Остановившись, все сбросили груз. Ланторн, ирки и человек, которого она еще не видела, убежали в лес. Анеас заговорил с двумя пришедшими из-за Стены на незнакомом плавном языке, они улыбнулись и тоже исчезли в лесу.
Остальные принялись за работу.
Смотрит на Облака взяла ее за руку и увела под деревья.
– Топором пользоваться умеешь?
– Нет, – с досадой ответила Ирина.
– Тогда учись.
Шаманка оказалась терпеливым учителем. Маленьким топориком она работала очень аккуратно.
– Что мы делаем? – спросила Ирина.
– Шесты для палаток. Девять длинных шестов и тридцать два колышка. Смотри, шесты вот такой длины. С одного конца заостренные. Вот такого размера. Нет, эта сосна засохла. Смотри, я ее руками могу сломать. А эта гнилая. Видишь? Это ясень. Он всегда растет прямо. Мой народ считает, что Тара сделала ясень для человека, потому что все остальные деревья были слишком непрочными.
Баска тремя ударами свалила молодой ясень и принялась обрубать ветки с безжалостностью палача.
– Маленькие веточки убери, – распорядилась Смотрит на Облака. – Хорошо. Смотри, как рубить большие. Вот так. Нет, не в развилку. Топор очень острый. Не ставь сюда ногу. Это глупо. Сюда. Одной рукой. Вот так.
Ирина вела себя не так терпеливо. Ударила, извинилась, ударила, промахнулась.
– Остановись и подыши. Ты ничего не знаешь. Это не порок. Остановись и учись. – Шаманка снова показала, что делать.
Ирина отрубила от ствола маленькую веточку.
– Хорошо. Еще раз.
Ирина двинулась вдоль ствола. Сначала медленно, потом увереннее.
– Ты легкомысленна. Топор острый. Немного знания его не затупит. Осторожнее. Дыши. Учись. Сейчас медленно, а потом будет быстро.
Ирина замерла. Сделала глубокий вдох – она хотела немного поддразнить шаманку – и вдруг увидела цветок.
Первый цветок в лесу. У нее перехватило дыхание.
– А! Да, – согласилась Смотрит на Облака.
Ирина потянулась к цветку, но баска перехватила ее руку.
– Он красив на своем месте.
Ирина вдруг зарыдала. Шаманка обняла ее. От нее пахло соснами и потом. Ирина несколько мгновений не могла взять себя в руки.
– Прошу меня простить.
– Не знаю, что люди имеют в виду, когда это говорят! – расхохоталась шаманка.
Вырезав все шесты и колышки, они отнесли их в лагерь. Смотрит на Облака научила Ирину, как делать волокушу, так что все перетащили за один раз. А потом вместе с Анеасом и Синтией они пошли собирать папоротник и лапник для подстилок.
Даже если Ирину удивило, как тяжело работает младший Мурьен – его голая грудь блестела от пота, – она этого не показала.
Палатки быстро выросли на маленькой поляне у озера. В длинной канаве запалили три костра. По краям ее установили рогатины, на которые уложили длинный шест. Над огнем повесили на цепочках котлы с водой из реки.
Ирина никогда не видела ничего подобного. Как будто из сосновых игл под ногами вдруг поднялся дом.
Анеас застыл с охапкой сосновых веток в руках.
– Это все не так легко устроить, – заметил он. – Обычно мы просто спим на земле.
– Но?
– Мы думаем, что пойдет дождь. Ливень. И нам нужно принять некоторые меры.
– Дай мне, пожалуйста, топорик.
– Только осторожнее, – ухмыльнулся он.
– Он острый, – закончила она фразу на архаике.
Он улыбнулся и ушел, а она принялась рубить с сосен мягкие ветки бритвенно-острым топориком. Незнакомый пришедший из-за Стены выскочил откуда-то и вырвал у нее топор. Он злился и кричал. Ирина заставила себя выпрямиться.
Смотрит на Облака вышла из-за дерева и взяла воина за плечо. Тот сплюнул.
– Ты берешь слишком много веток, – объяснила шаманка. – Так дерево умрет.
– Деревьев много, – нахмурилась Ирина. – А это совсем маленькое.
– А может, оно не моложе тех, огромных, – возразила Смотрит на Облака. – И про людей можно так сказать. Их много. Кто заметит смерть одного? Тебя, например? – Но шаманка улыбалась. Она протянула топорик Ирине обратно, рукоятью вперед. – Руби по несколько веток с каждого дерева. Уходи подальше.
Ирина вздохнула, борясь с желанием устроить скандал, и подчинилась.
Палатки устлали мягкими ветками. Всю поклажу спрятали под крышу. Ирина смотрела на это в ужасе.
Анеас поднял ее заплечный мешок.
– У тебя будет место шириной с этот мешок, – довольно сказал он. – Ты спишь между мной и Ланторном. Когда мы начнем тебе доверять, ты сможешь сама выбирать место для сна.
При мысли о прикосновении к Ланторну Ирина застыла. Перед ее взором возник олененок и его кишки.
– Только не он. Пожалуйста.
Анеас задумался на мгновение.
– Ладно.
Он крикнул что-то, и шаманка присвистнула, как птица, и подпрыгнула, как ягненок на лугу.
– С другой стороны будет спать баска. Она очень рада.
Ирина покраснела. Анеас улыбнулся, и она поняла, что он встревожен.
– Ты нравишься Смотрит на Облака. – Его тон предполагал несколько толкований.
