поверхности скользнула последняя песчинка, заколебалась на краю и начала медленное
падение ко дну. Сияние свечей отражалось от ее крошечных силиконовых граней, пока
она, мягко вращаясь, падала вниз. Она приземлилась бесшумно, вырыв крохотный кратер.
Свет в глазах Смерти разгорался все ярче и ярче, пока не заполнил зрение Мора. Смех
сотрясал мироздание.
А затем Смерть перевернул часы.
* * *
И опять в огромном зале Сто Лата горели свечи и гремела музыка.
Пока гости спускались по ступенькам и кучковались вокруг буфета с холодными
закусками, церемониймейстер без устали представлял тех, кто, по причине важности
собственной персоны или просто рассеянности, явились позже.
Как, например:
— КоролевскийУзнаватель, Камергер Королевы, Его Несссравненноззабавноссть
Огниус Кувыркс, Волшебник Первой Степени (Незримый Университет).
Кувыркс надвигался на новобрачных, улыбаясь и зажав в руке большую сигару.
— Могу я поцеловать невесту? — осведомился он.
— Если волшебникам это дозволяется, — ответила Изабель, подставляя щеку.
— Мы считаем, что фейерверк получился изумительным, — встрял Мор. — И
полагаю, что внешнюю стену удастся отстроить. Дорогу к закускам ты сам найдешь.
— В последнее время он стал выглядеть гораздо лучше, — пробормотала Изабель, не
меняя выражения лица (на нем застыла неподвижная улыбка), когда Кувыркс исчез в
толпе.
— Уж конечно, многое можно сказать о единственном человеке, имеющим право не
повиноваться королеве, — шепнул Мор, обмениваясь приветственными кивками с
проходящими придворными.
— Говорят, он представляет собой реальную власть, стоящую за троном, хмыкнула
Изабель. — Важная… как это там, рыба?
— Птица, — рассеянно поправил Мор. — Заметила, он теперь совсем забросил магию?
— Молчивононаидет.
— Ее Несравненное Величество, Королева Келирехенна Первая, Госпожа Сто Лата,
Защитница Восьми Протекторатов и Императрица Длинной Узкой Спорной Полосы К
Пупу От Сто Лата.
Изабель подпрыгнула. Мор поклонился. Кели просияла при виде обоих. Они не могли
не заметить, что она подпала под влияние кого-то, склоняющего ее носить одежду, хотя бы
приблизительно повторяющую форму ее тела, и отказаться от причесок, напоминающих
результат скрещивания ананаса с красным перцем.
Она клюнула Изабель в щеку, затем отступила на шаг и с ног до головы оглядела Мора.
— Как Сто Гелит? — поинтересовалась она.
— Отлично, отлично, — успокоил Мор. — Однако надо что-то делать с темницами.
Твой покойный дядюшка имел необычные… увлечения и…
— Она имеет в виду тебя, — прошептала Изабель. — Это твое официальное имя.
— Я всегда предпочитал зваться Мором, — огрызнулся Мор.
— И какой необычный герб, — продолжала королева. — Скрещенные косы на
песочных часах на черном поле. Королевский Колледж изрядно потрудился…
— Не то чтобы я возражал быть герцогом, — признался Мор. — Женитьба на
герцогине, вот что потрясает.
— Ты привыкнешь.
— Надеюсь, нет.
— Хорошо. А теперь, Изабель, — сказала Кели, сжимая зубы, — если ты хочешь
вращаться в королевских кругах, то есть некоторые люди, с которыми ты просто обязана
познакомиться…
Изабель, непреодолимой силой увлекаемая в толпу, бросила на Мора отчаянный взгляд
и вскоре исчезла из поля зрения.
Мор пробежался пальцем по внутренней поверхности воротничка, посмотрел
направо-налево и метнулся в завешанный папоротником уголок у самого краешка буфета,
где он мог посидеть и слегка отдышаться.
У него за спиной прочистил горло церемониймейстер. Его взгляд принял
отсутствующее выражение, точно подернулся дымкой.
— Похититель Душ, — произнес он тоном человека, чьи уши не слышат, что говорят
уста, — Разрушитель Империй, Поглотитель Океанов, Вор Всех Времен, Наивысшая
Реальность, Жнец Рода Человеческого…
— ХОРОШО, ХОРОШО. Я МОГУ САМ СЕБЯ ПРЕДСТАВИТЬ.
Мор замер с холодной индюшачьей ножкой на полпути ко рту. Он не повернулся. Он не
нуждался в этом. Этот голос, скорее ощущаемый, чем слышимый, узнавался безошибочно.
