фарс!
Его помощник снова зашушукал. Первосвященник выслушал, мрачно кивнул, взял обеими руками жертвенный нож с белой рукоятью и занес его над головой. Все следили за его движениями затаив дыхание. Но он снова опустил нож.
– А где именно прямо передо мной он стоит?
Шу-шу.
– Разумеется, я не нуждаюсь в твоей помощи, сын мой! Вот уже семь десятилетий я приношу в жертву то мальчика, то мужа, а также, м-м, женщин и животных, а если я выроню, м-м, этот нож, можешь взять заступ и копать мне могилу!
И он, яростно замахнувшись, нанес удар, который по чистой случайности оставил царапину на слоновьем хоботе.
Животное очнулось от приятной дремоты и пронзительно затрубило. В ужасе обернувшись и поймав на себе взгляд пары налитых кровью глазок, щурящихся поверх разгневанного хобота, помощник первосвященника одним прыжком перемахнул через алтарь.
Слон пришел в бешенство. Туманные, сбивчивые воспоминания захлестнули его больную голову: костры, крики, люди с сетями, клетками и копьями, а потом – нескончаемые годы, убитые на перетаскивание тяжеленных стволов. Слон обрушил хобот на алтарь, к своему удивлению расколов его надвое, бивнями подкинул обломки вверх, безуспешно попытался выдернуть из пола каменную колонну, а потом внезапно ощутил нужду в глотке свежего воздуха и, артритично ковыляя, устремился через зал.
В крови у слона пел зов стада и бурлил алкоголь; он врезался в дверь с разбегу и снес ее с петель. С дверной коробкой на плечах он промчался по внутреннему двору, вышиб ворота, рыгнул, протопотал по спящему городу и все еще ускорялся, когда почуял принесенные ночным ветром запахи далекого темного континента под названием Клатч и, задрав хвост, устремился на древний зов родной земли.
Зал тем временем переполняли пыль, и крики, и суматоха. Кувыркс сдвинул съехавшую на глаза шляпу и поспешно поднялся на четвереньки.
– Спасибо, – произнесла лежавшая под ним Кели. – А зачем вообще ты на меня прыгнул?
– Моим первым инстинктивным порывом было защитить ваше величество.
– Да, на инстинктивный порыв это похоже, но…
Она хотела сказать, что слон, возможно, оказался бы не таким тяжелым, но осеклась, увидев круглое, серьезное и раскрасневшееся лицо Кувыркса.
– Обсудим это потом. – Принцесса села, отряхиваясь от пыли. – Что ж, видимо, придется обойтись без жертвоприношения. Я пока не величество, а всего лишь высочество, но если кто-нибудь отыщет корону…
Сзади щелкнул предохранитель арбалета.
– Волшебник, изволь держать руки на виду. – Это оказался герцог.
Кувыркс медленно встал и обернулся. Герцога сопровождало с полдюжины больших серьезных мужчин из числа тех, чье единственное предназначение – возвышаться за спиной людей вроде герцога. При себе у них была дюжина больших серьезных арбалетов из числа тех, чье главное предназначение – быть постоянно готовыми к выстрелу.
Принцесса вскочила с пола и бросилась на своего дядю, но Кувыркс успел ее схватить.
– Не надо, – тихо сказал он. – Герцог – не из тех, кто бросает тебя, связанного по рукам и ногам, в подземелье и оставляет тебе достаточно времени, чтобы мыши успели перегрызть веревки до того, как поднимется вода. Он из тех, кто убивает тебя здесь и сейчас.
Герцог поклонился.
– Воистину, твоими устами глаголят боги, – изрек он. – Несомненно, принцесса трагически погибла под ногами обезумевшего слона. Народ будет ее оплакивать. Я лично издам указ о неделе траура.
– Ничего у тебя не получится, все гости видели!.. – начала, чуть не плача, принцесса.
Кувыркс покачал головой. Он заметил, что через толпу ничего не понимающих гостей пробиваются стражники.
– Нет, не видели, – возразил он. – Вы будете поражены, узнав, сколь многого они не увидели. Особенно когда им сообщат, что трагическая гибель под ногами обезумевшего слона бывает заразна. Она может сразить тебя даже в собственной постели.
Герцог приятно рассмеялся.
– Для волшебника ты на редкость умен, – заметил он. – Пожалуй, я могу предложить тебе изгнание…
– Тебе это с рук не сойдет, – прервал его Кувыркс. Секунду подумал и добавил: – Ну ладно, скорее всего, сойдет, но ты будешь терзаться на смертном одре и горько пожалеешь, что…
Тут он умолк. У него отвисла челюсть.
Герцог развернулся вполоборота и проследил за его взглядом.
– В чем дело, волшебник? Что ты там увидел?
– Тебе это с рук не сойдет, – истерично проговорил Кувыркс. – Тебя здесь вообще не будет. Все это никогда не случится, понятно?
– Следите за его руками, – приказал герцог. – Если хоть пальцем шевельнет, отстрелите ему этот палец.
С этими словами он вновь недоуменно огляделся. Голос у волшебника был искренний. Ходят, конечно, слухи, что волшебники видят даже то, чего нет…
– Даже если ты меня убьешь, это ничего не изменит, – зачастил Кувыркс, – потому что завтра я проснусь в своей постели, а всего этого не будет. Она уже в замке!
