– Вы тоже, а ваша библиотека выше всяких похвал. Хотелось бы мне повстречаться со всеми авторами. Но я должен уходить, и ваша жена знает почему. Мне необходимо попасть на материк. Возможно, мне понадобится лошадь. Проводник тоже не помешает.
В коридор вышла донна Тереза. Присела в глубоком реверансе, строго глядя на Кронмира.
– Мастер Кронмир.
«Они знают мое имя».
– Все готово, в том числе и проводник. Идите, и да пребудет с вами господь.
Кронмир не слишком хорошо умел заводить друзей, но всегда пытался быть любезным.
– Мне понадобится помощь на месте. И лошади. Меня только что пытались убить.
Парменио побагровел, а Тереза лишь пожала плечами.
– Сейчас самое время для паломников. Город полон чужаков. Мы ищем оружие и заразу, но мы не идеальны. Мы накажем причастных. Весь день наши люди следили за теми, кто следил за вами.
Кронмир поклонился, впечатленный.
– Я буду очень рад поработать с вами, госпожа. Я вижу, что вы в своем деле не хуже, чем ваш муж в своем.
Она снова присела. Кронмир с Парменио обнялись, и Кронмир ушел.
Еще до заката он оказался в маленьком городке посреди болота. В последних лучах солнца он разглядел тропу, идущую по болоту на запад, и широкую дорогу чуть в стороне. На западе бушевала гроза, гром и молнии как будто предвещали что-то недоброе.
На причале его встретил молодой рыбак и отвел в трактир, где получилось снять комнату. Кронмир долго сидел на кровати, точил меч и смазывал ядом дротики для балестрино. Перед сном неприметный человек в простой коричневой рясе проскользнул в комнату, взбил подушку и устроился в кресле, не сказав ни слова.
Когда Кронмир проснулся, коричневого уже не было. Впрочем, он нашелся в общем зале, где поглощал рыбную похлебку – слегка остывшую, поскольку служанка о нем забыла. О нем все забывали. Кронмир сел за другой стол, съел свою похлебку и выпил пива… и не смог скрыть испуга, когда герцогиня, пригнувшись, вошла в трактир. Она была одета по-мужски, в зеленый шерстяной дублет и черные сапоги. Служанка сделала реверанс и что-то сказала.
Герцогиня подошла к его столу.
– Можно присесть к вам, мастер Кронмир?
Он кивнул.
– Он великолепен. – Она указала на коричневого. Вместо ответа Кронмир только почесал в бороде. – Я буду вашим проводником.
– Что за неуместное рыцарство?
– У меня осталось всего около сорока людей, которым я могу доверять. И из них всех пожертвовать можно только мной самой.
Кронмир подумал, что без колец и с коротко подстриженными ногтями ее руки выглядят руками воина.
– Если мы поскачем быстро, то сможем оказаться в Бероне уже к вечеру. Я приготовила две подставы. А Тиран примет меня, но может не принять вас.
– Не нужно мне ничего доказывать, госпожа. Мне доводилось работать с женщинами.
– Хорошо, – улыбнулась она. – Приятная новость. Обычно мне приходится приучать мужчин к руке, как ловчих птиц.
– Полагаю, нам будет непросто.
– Нет. – Она покачала головой. – Мы готовы вам помогать. Несмотря на нелюбовь моего мужа к солдатским императорам, вы – наша единственная надежда на спасение. И к тому же я должна своими глазами увидеть Тьму.
Когда церковный колокол прозвонил четверть часа, они втроем уже сидели в седлах. Были у них и три заводные лошади. По городку ехали шагом, а потом герцогиня наклонилась и послала коня сразу в галоп. Мужчины последовали за ней. Они скакали по тропе через болота, потом по дороге, герцогиня не оглядывалась, пока лошади не взмокли и не пошел долгожданный дождь. Тогда она натянула поводья, открыла седельную сумку и достала оттуда плащ.
– У вас такие тоже есть.
Коричневый тихо переседлал лошадей, путешественники сжевали по ломтю хлеба, намазанного паштетом из гусиной печенки и посыпанного перцем, и выпили вина. Дождь перешел в ливень.
Полуденные колокола застали их в красивом городе с великолепным собором. Церквей тут было даже больше, чем в Ливиаполисе. Коричневый, неприметное лицо которого редко меняло выражение, явно был доволен. Герцогиня приподняла бровь.
– Как мне вас называть? – спросил Кронмир.
– Жизель. А заодно давайте сэкономим время и сразу учтем, что мой муж нравится мне не меньше, чем всем вокруг, и что после дня скачки у меня не возникает никаких любовных мыслей.
Кронмир не решил, что ответить, и просто улыбнулся.
– Не думаю, что я это заслужил.
– По моему опыту, сейчас как раз пора говорить такие вещи.
– На нас нападут? – спросил Кронмир, когда они пересели на свежих лошадей. Вадуа, как назывался этот город, была полна красивых коней и вкусной еды.
– Почему?
– Вчера на меня напали. В Венике.
– Знаю. Мы поймали второго, которого вы не убили. Тогда я и решила поехать сама.
– Могу ли я узнать почему? – Это походило на флирт, но позволяло получить информацию.
– Потому что он был одним из самых надежных людей Угла. – Она покосилась на коричневого. – Вы ему доверяете?
– Как и всем.
К Бероне они подъехали, промокнув до нитки и закоченев. Кронмир с трудом шел, а воспоминания о высоком перевале уже стали такими смутными, что он подозревал, что просто проспал часть дня.
