— И это если бесноватого в самом деле из кареты высадили, — почесал затылок Валентин. — Похоже, опять пустышка.
— Первый раз, что ли? — пожал я плечами.
— Не первый, — ухмыльнулся Дрозд и дернул себя за ус. — Поди, уж второй десяток пошел.
— Эх, лучше б заново тот дом с прикованными к стенам милашками проверить, — вздохнул Гуго, и по его лицу расплылась мечтательная улыбка.
А я лишь досадливо поморщился. Вместо бесноватых там содержались девицы легкого поведения, и был это, как легко догадаться, всего-навсего дорогой бордель. Настолько дорогой, что поход туда Гуго пробил в наших фондах изрядную брешь.
И тут ко мне подошел бестолково озиравшийся до того по сторонам Марк.
— Я могу попробовать отыскать бесноватого, — предложил он.
— Каким образом?
— Нас учат чувствовать скверну на расстоянии, а душа бесноватого — вместилище ее, — пояснил брат-экзорцист. — Но придется обойти все дворы.
— Значит, так! Вы двое, — указал я на Берту и Марка, — приехали к родственникам и никак не можете найти их дом. Мы ждем вас здесь. Если что — кричите.
— Вечно все самой делать приходится, — покачала головой Берта и взяла экзорциста под руку: — Идем, кавалер…
Тот улыбнулся, несколько раз глубоко вздохнул и неуверенно, будто слепой, зашагал вместе с девушкой через дорогу. Я обогнал его, заглянул в лицо и выругался: Марк и в самом деле шел с закрытыми глазами. И при этом — вертел головой по сторонам, принюхивался и прислушивался.
— Говори всем, что он перебрал, — предупредил я оторопевшую девушку.
— Пьянь, — вздохнула Берта.
— Я не… — всполошился брат-экзорцист. — Это лишь…
— Не отвлекайся, просто репетирую, — успокоила его циркачка.
Парочка прошла в распахнутые ворота, а я вернулся к Валентину и Гуго, которые прислушивались к доносившимся из-за ограды пьяным крикам. Постояли, помолчали. В переулок заглянули очередные страдальцы, нисколько не смущаясь нашим присутствием, они облегчились и потопали обратно к проспекту.
— Никакой культуры, — вздохнул Гуго. — И для этих людей мы устраиваем представления!
— Никто другой к нам и не придет, — фыркнул Валентин. — Какие представления, такие и зрители.
— За себя говори! — немедленно полез в бутылку фокусник. — Престидижитация — высокое искусство…
— Идут! — встрепенулся я, но Берта лишь отрицательно покачала головой и повела экзорциста к следующему дому.
— Нет у меня на него надежды, командир, — неожиданно произнес Дрозд и потер прятавшийся под бакенбардами шрам. — Балаганные фокусы, да и только.
— Но-но! — возмутился Гуго и ткнул усача пальцем в бок: — Фокусы не трогай! — А потом печально вздохнул: — Хотя насчет Марка, увы, вынужден согласиться.
Валентин в кои-то веки только кивнул. Я смерил их задумчивым взглядом, вздохнул и выудил из кошеля увесистую серебряную монету:
— Ставлю пиастр, что он справится.
— Принимаю! — немедленно согласился Дрозд.
А вот Гуго засомневался, оценивая шансы на выигрыш.
— Вообще, бесноватого тут может и не быть, — задумчиво пробормотал он, а когда увидел, что Марк и Берта шагают уже к третьему дому, махнул рукой: — Идет!
Я щелчком отправил восьмигранную монету в воздух, перехватил и ухмыльнулся:
— Готовьте ваши денежки!
— Вот еще! — покрутил ус Валентин. — Подождем.
— А чего ждать? — хохотнул Гуго. — Вон, снова впустую сходили.
— Придется, командир, тебе раскошеливаться…
Следующий дом тоже оказался пустышкой, и мои подручные уже начали с довольным видом потирать руки, да только с последнего двора сладкая парочка выскочила едва ли не бегом.
— Похоже, у нас проблемы, — буркнул Валентин, закатывая рукава, но за Бертой и Марком никто не гнался. И подбежали они к нам вовсе не напуганными, а воодушевленными.
— Там! — с ходу ткнул экзорцист куда-то на верхние этажи. — Он там!
— Тише ты, не маячь! — одернул я парня, с которого просто текло ручьем. — Успокойся и говори.
— Бесноватый в этом доме! С ним двое, но это простые люди.
— Откуда узнал?
— В каждом из нас в той или иной степени присутствует скверна, — заявил Марк. — Если человек ведет праведный образ жизни, мне его душу не почувствовать, но те, кто якшается с бесноватыми, — совсем другое дело.
— С кем поведешься, от того и наберешься, да? — усмехнулся Валентин. — Ну и что делать будем, командир?
— Для начала вам придется раскошелиться. — Я забрал у подельников выигрыш, звякнул монетами и задумался. — Вот не знаю, что делать будем, не знаю…
— Сейчас туда соваться нельзя, — предупредила Берта. — Там местные во дворе гуляют. Если втихую не скрутите, ой что начнется…
— А если станем непонятно чего дожидаться, то бесноватого отсюда перевезти успеют.
— Может, и к лучшему? — задумался Валентин. — Проследим. Не надо горячку пороть!
— Не вариант, — отмахнулся фокусник. — Нет у нас возможностей нормальную слежку организовать. Только упустим.
— И что ты предлагаешь? — вздохнул я.
— Предлагаю поработать головой. — Гуго постучал себя по виску полусогнутым пальцем. — Надо подойти к делу творчески! Почему бы не устроить отвлекающий маневр?
