— Дом немного маловат, — критически заметила Кели.
— Внутри он гораздо больше, — ответил Мор и обратился к Изабель:
— А ты везде посмотрела?
— Я даже Альберта не смогла найти, — пожала плечами она. — На моей памяти он ни
разу не отлучался.
Она кашлянула, вспомнив о своих обязанностях хозяйки.
— Не желаете выпить? — спросила она. Кели ее проигнорировала.
— Я ожидала увидеть по крайней мере замок, — заявила она. — Большой и черный, с
большими черными башнями. А не подставку для зонтиков.
— Зато на подставке стоит коса, — указал Кувыркс.
— Давайте пойдем в кабинет и сядем. Я уверена, тогда мы все почувствуем себя
лучше, — поторопилась сказать Изабель и толкнула обитую черным сукном дверь.
Кувыркс и Кели, пререкаясь, шагнули через порог. Изабель взяла Мора за руку.
— Что мы будем делать теперь? — пробормотала она. — Отец, обнаружив их здесь,
очень рассердится.
— Я что-нибудь придумаю, — попытался успокоить ее Мор. — Перепишу биографии
или что-нибудь в этом духе. — Он слабо улыбнулся. — Не тревожься.
Я придумаю что-нибудь.
Дверь у него за спиной оглушительно хлопнула. Мор обернулся. И увидел
ухмыляющееся лицо Альберта.
Большое кожаное кресло у стола медленно повернулось. Положив подбородок на
сложенные домиком костяные пальцы, на Мора смотрел Смерть.
Удостоверившись, что полное ужаса внимание безраздельно отдано ему, Смерть
проговорил:
— СОВЕТУЮ НАЧАТЬ ПРИДУМЫВАТЬ ПРЯМО СЕЙЧАС.
Он встал, в комнате потемнело, и от этого он показался еще выше ростом.
— НЕ ТРАТЬ ВРЕМЯ НА ИЗВИНЕНИЯ, — добавил он.
Кели спрятала голову на хлипкой груди Кувыркса.
— Я ВЕРНУЛСЯ. И Я РАССЕРЖЕН.
— Хозяин, я… — начал Мор.
— ЗАТКНИСЬ, — оборвал его Смерть. Своим известково-белым пальцем он подал
знак Кели. Она повернулась и взглянула на него. Ее тело не смело противиться.
Протянув руку, Смерть коснулся ее подбородка. Рука Мора рванулась к мечу.
— ЭТО ТО САМОЕ ЛИЦО, КОТОРОЕ СПУСТИЛО НА ВОДУ ТЫСЯЧУ КОРАБЛЕЙ
И СОЖГЛО ДОТЛА УПИРАЮЩИЕСЯ В САМОЕ НЕБО БАШНИ ПСЕВДОПОЛИСА? —
полюбопытствовал Смерть.
Кели, словно загипнотизированная, смотрела на красные булавочные головки. Те,
словно с расстояния в много-много миль, буравили ее из глубины темных глазниц.
— Э-э, прошу прощения, — вклинился Кувыркс, уважительно прикладывая руку к
шляпе.
— ДА? — на мгновение отвлекся Смерть.
— Это не то лицо, сэр. Вы, наверное, думаете о каком-то другом лице.
— КАК ТЕБЯ ЗОВУТ?
— Кувыркс, сэр. Я волшебник, сэр.
— Я ВОЛШЕБНИК, СЭР, — осклабился Смерть. — МОЛЧИ, ВОЛШЕБНИК.
— Сэр, — Кувыркс сделал шаг назад. Смерть повернулся к Изабель.
— ДОЧЬ, ОБЪЯСНИ СВОЕ ПОВЕДЕНИЕ. ПОЧЕМУ ТЫ ПОМОГАЛА ЭТОМУ
ДУРАКУ?
Изабель нервно присела в реверансе.
— Я… люблю его, отец. Думаю, поэтому.
— Да? — ошеломленно переспросил Мор. — Ты ни разу не говорила!
— Как-то все не ко времени было, — ответила Изабель. — Отец, он не хотел…
— МОЛЧИ.
Взгляд Изабель упал.
— Да, отец.
Прошествовав вокруг стола, Смерть встал прямо напротив Мора. Долгое время он в
упор смотрел на юношу.
Затем движением столь молниеносным, что создалось впечатление мазка в воздухе, он
влепил Мору пощечину и сбил его с ног.