По Диску волной катилась ночь. Разумеется, полностью она не исчезала никогда, таилась в тенях, в норах, в подвалах, но по мере того, как дневной свет неспешно уплывал вслед за солнцем, лужицы и озера мрака ширились, соприкасались и сливались. Скорость света на Диске невысока из-за сильнейшего магического поля.
Свет Плоского Мира не похож ни на какой другой. Он успел подрасти, заматереть, ему не хочется никуда торопиться. Он знает, что, как бы ни спешил, темнота все равно его обгонит, так что суетиться ни к чему.
Полночь бархатистой летучей мышью скользила по земле. А следом, быстрее полночи, мчалась крошечная на фоне темного Диска искорка – Бинки. Из-под его копыт с ревом вырывались языки пламени. Под лоснящейся кожей, словно змеи в масле, скользили мышцы.
Полет проходил в молчании. Изабель держалась за пояс Мора одной рукой, а другую отвела в сторону, чтобы полюбоваться искрами всех восьми цветов радуги, пляшущими вокруг пальцев. С руки ее и с кончиков волос стекали потрескивающие змейки света.
Мор направил коня немного ниже, оставляя позади кипящий облачный след, который тянулся на многие мили.
– Вот теперь я точно схожу с ума, – пробормотал он.
– Что такое?
– Я только что заметил под нами слона. Вот это да. Смотри, Сто Лат прямо по курсу.
Выглянув из-за его плеча, Изабель всмотрелась в отдаленное сияние.
– Сколько времени у нас осталось? – с беспокойством спросила она.
– Не знаю. Наверное, несколько минут.
– Мор, я никогда тебя не спрашивала…
– Ну?
– Что ты будешь делать, когда мы доберемся до места?
– Не знаю, – ответил Мор. – Я вроде как надеялся что-нибудь придумать, когда настанет время.
– И как, придумал?
– Нет. Но и время еще не настало. Может, заклинание Альберта пригодится. А еще я…
Купол реальности лежал на замке, точно вытащенная из воды медуза. Голос Мора утонул в испуганном молчании. Потом Изабель сказала:
– Кажется, время почти настало. Что будем делать?
– Держаться крепче!
Бинки пролетел через уничтоженные ворота, выбил искры из брусчатки внутреннего двора и одним скачком ворвался в зал сквозь разнесенный в щепки дверной проем. Перламутровая граница возникла впереди и тут же окатила их, словно фонтан ледяных брызг.
Дезориентированный Мор увидел, как Кели, Кувыркс и кучка громил, спасая свои жизни, бросаются на пол. Узнав фигуру герцога, он выхватил меч и, не успел исходящий паром конь остановиться, выпрыгнул из седла.
– Только пальцем тронь! – закричал он. – Я тебе голову отрублю!
– Весьма и весьма впечатляюще. – Герцог тоже обнажил меч. – И вместе с тем очень глупо. Я…
Герцог осекся. Глаза его остекленели. Он повалился навзничь. Кувыркс опустил массивный серебряный канделябр и, извиняясь, улыбнулся Мору.
Мор повернулся к стражникам, и синее пламя меча Смерти со свистом рассекло воздух.
– Еще желающие найдутся? – прорычал он. Они попятились, затем повернулись и обратились в бегство. Пройдя сквозь перламутровую стену, они исчезли. Гостей снаружи тоже не было. В реальной реальности зал был темен и пуст.
Под быстро сжимающейся полусферой остались лишь они вчетвером.
Мор боком приблизился к Кувырксу.
– Есть какие-нибудь идеи? – спросил он. – У меня тут где-то было заклинание…
– Даже думать забудь. Если я попробую здесь колдовать, нам всем головы снесет. Эта крошечная реальность слишком мала, чтобы вместить в себя магию.
Мор привалился к останкам алтаря. Он был опустошен и обессилен. Пару мгновений он следил за приближением шипящей границы. Сам Мор – он надеялся – переживет встречу с ней, Изабель тоже. Кувыркс – нет, хотя какой-то иной Кувыркс все же останется. Но вот Кели…
– Кто-нибудь собирается меня короновать или нет? – ледяным тоном осведомилась она. – Я должна умереть королевой! Это же кошмар: быть мертвой да еще и некоронованной!
Глядя на нее затуманенными глазами, Мор силился вспомнить, о чем вообще идет речь. Изабель пошарила в обломках за алтарем и выудила покореженный ободок, усыпанный мелкими бриллиантами.
– Это она?
– Да, это корона, – подтвердила Кели, чуть не плача. – Но здесь не осталось ни одного священника.
Мор глубоко вздохнул.
– Кувыркс, если это наша собственная реальность, мы ведь можем перекраивать ее на свой лад, правда?
– Что ты задумал?
– Теперь ты – священник. Придумай себе какого-нибудь бога.
Кувыркс расшаркался и принял из рук Изабель корону.
– Вы все надо мной издеваетесь! – вспылила Кели.
– Прости, – устало ответил Мор. – День выдался долгий.
– Надеюсь, я все сделаю правильно, – со всей серьезностью проговорил Кувыркс. – Мне еще не приходилось никого короновать.
– А мне еще не приходилось короноваться!
– Вот и славно, – умиротворяющим тоном сказал Кувыркс. – Будем учиться вместе.
Он забормотал какие-то звучные слова на непонятном языке. На самом деле это было примитивное заклинание для изгнания блох из одежды, но он подумал: не один ли черт? А еще подумал: надо же, в этой реальности я самый могущественный волшебник н