– Никакая родословная не даёт права так себя вести, – твёрдо сказал Том.
Глаза дракона превратились в узкие щели:
– Что можешь ты, полукровка, знать о родословной? Ты теперь даже не человек, ты наполовину тигр.
Том собирался возразить, но в открытую дверь постучали. Это был Верховный маг. Его взгляд остановился на розе, после чего он медленно вошёл, по-старчески волоча лапы.
– Я искал вас, – обратился пожилой дракон к Тому. – Время заканчивать наши занятия. Мы не можем позволить, чтобы вы отставали даже на день, не так ли?
– Да, вы правы.
Впервые Том был искренне рад, что надо идти на урок. Верховный маг поклонился Мистраль:
– Ваша светлость, вы подумали над предложением его величества?
Мистраль, глядя мимо него, через силу кивнула. Потом сказала очень тихо:
– Передайте ему, я сделаю, как он просит.
– Превосходно! – просиял Верховный маг и подтолкнул Тома к двери: – Так не будем задерживаться.
В дверях Том повернулся и хотел сказать Мистраль, что герцогский титул непомерно вскружил ей голову. Но увидев, с какой обречённостью она застыла, уставившись на розу, не смог произнести ни слова. Пройдя немного дальше по этажу, он обнаружил, что предприимчивая крыса ушла недалеко – только до часового, охраняющего обезьяну, чтобы предложить ему подборку товаров на выбор. Увидав Верховного мага, Сидни приветливо кивнул:
– Чуть позже принесу вам автополироль, как обещал.
– У вас есть автомобиль? – изумился Том.
Верховный маг смущённо почесал волоски у себя на подбородке:
– О нет. Признаться, это для чешуи. Очень хорошо помогает наводить лоск.
Несмотря на всё произошедшее, мальчик не смог сдержать улыбку. До чего, однако, находчивый этот Сидни! Даже на дне океана умудряется процветать…
В тот вечер Том вернулся поздно и, только войдя в спальню господина Ху, почувствовал неладное. Сразу неприятно заскребло в холке, по спине вверх-вниз заползали невидимые муравьи.
– Что-то не так, – с порога напрягся он, оглядывая комнату.
Крыса и обезьяна в этот раз оказались на посту вдвоём и играли в домино из дрессированных улиток с отметинами на панцирях. Сидни держал в лапке извивающуюся костяшку.
– Где? – Он отвлёкся от игры и пробежал глазами по комнате. – Как по мне, так всё в порядке.
Обезьяна, ожидая, пока партнёр по игре сделает ход, пожала плечами:
– Разве что Страж поправляется слишком уж долго. Да ещё Мистраль показывает характер. Но таковы они, драконы: шкура непробиваемая, а внутри – недотроги, каких свет не видел. Кто знает, чего это она…
Том прислушался к себе:
– Нет, есть что-то еще…
Зуд в спине усилился. Жутко хотелось почесаться. Глядя на его терзания, обезьяна предположила:
– Может, у людей тоже случается проблема, о которой драконы предпочитают умалчивать?
Сидни не стал стесняться и без обиняков заявил:
– Если нужна присыпка от чешуйных паразитов, у меня есть. Большая партия.
Том стал чесать руку, но противное ощущение только расползалось по телу.
– Да что ж такое! – Он вскочил и заметался по комнате. – Внутри будто всё бурлит.
– Это кровь тигра! Она кипит и смешивается с твоей. – Обезьяна пригляделась: – Точно! И в глазах жёлтые проблески появились.
– Правда?
Том бросился к зеркалу и стал разглядывать свои глаза, но они оказались такими же, как обычно. Обезьяна откинулась в шезлонге, покатываясь со смеху:
– Умора! Ты так легко всему веришь! Тебя разыграть ещё проще, чем старика Ху.
Том насупился и пробурчал:
– Ха-ха, обхохочешься…
Он подошёл к постели господина Ху. Страж крепко спал на своём обычном месте. Глядя, как его грудь поднимается и опускается под шёлковыми простынями, слушая медленное, ровное дыхание, мальчик вспомнил последнее напутствие, которое учитель дал ему перед тем, как заснуть: доверяй не глазам, а чутью, вещи не всегда таковы, какими кажутся на первый взгляд. Мальчик ещё раз осмотрел комнату. Всё казалось таким же, как обычно. Другим было только чувство. Он обошёл все углы, поводя носом и втягивая воду, как учил тигр. Никаких изменений заметно не было, пока он не подошёл к розе. В её обличье было… что-то безжизненное. Он не мог описать точнее. И тут его осенило. Он наклонился к коралловому цветку и понюхал его. Потом не торопясь обошёл столик и тщательно обнюхал розу со всех сторон.
– Послушайте, – обратился он к игрокам, – вам не кажется, что роза необычно пахнет?
Обезьяна понюхала раз, потом ещё и ещё – и покачала головой:
– Вроде нет. А что?
– На лепестках как будто лёгкий запах драконьей чешуи.
Придвинувшись поближе к розе, словно это была добыча, Том пристально вгляделся в неё. Внутри цветка не было той самой искры жизни, только непрозрачная твёрдость камня. Обезьяна наклонилась к розе, почти касаясь её носом, потом выпрямилась и хлопнула в ладоши:
– Никакой разницы не вижу.
– И я, – согласился Сидни, бегло обнюхав цветок.
Том потёр затылок:
– Она другая, я чувствую. И чую.
Обезьяна склонила голову набок, задумчиво глядя на мальчика:
– Знаешь, у меня никогда не было такого острого обоняния, как у тигра. А в тебе течёт его кровь.
