цию. Тем временем режим рухнул. Сам диктатор бежал конечно же в США.
Судьба режима Сомосы заставила администрацию Дж. Картера по-новому взглянуть на соседний Сальвадор, который тоже бурлил народным гневом, сопротивляясь тирании верного друга США — диктатора Ромеро. Через несколько месяцев после окончательной развязки событий в Никарагуа, 15 октября 1979 г., сальвадорская реакция при содействии США заменила правящий режим военно-гражданской хунтой в надежде сбить накал борьбы прогрессивных сил. Репрессивный характер хунты выявился быстро — во много раз увеличилось число политических заключенных и так называемых «пропавших без вести», убийство лидеров прогрессивных организаций стало повседневностью, гарантии — пусть формальные — неприкосновенности личности были вовсе отменены. Хунта явно пыталась решать сохраняющийся политический кризис методом террора.
Короче, ситуация была знакомой: антинародный режим отчаянно борется против широких народных масс. Что касается политики администрации Дж. Картера, то ее точно охарактеризовали представители Координационного революционного комитета Сальвадора Ф. Гарсия, А. Рамос, М. Агиньяда: «США всегда поддерживали самые реакционные режимы в Центральной Америке. Наша страна не исключение. И сегодня США оказывают самую широкую поддержку реакции, вмешиваются во внутренние дела нашей страны. Действиями репрессивного аппарата руководят из посольства США. Армию, полицию и штурмовые отряды ультраправых обучают и вооружают американцы. Они поставляют им все: от пуленепроницаемых жилетов до бронетранспортеров… В два раза увеличено количество проходящих обучение в США офицеров. Кроме того, американцы готовят наемников из числа недобитых сомосистов, планируют участие в подавлении революционного движения войск Гватемалы и Гондураса»26.
Особенно наглядно меру «народолюбия» Вашингтона раскрывает американская помощь репрессивным и авторитарным режимам в деле совершенствования их карательного аппарата. На постоянной основе США оказывают помощь полицейским органам других стран с 1955 г., когда президент Д. Эйзенхауэр одобрил создание специальных «миссий общественной безопасности» в четырех государствах. Затем такие же «миссии» были направлены еще в 34 страны. В 1962 г. Дж. Кеннеди значительно расширил эту программу в контексте общих стратегических расчетов США нанести максимальный ущерб нарастающему национально-освободительному движению. Через некоторое время уже в 45 странах мира действовали более 400 групп «советников по общественной безопасности».
В рамках этой деятельности к 1975 г. США передали для иностранных полицейских органов оружия и снаряжения на сумму 200 млн. долл., обучили за рубежом 7,5 тыс. старших полицейских чинов и более миллиона рядовых полицейских. Сотни иностранных полицейских экспертов усовершенствовались в США в «организации и управлении тюрьмами» (Иллинойский университет), «ведении полицейских досье» («международная полицейская академия» в Вашингтоне), познакомились с «устройством и изготовлением самодельных бомб и других взрывных устройств» («училище подрывников» в Техасе). Выпускниками «международной полицейской академии» и техасского «училища подрывников» в январе 1980 г. был укомплектован штаб афганских контрреволюционеров под командованием Сайида А. Гейлани в г. Пешаваре.
Широкое распространение приобрела американская практика направления «советников общественной безопасности» в полицейские управления других стран для «общего руководства». С их помощью в близких к США странах возникли целые комплексы полицейско-репрессивных органов. В Колумбии, например, была создана единая система телекоммуникаций для полиции и разведки, в Бразилии — полицейская академия и Национальный центр телекоммуникаций. В Доминиканской Республике появилось специальное формирование для борьбы с «мятежами» под названием «белые шлемы». В Таиланде сформировали полицейскую авиационную дивизию, оснащенную самолетами и вертолетами, вооружили десятки полицейских отрядов по образцу спецвойск США.
Большое внимание усилению репрессивных органов режимов, угодных Вашингтону, уделяет Пентагон. Тысячи офицеров иностранных армий, проходящих военную подготовку в США, нередко продолжают службу в репрессивно-полицейских органах в своих странах. Программы обучения этих учебных заведений включают, например, «операции по подавлению мятежей в городских условиях».
В 1978 г. в США была издана документальная книга под названием «Скрытые ужасы». Журналист Дж. Лэнггут рассказал о деятельности полицейского советника США в Бразилии и Уругвае Д. Митрионе, а вместе с тем и о том, чем вообще занимаются эти советники за рубежом. «Направляясь в Уругвай, Митрионе понимал, что его главной задачей в этой стране будет содействие национальной полиции в деле подавления повстанцев». Поле деятельности для него подобрали обещающее — Уругвай держал первое место в мире по проценту политических заключенных. Митрионе раскрывал подопечным секреты мастерства: «Представьте, что у вас в руках профсоюзник, от которого надо добиться признания… Разденьте его донага, поставьте лицом к стене. Затем пусть его погладят горячим утюгом. После этого отправьте его дня на три в одиночку, держите там без пищи и воды. На четвертый день дайте ему воды пополам с мочой»27. И так далее. Характерно, что новейшие орудия пыток доставлялись Митрионе из США по каналам посольства.
