Несколько ящиков с разобранными погрузчиками тоже загорелись. Пару раз гулко ухнуло — какие-то детали оказались взрывоопасными.
В воздухе метались искры, будто в этом производственном цеху снова закипела жаркая работа. Но самое главное: загорелись и стеллажи у стен. Объятые огнем мимики падали с них и гибли, догорая на полу. Атака с флангов провалилась, но десяток тварей все же добрался до меня.
Я пальнул в одного водной стрелой из жезла, лапы второго коснулся, переместив в клетку убежища — потом сдам Василию.
Очередного мимика, который попытался достать когтями, срубил мечом. Потом бросил еще две гранаты.
На этот раз взрывы грянули почти синхронно, и цех превратился в огненный ад. Пол, стены и потолок не горели, цех был выстроен по всем правилам пожарной безопасности живших тут людей, но вот ящики трещали, сгорая, и заполняли помещение вонючим дымом.
Живых мимиков теперь остался десяток, и все они разбегались от меня. Это было странное бегство: криков не было, зато паника определенно присутствовала. Но за треском пожара и взрывами взрывающихся батареек я уже слышал топот и скреб когтей — вторая волна неумолимо приближалась, на этот раз только со стороны входа.
В зал ворвались еще мимики, теперь уже несколько сотен разом. Сейчас уже не успею. Навык гренадера подсказывает, что тут никакая продуманная оценка ситуации уже не требуется, врагов слишком много. Пока буду метать гранату, чтобы убить сотню, другая сотня уже доберется до меня.
Настало время по полной использовать меч. Наступило время последнего аргумента.
Я не собирался махать этим мечом, против сотен врагов схватка будет глупостью. Я — не ниндзя из боевичков, вырезающий тысячами врагов-статистов. Я просто активировал пламенный шторм, доступный для этого меча раз в сутки. После этого навыка лутать в подземном хранилище точно будет нечего, зато, покончив с мимиками, смогу с толком покопаться в остальных залах.
Меч заискрился: сначала слабо, как новогодний бенгальский огонь. Несколько мимиков почти достигли меня, но искры разлетались далеко в стороны, и если мне они не причиняли никакого вреда, то на белесой коже чудовищ оставили черные шипящие раны. Монстры отпрянули.
Еще через секунду мой меч уже искрил, как настоящий огненный фонтан, а потом он начал источать огонь, не хуже огнемета — искры превратились в пламенные потоки, а те — в огненные вихри.
Какой-то мимик, еще из первой волны, прыгнул с объятого пламенем стеллажа, приземляясь у меня за спиной, но я резко повернулся, и огненный шторм повернулся вместе со мной. Монстр тут же зашкворчал, как брошенное на сковородку сало, а в следующее мгновение от него осталась только обугленная тушка на полу.
Я двинулся вперед, держа меч обеими руками и шагая прямо на толпу мимиков. Твари пытались бежать, но не успевали. Ворота в цех были довольно узкими, их створки навечно застыли в едва открытом состоянии, оставляя лишь узкую щель.
Теперь мимики набились в эту щель, и в ней же всей толпой и застряли, подобно уродливым червям, пытающимся проползти сквозь бутылочное горлышко.
Стеллажи у стен теперь начали плавиться, с них капал жидкий серебристый металл. Мимики десятками и сотнями обращались в горелые куски мяса. Самым быстрым из них посчастливилось все же пролезть в двери цеха и скрыться за ними, но остальные приняли лютую смерть. Огненные вихри не щадили никого, вскоре этими вихрями заполнился весь ангар целиком, так что за потоками огня я даже не видел стен и пола.
Меч в моих руках тем временем накалялся, ладони уже начало жечь, держать его становилось больно. Даже лезвие уже покраснело от жара. Впрочем, вещь была хорошей и явно не одноразовой, так что я не опасался, что меч расплавится прямо у меня в руках, артефакт выдержит. Вопрос в том, выдержу ли я.
Когда боль от жара уже стала едва выносимой — огненные вихри перестали бушевать. Они снова обратились в потоки огня и втянулись в меч вместе с остальным огнем.
Меч погас, я скорее убрал его в браслет. Кожа на ладонях у меня покраснела и болела. Еще не ожог третьей степени, конечно, пузырей на коже нет, но уже близко к тому.
Оглядел склад, стараясь не дышать жуткой вонью паленой пластмассы.
Большая часть пожара уже погасла. Пара ящиков еще тлела, да еще десяток погрузчиков обратились в груду черного железа, а от стеллажей у стен так и вообще остались лишь лужи расплавившегося металла.
Пол был усеян жжеными мимиками. Некоторые прогорели до плоти, но более-менее сохранились, от других остался только пепел. Один из мимиков из последних сил полз ко мне. Этого я тоже телепортировал в убежище, пусть подгорелый, но все же живой, продать можно. Больше выживших не наблюдалось, видимо, мимики особенно чувствительны к огню. Стоит запомнить на будущее.
Еще несколько десятков монстров успели сбежать. Плевать на них. В ближайшее время они точно не нападут. Никаких звуков в ангаре больше не слышалось, так что новая орда на меня не шла: значит, существа закончились, до перезагрузки осколка так точно.
