Выяснилось, что у нее есть муж и дочка на год младше Лаза. Когда она рассказывала о них, ее глаза оттаивали, и в них светилась искренняя забота и любовь. В погоне за своей мечтой, Лаз попросил Роам о нескольких дополнительных занятиях в неделю, на которых они вдвоем сидели и обсуждали различные возможности для трансформации. Вся Академия привыкла к маленькой фигуре самого младшего ученика за всю историю, это уже начали считать чем-то само собой разумеющимся. Учитель Зин не была исключением. Вначале скептически отнесшаяся к тому факту, что практически ровесник ее дочери учится вместе с подростками, со временем она начала замечать, что размышления Лаза о форме Зверя иногда даже для нее были внове. Плюс у мальчика был явный талант к контролю энергии, пусть из-за возраста объем энергии Зверя, что он мог поглотить был очень мал.
Так что, наказав ему не бросать тренировки, она вручила ему довольно большое количество камней Зверя. Вообще Лаз подружился почти со всеми своими учителями. Неизвестно, было ли это очарование ребенка, или харизма взрослого, живущего внутри. Однако кроме непробиваемого и увлеченного только своими механизмами Дыжиза Бульца все остальные преподаватели давно знали мальчика в лицо и приветливо улыбались при каждой встрече. Так что на свои первые маленькие каникулы Лаз вез сумку небольших сувениров, подаренных ему преподавателями.