И это потемнение, похолодание воздуха тоже невозможно было спутать ни с чем. Болтовня
и музыка брачного пира замедлились и постепенно затихли.
— Мы не думали, что ты придешь, — буркнул он, обращаясь к горшку с
папоротником.
— НА СВАДЬБУ СОБСТВЕННОЙ ДОЧЕРИ? ДА И ПОТОМ, Я ВПЕРВЫЕ ПОЛУЧИЛ
ПРИГЛАШЕНИЕ КУДА-ЛИБО. ОНО С ЗОЛОТЫМ ОБРЕЗОМ, С «БРАКОСОЧЕТАНИЕ
СОСТОИТСЯ» И СО ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ, ЧТО ПОЛАГАЕТСЯ.
— Да, но когда ты не пришел на службу…
— МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЭТО, ВЕРОЯТНО, БУДЕТ НЕ СОВСЕМ УМЕСТНО.
— Полагаю, что так…
— ЕСЛИ УЖ ГОВОРИТЬ НАЧИСТОТУ, Я ДУМАЛ, ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ
ЖЕНИТЬСЯ НА ПРИНЦЕССЕ.
— Мы обсуждали это, — вспыхнул Мор. — И пришли к выводу, что, если ты спасаешь
принцессу, это вовсе не означает, что надо сломя голову бросаться в воду.
— ОЧЕНЬ БЛАГОРАЗУМНО. СЛИШКОМ МНОГИЕ ДЕВУШКИ ПРЫГАЮТ В
ОБЪЯТИЯ ПЕРВОМУ ЖЕ МОЛОДОМУ ЧЕЛОВЕКУ, ПРОБУДИВШЕМУ ИХ, К
ПРИМЕРУ, ОТ СТОЛЕТНЕГО СНА.
— И вот, еще мы подумали, что, в общем и целом, раз уж я действительно хорошо
узнал Изабель…
— ДА, ДА, Я УВЕРЕН. ОТЛИЧНОЕ РЕШЕНИЕ. ОДНАКО ЛИЧНО ДЛЯ СЕБЯ Я
РЕШИЛ БОЛЬШЕ НЕ ИНТЕРЕСОВАТЬСЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ ДЕЛАМИ.
— В самом деле?
— ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ТЕХ СЛУЧАЕВ, КОГДА ЭТОГО ТРЕБУЕТ РАБОТА,
РАЗУМЕЕТСЯ.
ЭТО ЗАТУМАНИВАЛО МОЮ СПОСОБНОСТЬ К ТРЕЗВОМУ СУЖДЕНИЮ.
Уголком глаза Мор заметил высунувшуюся из рукава костяную руку, мастерски
наколовшую на палец фаршированное яйцо. Мор развернулся.
— Что произошло? — воскликнул он. — Я должен знать! В одно мгновение мы
находились в Длинной Комнате, и вдруг — бац! Мы в поле за городом и при этом остались
прежними нами! Я хочу сказать, изменились не мы, а реальность, которая была подогнана, чтобы вместить нас! Кто это сделал?
— Я ПЕРЕМОЛВИЛСЯ СЛОВЕЧКОМ С БОГАМИ, — неловко, словно смущаясь,
признался Смерть.
— О. Неужели ты это сделал? — воскликнул Мор.
Смерть упорно избегал его взгляда.
— ДА.
— Вряд ли они были очень довольны.
— БОГИ СПРАВЕДЛИВЫ. КРОМЕ ТОГО, ОНИ СЕНТИМЕНТАЛЬНЫ. МНЕ ЛИЧНО
ТАК И НЕ УДАЛОСЬ ПОНЯТЬ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ. НО ТЫ ПОКА ЕЩЕ НЕ СВОБОДЕН.
ТЫ ДОЛЖЕН ПРОСЛЕДИТЬ ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ИСТОРИЯ ШЛА ПО
ПРЕДНАЗНАЧЕННОМУ ЕЙ ПУТИ.
— Знаю, — кивнул Мор. — Объединение королевств и прочее.
— НЕ ИСКЛЮЧЕНО, ЧТО В ИТОГЕ ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО НЕ ОСТАЛСЯ СО
МНОЙ.
— Я, конечно, многому научился, — признал Мор. Приложив руку к лицу, он
рассеянно погладил четыре тонких белых шрама, идущих поперек щеки. — Однако не
думаю, что я скроен для работы вроде этой. Послушай, мне действительно очень жаль…
— У МЕНЯ ДЛЯ ТЕБЯ ЕСТЬ ПОДАРОК.
