Неприятная. Тесса цинично усмехнулась.
– Ты специально не стал говорить мне всего, верно?
«– Верно. Иначе бы ты сюда не пришла…»
Она почти никогда в жизни не пила, не любила алкоголь. Это явилось еще одной причиной её вечного «изгнания» из компаний и с вечеринок. Но сегодня она выпьет, достойно накатит, когда выберется наружу.
Информатор, конечно, слышал и мысли тоже.
«– Я покажу тебе место, где продают отличный виски. Денег у тебя хватит»
– Смешно. Так что с оружием?
– Да, вариант его достать есть. Вероятность успеха восемьдесят семь процентов, если будешь слушать и точно исполнять все мои команды.
Будет, куда ей деваться.
– Восемьдесят семь процентов – это много?
«– Больше, чем восемьдесят шесть»
Будь у этого эфемерного гада шея, она бы сейчас попыталась её сдавить. На него, конечно, по-настоящему злиться не выходило, всё-таки он был ей другом, так она решила. Но на друзей раздражаются тоже, куда без этого.
«– Если решишься на захват, твой маршрут до портала удлинится на тридцать шесть минут. Собственно, в пять вечера Охота так или иначе будет завершена. Ну что, нападаем на противников или двигаемся перебежками к выходу?»
Интересно, здесь были грибы? Или запах тоже иллюзия?
В отдалении долбил ствол дятел; ни мошкары, ни насекомых. Редкий щебет птиц в кронах.
Теперь, когда кровь наполнилась ядерной жижей, пульс успокоился, а голова прочистилась, войну хотелось продолжить.
– Нападаем.
«– Я так и думал»
Играть, так играть. Кому-то сегодня точно не повезёт, она постарается.
* * *
(Mckenna Grace – Haunted House)
Он сказала «безопасно», и стало легче. До встречи с тем, у кого предстояло отобрать оружие, двадцать восемь минут пути. Тесса в который раз думала, что с таким «помощником» по жизни можно пройти легко и играючи. Когда наперед знаешь, какой автомат выдаст джекпот в казино, какой лотерейный билет озолотит тебя очередным миллионом, в какой момент стоит затормозить на перекрестке, потому что к нему подлетает, превышая скорость, на машине пьяный дурак. Лафа. Ведь этим словом называют гладкое течение событий, когда всё всегда хорошо? Точно. Лафа. Только не здесь.
Тереза, чтобы избегать мыслей о волнениях, предпочитала говорить.
– Признайся, ведь всё ради этого? Чтобы я встретила этого мужика здесь…
«– Его зовут Алан»
– Так себе имя.
«– Но он отлично подходит тебе по характеру»
– Не заметила пока.
«– Вы просто мало пообщались и не с того начали»
А она со всеми «не с того начинает», это её карма по жизни. А после никто особенно не желает заглядывать внутрь, чтобы определить, имеется ли в Терезе нечто положительное или же напрочь отсутствует. Если бы кто-то просто пожелал, изъявил одно лишь намерение увидеть в ней хорошее, она бы озолотила внутреннюю выставочную витрину, поместив на неё лучшие стороны-экспонаты себя. Но никто не пытался. Кажется, даже родители.
Она пинала шишки, изредка попадающиеся под ногами; чуть громче, чем раньше щебетали птицы. Значит, вокруг спокойно, и можно расслабиться.
«– У него, кстати, фамилия Кирхоф…» – собеседник, так почудилось Тессе, загадочно улыбнулся.
– Он немец, что ли? – Человек с её родины? Алан почему-то сразу показался ближе и теплее, невзирая на неприятный норов. А ведь похож. Светловолосый, с правильными чертами лица, истинный ариец.
«– Национальности здесь стираются. Но по косвенным данным можно сделать правильные выводы. Собственно, ты их уже сделала…»
– Ах ты старый дешевый сводник!
Впервые на её памяти Информатор рассмеялся, как человек.
«– Так меня еще никто не называл. Вообще-то, я не старый, так как возраста не имею. Старению подвержена органика, но не магнитно-резонансные поля…»
– Во замудрил…
«– К тому же про «дешевый» – в корне неверно. Вообще-то очень дорогой»
– Ну да, если бы я была обязана платить тебе за каждый ответ, то уже задолжала бы мильон-бульонов.
«– Примерно так»
– Но ты ведь сам выбрал меня спасти, так что ничего я тебе не должна.
Именно так она предпочитала теперь думать, чтобы не тяготиться ненужным чувством вины. Если Тесса подобрала на улице котенка и вылечила его, он задолжал ей? Нет. Вот и ответ.
«– Вообще-то выбор сделала ты сама, я лишь предоставил тебе возможность выбирать»
– С тобой невозможно спорить!
«– Практически нет»
– Сложным бы ты был мужем, знаешь ли…
Тишина. Пауза.
«– Никогда об этом раньше не думал. Но вернемся к слову «сводник»… Не имея физического тела, я не имею и пола. Так что, может, я «сводница»?»
– Фу, этой фразой ты только что разбил мне жизнь! – Тесса взглянула на небо. Между кронами, где бродили тучи, образовался просвет, ненадолго выглянуло солнце. – Вообще-то, будучи магнитным или каким-то там полем, ты вполне можешь уплотниться до человеческой субстанции. Я же чувствовала на себе твои руки. Значит, у тебя так же могут сформироваться и ноги, и голова, и член.
Последнее она выпалила, не подумав. Информатор не обиделся, но хмыкнул.
«– У Алана член уже сформирован»
– Ты мне еще детали расскажи!
