ованный остров.
Но за скульптурой нет света. Здесь вообще нет никаких признаков земли. Только эта большая структура из двух соединенных близнецов с огнями и веснушками на их телах.
Дрейфую ближе…
Что это за штука?
Это не скульптура. Это какое-то здание. Эти огни идут из окон. Дом. Живет ли кто-нибудь здесь, посреди моря? Это не док. Никаких признаков кораблей. Если кто-то живет здесь, он не сможет приплыть и уплыть на лодке. Я не представляю как это возможно. Впереди какой-то женский дом в море.
Глава шестаяНервные работы
Мне все равно, кто там живет. Этот дом тонет, и это единственное место, куда мне нужно идти. Владелец должен просто принять меня. Это, если он еще не убил себя.
Я спускаюсь в подвал, чтобы найти веревку. Уровень воды выше. Намного выше. Большая часть подвала находится под водой. Этот дом быстро тонет. Возможно, мне придется выплывать отсюда.
У него нет веревки, но на другой стороне комнаты висит на стропиле, длинная, тяжелая цепь с якорем на конце. Якорь? Кому, черт возьми, нужен дом с якорем? Владелец должен был сделать этот дом плавучим специально. Жаль, что он не сделал работу лучше.
Когда я погружаюсь внутрь, я чувствую в подвале ледяную воду. Мое дыхание становится пронзительным, а мышцы напрягаются. В мгновение ока я трезвею, мои чувства обостряются. Я ненавижу холодную воду. Когда я снимаю цепь со стропил, я понимаю, насколько она тяжелая. Она не кажется достаточно большой, чтобы удержать дом такого размера. Похоже на якорь для лодки. Но все же он достаточно тяжелый.
Дрожа и стуча зубами, я открываю входную дверь. Близится здание женской формы. Зеленые многоножки растут на руках у женщин. Цветы растут из промежности. Сад. Кто-то должен здесь жить.
«Привет!», кричу я.
Многие окна освещены, но нет никаких признаков движения внутри. Нет людей.
«Тут есть кто-нибудь!.» Ответа не последовало.
Ветер уносит корабль от дома.
«Дерьмо», – проворчал я, осматривая дом на предмет места для привязки якоря.
«Я иду на борт!», – снова кричу я.
Я открываю окно, затем протягиваю якорь через дверной проем и через окно и заворачиваю его еще несколько раз, запутав цепь вокруг якоря, он должен удерживаться на месте.
«Надеюсь, это не галлюцинация», – говорю я, стуча зубами.
Я ныряю в холодную черную воду.
Плыть немного дальше, чем я думал. Мои легкие колотятся с быстрыми вдохами. Почему так трудно дышать, когда я в холодной воде? И эта чертовски уродливая одежда для гольфа, которую я ношу, настолько тяжелая, что в ней трудно плавать.
У меня только одна сторона цепи, остальные все еще в доме. Надеюсь, что цепь распутается вместе со мной, или мне будет и без того трудно плыть.
Проплывая сквозь темную жидкость, все, о чем я могу думать, – это странное змееподобное существо, которое я видел в океане ранее. Я не могу перестать воображать, что оно чуть ниже меня, смотрит на меня, его человеческие руки-щупальца машут мне. Пузыри пены выходят из воды. Кажется, десятки существ скрываются в черной воде, но я не могу повернуть назад. Я продолжаю плыть. Плыть и молиться.
Я выплываю прежде чем что-нибудь схватит меня за ноги. Вода перестает пузыриться. Я скребу животом по бетону, пытаясь подняться из воды на ступени, ведущие к дверному проему. Порыв ветра замораживает мою мокрую одежду, скручивает позвоночник.
Я обматываю цепь вокруг одного из больших пальцев ноги здания. Большая часть цепи где-то под водой.
Прежде чем я затягиваю цепь, она цепляется за что-то под водой. Не уверен, что это такое, но сеть не сдвигается с места. Я пытаюсь встряхнуть цепь, дергая её из стороны в сторону, но ничто не происходит.
Может быть, я должен сначала проверить здание и повторить попытку позже. Может быть, есть кто-то, кто может мне помочь.
Над дверью здания есть табличка с надписью:
НЕРВНЫЕ РАБОТЫ
Что, черт возьми, это значит? Нервные Работы. Это название этой структуры? Может быть, это название компании, которая построила эту структуру.
Я стучу в дверь. Дверного звонка нет.
Холодный ветер дует мне в мою мокрую спину. Моя кожа становится гусиной.
Я снова стучу.
«Привет?» – кричу я, стуча зубами. Стук. Стук. Стук.
«Тут кто-нибудь есть?»
Нет ответа. Никаких звуков, идущих изнутри.
Я дергаю дверную ручку. Она не заблокирована. Нет вообще никакого замка на двери.
Я открываю дверь. Она даже не скрипит. Кажется, совершенно новая.
Внутри целый особняк. Обширный и пустой. Просто черно-белые клетчатые плитки, которые растягиваются на сотню ярдов или около того. С потолка свисает электрическая люстра, которая украшает комнату.
Электричество?
Это единственный источник света в комнате.
«Привет?» – кричу я.
Может быть, жители спят. Вероятно, уже поздно. «Извините, что беспокою вас, но я застрял на вашем пороге».
Мои зубы больше не стучат. Внутри теплее. В доме тепло.
Никто не отвечает.
Возможно, они меня не слышат. Может быть, они наверху.
