– Письма? – спросил он с ходу.
– Рад тебя видеть. Кстати, ты же помнишь, что если я поддамся искушению и совершу отцеубийство, то окажусь знатнее тебя и смогу грубить?
– Я скучала по вашим разговорам, – рассмеялась Кайтлин. – Несколько месяцев провела с женщинами.
– Господи, – проговорил Габриэль, сразу же углубившийся в письмо. – Боже мой.
Потом последовала длинная пауза.
– Это же…
Он перевернул пергамент, проверяя, нет ли чего на другой стороне.
– Кронмир? – спросил Майкл.
– Морские чудовища!
– А что выбрал Гэвин?
– Армию, – отозвался Габриэль, читая второй лист. – Черт возьми! Молодец, Алкей.
– А я говорил, что Гэвин возьмет армию. В Ливиаполисе придется оставить Милуса. А я пойду с тобой вместе с Томом и Изюминкой. И Кайтлин, – добавил он, смелея.
– Хорошо. Ты же понимаешь, что это опасно? – спросил Габриэль у Кайтлин.
Она посмотрела на младенца, дремавшего в корзине у огня, понюхала воздух и вдруг принялась его перепеленывать. Появилась служанка, и Кайтлин, которая сама когда-то была служанкой, протянула ей грязную льняную пеленку, взяла новую и быстро закрепила на месте.
– Пахнет, как умбротская кость, – наморщил нос Габриэль.
– Эй, это мой сын! – возмутился Майкл.
Кайтлин приподняла черную, красиво изогнутую бровь.
– Капитан, вы, я полагаю, знаете, что такое случается в результате любовной связи. Как у тебя с Бланш.
Глаза Габриэля вспыхнули, но говорил он достаточно мягко:
– Ты видела Бланш?
– Да, и…
– Кайтлин, ты же знаешь, как я тебя люблю. Если ты видишься с Бланш, передай ей мое приглашение на ужин в малом кругу. Но больше ничего. Пожалуйста. – Он посмотрел ей прямо в глаза.
– Ты возьмешь меня в поход? – вздохнула она.
– Если Сью не поправится, тебе придется быть главной женщиной, а не только женой Майкла. Справишься? Порой придется быть и дамой.
– Дамой у меня получается лучше всего. Как и у Бланш.
Габриэль дважды перечитал второй документ.
– Алкей молодец. Майкл, отправь Кронмиру все, что нам известно об одайн.
– Только с этого момента не произносить имена вслух, и все такое. – Майкл быстро писал.
– Кайтлин, пригласи Бланш на ужин. Если она подумает дурное, мы позовем вас двоих выпить с нами вина после ужина.
– Чудесно, – буркнул Майкл.
– Великолепно, – согласилась Кайтлин.
– Рикар будет мастером стрелков? – спросил Майкл, промокнул чернила и посмотрел на Кайтлин. – Твой бездарный братец. Ушел с Анеасом.
– Дэна Фейвора вскоре возведут в рыцарское достоинство, – сказал Габриэль. – А Анеасу нужны припасы. Доставим их по воздуху.
– Кто бы мог подумать. – Кайтлин рассматривала вышивку на платье.
– Чем ты сейчас занят? – спросил Майкл.
– Я слетаю к Анеасу, а потом навещу Ирину. Так я готовлюсь сражаться с драконами.
Ариосто был счастлив его увидеть. Габриэль вывел огромного зверя из загона, поводил кругами, а потом с помощью Анны и Тоби оседлал.
С учетом всех обстоятельств взлетать он предпочитал с ровного пространства, а не с вершины башни. Несколько взмахов крыльев – и поднялись в воздух. Не успела гостиница скрыться из виду, а он уже искал в эфире своего брата Анеаса.
Найти его оказалось непросто. Он всегда умел скрываться и по-детски любил засады и тайны.
По остаточным следам сложных заклинаний Габриэль нашел место недавнего сражения. Ряд проклятых деревьев и разгром были видны с тысячи футов. Он прочел поле боя, как ученый прочел бы древний текст, угадывая смысл произошедшего по трупам. Таков герметизм войны.
Ариосто принялся раскапывать могилу, и Габриэль велел ему не есть тела. Раньше этого никогда не случалось, но грифон ел любое мясо. Габриэль постарался не удивляться.
Что это? – спросил Ариосто.
Габриэль посмотрел на двухдневный труп рогатой твари.
Если тебе можно его резать, почему мне нельзя его есть? – поинтересовался Ариосто.
Тут у Габриэля нашелся ответ.
Не ешь, пожалуйста. От него исходит темная сила.
Гадость, – решил Ариосто.
Им пришлось уйти довольно далеко, чтобы найти место для взлета, из-за густого подлеска и деревьев. По земле грифон ковылял довольно забавно, и Габриэль все время отворачивался, скрывая улыбку, когда лев пытался объясниться с орлом. Бежать было проще. Ходить грифон не очень умел.
Но так Габриэль понял весь ход боя и нашел могилу Фитцалана. И герметический след брата – зыбкий, но вполне ощутимый.
Потом они полетели. Габриэль не успел даже замерзнуть – они быстро увидели тонкую струйку дыма и оказались над лагерем. Грифон осторожно начал спускаться, кружась, и внизу заволновались. Габриэль красным дымом написал свое имя на небе и сел на маленьком лугу в ста шагах к югу.
Он спешивался, когда увидел Анеаса, отчаянно махавшего руками. Габриэль заметил, что сел в черничник. Лужок зарос кустами, усыпанными плодами. У Ариосто немедленно посинели лапы. Хищник жадно принялся за ягоды, хотя Габриэль не успел даже слезть.
