всю потустороннюю силу сжег.
Хотя дело, конечно, не в везении, а в элементарной осторожности. Подручные Высшего ищут переполненную скверной душу? Ну-ну, пусть дальше ищут. Зря, что ли, каждую декаду в молельный дом захаживаю? Чист, господа, чист, будто свежевыпавший снег.
И вот — пригодилось.
— Да-да, конечно, — закивал настоятель монастыря Всех Святых. — Видите ли, господин Март, в этом деле есть один момент, который нам бы хотелось сохранить в тайне.
— Слушаю вас, — насторожился я, попутно гадая, был ли в действиях маркиза злой умысел. Специально для меня он выставил на стол принадлежавшие Святой Майе чашки или просто преподобного решил подразнить? Вопрос.
— Как вам известно, в Рауляе за последние месяцы пропало около трех дюжин человек…
— Всякий раз это случалось в полнолуние, не так ли?
— Это неважно, — пробурчал первый советник. — Преподобный, переходите к делу…
— Не подгоняйте меня, маркиз! — вспылил Астус. — Вопрос очень деликатный!
— Рассказывайте как есть!
— Господин Март, вам известно, что случилось с приехавшим в город братом-экзорцистом?
— Его нашли в реке, — припомнил я. — Но он не утонул, а был задушен.
— На самом деле, его нашли на берегу, а в воду тело оттащили уже монахи местной обители Всех Святых.
— Вот как? С какой целью, позвольте узнать?
— Рядом с Изгоняющим лежало несколько тел пропавших горожан. И умерли они уже давно — на телах были явственные следы разложения. Братья просто хотели избежать огласки. Вы ведь помните, как говорится у преподобного Модеста Оражского…
— «И восстанут из могил мертвые, и станут ходить меж людей исторгнутые Пустотой бесы…» — по памяти процитировал я откровения.
— Вот именно, вот именно, — вздохнул настоятель. — Братья похоронили мертвецов и обставили случившееся с Изгоняющим как несчастный случай.
— Не очень умно.
— Они и не собирались обманывать орден! — пробасил маркиз Витайла. — Просто старались предотвратить панику.
— Понятно, — вздохнул я. — Что-то еще?
— Да, — к моему изумлению, сознался преподобный Астус. — Не судите нас строго, но требовалось успокоить горожан…
— И?
— Мы выписали из Хайна экзекутора, и он пропал.
— Час от часу не легче! — Удержаться от ругательств получилось не без труда. — Тоже в полнолуние?
— Нет, просто пропал.
— Как умерли найденные у тела экзорциста горожане? — уточнил я.
— Все они были задушены. Бесы овладели телами уже после смерти. А когда брат-экзорцист их изгнал…
— Ясно. Благодарю за помощь.
— Не судите нас строго!
— Строго? Что вы! — рассмеялся я. — Вы мне очень помогли, теперь многое прояснилось, а паника среди горожан могла бы лишь все испортить.
— У меня просто от сердца отлегло, — расслабился преподобный.
— Я же говорил, все образуется, — пробасил маркиз.
— Именно, — подтвердил я и поднялся на ноги. — А теперь прошу извинить, с учетом вновь открывшихся обстоятельств мне требуется отдать несколько срочных распоряжений.
— Разумеется, разумеется! — вслед за мной встал с диванчика Витайла. — Я вас провожу…
— Преподобный…
— Я буду молиться за вас, Себастьян…
Мы распрощались, и, покинув кабинет, я в сопровождении одного из охранников маркиза зашагал на выход.
В голове царил полнейший сумбур. Серебряные чашки, живые мертвецы, пропавший экзекутор. Дело оказалось куда сложнее, чем виделось из Акраи, а с учетом просьбы Рауля так и вовсе становилось тошно.
Ну да ничего. Справлюсь. Благо до полнолуния еще целая декада.
Рауляй — небольшой городок, основанный на берегу Ариса да так за счет реки все прошедшие годы и кормившийся, — произвел неизгладимое впечатление. И в первую очередь своим неповторимым климатом.
Утром снег — днем дождь. Вечером дождь — ночью снег.
И так всю декаду. Примиряло со столь своеобразной погодой ровно одно: местное отделение тайной жандармерии располагалось прямо напротив дома, куда меня заселили, а до небольшой уютной таверны идти было от силы пару минут.
Городок же небольшой — все рядом. Какое-никакое, но преимущество.
При чем здесь тайная жандармерия? Да просто ближайшая миссия ордена Изгоняющих располагалась аж в Кииласе, и в помощь мне отрядили местных шпиков.
Вроде неплохо, но какой город, такие и жандармы. Невесть за какие прегрешения сосланного из столицы главу отделения я видел лишь раз, когда тот соизволил представить своих подчиненных. Все остальное время начальник искал утешения в бутылке и на глаза не попадался.
С рядовым составом тоже проблемы: если Юозас Лазас — угрюмый дядька средних лет, — производил впечатление тертого калача, то его напарником числился племянник бурмистра со всеми вытекающими из этого последствиями. Пареньком он оказался смышленым и любознательным, но навыками и хваткой опытного шпика, разумеется, не обладал.