Смерть поставил тарелку с закусками и принялся рыться в таинственных складках
своего одеяния. Когда костяная рука появилась вновь, между большим и указательным
пальцами был зажат маленький глобус.
Он достигал приблизительно трех дюймов в диаметре. Можно было подумать, что это
самая большая во всем мире жемчужина, если бы не поверхность: она представляла собой
беспрерывно движущийся водоворот сложных серебристых теней, которые вы вроде бы
где-то видели, но никак не могли понять, где.
Шар, положенный в протянутую ладонь Мора, оказался на удивление тяжелым и
слегка теплым.
— ДЛЯ ТЕБЯ И ТВОЕЙ ЖЕНЫ. СВАДЕБНЫЙ ПОДАРОК. ПРИДАНОЕ.
— Это прекрасно! А мы-то думали, что от тебя был серебряный тостер.
— ЭТО ОТ АЛЬБЕРТА. БОЮСЬ, У НЕГО НЕ СЛИШКОМ РАЗВИТО
ВООБРАЖЕНИЕ.
Мор поворачивал в руке шар. Кипящие внутри тени, казалось, отвечали на
прикосновение, посылая маленькие потоки света, которые, описав дугу, завершали свой
путь у его пальцев.
— Это жемчужина? — спросил он.
— ДА. КОГДА ЧТО-ТО РАЗДРАЖАЕТ УСТРИЦУ И ЭТО «ЧТО-ТО» НЕ МОЖЕТ
БЫТЬ ВЫНУТО, БЕДНОЕ СОЗДАНИЕ ОБВОЛАКИВАЕТ ПРЕДМЕТ СЛИЗЬЮ И
ПРЕВРАЩАЕТ ЕГО В ЖЕМЧУГ. ЭТО ЖЕМЧУЖИНА ДРУГОГО ВИДА. ЖЕМЧУЖИНА
РЕАЛЬНОСТИ. ТЫ ДОЛЖЕН УЗНАТЬ ЕЕ-В КОНЦЕ КОНЦОВ, ВЕДЬ ИМЕННО ТЫ ЕЕ
СОЗДАЛ.
Мор осторожно перебрасывал вещицу из одной руки в другую.
— Мы присоединим ее к фамильным драгоценностям, — пообещал он. — У нас их не
так уж много.
— В ОДИН ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ ОНА СТАНЕТ СЕМЕНЕМ НОВОЙ РЕАЛЬНОСТИ.
От неожиданности Мор не сумел в очередной раз подхватить шар, но молниеносно
отреагировал и поймал его прежде, чем тот успел удариться о плитки пола.
— Что?
— ДАВЛЕНИЕ ЭТОЙ РЕАЛЬНОСТИ УДЕРЖИВАЕТ ЕЕ В СЖАТОМ СОСТОЯНИИ.
МОЖЕТ НАСТАТЬ ДЕНЬ, КОГДА ВСЕЛЕННОЙ ПРИДЕТ КОНЕЦ. РЕАЛЬНОСТЬ
УМРЕТ. ТОГДА ЭТА РЕАЛЬНОСТЬ ВЗОРВЕТСЯ И… КТО ЗНАЕТ? БЕРЕГИ ЕЕ. ЭТО
БУДУЩЕЕ, ТАК ЖЕ КАК И НАСТОЯЩЕЕ.
Смерть склонил череп набок.
— ЭТО МЕЛОЧЬ, — сказал он. — В ТВОЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ МОГЛА БЫ БЫТЬ
ВЕЧНОСТЬ.
— Знаю. Мне очень повезло.
— И ЕСТЬ ЕЩЕ ОДНА ВЕЩЬ, — добавил Смерть.
Опять сунув руку в складки одеяния, он вытащил предмет продолговатой формы,
неумело завернутый в бумагу и перевязанный шнурком.
— ЭТО ТЕБЕ, ТЕБЕ ЛИЧНО. ТЫ НИКОГДА НЕ ПРОЯВЛЯЛ К НЕЙ ИНТЕРЕСА. УЖ
НЕ ДУМАЛ ЛИ ТЫ, ЧТО ЕЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ?
Мор развернул упаковку. В руках он держал маленькую книжицу в кожаном переплете.
На корешке сияющими золотом витыми буквами было выбито одно-единственное слово:
«Мор».
В обратном порядке он перелистал незаполненные листы, пока не увидел тоненький
чернильный след, терпеливо вьющийся по странице, и не прочел:
* * *
Мор захлопнул книгу с легким щелчком, который прозвучал в царящей вокруг тишине,
как взрыв сотворяемого мира. Юноша неловко улыбнулся.
— Здесь еще много страниц, — заметил он. — Сколько песка осталось в моих часах?