– Готово, путь свободен.
Том набрался смелости и выглянул из-за угла. На пороге сокровищницы поперёк двери растянулся спящий дракон.
– Ух ты! Быстро!
– Порошок действует быстрее, если его засыпать прямо в ноздри! – похвастался морской конёк.
Войдя в сокровищницу, Том зажмурился от ослепительного блеска. Внутри плавало всего лишь несколько светящихся медуз, но вокруг было столько золота, что отражённый свет исходил отовсюду. Кубки и чаши, вазы и монеты… Пролежав под водой тысячу лет или даже больше, они продолжали сиять, как свежеотчеканенные. Ещё была золотая статуя, наряженная в браслеты и ожерелья.
– О-о-о! – протянул Сидни.
Лапки зверька задрожали и сами потянулись вперёд. Помещение сразу ожило. Том увидел, как зашевелились гигантские анемоны, растущие по обе стороны дверного проема, по стенам и даже на потолке. Их щупальца стали быстро расти. Стая маленьких фиолетовых медуз поплыла по направлению к незваным гостям.
– Прекратите немедленно! – строго сказал Том, оттаскивая Сидни за шиворот.
Анемоны тотчас убрали свои щупальца и снова стали похожи на гигантские комки радужного теста. Фиолетовые медузы исчезли в тени высокого потолка.
– Что-то мне подсказывает, что жалят они насмерть, – предупредил Том. – Наверняка есть и другие ловушки.
– Смотреть, но не трогать? – выдохнул Сидни. – Меня не предупредили, что будет такое мучение.
В глубине сокровищницы драконы держали самые драгоценные камни. Открытые сосуды были наполнены рубинами, бриллиантами и изумрудами. У стены были свалены грудами деревянные сундуки. У некоторых прогнили стенки. Через дыры торчали короны и высыпались пригоршни ювелирных изделий. А роскошнее всего были жемчужины. Они лежали повсюду в ларцах и были всех размеров: от самых маленьких, не больше горошины, до огромных, почти с бейсбольный мяч. Жемчуг хранился россыпью. Жемчуг был нанизан на нити, которые, сверкая и переливаясь, свешивались с потолка.
Сидни неодобрительно покачал головой:
– Если в том, другом дворце сокровищница была такая же, почему наш приятель взял только посох? Мне надо серьёзно с ним поговорить!
Хранилище уходило дальше и дальше вглубь, ему не видно было конца. Драконы собирали свои сокровища тысячелетиями. Том беспомощно озирался:
– Где же может быть роза? Откуда нам начать поиски?
– Здесь! – прошептал голосок у самого уха.
Маленькие морские коньки увлекли их за собой к проходу в другой, меньший зал. Дверь была открыта. Через проём были видны зеркала и чаши и другие магические приспособления. Покалывание в затылке у Тома превратилось в настоящий зуд, настойчиво говоря о присутствии сильной магии.
На полу зала, свернувшись калачиком, как кот, спал Верховный маг. Он сладостно улыбался – видимо, ему снился приятнейший из снов. Вне всяких сомнений, волшебный порошок безупречно действовал на сновидцев любых размеров. Жаль только, что при всём обилии знаний, содержавшихся в голове почтенного ящера, в ней не осталось места для законов совести. Как справедливо заметила обезьяна, хоть драконы и обладали обширными познаниями, это не делало их по-настоящему мудрыми.
Несмотря на то что придворный чародей участвовал в бессовестной краже феникса, всё же он был добр к Тому и получал искреннее удовольствие, обучая его. Мальчику захотелось уложить его поудобнее. Пошарив вокруг, он обнаружил рулон ткани из золотых нитей и заботливо подложил самодельную подушку под голову пожилого дракона.
Сама роза лежала на высоком золотом столике. Столешница была изрисована непонятными знаками и рунами. Синяя маслянистая жидкость стекала по краям чаши, висящей над столиком, и омывала розу.
– Не правда ли, мы самые умные? – хвастливо пропищал один из морских коньков.
– И самые ловкие? – подхватил другой.
– И самые смелые? – добавил третий.
– Правда, вы молодцы! – ответил Том.
Он прошёл через зал к столику и взял розу в руки. Раньше она казалась ему прохладной, как камень, но сейчас его пальцы ощутили тепло. Он пригляделся к ней. Красные лепестки стали прозрачными, и он увидел смутный силуэт, мелькнувший внутри. Он кивнул:
– Это настоящая.
Положив на золотой столик замену, Том спрятал яйцо феникса в мешочек у себя на шее. Сквозь ткань он продолжал чувствовать его тепло. Покидая сокровищницу, крыса всё крутила головой, не в силах ничего с собой поделать. Беспокойные лапки снова затряслись мелкой дрожью.
– Может, хоть один сувенирчик прихватим?
– Мы взяли то, зачем пришли, – отрезал Том.
Он крепко ухватил крысу за плечо и уверенно направился к выходу. Сидни выворачивал шею, с тоской провожая взглядом огромный рубин размером с кулак Тома. Торговец лукаво прищурился и заметил с досадой:
– Знаешь, ты становишься таким же нудным, как мистер Хэ!
Том положил руку на мешочек с розой у себя на груди:
– Наверно. Как-никак, я его ученик.
Глава десятая
Закрыв за собой дверь сокровищницы, Том, Сидни и маленькие морские коньки поспешили назад в свои комнаты. С трудом веря в то, что ему удалось совершить, мальчик плыл вперёд, отмеряя воду сильными, уверенными махами. Сидни поравнялся с ним:
– Что ты там такое напеваешь?