Впрочем, на помощь местных жандармов я не рассчитывал изначально. Как ни крути, немного не та специфика. Бесноватый — не заговорщик или контрабандист, его стукачи не сдадут. И вместе с тем Юозас взялся за дело со всем рвением, да и Витаутас Тянис — тот самый племянник бурмистра — от него не отставал. Толку — ноль, конечно, но стараются ведь, стараются.
А вот я первое время особого рвения не проявлял и выбирался из выделенной мне каморки разве что в харчевню. К чему суетиться и лишний раз под дождем мокнуть? Так и так до полнолуния ничего не прояснится. Пока есть время, лучше прихваченные с собой книги почитаю. Все больше пользы…
— Эй, Вит, — выглянув в коридор, позвал я вернувшегося с улицы в насквозь промокшем плаще паренька. — Юозаса не видел?
— Никак нет, господин Март! — отрапортовал Тянис, невесть с чего боявшийся меня пуще огня. — Не возвращался еще.
— Пусть зайдет, как появится, — попросил я и вновь засел за книги.
После детального ознакомления с материалами дела меня в первую очередь занимали обнаруженные рядом с убитым экзорцистом мертвецы. Хоть неким противоестественным образом в них и поддерживалось подобие жизни, тела уже начали разлагаться и, следовательно, пахли соответствующим образом. А кому, как не опытному жандарму, знать места, способные приютить несколько десятков беспокойных покойников.
Но Лазас все не появлялся и не появлялся, и я вновь открыл тоненькую книжицу, с немалым трудом раздобытую в закрытом хранилище ордена Изгоняющих. «Трактат о Высших и способностях оных порождений Бездны, написанный мастером-экзорцистом Жаком Фебе на основе личных наблюдений и бесед с адептами еретического учения Единения».
Те еще беседы, сдается мне, были. С клещами и раскаленным железом. Но читать интересно. Пусть многое и так известно, отдельные моменты прояснить не помешает. Путешествия через Бездну, к примеру…
Какое-то время я корпел над трактатом, а когда собрался идти ужинать, в распахнувшуюся дверь заскочил сиявший как начищенный грош Юозас.
— Нашел! — с порога заявил шпик. — Я его нашел!
— Да ну? Не может быть! — подскочил от удивления Витаутас, на фоне напарника смотревшийся форменным школяром.
Впрочем, сравнения с Лазасом не выдерживал и я. Тот был хоть и невысокого роста, но по-настоящему могуч. И лицо под стать фигуре: с широкими скулами, массивной челюстью и мощными надбровными дугами. Такого ночью на улице встретишь — от одного вида сердечко прихватит.
— Святыми клянусь, так и есть! — уверил нас жандарм.
— Здорово! — обрадовался Тянис и хлопнул напарника по плечу. — Ну ты силен!
— Нашел — кого? — скептически поморщился я.
— Чернокнижника! — выдал Лазас, борясь с застежками длинного серого плаща. — Это все он воду мутит!
— Кто такой и с какого перепугу ты решил, что он чернокнижник?
— Николя Бергис, перебрался к нам из Руга после того, как провинция отошла к Лансу. Родители у него местные, вот и вернулся.
— Ну и?..
— Сейчас, сейчас, — засуетился невозмутимый обычно Юозас. — Постоянной работы нет, но денежки водятся. И видели его на улице в последнее полнолуние, видели! Сегодня только выяснил, что тот ночью к погосту шел! А зачем нормальному человеку в такое время на кладбище? Не верю я в такие совпадения!
— Давайте проверим, — не особо впечатлившись услышанным, пожал я плечами.
Лучше проверить сомнительную версию, чем упустить ниточку лишь потому, что не пожелал под дождь выходить. Непрофессионально это, как ни крути.
— Я с вами! — засуетился Витаутас.
— Еще чего! — возмутился Лазас.
— Пусть идет, — разрешил я, накидывая плащ. Немного подумал и прихватил с собой сумку. — Давайте быстрее!
— Уже бежим!
Дождя на улице не было. На улице шел снег. Низкие свинцовые тучи затянули небо и, едва не цепляясь за возвышавшуюся над крышами домов башню ратуши, лениво ползли над городом. Студеный ветер рвал с листьев пожухлую листву и гнал рябь по многочисленным лужам.
Не зима и не осень. Межсезонье.
Еще и снег.
Мокрые холодные хлопья летели прямо в лицо, я натянул на голову капюшон и залез в карету. Ко мне поспешил юркнуть Тянис, а потом и назвавший кучеру адрес Лазас забрался следом. Пара мордоворотов устроилась на задках, и мы отправились в путь.
Проехали центр, свернули к набережной, покрутились среди серых, похожих на нахохлившихся воробьев двухэтажек и вскоре остановились возле одной из них. Я выбрался из кареты, заметил неподалеку вывеску винной лавки и сглотнул слюну.
Выпить бы сейчас не помешало. Погодка еще та.
— Идемте, господин Март, идемте! — заторопился Юозас.
Поднявшись вслед за шпиком на второй этаж, я оценивающе осмотрел дверь и поморщился. Полотно прилегало к обналичнику косяка тютелька в тютельку — нож не просунуть. А значит, и щеколду без шума не поддеть.
Плохо. Не хотелось бы чернокнижнику фору давать. Пусть приданные нам мордовороты производят впечатление парней крепких, но кто знает, сколько им понадобится времени, чтобы выломать запоры?