Она размышляла, что он имел в виду, когда ее попросили последить за котлом, чем она и занялась. Мужчины вокруг шили, а женщины точили мечи. Двое незнакомых людей спросили, можно ли растопить на ее костре смолу.
– Это не мой костер, – рассмеялась она.
Это поставило их в тупик.
– Эй, Мот, – заорала по-альбански Лебедь, окситанская девушка, расхаживавшая в одной сорочке, крупному мускулистому мужчине, который мог оказаться рыцарем с тем же успехом, что и следопытом.
Он подошел и изобразил поклон. Он щеголял в набедренной повязке, а в волосы воткнул цветок.
– Женщины купаются, – сказала Лебедь. – Присмотри за ее котлом.
– Бертран де ла Мот, – представился мужчина и еще раз поклонился.
Ирина подумала, что никогда не видела своих ровесников почти раздетыми, и покраснела.
– Я с удовольствием помогу вам.
– Смотри, чтобы он руки к сиськам не потянул, – велела Лебедь. – Твоя принцессность его не интересует, поверь.
– Вы на меня наговариваете, госпожа, – возразил де ла Мот.
– Идешь? – спросила Лебедь у Ирины.
Она показывала дорогу. К ним присоединилась Тессен, женщина-ирк, и Синтия, тоже в одной рубашке. Пройдя через лес – тропинок тут не было, – они вышли на пляж, закрытый от лагеря пригорком.
Синтия и Лебедь скинули рубашки и бросились в воду.
Тессен оказалась стеснительной. Она отошла подальше и разделась за деревьями. Ирине очень хотелось последовать ее примеру, смыть пот и гадкую жирную сажу с рук и почему-то с глаз. Она сняла льняной киртл, сорочку, которая оказалась вовсе не такой грязной, как она думала, и повязку с груди. Аккуратно сложила одежду и подошла к озеру.
Вода была ледяная. Ирина вскрикнула, едва коснувшись ее ногой. Руками она прикрывала грудь.
Лебедь плавала в нескольких шагах от нее.
– Залезай, тут хорошо, – рассмеялась она, но Ирина видела, что губы у нее уже посинели. – На самом деле не очень.
Окситанка встала на мелком месте и начала мыться. Тессен заплыла далеко в озеро. Там виднелась еще одна голова.
– А, сегодня наша баска женщина, – сказала Синтия. – Ирина, тебе нужно мыло?
– Христос Вседержитель! – Ирина заставила себя залезть в воду. – Она что, меняет пол?
– Постоянно. Господи, как холодно!
– Это озеро называют Холодным, – заметила Лебедь. – Не просто же так.
Обе старались вести себя дружелюбно.
Смотрит на Облака плыла к берегу, сильно загребая. На мелководье она встала. Даже в вечернем свете стало понятно, что она женщина, хотя и очень худая, плоскогрудая, с крепкими руками и твердым плоским животом. Татуировки спиралью покрывали руки, над коленями синели татуированные браслеты, а лоно окружала полоса рун.
Баска увидела, что Ирина на нее смотрит, и рассмеялась. Ирина покраснела, хотя стояла в ледяной воде по горло. Пришедшая из-за Стены продолжала смеяться, и Ирина, вспомнив детские игры, зачерпнула ладонью воды и плеснула в нее. Через мгновение все четверо уже поливали друг друга ледяной водой и визжали, как девчонки.
Холодная вода почему-то не бодрила. Лебедь поделилась с Ириной мылом, и Ирина вымылась под присмотром баски. Особенно тщательно она мыла лицо, шею и волосы. Шаманка подошла, обняла ее за талию и притянула к себе, так что Ирина застыла. Но Смотрит на Облака всего лишь понюхала ее.
– Хорошо, – решила она и отпустила покрасневшую Ирину.
Небо оставалось ясным. Женщины и баска обтерлись собственными рубашками, промокнули ими же волосы и надели их снова. Синтия свою постирала.
– Honi soit qui mal у pense, – заявила она, натягивая мокрую и прозрачную рубашку.
– Она хочет ла Мота, – перевела Лебедь.
Синтия только пожала плечами.
– А мне больше нравится Ланторн, – засмеялась Лебедь. – Но не похоже, чтобы ему нравилась я или вообще кто-то, кроме его лука. И я не стану ходить в мокром, чтобы проверить, на что он готов полюбоваться.
– Может, я просто хотела одеться в чистое?
Ирина боялась показаться перед мужчинами полуодетой, и от женских разговоров ей становилось дурно, но в лагере на них никто даже не посмотрел. Большинство мужчин уже выкупались сами и теперь сидели на бревнах, расчесывая друг другу волосы роговыми гребнями.
– Мы не привыкли купаться каждый день, – сказал Анеас. Он сидел на камне, тоже в одной рубашке. – Но здесь безопасно, и мы выставили стражу. Сегодня охотиться не придется, нам повезло. Садись, я помогу тебе причесаться.
Ирина присела на обомшелое бревно и выяснила, что оно очень приятное на ощупь. Она улыбнулась и попробовала немного пококетничать – она видела, как это делают служанки.
– Да, у меня волосы совсем перепутались, – сказала она с улыбкой, которую сама считала дерзкой.
– Да, – согласился Анеас, отвернулся и заговорил с Минганом на другом языке, как будто ее тут и вовсе не было.
К ней подсел ирк по имени Льюин. Волосы он уже заплел в косицы и теперь высек огонь, раскурил трубку и затянулся.
– Сдается мне, нам надо поторопиться, – заявил он.