Клетчатые плитки продолжают подниматься по большой винтовой лестнице.
Я подхожу к лестнице. Мои шаги эхом разносятся по пустому пространству.
«Привет?» – Кричу я с нижней части лестницы. Там темно.
Я делаю несколько шагов.
«Здесь кто-нибудь есть?» – мой голос звучит эхом, но ответа по-прежнему нет.
Я поднимаюсь по лестнице и заглядываю на следующий этаж.
Это темный коридор, который простирается в обоих направлениях, с десятками дверей. Только один конец света в конце зала. Примерно в семи дверях внизу, в темноте, из-под щели тускнеет свет.
Кто-то должен быть там.
Я вообще не слышу никаких звуков, но есть свет. «Привет?» – кричу я, делая несколько шагов в коридор. Послышался грохочущий шум.
Я падаю назад, почти вниз по лестнице, но ловлю себя на деревянных перилах. Что-то произошло снаружи. Я оглядываюсь назад, приседаю вниз, чтобы увидеть вход. Впереди плавучий дом врезался в здание. Подсвечник все еще мерцает изнутри.
Я отворачиваюсь и возвращаюсь в прихожую.
Света больше нет. Кто бы ни был в комнате, должно быть, выключил его.
«Привет?» – кричу я. «Я не опасен. Я застрял здесь. Мне нужна помощь».
Нет ответа.
Я ищу выключатель света. Стены пустые. Нет переключателей, нет кнопок. Ничего такого. Просто белые стены.
Я спускаюсь по лестнице в плавучий дом. Я не буду здесь долго. Я лучше собиру припасы, пока могу. Не знаю, насколько укомплектовано это место. К счастью, дом рухнул в первую очередь. Я могу ходить прямо внутри. Но дом немного наклонен вверх, что затрудняет мой позвоночник, когда я поднимаюсь по склону, почти спотыкаясь о якорную цепь.
Я иду прямо на кухню. Вытаскиваю зеленые мешки для мусора из-под раковины и начинаю их заполнять. Я начинаю с кладовой, забираю все. Разрывая коробки, приклеенные к полкам. Просто складываю все в мешки.
Не волнуясь о том, что я могу использовать, а что нет.
Но то, что я действительно хочу, это какое-то оружие. Я чувствую себя безопаснее с оружием. На кухне нет никаких ножей. Только вилки и ножи для масла. Не знаю, что, черт возьми, я сделаю с вилками и ножами для масла. Может быть, в лаборатории что-то есть.
В лаборатории тоже ничего нет. Просто куча хлама. Здесь все еще горят свечи. Если бы я знал, что, черт возьми, все это лабораторное оборудование на самом деле делало тут, я мог бы его использовать, но с моим отсутствием технических знаний все это могло бы быть просто кучей пустых коробок с молоком.
Что-то движется в углу. Я беру свечу и подхожу ближе. Это идет от глыбы льда. Один из них достаточно растаял, чтобы обнажить руку одного из замороженных тел. Пальцы на руке двигаются. Я подхожу к телу. Рука покрыта татуировками. Я касаюсь ладони и пальцы обвиваются вокруг меня.
Она жива?
Ее рука отпускает мою и начинает двигаться, делая какие-то сигналы, как будто она в сознании и пытается общаться со мной.
Она все еще жива.
Все они живы.
Я должен вытащить их отсюда.
Я пытаюсь растопить лед пламенем свечи. Это получается не достаточно быстро. Я должен вытащить куски льда отсюда и найти способ растопить их позже.
Я просто хватаю лед и тяну. Я выбиваю лед из её охлаждающего механизма и вытаскиваю тело из лаборатории.
Вода наполняет дом. Мне нужно вытащить их всех быстро. Здесь, наверное, десяток женщин. Все еще живы.
Нисходящий уклон очень помогает. Я выталкиваю кусок льда из дверного проема и поднимаюсь по ступенькам к зданию. Пальцы девушки трогают меня.
Я оборачиваюсь и иду к следующему. Быстрее. Нужно вывести их быстрее. Второе тело я выкидываю из морозильного механизма и выталкиваю его из дома всего за несколько минут. Адреналин должен был помочь мне.
Я делаю это снова. Я вырываю кусок льда из стены, но он падает на пол гаража. Лед покрывается трещинами. Я тяну глыбу льда, и трещина расширяется, разбивая лед на половинки. Кровь заполняет соленое дно.
«Дерьмо!» – плачу я, ударяя себя по лицу.
Я вижу, как внутренности девушки выскальзывают из ее открытых половинок. Плоть не заморожена. Только лед, который их содержит. Как это возможно? Как они дышат?
Я иду к следующему куску льда: черная фигура смотрит на меня внутри. На этот раз я буду немного осторожнее, аккуратно вытащив ее из стены и повалив ее на пол.
Это занимает слишком много времени. Воды становится слишком много. Дом тонет. Я должен подтолкнуть блок к входу. Вытолкнуть его из двери. Но блок погружается в океан.
Я бьюсь головой о стену.
Чертов, глупый, мудак.
Я должен продолжать пытаться. Их здесь еще так много осталось, но мне, возможно, повезет вытащить еще один блок.
Вверх по лестнице.
Один под кроватью в главной спальне. Здесь нет воды. Лестница под хорошем уклоне. Мои руки замерзли. Мне кажется, что я в перчатках. Под перчатками моя плоть кажется сырой.