— Я ПРИГЛАШАЮ ТЕБЯ В СВОЙ ДОМ, — начал он, — ОБУЧАЮ ТЕБЯ, КОРМЛЮ
ТЕБЯ, ОДЕВАЮ ТЕБЯ, ОТКРЫВАЮ ПЕРЕД ТОБОЙ ВОЗМОЖНОСТИ, О КОТОРЫХ
ИНАЧЕ ТЫ НЕ МОГ БЫ И МЕЧТАТЬ. И ВОТ КАК ТЫ ОТПЛАТИЛ МНЕ ЗА ЭТО. ТЫ
СОБЛАЗНЯЕШЬ И УВОДИШЬ ОТ МЕНЯ МОЮ ДОЧЬ, ПРЕНЕБРЕГАЕШЬ ДОЛГОМ,
СОЗДАЕШЬ НА ТКАНИ РЕАЛЬНОСТИ РАЗРЫВЫ, НА ЗАЖИВЛЕНИЕ КОТОРЫХ
УЙДУТ ВЕКА. НЕСВОЕВРЕМЕННЫМИ ДЕЙСТВИЯМИ ТЫ ПРИГОВОРИЛ СВОИХ
ТОВАРИЩЕЙ К ЗАБВЕНИЮ. ВРЯД ЛИ БОГИ ТЕПЕРЬ УДОВЛЕТВОРЯТСЯ ЧЕМ-ТО
МЕНЬШИМ.
В ОБЩЕМ И ЦЕЛОМ, ЮНОША, НЕ СЛИШКОМ ХОРОШЕЕ НАЧАЛО КАРЬЕРЫ.
Держась за подбородок, Мор силился подняться на ноги. Подбородок горел от
ледяного ожога, точно от прикосновения кометного льда.
— Мор, — поправил он.
— ОНО ЕЩЕ РАЗГОВАРИВАЕТ! ЧТО ОНО ГОВОРИТ?
— Ты мог бы отпустить их, — сказал Мор. — Они ни при чем, это я втянул их. Ты мог
бы перестроить реальность, так чтобы…
— С КАКОЙ СТАТИ МНЕ ЭТО ДЕЛАТЬ? ТЕПЕРЬ ОНИ ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ.
— Я буду бороться за них, — предупредил Мор.
— ОЧЕНЬ БЛАГОРОДНО. СМЕРТНЫЕ ТОЛЬКО И ДЕЛАЮТ, ЧТО СРАЖАЮТСЯ
СО МНОЙ. ТЫ СВОБОДЕН.
Мор поднялся на ноги. Он вспомнил, каково это — быть Смертью. Он пропустил это
чувство через сердце, пускай теперь оно выйдет на поверхность…
— НЕТ, — произнес он.
— АХ, ТАК. ЗНАЧИТ, ТЫ ХОЧЕШЬ ПОБОРОТЬСЯ СО МНОЙ НА РАВНЫХ?
Мор сглотнул. По крайней мере, ситуация обрела ясность. Когда делаешь шаг с
обрыва, жизнь моментально принимает очень четкое направление.
— Если это необходимо, я готов. И если победа останется за мной…
— ЕСЛИ ПОБЕДА ОСТАНЕТСЯ ЗА ТОБОЙ, ТЫ СМОЖЕШЬ ПОСТУПАТЬ, КАК
ТЕБЕ ЗАБЛАГОРАССУДИТСЯ, — пообещал Смерть. — ПОШЛИ.
Прошествовав мимо Мора, он вышел в коридор.
Остальные четверо смотрели на Мора.
— Ты уверен, что знаешь, что делаешь? — осведомился Кувыркс.
— Нет.
— Тебе не победить хозяина, — вставил Альберт. Он вздохнул. — Поверь моему слову.
— А что случится, если ты проиграешь? — осведомилась Кели.
— Я не проиграю, — ответил Мор. — В этом-то и беда.
— Отец хочет, чтобы он победил, — в голосе Изабель звучала горечь.
— Ты хочешь сказать, он позволит Мору победить? — не поверил Кувыркс.
— О, нет, он не позволит Мору победить. Он просто хочет, чтобы тот победил.
Мор кивнул. Пока они шли, следуя за темной тенью Смерти, он размышлял о
нескончаемом будущем, которое проведет, служа таинственной цели Создателя, живя вне
времени. Он не мог винить Смерть за желание оставить эту работу.
