Старухи впускают Лену, проводят ее на кухню и устраивают женщине натуральный допрос. Сначала вдова не хочет откровенничать, мнется и тихо повторяет:
– Мне очень нужна Вера.
– Мы не знаем, где она! – рявкает Нюра.
– Если появится, передайте ей, чтобы связалась со мной, – просит Лена.
– Не станем ничего говорить, пока не узнаем, в чем дело, – кидается в бой Маня.
И тут на кухне появляется милый мужчина – невысокий, хрупкий, одетый в костюм.
– Что же вы гостью так встречаете? – укоряет он старух. – Разрешите представиться, Илья Каменев, гражданский муж Веры.
– Эй, эй! – вскочила я, перебив рассказчика. – Илья супруг Аллы!
– Но Лене в тот день Каменев представился мужем Веры, – хмуро продолжил Сергей.
Илья увел гостью в кафе, совершенно очаровал Опушкову, пообещал завтра же добыть подпись Веры, угостил собеседницу обедом, заказал коньяк. Лена, не привычная к такому вниманию к своей особе, расслабилась, потеряла осторожность и неожиданно для самой себя рассказала ему о Попове и предстоящей поездке Светы в Америку. Не утаила она и информацию о баснословной стоимости картин Арбузова, о свалившемся на голову богатстве. А еще высказала свое опасение по поводу предстоящего Светочке собеседования при обращении за визой.
– Ерунда, – воскликнул Илья, – я помогу!
– Как? – удивилась Лена.
– Переоденусь Светой и сам пойду в консульство.
– Ой! – пугается Лена. – А вдруг вас разоблачат!
Несмотря на хрупкий вид и некую женоподобность внешности, Каменев умеет убеждать людей, и в конце концов Лена согласилась на аферу. Она попала под обаяние Ильи, пошла у него на поводу. А парень блестяще справился с задачей, он и впрямь обладает почти гениальным даром перевоплощения. К тому же сыграть Свету легко: черный парик, дурацкие очки, тампоны в носу, и вот вам несчастная инвалидка. Если бы только Лена знала, какой план родился в голове у Ильи…
Сергей ткнул окурком в пепельницу и снова заговорил:
– Вот почему издевательства над Верой так быстро закончились. Илья торопился свернуть дела до отлета в Америку. Он решил занять место Светы, улететь в Нью-Йорк к Попову, привезти с собой картины, лечь в клинику, «выздороветь» и зажить спокойно, тратя деньги, полученные за холсты. Кстати, негодяй посоветовал Лене отправить в Нью-Йорк практически все работы Арбузова, и она его послушалась. Здорово, да?
– Ага, – растерянно кивнула я. – Значит…
– Веру действительно сбросили с чердака, – пояснил Сергей. – Заманили туда и столкнули вниз. Это было легко. Каменев позвонил девушке и сказал: «Там, на подоконнике, лежит пилка». И дурочка вновь побежала за уликой. А вскоре Лена погибла в дорожно-транспортном происшествии. Кто еще может разоблачить фальшивую Свету?
– Сама Светлана! – закричала я.
– Несчастную девушку убили через пару часов после наезда на ее мать, – мрачно ответил Сергей. – Дело было так: к Свете пришла милая женщина и сказала: «Твоей маме плохо, скорей садись в машину, тебя ждут в больнице!»
– Дальше можно не рассказывать, – прошептала я. – Вот почему Анна Кошкина, председательница клуба «Мур», считала, что Света уже улетела! Наверное, Лена, не желавшая, чтобы женщина приехала ее провожать в аэропорт, соврала про дату отъезда.
Сергей пожал плечами:
– Что думала Лена и как в точности она поступила в данном случае, нам теперь не узнать. Но предполагаю, что она действительно опасалась шума в аэропорту – вдруг Света увидит добрую Анну, закричит, вспомнит о любимом коте Гарри, устроит истерику, и решила избежать ненужных волнений. А потом все быстро закрутилось. Итак, Лена мертва, Света тоже, Веры нет. Кто остается? Ну, есть еще люди, способные раскрыть преступника.
– Да! – закричала я. – Попов!
– Нет, – возразил Сергей, – Майкл не опасен. Галерейщик совершенно не знал девушку, говорил со Светой мельком. Преступник собирался, попав в клинику, изобразить скорейшее выздоровление, и, думаю, ему бы это удалось. Американцы уверены в своей гениальности и в тупости российских коллег. Нет, Попов не помеха. А вот Нюра с Маней абсолютно не нужны, они же в курсе аферы.
Я вцепилась руками в стол.
– Нет!
– Да, – вступил в разговор Олег, – бабушки – соучастницы, они помогали преступнику. Именно Нюра добыла подпись Веры на бумаге.
– Как она это проделала? – прошептала я.
– Очень просто, – пояснил Сергей. – Поехала в НИИ, нашла Веру и сказала: «У нас в квартире ЖЭК начинает капитальный ремонт, требуется список пожеланий. Вот листок бумаги, подпиши, пожалуйста. А мы с Маней обмозгуем, чего надо, и составим перечень».
– Бред! – подскочила я. – И она подмахнула? Чистый листок?
– Да, – кивнул Олег. – Вера ведь не ожидала никакого подвоха от старух. Даже обрадовалась, что те возьмут на себя все хлопоты по ремонту.
– А потом, – подхватил Сергей, – та же Нюра поехала к знакомому нотариусу.
– Заверить подпись в отсутствие человека стоит триста баксов, – влез Валерий.
Я потрясенно заморгала. Но потом сумела выдавить из себя:
– Они были со мной так откровенны!
