— А вы кого ожидали увидеть? — фыркнул я. — Святую Юлиану?
Магда Бланьеж избавилась от плаща, прошла в гостиную и невозмутимо поинтересовалась:
— Что вам нужно?
— Много всего, вопрос в том, что вы сможете дать.
Предсказательница гордо вскинула голову и уточнила вопрос:
— Сколько?
— Меня не интересуют деньги. — Я опустился в кресло и закинул ногу на ногу. — Еще меньше денег меня интересует возможность залезть к вам под юбку.
— Вот как? — Гадалка села напротив и слегка подалась вперед, прекрасно осознавая, что в глубоком вырезе платья мне открывает совсем уж нескромное зрелище. — И чего же тогда вы желаете, Себастьян вон Сольгрев?
— От вас мне нужна всего-навсего небольшая услуга. И кое-какая информация.
— А с чего вы взяли, что я соглашусь помочь?
— Разве вы не здесь?
— Здесь, — мягко улыбнулась ведьма. — Мне просто захотелось взглянуть в глаза обокравшему меня наглецу, прежде чем его закуют в кандалы. — Она прогнала с лица улыбку и потребовала: — Верните все добровольно и останетесь живы.
Я откинулся на спинку кресла и тихонько рассмеялся в ответ:
— Позвольте мне довести до вас несколько утверждений, а потом мы начнем разговор заново. Хорошо?
— Говорите.
— Заковать меня в кандалы у ваших покровителей вряд ли получится. — Я поднял руку с серебряным перстнем официала ордена Изгоняющих. — Убить — возможно, арестовать — нет. Но, прежде чем это произойдет, и зелье, и цветки сгорят синим пламенем. Это вам ясно?
— Да. — Ведьма перестала делать вид, будто вот-вот вскочит на ноги, и слегка расслабилась.
— Это во-первых. А во-вторых, если мы с вами не договоримся, люди, которых я представляю, начнут платить за «желтую пыль», допустим, на треть меньше теперешнего. Думаю, ваши старейшины не придут от этого в восторг.
Магда и бровью не повела.
— А теперь вы можете встать и уйти, — покачивая ногой, подвел я итог. — Но мы оба прекрасно знаем, что этим вы подпишете себе смертный приговор.
— Ваши условия, — сдалась гадалка.
— Поговорите со мной. Расскажите, как выбрались с Дивного. Почему приехали именно в Ольнас. Кто ввел в высший свет. Каким образом до сих пор переправляются посылки с острова. Я хочу знать все.
— Ну хорошо… — поникла Магда и скрестила на груди руки, прикрыв глубокое декольте. — Первое время на острове царила жуткая неразбериха, и мне удалось договориться с одним юношей… Помощником капитана оставшегося зимовать корабля.
— Это он пересылает вам «желтую пыль»?
— Да, но…
— Имя.
— Надеюсь, с ним не обойдутся слишком сурово? — забеспокоилась предсказательница.
— Нет. Мы просто попросим его больше так не делать.
— Гарт Чарленье с «Крылатого змея».
— С какой целью вы покинули остров? — продолжил я допрос.
— Старейшины решили поправить наше бедственное положение, и выбор пал на меня, — объяснила девушка и вдруг охнула, прижав руку к груди. — Болит…
— Что с вами?
— Ничего страшного, но, если вы просто дадите мне один лепесток, сразу станет легче. Хотя бы один лепесток, прошу вас…
— После.
— А как я могу быть уверена, что вы их еще не сожгли?
Я достал из кармана конверт, в который, предвидя такую ситуацию, вложил несколько мясистых лепестков, и кинул его предсказательнице. Та сразу смахнула выступившие на глазах слезы и, глубоко задышала, наслаждаясь приторным ароматом.
— Ну? — поторопил я ведьму.
— В Стильге я оставаться опасалась и сразу перебралась в Ораж-на-Рее, — глядя куда-то в сторону, пробормотала Магда. — Но почти сразу меня задержали люди из армейской разведки…
— Третий стол военной коллегии? — уточнил я.
— Да. Но они не стали давать делу официальный ход и сами нашли покупателей…
— Кто представлял разведку и с кем они вас свели? — Навалившаяся как-то враз усталость вдавила в кресло, и я прикрыл глаза, не в силах поверить, сколь близок к решению головоломки.
— Не знаю. До переговоров меня не допускали, просто сообщили, что удалось договориться о продаже молотых плодов в Стильг. И все шло просто замечательно, пока кто-то не перехватил дело. Не представляете, к каким немыслимым ухищрениям пришлось прибегать, чтобы продолжить переправлять цветки и плоды в Ольнас! И эти постоянные задержки… несколько человек даже наложили на себя руки!
— С кем шли переговоры?
— Я не знаю!
— Имена людей из армейской разведки?
— Они не представлялись! Поверьте мне, я даже их лиц толком не рассмотрела!
— Почему вы перебрались в Ольнас?
— Поначалу меня держали как заложницу, но потом одному влиятельному человеку понадобилась помощь.
— Помощь какого рода?
— Требовалось свести знакомство с герцогиней и оказывать на нее влияние…
— Под видом спиритических сеансов подсадить на «желтую пыль»?
— Бедняжка до сих пор любит своего покойного жениха… — подтвердила предсказательница.
— Кто этот влиятельный человек?
— Зачем вам это, Себастьян? — вкрадчиво поинтересовалась Магда. — Вы так устали; позвольте мне помочь вам расслабиться…
Усталость обернулась неподъемными кандалами, глаза начали закрываться сами собой, но забытье не приходило — вместо него в голове разгоралась боль. Словно сотни раскаленных игл пронзили череп изнутри, остыли и вновь раскалились докрасна. И так раз за разом, раз за разом…
Смежив ресницы, я облизнул пересохшие губы и повторил вопрос:
— Разве я могу расслабиться, когда так близок к разгадке?..