Чем больше Том смотрел на розу, тем более он был уверен, что это подделка. Если бы только господин Ху мог проснуться! Он бы сказал наверняка. Но Страж спал. И, засыпая, он доверил феникса Тому.
– Я не верю, что это настоящее яйцо феникса, – наконец решительно сказал мальчик. – Оно не такое. В нём всё не так. Думаю, драконы могли взять настоящую розу, а эту положить вместо неё.
Обезьяна задумалась.
– Если допустить, что драконы и правда изготовили копию, тогда они, должно быть, торопились. Сделали её похожей на вид и на ощупь, но не смогли в точности повторить запах. – Маг потёр нос. – Хотя ноздри у них побольше тигриных, но толку от них меньше. Так ты полностью уверен?
Все инстинкты говорили Тому, что это подделка, но ему пришлось признать:
– Не совсем.
Сидни поднял лапку:
– Прошу прощения, но что мы можем сделать, если роза ненастоящая? Мы одни посреди океана и со всех сторон окружены драконами.
– У нас есть Мистраль, – ответил Том.
Сидни грустно посмотрел на него:
– А не на их ли она стороне? Пока не удостоверимся, в наших интересах не раскрывать карты.
Обезьяна стала рассуждать практически:
– Первым делом надо выяснить, где настоящее яйцо феникса. Если драконы его выкрали, мы что-нибудь придумаем.
Том кивнул на дверь: в коридоре, как обычно, караулил бессменный охранник.
– Но вас же никуда не пустят. Вы должны находиться либо здесь, либо в своей комнате.
– Должен, но не весь, – подмигнула обезьяна и сдвинула свою шапочку набок. – Думаешь, я просто так расхаживал на глазах у всей драконьей знати с ощипанным хвостом?
Том вдруг понял:
– Вы обещали королю, что безупречно будет вести себя та часть, что была перед ним! Но это не относилось к маленьким обезьянкам, их не было перед глазами короля!
Обезьяна расхохоталась.
– Ну вот, теперь ты знаешь кое-что о том, как обвести вокруг пальца драконов. – Хитрый маг выщипнул пучок волосков из своего хвоста и дунул на них: – Повелеваю, явитесь!
В то же миг перед ним возник рой маленьких жёлтых морских коньков с длинными пурпурными плавниками. Они закружились вокруг него, как мошкара.
– Плывите, ребятки! Смотрите, слушайте и докладывайте мне. Часть из вас пусть следит за Мистраль, остальные – за Верховным магом.
– И нюхайте тоже, – добавил Том, помня совет господина Ху. – И я буду нюхать.
В сущности, он не видел ничего дурного в том, чтобы осмотреться во дворце. Если драконы запустили в комнату Стража свои лапы, будет вполне справедливо и ему сунуть свой нос в драконьи дела.
– Я тоже узнаю, что смогу, – пообещал Сидни.
На следующий день по окончании занятия со сверкающим свежеотполированной чешуёй Верховным магом Том удивил наставника просьбой провести для него экскурсию и показать ту самую знаменитую коллекцию мха, принадлежавшую правителю Каламбаку. Для этого пришлось спускаться на нижние уровни дворца. Подземелье оказалось ещё более обширным, чем он представлял, но находилось в глубоком упадке, ведь драконы вынуждены были все силы отдавать войне и некому было заниматься хозяйством. Целые анфилады полностью заросли ракушками и прочей океанической мелочью, покрывшей толстым слоем мебель и всю обстановку.
Сама коллекция подтвердила худшие опасения Тома: ничего скучнее и утомительнее представить было невозможно. Экскурсовод ей вполне соответствовал. С каждым экспонатом – а экспонатами, понятное дело, были куски мха – заслуженный маг обращался, словно с драгоценным сокровищем, ибо он был истинным учёным, в чьих глазах бриллианты и мох имели равную ценность. На всём протяжении экскурсии он совершенно не замечал, что полдюжины мелких морских коньков наблюдают за каждым его шагом. Покинув выставочный зал, Верховный маг и его воспитанник поплыли обратно к вертикальному колодцу, соединяющему все уровни дворца между собой.
– Ваше домашнее задание на завтра – прочесть следующий раздел, посвящённый алхимическим метаморфозам.
С этими словами Верховный маг легонько толкнул Тома вверх, и мальчик медленно поплыл, неторопливо взмахивая руками. Сам же старик с видимой поспешностью повернул в противоположную сторону и стал набирать скорость, резко взмахивая хвостом. Перекувыркнувшись в воде, Том осторожно последовал за ним, держась на безопасном расстоянии. Чем ниже он спускался, тем меньше в шахту проникал свет. Становилось всё труднее не терять Верховного мага из виду. Казалось, что глубже уже некуда, но тот не останавливаясь продолжал опускаться. На очередном уровне он наконец свернул в коридор. Том крадучись двинулся следом.
Этот этаж был запущен ещё сильнее. Черви и ракушки оккупировали буквально всё. В проходах, когда-то бывших прямыми и гладкими, образовалось множество тёмных впадин и укромных закоулков. Некоторые коридоры сузились настолько, что через них не смог бы протиснуться даже самый тощий дракон. Верховный маг плыл уверенно, а вот Том дороги не знал. В какой-то момент, потеряв дракона из виду, мальчишка стал лихорадочно искать выход, оставляя на стенах коридора метки в надежде найти по ним обратный путь. Он испуганно вздрогнул, услышав из очередного коридора драконий детский смех, но вход туда был настолько заросшим, что в проём невозможно было просунуть даже кулак. Можно было бы вообразить, что туда протиснулся дракон-детёныш, но Тому в эту минуту вспомнились рассказы болтливого слуги о привидениях. И впрямь, кто знает, какие из историй о древнем дворце являются вымыслом, а какие – правдой?