– Напеваю? Я? – встрепенулся Том.
Крыса внимательно посмотрела на него:
– Да, и звук такой глубокий, утробный. Наверно, это человеческий способ мурлыкать.
– Мне надоели ваши с обезьяной шуточки. Хватит! – проворчал Том.
Когда они вернулись, оказалось, что господин Ху до сих пор не очнулся.
– Но он весь подрагивает, – сообщила обезьяна. – Наверно, уже просыпается.
Страж заворочался под одеялом.
– Не надо… не хочу… – невнятно пробормотал он.
Том бережно вынул розу из мешочка на шее. Обезьяна посмотрела на реликвию:
– Это она?
– Да, – ответил Том. – Но мы сможем точно быть уверены, только когда её осмотрит господин Ху.
В ответ на это обезьяна отодвинула мальчика лапой в сторону. Том отошёл от кровати на несколько шагов и спросил встревоженно:
– Что вы собираетесь делать?
– Суровые времена требуют суровых мер. Отступи ещё подальше назад. Туда, за шезлонг.
– Вы не навредите господину Ху? – насторожился мальчишка, готовый тотчас встать на защиту Стража.
– Что ты, совсем наоборот.
Обезьяна закатала рукава. Том присоединился к Сидни, который уже спрятался за шезлонг.
– Вы двое ни минуты не дадите скучать… – пробурчала крыса.
Забравшись к Стражу на постель, обезьяна пригнулась, как кот, подбирающийся к птице, а когда господин Ху перекатился на спину, прыгнула на него, обхватила тигриную пасть лапами, крепко сжав челюсти вместе, и обеими ладонями зажала тигру ноздри. Сидни в испуге присел на корточки и зажмурил глаза:
– Вот ненормальный! Шутки шутками, но соваться в пасть тигру…
– Господин Ху задохнётся! – ужаснулся Том и выпрыгнул из-за шезлонга.
Страж, неожиданно оказавшийся скованным, приглушённо фыркнул и стал брыкаться, как необъезженный конь. С трудом удерживая жуткие челюсти сомкнутыми, обезьяна пыхтела:
– Ого… Кажется… Он совсем поправился… Как новенький…
Глаза тигра резко открылись, и он сел в постели, мощным движением скинув с себя обезьяну.
– Дурья башка, ты что вытворяешь? – рявкнул он.
Перекувыркнувшись через голову, обезьяна грациозно приземлилась на задние лапы.
– Выступаю в роли твоего будильника. Слишком уж ты, старина, разоспался.
Господин Ху заморгал, как будто в глаза ему что-то попало.
– Я и теперь спать хочу.
– Побочный эффект сонного камня, – не удивилась обезьяна.
Страж посмотрел на свою пустую лапу, шевельнув пальцами, и стал шарить по постели в поисках снотворного.
– Да, сонный камень… Где он? – прошипел тигр.
Звук был такой, будто стадо гигантских скорпионов копошится, разбегаясь по пыльному полу. Том пересёк комнату и подошёл к тигру:
– Драконы держали вас в бессознательном состоянии, хотя вы уже поправились.
– Сновидения были так сладостны… – пробормотал господин Ху и начал раскидывать постельные принадлежности, явно вознамерившись отыскать камень во что бы то ни стало.
– Время сновидений кончилось, Страж, – объявила обезьяна, скрестив руки.
Господин Ху обнажил зубы и зарычал:
– Негодяй! Ты посмел украсть мой сонный камень?
– Не подходи к нему близко, Том, – предупредила обезьяна, не спуская с тигра глаз. – Вот об этом я говорил: сонные камни вызывают привыкание, если использовать их не по назначению. – Он мягким, успокаивающим голосом обратился к тигру: – Послушай, Страж! Драконы украли розу, а вместо неё подложили нам подделку. Они собирались пробудить феникса. Тому и Сидни удалось вернуть розу обратно.
Том показал цветок учителю:
– Скажите, пожалуйста, правда ли она настоящая?
Мальчик весь сжался, когда тигр вскочил на четыре лапы и потянулся носом к розе, чтобы обнюхать её.
– Да, это феникс, – констатировал Страж. – Было оплошностью с вашей стороны упустить его. Больше не выпускайте цветок из виду! – Он разинул пасть и, ощерив клыки, зарычал на обезьяну: – Отдавай мой сонный камень сей же час!
Рыжий маг вынул из-за уха посох, уменьшенный до размеров иголки.
– Прости, старик, время снов кончилось. Нам пора уходить.
– Отдай камень! – громогласно взревел Страж.
Прижав уши, он присел, готовый рвануться в прыжке в любой момент. Его могучий голос сотрясал небольшую комнату, напрягшиеся мышцы плеч вздулись под тканью пижамы. Выпущенные когти проткнули матрас, по комнате поплыли обрывки водорослей из набивки. Том каждый раз приходил в смятение, когда господин Ху на его глазах становился диким зверем. Истинный джентльмен, которого он искренне уважал и любил, куда-то исчезал, а вместо него появлялось нечто жуткое. Из глубины тигриного горла вырывалось угрожающее рычание. Розовые кошачьи ноздри резко втягивали и выталкивали воду с такой силой, что комната дрожала, будто в ней тарахтел заведённый танк. И Том знал, что его учитель так же неудержим и разрушителен, как настоящая боевая машина. Меньше всего мальчику хотелось в такой момент привлекать к себе внимание тигра. Но он решился, ведь это был его долг как ученика Стража.