— Можешь, конечно, можешь, — улыбнулась Магда, положила руку мне на плечо и вдавила в кресло. — Но я скажу. Это маркиз Витайла, а теперь расслабься…
— Вот как? — хмыкнул я и попросил ведьму: — Будьте так любезны, посмотрите мне в глаза.
— Что?! — Предсказательницу просто откинуло. Подобно рассерженной кошке, она забилась в угол и с ужасом уставилась на меня оттуда. — Да кто вы такой?!
— Просто человек, у которого от вас болит голова.
— Ах, вот оно как…
— Ну что ж, — массируя виски, пробормотал я, — окажите теперь мне маленькую услугу, и расстанемся если не друзьями, то уж не врагами точно.
— Чего вы хотите?
— Берта! Выйди к нам!
— Эта потаскуха? — окрысилась гадалка. — Я ни за что не притронусь к этой порченой девке! Ее коснулась Тьма!
— Заткнись, сука! — угрожающе двинулась к ней циркачка, лицо которой сейчас как никогда напоминало посмертную маску. — Или пожалеешь…
— Ну-ка, стойте! — мигом соскочил я с кресла. — И помолчите обе! — Повернулся к забившейся в угол ведьме и потребовал: — Успокойся немедленно! Тебя никто не просит прикасаться к Тьме, просто убери остатки заклинания.
— Просто убрать? — прошипела Магда. — А ты знаешь, каково мне придется?
— Переживешь.
— А если откажусь?
— Тогда, — я опустил руку, поднял, но уже с зажатой меж пальцев рукоятью ножа, — придется тебя убить. Либо мы расстаемся друзьями, либо тебя отсюда унесут.
— Думаешь, меня пугает смерть?
— Думаю — да.
— Мне отвратительна одна лишь мысль, что придется прикоснуться к порченой!
— А мне отвратительна мысль, что придется зарезать такую красивую женщину.
— Сама справлюсь, — оскалилась Берта.
Осунувшаяся гадалка затравленно уставилась на нас и вдруг разрыдалась:
— Я не смогу! — Плечи у нее затряслись, по щекам потекли слезы. — Тьма замарает меня…
— Чушь! Подумаешь, кожа облезет.
— Вы не сможете заставить…
— Не сможем. Либо ты поможешь добровольно, либо умрешь. Иного не дано.
— Этого так не оставят! Я предупредила, куда иду!
— И куда же? На непонятную съемную квартиру встретиться с человеком, которого никогда не существовало?
— Да что вы за люди такие?! — не выдержала гадалка.
— Твое решение?
Ведьма зло глянула на нас, взяла себя в руки и спросила:
— А что потом?
— Получишь цветы…
— А плоды?
— Получишь цветы и уберешься из Ольнаса…
— Вы не понимаете! Сегодня несколько человек уже наложили на себя руки! Если оставить все как есть, смертей будет больше, много больше! Вы возьмете такой грех на душу?
— Не тебе о грехе говорить! — не смогла промолчать Берта.
— Но так нельзя!
— Если встретишь рассвет в Ольнасе, я натравлю на тебя преподобного Астуса, — пообещал я. — А о подсевших на эту гадость людях не волнуйся, о них позаботятся.
— Хорошо, — сдалась Магда. — Я сделаю, как вы просите…
— Если что-то вдруг пойдет не так… Ну ты понимаешь, да?
— Возможно, немного изменятся черты лица, — предупредила ведьма и резко бросила Берте: — Ложись на кровать…
— О-о! — округлила глаза циркачка. — Неужели ты возляжешь на одно ложе с порченой девкой?
— Иди! — рявкнула гадалка и начала разминать пальцы. — Мне понадобится таз с водой. Или хотя бы ведро…
— Хорошо.
— И не мешай нам!
— Договорились.
Я отнес тазик в спальню, поставил его на тумбочку рядом с кроватью и встал в дверях. Но Магда полностью загородила собой Берту, и было видно лишь, как шевелятся плечи ведьмы. Время от времени целительница споласкивала ладони в воде и вновь принималась разминать помертвевшее лицо циркачки.
Я прислонился к косяку и подумал о маркизе Витайле. Зря, ох, зря меня после войны не послушали, когда я предлагал его в превентивных целях под нож пустить. Вовсе не удивлюсь, если у заговорщиков, которые предыдущую великую герцогиню сгубили, именно он верховодил. Один раз сухим из воды вышел, вот и почувствовал безнаказанность.
И у меня в голове начала складываться весьма занимательная цепочка: ведьмы с Дивного, некие сотрудники армейской разведки Драгарна, таинственные вельможи из окружения Грегора Четвертого. И — маркиз Витайла.
Потянуть бы за этот кончик, глядишь, весь клубок и размотается. Потянуть бы — да кто ж мне даст?
В спальне давно сгустились тени, но потемки предсказательнице нисколько не мешали. Иногда от кровати доносились отголоски Тьмы, и в такие моменты Магда надолго замирала, но всякий раз собиралась с силами и опять принималась за дело. А когда гадалка отвернулась от Берты и, пошатываясь, вышла из спальни, от ее былой красоты не осталось и следа. Осунувшееся лицо, бескровные губы, запавшие и ставшие вдруг бесцветными глаза. Скулы и шею избороздила настоящая паутина морщин, а руки потрескались и кровоточили.