– Ну, сначала обрадовались визиту любимой писательницы, – скривился Олег, – подумали, что и правда выиграли в конкурсе.
– И потом, они же ничего особого не рассказали, – подхватил Валерий, – наврали, что не знают, где Алла.
– После ухода писательницы живо созвонились с преступником, а тот проявил прыть. Узнал домашний адрес госпожи Таракановой, – продолжил Сергей, – приехал во двор, под видом папарацци поболтал с алкашом…
Я прижала руки к груди.
– Да, да! Потом отправился по адресу, полученному от пьянчуги, и устроил там взрыв газа, решил убрать слишком любопытную Виолу, которая копается в биографии Веры.
Олег побарабанил пальцами по столу.
– Убийца прикинулся сотрудником газовой службы. Позвонил в квартиру, сказал, что предстоит установка нового счетчика. Дома была девочка, десятилетний ребенок впустил «дядю» и разрешил тому изучить кухню. Мастер ушел, ребенок убежал на дополнительные занятия, домой его привезли родители, вошли в прихожую, щелкнули выключателем…
Я икнула.
– Нюра и Маня мои фанатки!
– И что? Это гарантия их порядочности? – поднял брови Сергей. – Преступник пообещал им поездку в Америку, счастливую совместную жизнь, обеспеченную, достойную старость. Сказал: «Я уеду, а вы тут одни… Кто поможет?»
– Они любили недостойного человека, – грустно добавил Олег, – и… поплатились.
– Никуда не улетели.
– Их нашли в Малкине.
– Дом начал гореть, – пояснил Валерий, – но, вот странность, потух. Маня задохнулась в дыму, а Нюра выжила. Она все и рассказала: как отправились в аэропорт, но по дороге завернули в деревеньку, преступник предложил попить чаю перед долгой дорогой, сказал, что хотел проститься с местом, где был когда-то счастлив…
– Нюра очень крупная, полная, – вздохнул Олег, – ей следовало налить двойную дозу снотворного, но преступник совершил ошибку. Решил, что старухи заснули, и поджег избу. Он очень торопился на самолет.
– И успел, – мрачно добавил Сергей.
– Так Илья улетел? – заорала я.
– Да, – кивнул Валерий. – И теперь довольно трудно будет добиться выдачи убийцы.
– Стойте! – закричала я. – Не сходится!
– Что? – прищурился Сергей.
– Клиника! Пусть Илья переоделся под Свету, пусть он сумел обмануть сотрудников консульства, допускаю подобную возможность. Но врачей-то не обвести вокруг пальца! При первом же осмотре выяснится: пациент – мужчина.
Олег торжествующе глянул на Сергея:
– Я тебе говорил: она не так проста!
– Отлично! – потер руки Сергей. – Нам подходит.
Я завертела головой.
– Вы о чем?
Куприн вынул из стола бумагу:
– Читай. Вслух.
Я взяла листок и начала читать:
– «По сведениям на первое апреля… Каменев Илья в Москве не прописан, временная регистрация человека с подобными данными не производилась, акт рождения и смерти не отмечен…» Погодите, получается…
– Илья Каменев – фантом, – подытожил Валерий.
– А дом в поселке? – напомнила я. – Он чей?
– Дача, как уже говорилось, принадлежала Кириллу Долгову, – спокойно ответил Олег, – молодому человеку без определенных занятий, пропавшему невесть куда. Думаю, он сгорел в том самом, предназначенном на снос доме, где очнулась упавшая в кафе в обморок Вера. Она и правда видела труп любимого. Кирилл сделал свое дело, Кирилла убрали. Впереди маячила Америка и большие деньги, Долгов стал лишним. А уж он-то точно мог сказать, кто такой Каменев.
– Не понятно? – нахмурился Сергей, видя, в какой ступор впала писательница Виолова.
– Не-а, – протянула я.
– Эх, Вилка… – поморщился Олег. – Ну подумай! Выгузова никогда не видела своих последних квартирантов вдвоем. Один из пары постоянно носил костюм, как будто нарочно подчеркивал: я мужчина, всегда в пиджаке и при галстуке.
– Кого любила Нюра? Перед кем ощущала свою вину за не слишком счастливое детство? Кто по сути был ее дочерью? А? – засыпал меня вопросами Сергей.
– Алла, – прошептала я.
– Ну вот, – удовлетворенно кивнул Сергей, – сложилась головоломка. Никакого Ильи Каменева не существовало. А была Алла, ненавидевшая Иру, Веру и весь свет. Еще был Кирилл Долгов, глупый, жадный, но красивый парень, которым умная, циничная Алла вертела, как хотела. Доживали свой век старухи, которые испытывали вину перед Аллочкой, девочкой, от которой отказалась родная мать. Нюру всю жизнь мучила мысль, правильно ли она поступила, взяв на себя грех Иры. Может, откажись она записывать ребенка на себя, Ира бы опомнилась и начала воспитывать дочь? Вдруг тогда бы Алла не стала убийцей? Нюру грызли муки совести: что, если именно она – виновница всех последовавших несчастий? Лишила Аллу матери, счастливого детства, подтолкнула к убийству Иры? Масла в огонь подлила вернувшаяся в родные места Вера. В первый же день она разругалась с Аллой и крикнула той: «Молчи! Эта квартира изначально принадлежала моей бабушке Элле. Твоя мать Нюрка – приживалка, обманом получившая прописку, мне мама рассказывала. Будешь выступать, я в суд пойду, сумею доказать свои права, вас всех вон вышвырнут».