Она, конечно, не думала, что он расскажет. Но на том конце обитал шутник.
«– Семнадцать сантиметров, не самый длинный, но очень достойный размер. И толщина тебе понравится»
– Я не собираюсь пробовать! – возмущенно завопила Тесса на весь лес.
«– Не кричи. Тут отличная проводимость звуков, эта опция специально подключена»
– Извини, – она посмотрела по сторонам, прислушалась. Тихо. – Но какого черта ты мне рассказываешь про его член? И, кстати, из любопытства… Если бы я запросила ответ на этот вопрос платно, во сколько бы он мне обошелся?
«– Всего в семнадцать тысяч»
– Всего! И это за информацию про член! По тысяче за каждый сантиметр? Дороговато!
«– Все-таки присмотрись к Алану…»
– Ты ей-богу сводник.
«– Я просто знаю будущее. Так вот, рост метр восемьдесят – не слишком высокий, всё, как ты любишь…»
Тереза скрипела зубами, пережевывая порцию ядовитых ответов.
«– … отличный разворот плеч, очень развитый торс, отменные навыки стрельбы. Красивый выпуклый пресс, симметричные кубики…»
Как будто ей это было важно. Тереза вдруг не сдержалась и начала хохотать. Симметричный пресс?
– Может, ты гей?
«– Я магнитно…»
– Да-да, я это уже слышала.
«– У Кирхофа есть татуировка в виде стилизованного водопада из точек на спине…»
– Слушай, хватит, не могу больше. – Как можно злиться на того, кто тебя смешит?
Она вдруг с кристальной ясностью поняла другое – Информатор её отвлекает, помогает ей пройти через этот день с минимальным стрессом. Даже отлегло на душе от этой мысли, стало чуть легче и теплее.
– Но обещать, что встречусь с ним во второй раз, не буду. Специально не пойду к нему.
«– Пойдешь. Завтра» – флегматично отозвался собеседник таким тоном, будто многократно просмотрел одну и ту же серию фильма и даже заскучал.
– С чего вдруг?
«– Стой»
То была команда, сказанная уже совсем другим тоном, и Тереза вдруг поняла, что приблизилась к цели. Где-то здесь и сейчас будет заварушка. Ей, возможно, придется на кого-то нападать, кого-то бить. А ведь внутри только распогодилось, и так неожиданно здорово было посмеяться.
«– В четырех шагах от тебя на северо-запад есть кусты. Плотные»
– Северо-запад – это куда? У меня нет компаса.
«– Видишь разлапистое дерево, если повернешь голову направо?»
– Вижу.
«– Кусты под ним. Спрячься в них, после замри. Ни шороха, ни звука. Это единственное место, которое не попадет под прямой взгляд охотника. Он будет здесь через полторы минуты. Жертва и того раньше…»
– У кого из них мне придется выбивать пистолет?
Влезая в кустарник с кряхтением, Тесса жмурилась – в глаза лезли ветки.
«– Ни у кого. Охотник нападет на жертву, выбьет пистолет из руки, тот упадет в траву»
– А дальше?
«– Слушай молча. Говорить вслух уже опасно. Жертва будет мертва, охотник постоит здесь какое-то время, озираясь, после уйдет. Тогда ты и возьмешь оружие»
– Из-под мертвого тела? – прошептала Тереза пересохшими губами. Она едва ли могла представить, как будет переворачивать труп, откатывать его, копошиться под окровавленной одеждой. Её, наверное, стошнит.
«– Трупы исчезают через минуту – таковы условия кодировки местного пространства. «Тела» убитых – живые и здоровые – возникают на КПП. А пистолет будет ждать не под трупом, а в траве. Я покажу место…»
«Хорошо» – ответила бы Тесса, но, умостившись, наконец, ягодицами на куче из мха и сосновых иголок, услышала далекие еще пока шаги. И потому притихла.
А после ей было жутко.
Любому, кто наблюдает сцену насилия, страшно почти так же, как её участникам. Кричала женщина. Сетовала, умоляла, ругалась, после достала пистолет… Женщину Тесса не увидела, а вот бритоголового охотника в тату успела уловить, когда его силуэт мелькнул снаружи. Здоровый детина метра под два, яростный, злой, с гребнем, как у панка, на башке.
Звуки ударов, стоны… Выстрела не было, но шестое чувство подсказало, что женщина после неприятного хруста уже мертва. Осталось тихо высидеть паузу, пока охотник озирается.
Это было сложно. От страха Тереза начала раскачиваться, задевать ветки. Её потряхивало, хотелось всхлипнуть, почесаться – сбоили нервы.
И тогда вдруг заиграла музыка. В наушнике.
Далекая почти забытая мелодия из детства, Тесса слышала её лет в восемь в луна-парке. Помнится, воодушевившись, она заявила матери, что будет обучаться нотной грамоте. Чтобы однажды вот так вот сыграть, чтобы совершить с чьим-нибудь сердцем чудо.
Не сыграла. Потому что мать на просьбу дочери лишь хмыкнула и в музыкалку не отдала. К лучшему, наверное. И мелодия забылась.
Теперь Тесса замерла, превратившись в уши. Отдалился охотник и вместе с ним страх, ей хотелось услышать музыку громче, четче, яснее, и потому приходилось сидеть тихо-тихо, даже не дышать. А веки жгли слезы. Это было так давно… Пахло жареными орехами и сахарной обсыпкой, дело было перед Рождеством, тогда еще приезжал передвижной новогодний рынок, состоящий из двадцати восьми киосков – счастье для каждого ребенка.