– Габриэль! – кричал Анеас.
Он махнул брату рукой, отвязывая мешки с провизией.
– Габриэль! – заорал Анеас еще громче.
Габриэль обрадовался, подумав, что Анеас довольно бодр. Если слухи были верны, то Фитцалана с его младшим братом связывали очень близкие отношения, и…
Справа что-то шевельнулось.
Скатившись с высокого седла, он обернулся. Ариосто вместе с ним.
Анеас подбежал уже совсем близко.
Черный медведь ростом по плечо Габриэлю был весьма недоволен тем, что его трапезу прервали.
– Мы чуть на него не сели, – сказал Габриэль.
Это едят?
Нет, Ариосто, не трогай медведя. Через два часа будет овца.
Ладно. Он все равно довольно сильный.
Два опаснейших человека и огромное чудовище осторожно отступали от медведя. Тот заворчал и снова принялся за ягоды.
– Ты принес вина? – спросила иркская женщина.
Габриэль налил ей лучшего этрусского, которое нашлось в гостинице.
– Я так и подумал, что оно уже кончилось.
– Мука и масло тоже, – заметил Анеас.
– Какие богатства, – сказал ирк по имени Льюин. – Масло! Лучшее изобретение людей!
Анеас устроился поудобнее и налил себе вина.
– Хорошо, что ты здесь, брат. Мы встали лагерем, чтобы искупаться и принять непростое решение.
Тут показался гибкий юноша, излучающий герметическую силу. Габриэль посмотрел на него и вдруг засомневался – может, это девушка? Но сила у нее была несомненно.
– Меня зовут Смотрит на Облака. А тебя?
– Габриэль Мурьен. Брат этого юнца. – Габриэль показал на Анеаса.
Анеас скривил губы, что понравилось Габриэлю гораздо больше его обычной пассивности.
– А! Ты Красный Герцог?
Габриэль кивнул.
– Хорошо, – решила Смотрит на Облака.
– Вчера, примерно в это же время, – начал рассказывать Анеас, – Орли снова разделил свои силы. Он бежит на север, а часть его людей – на восток.
Габриэль пожалел, что у него нет трубки. Он встал и поклонился огромному пришедшему из-за Стены.
– Я Габриэль Мурьен.
– Мы тебя знаем, Красный Рыцарь, – улыбнулся вождь. – Меня зовут Большая Сосна.
Второй пришедший из-за Стены оказался тем самым Яннисом Туркосом, которого хвалила королева. Габриэль не отличил бы его от Большой Сосны: глаза совершенно одинаковые, а одет капитан в набедренную повязку, штаны и тряпку, которая раньше была льняной коттой. Габриэль помнил, что при Гилсоновой дыре Туркос проявил доблесть.
Красный Рыцарь давно понял, что быть командиром – зачастую значит узнавать чужие мнения и выбирать из них самое разумное, и теперь слушал аргументы. Коротко говоря, Большая Сосна и Туркос хотели идти в сторону дома. Преследуя восточную партию, они бы оказались ближе к цели.
Когда все высказались, уже стемнело. Габриэлю пора было уходить. Водопад к востоку показался ему невероятно соблазнительным: выкупаться, поспать, ни о чем не думая…
– Мне нужно идти, – объявил он. – В гостинице в Дормлинге зажгли костер совета. Ты должен быть там, – сказал он Большой Сосне. – И капитан Туркос тоже. Сможет ли Анеас вас отпустить?
Анеас показал, что снимает с себя всякую ответственность.
– Тикондага снова в наших руках, – сообщил ему Габриэль. – И те, кто ушел на восток, этого не изменят. И я бы спал спокойнее, если бы Орли лежал в земле.
– Но вы двигаетесь дальше, – мрачно выпалил Анеас. – Это уже не главная наша цель.
– Вообще-то я ничего такого не говорил.
– Ты будешь императором? – спросил вдруг Туркос. – Тебя объявили им.
– Дважды.
Тессен рассмеялась, де ла Мот поднял чашку.
– Господи, я же пью с императором.
– Так вот почему вино такое хорошее, – решила Тессен.
– Я ведь не знаю ответа, – сказал Габриэль на архаике имперскому офицеру. – Я не хочу жениться на Ирине.
Возможно, Туркоса удивила такая откровенность, но он привык к пришедшим из-за Стены.
– Ну и не женись. Тебя возвысила армия. Это почетная традиция. А Ирина пыталась убить своего отца, как я слышал. И не думаю, что армия ее поддержит.
– А ты?
Анеас следил за ними, как ястреб.
Туркос поболтал вино в стакане.
– Прошлой зимой, когда ты спас меня и всю меховую торговлю, ты показал, что умеешь быть императором гораздо лучше самого императора. Я любил отца Ирины как человека. Но как правитель он ничего не стоил.
– Мне никто не поверит, что я вас слышал, – тихо сказал де ла Мот.
– Ты с самого начала на это рассчитывал? – спросил Анеас у Габриэля. – Когда пошел в Арле? Ты уже тогда хотел стать императором.
– Проще будет, если я скажу, что не буду прилагать слишком много усилий, чтобы стать императором?
Тессен рассмеялась, Ричард Ланторн тоже.
– Мне так больше нравится, человек, – сказала Тессен. – Ты хорошо поступаешь, так говоря.
– Боже мой, я просто хотел стать главным стрелком, – заявил Ланторн. – Это все слишком сложно.