Я оглядел ангар. Лутать тут больше по сути нечего, разве что насобирать более-менее сохранившиеся куски мимиков, чтобы продать сборщику, который принимает вещи из этого осколка. Жаль, техника уничтожена.
Однако этот ангар тут не единственный, рядом с ними находятся и другие, так что мне предстоит масса работы. И я очень надеюсь, что больше меня отвлекать всякими глупостями не будут.
Глава 23
Через двое суток я закончил. Ничего интересного больше не случилось, мимики больше меня тревожить не рискнули, а через зомбаков я просто перешагивал. Только однажды пришлось бросить гранату, чтобы разметать пятерых тварей, на которых я наткнулся у очередной исчерпавшей боезапас турели.
Турель тоже стала моей добычей, как и еще полсотни её сестричек. Я только ел, спал, восполняя силы, и собирал лут. Скука, но скука полезная.
Лишь когда мои браслеты были заполнены полностью, а в мое убежище больше не влез бы даже гвоздь — я, довольный собой, направился к выходу.
Двое бойцов, дежуривших на этаже с порталом, встретили меня мрачными взглядами. Бойцы были новыми, этих я еще не видел. Оба были здоровы, но у одного из парней штанина в крови — тут явно была битва, после которой боец уже отлечился. Да и на полу наблюдались следы применения мощной системной атаки: пол почернел, как от сильного взрыва.
— Аборигены рвутся на волю? — поинтересовался я.
— Мимики, мать их, — коротко ответил боец с окровавленной штаниной. — Совсем оборзели, твари… Пытались притвориться сборщиками и пробраться в портал, но с артефактами защиты разума мы их сразу прокусываем.
Я многозначительно кивнул и пошел на выход. Задерживать меня для дополнительных проверок они не стали.
Покинув осколок, я отправился прямиком в лавку на ипподроме. Мелочевку логичнее продать здесь, Франта она вряд ли заинтересует.
— Турели теперь берем по 15 тысяч, — продавец указал на обновленное объявление на стене.
А еще недавно были по 20. Но торговаться, очевидно, бесполезно. Чем дальше, тем больше девальвировались и турели, и вся остальная начинка осколка. Так что за турели я получил даже меньше миллиона. Впрочем, заветный миллион я добрал, сдав еще куски роботов, обнаруженные в одном из залов на нижних уровнях. Куски были аналогичные тем, что валялись на улицах техноосколка, так что не были ни эксклюзивом, ни особой ценностью.
— У меня еще мимики.
— Мертвые, я надеюсь? — то ли пошутил, то ли испугался продавец.
— Живых я вам не продал бы.
Точнее, продал бы не вам.
— Ладно, сколько?
— Триста или четыреста. Сложно подсчитать, мимики у меня кусками.
— Показывай, — недоверчиво вздохнул мужик.
Я скептически оглядел помещение магазина, почти полностью заставленное коробками.
— Пошли, — продавец нехотя выбрался из-за прилавка.
Мужик запер свою лавку, предупредил кого-то, что «ненадолго отлучится», и мы вышли наружу. Вот тут пространства, чтобы продемонстрировать весь товар, уже хватало, ипподром был огромным.
День снаружи оказался пасмурным, а жаль. Я уже соскучился по солнцу после подземных ангаров.
Я вывалил прямо на траву сотни тел пожженных и взорванных мимиков. Пристойно из них выглядела лишь парочка, те, которых я убил водяными стрелами. Остальные мимики представляли собой хаотичную черную массу, в которой мелькали белесыми пятнами отдельные сохранившиеся участки кожи. Руки и ноги лежали вперемешку, многие тушки были порваны пополам, а то и на несколько кусков.
Я насыпал мимиков горкой, и эта горка синтетики и металла тут же стала расползаться, как тающее мороженое.
— Ну и гадость. Ты издеваешься что ли? — буркнул продавец, — Живых там точно нет?
— Можешь проверить, если есть желание.
Но продавец не изъявил желания копаться среди останков биоников.
— Возьму на вес, — решился он, — По сто рублей за килограмм.
А вот тут он уже явно пытался меня ободрать. Цельный труп мимика весил килограммов тридцать, и за него давали 15 000. Причем, мимики, в отличие от турелей, не подешевели. Видимо, сборщики не слишком часто вытаскивали их из осколка на продажу.
— По триста отдам, — предложил я, — По сто — нет. У меня есть, кому продать их, кроме тебя.
— Согласно инструкции всех мертвых мимиков ты сдаешь мне. Тебя на этих условиях пустили в осколок.
— Да без проблем, дружище. Я и сдаю тебе мертвых мимиков. Но по справедливой цене.
Продавец скрипнул зубами, но дальше спорить не стал.
— У тебя тут девять тонн и триста восемьдесят кило, — выдал продавец и тут же объяснился, — У меня есть навык оценки на товары. В том числе по весу.
После еще минутного торга мы сошлись на том, что мне заплатят за десять тонн ровно. В принципе для продавца это была выгодная сделка, как бы он ни скрипел зубами, ибо инструкцию принимать одного мертвого мимика за 15 тысяч для него никто не отменял.