Их проводили в крепость, еще одно великолепное строение в местном стиле, огромный замок красного кирпича. Стража была начеку даже в такую погоду, и Кронмир с уважением отметил, что доспехи на всех сверкали, несмотря на дождь, а капитан вел себя вежливо, но осмотрительно. Например, он забрал все оружие Кронмира и все это время был очень любезен. Жизель улыбнулась и сама отдала меч и кинжал, украшенные умбротской костью. Затем путников отвели в огромный зал, расписанный фресками от пола до потолка. С южной стороны были высокие окна.
Тиран, как его порой называли, или просто Граф для ближнего круга, оказался темноволосым красивым мужчиной среднего роста. Умное лицо и элегантный наряд скрадывали ощущение общей грубости, возникавшее из-за черной бороды и нависших тяжелых бровей. Двигался он с большим достоинством. При появлении Жизель он встал и поклонился – как и все присутствовавшие придворные.
– Mi fate honore, – произнес он. – Вы оказываете мне честь.
Со знакомством и церемониями закончили быстро. Девушки устроили танец с рыцарями графа. Жизель отвели мыться и переодеваться.
– Вы – офицер Il cavaliere rosso[3], - сказал граф Симон.
– Да, – поклонился Кронмир.
– Скажите мне, в самом ли деле он такой образец рыцарства, каким его описывают? Верно ли, что он убил галлейца де Вральи в честном бою?
– Насколько мне известно, да.
– Хотел бы я это видеть! Женщина, которая сейчас называет себя Жизель, говорит, что он может сюда приехать.
– Это возможно.
– Тогда у нас есть надежда, – улыбнулся граф. – Я хвалился, что у меня лучшие рыцари во всей Этруссии. Возможно, так оно и есть. Но что-то подсказывает мне, что против Тьмы рыцари бессильны.
Кронмир только развел руками.
– Вот наш магистр, Петрарка, – представил граф. – А это один из моих самых верных рыцарей, сэр Томазо Лупи.
Кронмир поклонился обоим.
– Магистр Петрарка? – уточнил он.
– Да, – кивнул старик.
Кронмир вытащил из-за пазухи чехол со свитком. С поклоном отдал его старику.
– От магистра Гармодия.
Сэр Томазо улыбнулся, когда старик взломал печать.
– Полагаю, вы собираетесь отправиться к краю Тьмы.
Про себя Кронмир выругался.
– И скольким людям это уже известно?
– Возможно, троим, – поморщился Томазо. – Смотрите на танцовщиц. Скажите, что вон та очень хороша. Кстати, это моя жена. Герцогиня очень осторожна. Будет устроено представление, но без большого скопления людей. Вы уедете утром, я провожу вас к холмам. Когда вы захотите, чтобы вас сменили, вас встретят.
– Все настолько плохо? – Кронмир почувствовал себя обнаженным.
– Я доверяю всем жителям этого города. Мы приняли меры предосторожности, потому что об этом попросила герцогиня. Верона – не Веника, патриарха Рума здесь не любят.
Кронмир не стал говорить этому красивому юноше, что, по его опыту, купить можно любого.
Час спустя, когда танцы – великолепные – и музыка – выше всяких похвал – закончились, Кронмира представили беронской знати. Сэр Алессио, сэр Маурицио, сэр Ахилл, сэр Лукка и еще десяток рыцарей и дам. Сэр Томазо познакомил его с Софией ди Кастельбарко, знаменитой красавицей, и Кронмир изобразил, что сражен. Даже играя придворного, он успел заметить, что магистр Петрарка ненадолго вернулся в зал, переглянулся с Лупи и убежал. Кронмир поднялся и попросил прощения. Все взгляды были прикованы к сэру Маурицио и донне Софии, так что его уход прошел незамеченным.
Его отвели в спальню с вышитыми занавесями. Герметист сидел за пологом.
– Я слишком стар для этих игр, – улыбнулся он. – Я уже подготовил ваши заклинания. И могу предложить вам еще одно. Мое собственное изобретение.
Кронмир поклонился.
– Если это действительно наш враг из Ифрикуа, – продолжил старик, показывая несколько стеклянных фиалов, – полагаю, оно поможет противостоять ему. Я не представляю, сколько продержится заклинание и какие могут быть побочные эффекты. Тут задействован всего лишь принцип подобного к подобному. Точнее, чуждого к чуждому.
Кронмир больше года терпел Аэскепилеса и привык к мучительным объяснениям герметистов.
– Что это, магистр?
– Измельченная умбротская кость. Сама суть немертвых.
Кронмира передернуло.
– Гармодий, Аль-Рашиди и я – мы все думаем одинаково. Мне кажется, что это хороший знак. Пусть это будет мой вклад. Должно подействовать, но у меня не было способа проверить, не погружаясь во Тьму.
– Но вы ее глотали.
– Разумеется. Как и все, кто использует кость. Она безвредна. – Он сморщил нос. – Правда, она плохо пахнет. И запах держится долго, как и вкус.
– Почему?
– Человек, который выжил. Единственный. Он даже не вступал в бой, насколько я его понял. И его не охватила некая герметическая паника, слепой ужас, который уничтожил войско. Он сбежал… один… Остальные… он сказал, что они превратились в демонов или стали сражаться друг с другом. Или просто рухнули замертво. Или прекратили двигаться и застыли на месте.