— И как вы думаете отвлечь от выпивки и карт тех… господ? — не стал скрывать своих сомнений Марк.
— Хлеба и зрелищ! Все, что надо людям, — это хлеба и зрелищ! Хлеб у них уже есть, осталось обеспечить зрелище!
— Надеюсь, ты не предлагаешь нам тут выступить? — фыркнула Берта.
— Вовсе нет! — отмахнулся Гуго. — Давайте устроим поджог! Одни начнут тушить пожар, другие станут на него глазеть.
— Дом сгорит, бесноватый останется? — хмыкнул Валентин. — Так, что ли? Бред! Командир, скажи!
— Можно поджечь соседний дом.
— Не стоит, — поморщился я.
— Ну тогда… — Гуго глянул вслед очередным парням, которые помочились на стену и отправились восвояси, и прищелкнул пальцами: — Есть!
— Что такое?
— Сейчас, сейчас мысль оформлю. Решайте пока, кто пойдет внутрь.
— Марк покажет нам с Валентином нужную квартиру, вы с Бертой останетесь на шухере, — решил я. — Ну давай, колись!
— Отойдите, — потребовал фокусник, — подальше. Вот туда, да. Сейчас все будет.
Я вместе с остальными перешел на другую сторону улицы, а Гуго прислонился к забору и стал внимательно поглядывать на выход из переулка.
— Он начинает меня пугать, — пожаловался Валентин и сунул за пояс пару тяжелых метательных ножей с обмотанными веревкой рукоятями. — Одни представления на уме. Того и гляди, ум за разум зайдет.
— Дом не подожжет, уже хорошо, — вздохнул я и спрятал под рубаху кинжал. Потом убрал в карман связку отмычек и уставился на обветшалое здание, силуэт которого понемногу растворялся в заполонивших переулок сумерках.
В потемках работать даже лучше, но, если закроют на ночь ворота, придется убираться отсюда несолоно хлебавши.
— Ну и воняет, — сморщила носик Берта. — Женщине в моем положении не стоит посещать подобные места…
— Тсс, — прошипел я, заметив, как встрепенулся Гуго при виде завернувшей в переулок шумной компании морячков.
Когда подвыпившие мужички рядком выстроились у стены, фокусник воровато оглянулся и что-то поднял с земли. Вытер перепачканную руку о жакет, а затем вдруг ловко швырнул в спину ближайшему гуляке пригоршню грязи. Все вышло даже лучше: комок угодил в бритый затылок и мерзкой жижей стек за ворот. Морячок будто ужаленный подскочил на месте, резко развернулся, и сразу взвыл Гуго.
— Что за дела?! — в изумлении уставился он на свой изгаженный жакет, а когда донельзя разозленные парни подбежали к нему, начал пьяно размахивать руками: — Хотел отлить, а тут на тебе — в лицо, грязью!
— Кто?! — рявкнул моряк в перепачканной рубахе.
— Из-за забора! Как зашвырнут из-за забора… — указал фокусник на нужные нам ворота, и горевшие жаждой мести парни немедленно рванули за ограду.
Там сразу разгорелась пьяная свара, и я помчался через двор. Следом — Валентин и Марк. Вошедшие в раж моряки уже вовсю гоняли вокруг стола местных забулдыг, и, хоть тем на помощь повыскакивали приятели, преимущество пока оставалось на стороне чужаков.
Выгадав момент, я взлетел на крыльцо и заскочил в дом. Пропустил вперед Валентина, дождался Марка и бросился на третий этаж. Каким-то чудом никого не повстречав на лестнице, мы вывалились в темный коридор, и Марк без колебаний остановился у одной из дверей.
— Выламываем? — предложил Дрозд. — Один бес, все к окнам прилипли.
И в самом деле шум разгоревшейся драки доносился даже сюда.
— Нет, — мотнул я головой, вытащил кинжал и, опустившись на одно колено, принялся подцеплять клинком щеколду. — Готовься, попробуем врасплох застать.
— Валим наглухо? — спросил усач, взял в каждую руку по метательному ножу и отодвинул в сторону побледневшего экзорциста: — Не мешай пока.
— Наглухо, — подтвердил я, справившись с немудреным запором. Оно и верно, откуда хитрые замки в этом-то клоповнике? — Только бесноватого не трогай.
От охранников толку никакого — сюда явно мелких сошек законопатили. Да и слишком рискованно пытаться их живыми брать. Проще из одержимого нужную информацию выбить. Наверное… Ну да, надеюсь, на этот раз не пустышку тянем!
— Готово. — Я поднялся с колен и тихонько толкнул дверь.
Та скрипнула и приоткрылась; Валентин бесшумно ступил через порог, взмахнул руками и сорвавшиеся с его ладоней ножи угодили в прильнувших к раскрытому окну людей. Правый безмолвно завалился на подоконник и сполз на пол; левый — лишь подраненный — взвыл дурным голосом, но я тут же оказался рядом и ткнул его кинжалом в горло.
Клинок с хрустом перебил хрящи; охранник отшатнулся, врезался в стену и завалился на пол. Голова с глухим стуком ударилась о грязные доски, и вокруг тела начало растекаться кровавое пятно.
— Помогай! — позвал я прикрывшего дверь Дрозда, и вдвоем мы перетащили на кровать сначала одного мертвеца, а потом другого.
— Запускай экзорциста, — попросил я и кинул одеяло на уже начавшую просачиваться в щели кровь. Драка дракой, но, если в квартире под нами с потолка красным закаплет, соседи сразу неладное заподозрят.