«…Предоставляя режимам — нарушителям прав человека полицейские средства, безвозмездную военную помощь и помощь в подготовке военнослужащих и, кроме того, поставляя подобные услуги и оружие более чем 50 другим странам, мы в гораздо большей мере создаем базу для политических репрессий в мире, чем противодействуем им»28,— обобщает бывший офицер американской контрразведки Т. Гервейзи в книге «Арсенал демократии».
Вез всякой риторики снова и снова напрашиваются вопросы: до каких же все-таки высот фарисейства способен подняться официальный Вашингтон, чтобы сочетать в своей каждодневной деятельности приведенные факты с клятвами о преданности «защите прав человека»? И какой незавидной изворотливости требует от внешней политики и внешнеполитической пропаганды США подобная задача совмещения несовместимого? О бессмысленности такой задачи свидетельствует, помимо прочего, практика подготовки докладов государственного департамента США о положении в области прав человека в странах — получателях американской экономической помощи. Эта практика, начатая в 1977 г., была задумана как форма отчетности американской дипломатии в своих «народолюбивых» упражнениях.
Доклады — редкие по объему усилий опытных профессионалов упражнения в попытках обойти политическое и социально-экономическое бесправие во многих странах, всячески скрыть жестокие репрессии правящих режимов. Но даже из них явственно следует, что наихудшее положение с соблюдением прав человека существует именно в тех странах, которым Соединенные Штаты оказывают наибольшую помощь. В частности, признается, что «широкое распространение получили заявления о систематическом использовании пыток с психическими мерами воздействия, акты жестокости в обращении официальных лиц Израиля с подозреваемыми арабами». В разделе, касающемся Египта, составители доклада за 1978 г. постарались приукрасить режим Садата, но все же им пришлось констатировать грубейшие нарушения таких демократических прав и свобод, как свобода слова, совести и т. д. Госдепартамент не смог обойти и факты «серьезных ограничений гражданских и политических свобод в Южной Корее»29.
Докладам госдепартамента не откажешь в скрупулезности хотя бы в перечне стран, за которыми «наблюдает» официальный Вашингтон на предмет доказательства своего «народолюбия». Здесь их более сотни, вплоть до крошечных Сан-Марино и Лихтенштейна. Малое отсутствует на политической карте американского фарисейства — колоссальное человеческое море КНР.
Какие реальные факты игнорируют в Вашингтоне, выводя современный Китай за скобки своей «защиты прав человека»? Более 20 млн. безработных в 1977 г., более 100 млн. людей, обреченных на полуголодное существование, — вот практические итоги отступления пекинского руководства от ленинизма, трагические показатели ухудшения материального положения китайского народа, необеспеченности в современном Китае многих социально-экономических прав, давно ставших реальностью в странах социалистического содружества. Ничуть не лучше и положение в таких областях, как, например, образование: в сельской местности Китая среди людей в возрасте до 45 лет насчитывается до 30 % неграмотных. Что касается политической области, то сама печать КНР называет цифры, характеризующие размах и масштабы попрания прав и свобод китайских граждан во времена недавней «культурной революции», — до 100 млн. репрессированных и пострадавших. Хотя нынешние руководители КНР утверждают, что якобы покончили с беззакониями того смутного времени, по свидетельствам западных журналистов, в китайских концентрационных лагерях содержится сейчас более 10,5 млн. заключенных30.
С одной стороны, стремление США к укреплению отношений с военно-бюрократическим пекинским режимом, к содействию и помощи этому режиму в экономической и даже в военной сферах, а с другой — расчетливая слепота к положению с правами сотен миллионов китайцев. Единственный общий знаменатель позволяет совместить и то и другое — антикоммунизм и антисоветизм, стремление нанести ущерб социализму, освободительным силам народов, антиимпериалистическому движению в целом.
На рояль в зале приемов роскошного отеля под Вашингтоном были водружены две мусорные корзины. Их немедленно заполнили деньгами — и штраф в 2 тыс. долл., которым наказали за лжесвидетельство бывшего директора ЦРУ Р. Хелмса, был полностью погашен. Несколько сотен бывалых разведчиков, закрывая бумажники, аплодировали бывшему шефу, поздравляли его, крепко жали руку. Что касается второй части «наказания» Хелмса (два года тюремного заключения), то никто не воспринимал это всерьез, ведь мера была условной. Хелмса снова поздравляли, снова аплодировали.