Смерть сказал, что кости и череп — не обязательные атрибуты. Но, возможно, тогда
должность потеряет свое значение. Покажется ли вечность долгой? Или, с персональной
точки зрения, жизнь любой продолжительности воспринимается одинаково?
Приветик, произнес голос у него в голове. Помнишь меня? Я — это ты. Ты сам втянул
себя в это дело.
— Благодарю, — горько произнес Мор. Остальные удивленно посмотрели на него.
А ты ведь можешь пройти через это, продолжал голос. У тебя есть существенное
преимущество. Ты был им, а он — он никогда не был тобой.
Смерть мрачным смерчем пронесся по коридору. Длинная Комната встретила его
огоньками свечей, послушно разгоревшимися в высокие языки пламени.
— АЛЬБЕРТ.
— Хозяин?
— ПРИНЕСИ ЧАСЫ.
— Да, хозяин.
Кувыркс схватил старика за руку.
— Ты же волшебник, — прошипел он. — Ты не обязан делать, что он говорит!
— Сколько тебе лет, парень? — доброжелательно спросил Альберт.
— Двадцать.
— Когда ты достигнешь моего возраста, вопрос выбора предстанет перед тобой в
несколько ином свете. — Он повернулся к Мору. — Ты извини…
Мор извлек меч. В ярком свете свечей его лезвие стало почти невидимым.
Смерть повернулся и встал прямо напротив него, тонкий силуэт на фоне громадного,
как башня, стеллажа с часами.
Он вытянул вперед руки. Сопровождаемая негромким раскатом грома, в них появилась
коса.
Из глубин переходов с выстроившимися рядами песочных часов появился Альберт,
неся в руках два жизнеизмерителя. Не произнося ни слова, он установил их на выступе
колонны.
Первые часы своими размерами в несколько раз превышали обычные. Футляр —
черный, тонкий и украшенный сложным орнаментом, главным мотивом которого были
череп и кости.
Но не это было самое неприятное.
Мор внутренне застонал. Он не увидел внутри ни песчинки.
Стоящие рядом часы меньшего размера были довольно просты и никакими узорами не
украшены. Мор протянул руку.
— Можно? — спросил он.
— ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА. На верхней колбе было выгравировано имя:
Мор.
Он подержал часы против света, без особого удивления отметив, что песка вверху
почти не осталось. Приложил часы к уху, и ему показалось, что в реве бесконечно
низвергающегося песочного водопада миллионов окружающих его жизнеизмерителей он
различает тонкое пение собственной утекающей жизни.
Очень осторожно он поставил часы на место.
Смерть обратился к Кувырксу:
— ГОСПОДИН ВОЛШЕБНИК, НЕ БУДЕШЬ ЛИ ТЫ ТАК ЛЮБЕЗЕН ДОСЧИТАТЬ
ДЛЯ НАС ДО ТРЕХ.
Кувыркс угрюмо кивнул.
— Вы уверены, что этот вопрос нельзя решить, мирно сев за стол и… начал он.
— НЕТ.
— Нет.
Мор и Смерть начали осторожное кружение. Отражения их фигур поблескивали и
множились в горах песочных часов.
— Раз, — сказал Кувыркс.
Смерть угрожающе завращал косой.
— Два.
Лезвия скрестились в воздухе со звуком, который издает сползающий по оконному
стеклу кот.
— Оба схитрили, — прокомментировала Кели.
— Само собой, — кивнула Изабель. Отпрыгнув, Мор занес меч, но слишком медленно.
Смерть с легкостью заставил его отклониться. Затем он уже не парировал удар, а нападал
сам — коса прошла низко и очень опасно. Только неуклюже подпрыгнув на месте, Мор
ушел от лезвия.
Хотя коса и не принадлежит к числу наиболее выдающихся орудий войны, любой
человек, побывавший в заварухе крестьянского восстания, скажет: в умелых руках она
может быть весьма опасной. Стоит только начать размахивать ею (а еще лучше —
хорошенько ее раскрутить), и уже никто — включая самого размахивающего — не сможет
с уверенностью определить, где она сейчас и где будет в следующую секунду.
Смерть, ухмыляясь, наступал. Мор увернулся от косы, просвистевшей над самой его
головой, нырнул вбок и услышал сзади легкий звон — это коса задела часы на ближайшей